Они всерьез опасность презирали, чтоб вы могли в опасность поиграть.
Тут не найти каких-то правильных слов. Просто мы сейчас живы и можем "играть в опасность" благодаря каждому, кто был там.
Мой прадед Семён (Шимон) Погориллер. Сражался на ленинградском фронте, погиб во время прорыва блокады.
Моя прабабушка Александра Ивановна Ивашова (урождённая Терехова). У неё была возможность отправить детей в эвакуацию, но сама она поехать не могла. Александра Ивановна решила:"Умирать, так вместе".
Её дочка, моя родная бабушка Эмма Семёновна (мама моего папы). Была 5-тилетним ребёнком, когда началась война. (Фото 2008 г.)
Рядом со мной и Аней, наша двоюродная бабушка Наталья Юрьевна Куломзина. Была 11-тилетним подростком на момент начала войны. Вела всё хозяйство в доме, так как мать работала.
Сейчас председатель блокадного общества в Нижнем Новгороде.Сегодня в Петербурге участвовала в параде. (Фото 2008 г.)
Александра Ивановна с дочерьми Эммой и Наташей провели все 900 дней в блокадном Ленинграде. Все трое выжили.
Мой прадед Семён (Шимон) Погориллер. Сражался на ленинградском фронте, погиб во время прорыва блокады.
Моя прабабушка Александра Ивановна Ивашова (урождённая Терехова). У неё была возможность отправить детей в эвакуацию, но сама она поехать не могла. Александра Ивановна решила:"Умирать, так вместе".
Её дочка, моя родная бабушка Эмма Семёновна (мама моего папы). Была 5-тилетним ребёнком, когда началась война. (Фото 2008 г.)
Рядом со мной и Аней, наша двоюродная бабушка Наталья Юрьевна Куломзина. Была 11-тилетним подростком на момент начала войны. Вела всё хозяйство в доме, так как мать работала.
Сейчас председатель блокадного общества в Нижнем Новгороде.Сегодня в Петербурге участвовала в параде. (Фото 2008 г.)
Александра Ивановна с дочерьми Эммой и Наташей провели все 900 дней в блокадном Ленинграде. Все трое выжили.