Ода чаю
Над чашкой расселся пар травяной,
Впитавший в себя и дождик и зной,
Смуглые руки пожилой индианки,
Теперь для него - уже иностранки.
Цвет загорелый упирается в стенки,
Меняясь в диффузной сливочной пенке,
Листик плантаций поднялся повыше,
Чтобы послушать, как губы дышат.
Переливается из чашечки в тело,
Разогревает, что слегка охладело.
И наполняются телесные дольки
Свежего утра и солнца осколком.
Впитавший в себя и дождик и зной,
Смуглые руки пожилой индианки,
Теперь для него - уже иностранки.
Цвет загорелый упирается в стенки,
Меняясь в диффузной сливочной пенке,
Листик плантаций поднялся повыше,
Чтобы послушать, как губы дышат.
Переливается из чашечки в тело,
Разогревает, что слегка охладело.
И наполняются телесные дольки
Свежего утра и солнца осколком.