Мы не диссиденты, мы покойники ©
Страшно далеки они от народа ©
Сергей Ковалев и Людмила Алексеева
Вчера умер Сергей Ковалёв. Один из самых известных правозащитников советской эпохи. Назвать его «российским» язык не поворачивается, так как в современной России такое сочетание несовместимых слов является оксюмороном.
Советские правозащитники закончились в 93 году. Они посчитали, что самая демократическая конституция сама по себе является гарантией от всего. Тем более, что их пригласили к её написанию. Они предпочли не заметить, что для написания этой конституции пришлось убить немножечко людей - в Белом доме, на московских улицах, расстрелять на стадионе возле Белого дома. Две-три тысячи убитых - невелика плата за свободу. Древо, кровь патриотов и всё вот это.
Бывшая советская правозащита даже принялась целовать руки власти, как это сделала Алексеева. Впрочем, это было уже после того, как она (правозащита) превратилась в пыль истории.
Все эти, в общем-то, неглупые и даже в известном смысле мужественные люди предпочли убаюкать себя мыслью, что миссия исполнена и демобилизовались. И когда в Россию пришла нынешняя «элита», они остались в своем уютном мире, предпочитая не замечать происходящее. Кто-то просто ушел в тень, кто-то начал обслуживать новую российскую власть, как известная бывшая демократическая деятельница, которая сегодня легитимизирует «выборы» в рейхстаг.
Вчера умер человек Сергей Ковалев. Правозащита же умерла гораздо раньше. «Мы не диссиденты, мы покойники» - это про них. Они стали покойниками еще при жизни, забыв свои идеалы.
источник
Сергей Ковалев и Людмила Алексеева
Вчера умер Сергей Ковалёв. Один из самых известных правозащитников советской эпохи. Назвать его «российским» язык не поворачивается, так как в современной России такое сочетание несовместимых слов является оксюмороном.
Советские правозащитники закончились в 93 году. Они посчитали, что самая демократическая конституция сама по себе является гарантией от всего. Тем более, что их пригласили к её написанию. Они предпочли не заметить, что для написания этой конституции пришлось убить немножечко людей - в Белом доме, на московских улицах, расстрелять на стадионе возле Белого дома. Две-три тысячи убитых - невелика плата за свободу. Древо, кровь патриотов и всё вот это.
Бывшая советская правозащита даже принялась целовать руки власти, как это сделала Алексеева. Впрочем, это было уже после того, как она (правозащита) превратилась в пыль истории.
Все эти, в общем-то, неглупые и даже в известном смысле мужественные люди предпочли убаюкать себя мыслью, что миссия исполнена и демобилизовались. И когда в Россию пришла нынешняя «элита», они остались в своем уютном мире, предпочитая не замечать происходящее. Кто-то просто ушел в тень, кто-то начал обслуживать новую российскую власть, как известная бывшая демократическая деятельница, которая сегодня легитимизирует «выборы» в рейхстаг.
Вчера умер человек Сергей Ковалев. Правозащита же умерла гораздо раньше. «Мы не диссиденты, мы покойники» - это про них. Они стали покойниками еще при жизни, забыв свои идеалы.
источник