...Вся наша эмиграция была и остается ошибкой, шагом... тупиковым и бессмысленным
Вынесено из комментариев к посту:
Цена эмиграции - потеря социального статуса
Говорит Дмитрий Новиков из Канады.
vinivartana
27 сент, 2015 23:25 (местное)
По поводу мнений «старых» эмигрантов хочу сразу сказать следующее. Безусловно, в описании поверхности явления они правы. Да, у каждого свой опыт и мой опыт, скажем, несколько иной в части как общения с местными англо-саксами, так и в отношении самой потребности в таком общении. Но авторов я понимаю. Наверное, ехали в расчете на приобщение к североамериканской культуре, социуму и его образу жизни. Ведь человеку нашей культуры так плохо, так тоскливо жить что называется без идеи, жить ради одной только материальной стороны бытия.
Что ж, когда-то, еще в студенческие годы, я тоже думал: вот, выучу язык (английский), и для меня любое место в англоязычном мире сможет стать во всех отношениях комфортным «домом». Говорю как есть. Но, простите, я ведь тогда был 18-20-летним молодым человеком, совсем ничего еще не знавшим о мире, не имевшим за плечами долгого опыта размышлений о жизни, ее смысле и многом другом.
Мне казалось, что возможность свободно передвигаться, общаться, иметь свободный доступ к любой информации автоматически ведет к раскрытию в человеке самых лучших его качеств.
Действительность оказалась несколько обратного свойства. Но это уже иная тема, а что касается общения... Ну, оно, общение, тоже ведь не ради самого общения происходит. Есть, правда, так называемое фатическое общение, которое в быту называется здесь попросту “small talk” (небольшой разговор). Я бы это назвал словесным шумом в ушах, требующимся для заполнения вакуума в промежутках между «деловыми» разговорами, которые, конечно же, есть разговоры не на философские, религиозные или нравственные темы, но на темы куда более «практические».
Мне кажется, чтобы быть честными перед собой, нам, эмигрантам, нужно дать ответ на простой вопрос: почему и зачем мы здесь? И уже потом станет яснее, зачем нам общение с англо-саксами, возможно ли и нужно ли оно нам.
Я уже не один раз писал о том, что наша культура, психология и мировоззрение принципиально отличаются от североамериканских. Точно так же, как принципиально отличается само наше целеполагание.
У нас коллективизм, соборность, если хотите, у них - индивидуализм.
У нас интерес к личности собеседника и вообще человека, у них - интерес почти исключительно только к той функции человека, к той роли, которую он выполняет в социуме. Ведь бизнес не с душой человека делают, а с его «функцией». И оценивается все это в долларах и потраченном на вас времени.
У нас «больные», вечные вопросы и стремление к всеобщей справедливости, страдание из-за невозможности достичь ее, у них - преклонение перед буквой закона и спокойный сон по ночам от сознания, что вовремя заплачены налоги и сделаны благотворительные пожертвования. А что там творится в душе у случайно встреченного страдающего человека - этим ведь займутся соответствующие психологические и прочие службы, они и помогут, нам-то зачем сердце рвать?.. Тем более, что службы эти оплачиваются из наших же налогов, так что совесть спокойна. Не хочу распространять это на всех поголовно, но в подавляющем, даже в абсолютном большинстве случаев это именно так.
Да, разочарованность и даже досада, что «мы не допущены в высший свет»... Хочется сказать: эх, граждане, да зачем нам это? Ради чего быть с теми, кто и близко не сможет понять твою душу, твои радости и печали, твои мечты?
Много раз убеждался в том, что при попытке «разговорить» западного обывателя на сущностные темы, выходящие за пределы материальной плоскости бытия, рано или поздно наталкиваешься на какое-то глубинное непонимание не то что твоих вопросов и логики, но ... как бы это точнее назвать... - на непонимание вообще того, о чем ты говоришь. То есть, невосприимчмивость и невозможность узреть те сущности и идеи, о которых ты ведешь речь.
Меня всегда в таких случаях не оставляет впечатление, что я пытаюсь передать двумерному существу идеи, присущие существам трехмерным. Полностью теряется глубина и перспектива. Причем, что самое поразительное, мне не удавалось что-то обсудить даже с отдельными западными (прости Господи!) «священнослужителями» - чувство такое, что они просто не понимают, что еще нужно человеку, если он выполнил все ритуалы и сделал все необходимые пожертвования.
Наверное поэтому я в свое время и начал, говоря об иудеях и их западном «римейке» протестантах, ссылаться на отсутствие у них того, что можно назвать «духовным измерением».
Думаю, что все подобные дискуссии происходят еще и по причине не учета структуры и механизма действия современного западного общества.
Почему-то общество делят по некоей гражданской либо этнической линии: местные - приезжие, англо-саксы - русские (китайцы, латиносы, африканцы и т.д.).
На самом деле, западное общество разделено так лишь внешне, для видимости и по естественному генезизу этой видимости. Настоящее же разделение - между «хозяевами» мира, англо-сионистами, и всеми остальными.
Те так называемые англо-саксы, работающие в торговых фирмах, в индустрии, в сфере «культуры» и даже в университетской среде, с которыми наши иммигранты так желали бы иной раз сблизиться, являют собой такой же «расходный материал» для англо-сионистов, как и любой из нас.
И уже этих господ англо-сионистов по-настоящему ни «местные» англо-саксы, ни мы с вами видеть нигде и никогда не можем. Образно да и фактически выражаясь, эти правители мира даже не дышат с нами одним воздухом, пребывая в только им доступной среде обитания. Разве что пока еще только их гольф-корсы, кажется, под открытым небом находятся.
Поэтому тот «мультикультурализм», о котором было упомянуто, есть на своей поверхности всего лишь пропагандистская картинка для поддержания в иммигрантах чувства собственного достоинства, а в глубине - естественный механизм сегрегации в среде различных этнических групп западного общества. Механизм, нужный реальным правящим силам для создания своеобразной «подушки» между более предсказуемыми и управляемыми и потому более надежными «англо-саксами» (куда могут входить и очень многие иммигранты во втором-третьем поколении), и остальным «внешним» миром. К слову, так называемые «англо-саксы» и должны по замыслу творцов «нового мирового порядка» составлять обслуживающий персонал, находящийся в числе «золотого миллиарда».
Все, что я хочу сказать, сводится, наверное, к тому, что отсутствие интереса к нам со стороны 100-процентных американцев (канадцев и проч.) не должно быть поводом для удивления или недоумения, тем более не должно вызывать огорчения. Мы в сущности своей настолько разные, что меня лично крайне бы удивило, если бы оказались возможны подлинно дружеские отношения с местным «англо-саксом». Даже само слово друг у нас означает как бы «другой я». В Америке же словом “friend” (этимологически означающим человека, с которым тебя связывает взаимная симпатия или чувства) тебя готов назвать любой рабочий на складе или механик, с которыми ты по случаю имел дело.
Интересно, что разница в мировосприятии проявляется у наших культур даже и в таком явлении, как обратная перспектива в иконописи. Только в нашей иконописи человек перестает быть чем-то главным, центральным, чему должен быть подчинен весь окружающий мир.
Обратная перспектива наших икон показывает нам, что подлинный источник всего сущего находится вне нас и мы созерцаем образы на заднем плане не уменьшенными и блеклыми, но напротив - увеличенными и яркими (последнее - наблюдение дьякона о. Кураева, которым он поделился некогда со своими слушателями в Торонто).
Нам, православным, не привычно ставить себя в центр всего, не привычно превозносить себя и гордиться «своими» качествами и достижениями.
Для западного человека напротив - только его личность и имеет настоящее значение. Все остальное воспринимается им как нечто вспомогательное, служебное. Перспектива прямая - все, по мере удаления, уменьшается вплоть до полного исчезновения.
И при этом мы желаем, чтобы были возможны какие-то дружеские отношения между нами?
Да «англо-саксы» и к своим примерно так же относятся.
Это для меня стало очевидно уже в первые месяцы эмиграции. И по сей день, присутствуя случайно при тех или иных разговорах, я все не могу найти в них хоть что-нибудь, что могло бы вызвать работу ума или души, за что можно было бы уцепиться, ощутить подлинную работу духа в себе и других.
О да, есть, конечно, деловые разговоры, во время которых обсуждается бизнес, или разговоры о бейсболе или боулинге, или серьезные разговоры о содержании карбогидратов в той или иной диете. Что ж, если это то, без чего наш брат-иммигрант не может обойтись - можно только посочувствовать.
Действительно, только детям или внукам его способно будет подняться на такие «высоты» общения. Но я лично такой «интеграции» в англо-саксонский социум никому бы не пожелал.
А вообще вывод напрашивается весьма и весьма печальный: вся наша эмиграция была и остается ошибкой, шагом, может быть, для кого-то при каких-то обстоятельствах и вынужденным, но от этого не менее тупиковым и бессмысленным.
Всегда вспоминаю заключительные слова Лизаветы Прокофьевны из «Идиота» Ф.М. Достоевского: «Довольно увлекаться-то, пора и рассудку послужить. И все это, и вся эта заграница, и вся эта ваша Европа, все это одна фантазия, и все мы, за границей, одна фантазия... помяните мое слово, сами увидите!»
Вот только чтобы понять Достоевского приходится иной раз всю жизнь свою положить, и все ради того только, чтобы в самом, может быть, конце, сказать себе - фантазия одна эта моя эмигрантская жизнь...