Герои СВО. #19. Иван Рассомахин
Источник - https://holod.media/2023/04/12/ivan-rossomakhin/
Освободившийся из тюрьмы вагнеровец зарезал 85-летнюю женщину в Кировской области.
25 марта Евгений Пригожин заявил, что больше пяти тысяч российских заключенных, отработав контракт с ЧВК «Вагнер» на войне в Украине, вышли на свободу - и только 0,31% совершили новые преступления. Через несколько дней после этого стало известно о первом убийстве, которое совершил на воле освободившийся вагнеровец. 28-летний Иван Россомахин, получивший в 2020 году 14 лет колонии строгого режима за убийство и грабеж, зарезал в городке в Кировской области 85-летнюю Юлию Буйских.
По праздникам, во время застолья, Юлия Ивановна Буйских - пожилая женщина с облаком кудрявых седых волос и запавшими от возраста глазами, которые превращались в щелочки, когда она улыбалась - любила петь песни. Родные подхватывали, если знали слова: большинство песен были такими старыми, что внуки их слышали только в исполнении бабушки.
Внуков и правнуков у Юлии Ивановны было много. Хотя ходить ей было уже тяжело, каждое лето она работала на огороде - свое хозяйство в небольшом городе Вятские Поляны в Кировской области, где она жила, есть почти у всех, - чтобы собрать урожай ягод, закатать варенье в банки и разослать родным. Каждому, кто приезжал в гости, отчаянно запихивала в сумки по несколько банок заготовок, заматывая их в мягкое, чтобы не разбились. И приговаривала: «Это домашнее, это свое», - вспоминает Наталья Лаптева, внучка Буйских (имя изменено из соображений безопасности).
Как и многие люди ее поколения, Буйских вообще очень трепетно относилась к еде. Когда закончилась Вторая мировая война, ей было семь лет; девочкой она пережила дикий голод в Центральной России. О своем детстве она рассказывать не любила. Только иногда вскользь упоминала, как ела лебеду, картофельные очистки, кашу из древесной коры.
Однажды Юлия Ивановна готовила на кухне вместе с внучкой - и увидела у нее в руках зеленую картофелину.
- Выбрасывай, - сказала она.
- Почему? Сейчас срежу, - удивилась Наталья.
- Нет, всю выбрасывай.
Лаптева удивилась: обычно Юлия Ивановна, наоборот, следила, чтобы все доедали до последней ложки. Так она узнала, что в детстве бабушка чуть не умерла, когда нашла где-то мерзлую зеленую картошку, съела ее и отравилась.
Так же случайно Наталья узнала о том, что несколько братьев и сестер ее бабушки погибли в младенчестве. Выжили только трое: Юлия Ивановна и две ее сестры. Обеих Буйских пережила. В январе 2023 года она с размахом отметила свой 85-й день рождения в самом большом ресторане Вятских Полян.
Через два месяца в ее дом ворвался молодой парень из соседнего села, 28-летний Иван Россомахин. Он не должен был находиться на свободе: два с половиной года назад его отправили в колонию строгого режима на 14 лет за убийство и грабеж. Однако Россомахин записался в ряды ЧВК «Вагнер», уехал воевать в Украину, а потом вернулся домой на побывку.
Вечером 29 марта сын Юлии Ивановны, как всегда, зашел к ней после работы - и обнаружил, что мать зарезали.
Русский путь
Однажды летней ночью в 2016 году продавщица райпо в селе Новый Бурец обнаружила, что магазин обокрали. Стекло было выбито, на всю улицу вопила сигнализация. Проверив полки, продавщица выяснила, что пропали 19 бутылок водки (в том числе под названием «Русский путь»), две бутылки «Фанты» и 26 банок консервов: тушенка, свиное сердце и печень, фаршированный перец и сайра в масле.
Мешок с большей частью украденного полиция скоро нашла в кустах малины в огороде 21-летнего Ивана Россомахина. Полицейские уже хорошо его знали: за год до этого он пьяным влез в чужой дом и попытался задушить соседку, за что на две недели отправился в тюрьму. Пока полиция искала похитителя водки, Россомахин успел не только обнести магазин еще раз, но и по пьяни избить знакомого лопатой. По совокупности прегрешений его отправили в колонию на три года.
Освободился Иван Россомахин в мае 2019-го, но уже осенью напился, повалил на землю незнакомую женщину, отнял у нее рюкзак и убежал. В рюкзаке лежала бутылка молока «Вятушка» за 40 рублей и батон «Нарезной» за 26 рублей.
За грабеж с применением насилия Иван Россомахин отправился бы в колонию на сравнительно небольшой срок - три с половиной года. Однако выяснилось, что до того как отнять у односельчанки хлеб с молоком, он совершил еще одно преступление.
Пятничным днем в октябре 2019 года Иван Россомахин шел в гости к другу, чтобы вместе выпить. Путь он срезал через огород своей соседки. Та, увидев местного хулигана, закричала ему, чтобы он убирался с участка. Он разозлился и избил соседку до смерти - по крайней мере, так говорится в приговоре.
В суде Иван Россомахин говорил, что соседку не убивал, а следователи заставили его оговорить себя, потому что обещали скостить срок. Суд не поверил: во-первых, один из соседей видел, как Россомахин перелезал через забор на участок убитой, а, во-вторых, в пользу его виновности говорили результаты генетической экспертизы (специалисты установили, что биологические следы на одежде убитой могли появиться в результате смешения ее ДНК с ДНК Ивана Россомахина). Врачи, которые проверяли психику Россомахина, обнаружили у него ментальное расстройство - но заключили, что диагноз не мешал ему осознавать преступность своих действий.
За убийство и грабеж Иван Россомахин отправился в колонию строгого режима на 14 лет. Освободиться он должен был в 2033 году 38-летним мужчиной. Однако уже весной 2023 года жители Нового Бурца встретили Россомахина на улицах своего села.
Человек крайне неспокойный
Днем 22 марта пенсионерка Галина Сапожникова из Нового Бурца услышала, что на улице «кто-то орет». Она вышла из дома посмотреть, что происходит, и тут ее окликнула соседка. «Я тебе звоню-звоню, - затараторила она. - Ванька идет! Вовсю орет! В одной руке пиво, а в другой - не пойму что… Вилы!»
В селе Новый Бурец живет всего пара сотен человек, большинство из них - женщины. Работают они в основном доярками на местном агропредприятии; на работу идут пешком затемно - в три часа ночи. Когда по улицам стал ходить разбойник Россомахин, они испугались настолько, что районные власти даже устроили в селе собрание, чтобы их успокоить. К тому моменту новоиспеченный вагнеровец уже сел на пять суток за мелкое хулиганство: на второй день после возвращения с войны Россомахин разбил топором окна у двух машин на парковке.
«Есть у нас такой индивидуум - Россомахин Иван, который у нас со специальной военной операции вернулся. В принципе, ожидаемо было, что будет чудить, потому что это человек крайне неспокойный, проблемный», - сказал на собрании начальник районного отдела полиции Вадим Варанкин.
Он сообщил взволнованным жителям Нового Бурца, что договорился с Россомахиным: как только тот выйдет из-под ареста, то приедет домой, «соберет свои пожитки» - и 28 марта полицейские посадят его «со всеми манатками в поезд»: «Чтобы он отсюда свалил, чтоб я его больше здесь не видел». Однако Россомахин так никуда и не уехал. А 29 марта убил 85-летнюю Юлию Ивановну Буйских.
Среди прочих на том собрании по поводу Россомахина была 71-летняя пенсионерка Агриппина Федоровна (имя изменено по просьбе героини). Она далека от мысли о том, что если бы не война, то этого убийства бы не произошло. «Еще бы че было - никто не знает. Он бы каким оттуда через 14 лет вышел, а? Тюрьма-то кого исправила? Пример расскажите!» - говорит она и тут же сама вспоминает другого односельчанина, который в итоге взялся за ум: «Тоже за убийство сидел 13 лет - [вышел], нормально с матерью прожил».
«Война ни при чем тут, - продолжает Агриппина Федоровна. - Война ни при чем. Война-то при чем тут?»
Чувство страха присуще всем
За пару дней до гибели Юлия Ивановна звонила поздравлять с днем рождения своего правнука. «Она очень-очень переживала, чтобы он не был годен [к воинской службе]», - вспоминает последний разговор с бабушкой Любовь Жаркова, жена внука Юлии Ивановны, Виктора Жаркова (имена героев изменены по их просьбе).
Виктор Жарков - бывший десантник; на фото профиля в соцсетях у него стоит буква Z с российским флагом. Гибель бабушки он, по словам его жены Любови, переживает очень тяжело. Рассуждать о том, сделала ли война возможным это преступление, Любовь Жаркова не хочет. «Говорить об этом сейчас не то что неуместно, а опасно», - объясняет она, ссылаясь на запрет «дискредитировать» участников военных действий. Логику этих запретов она понимает: плохо говорить о вагнеровцах - значит «плохо говорить о правительстве, которое приняло решение отправить на войну таких людей», а плохо говорить о правительстве - значит вооружать противника.
«Как бы я ни была, предположим, не согласна с президентом, в любом случае я желаю, чтобы в глазах других он был сильнее всех. Пока он сильнее всех - соответственно, никто не полезет к нам, - объясняет она. - Чувство страха-то присуще всем». К тому же, добавляет Любовь Жаркова, критиковать власти нет никакого смысла: что ни говори, «ничего не изменится, будет так, как оно есть».
Дома у Юлии Ивановны всегда работал телевизор. Услышанное в эфире она обсуждала с внучкой Натальей Лаптевой, которая полдетства провела в Украине, в Херсоне: там жил ее двоюродный брат.
«Она меня спрашивала: “Там же [российские войска] не бомбят мирных людей?” А я ей: “Бабушка, у Кости в доме соседний подъезд разбомбили. Ты думаешь, там жили не мирные люди?” И она мне: “Ой, что-то я ничего не понимаю”, - вспоминает разговоры с бабушкой Наталья. - Она говорила, что в любом случае война - это плохо, что бы ни происходило, никто никого не должен убивать. Но причинно-следственные связи путались в голове, в силу возраста к пропагандистской информации сложно относиться жестко и критично».
Сама Наталья и ее родители российское вторжение в Украину не поддерживают. Антивоенная позиция - редкость для моногорода Вятские Поляны, где большая часть жителей работает на оружейном заводе «Молот». Этот завод долго находился на грани банкротства, рабочим по полгода не платили зарплату, и они периодически устраивали забастовки. Лаптева, которая несколько лет назад уехала из Вятских Полян, вспоминает, что, работая на две ставки преподавателем, получала 17 тысяч рублей в месяц, могла себе позволить раз в неделю с дочкой сходить в кафе и считала этот уровень жизни «очень крутым, выше среднего».
С началом вторжения в Украину все изменилось. «Завод начал работать на таких мощностях, каких люди даже не помнят, и некоторые тупо стали жить чуть лучше благодаря войне», - объясняет Лаптева. В июне 2022 года губернатор Кировской области действительно отчитался, что завод увеличил госзаказ и теперь главная проблема предприятия не где взять деньги на зарплаты, а где найти дополнительных рабочих. Сама Лаптева работает медиком; недавно ей, по ее словам, позвонил знакомый из родного города за советом: «Папа получил зарплату, его увезли в наркологию, что делать, как вытаскивать человека, он 30 тысяч рублей в жизни не получал никогда».
«Сейчас за счет войны, за счет того, что завод получил развитие, огромное количество людей считает, что все классно, правительство супер, - рассуждает Лаптева. - Им наконец-то стало чуть легче жить, у них перестала уходить вся зарплата на еду и коммунальные услуги».
Невестка убитой Юлии Ивановны Любовь Жаркова считает, что в использовании заключенных на фронте есть свои плюсы: взяв пять тысяч человек из колонии, власти не мобилизуют на фронт пять тысяч «мирного населения». «Но есть такой минус, как Россомахин, - добавляет она. - Да, такое случилось. Да, такое, возможно, случится еще не раз. И главное - нам от этого не убежать и ничего не сделать».
Освободившийся из тюрьмы вагнеровец зарезал 85-летнюю женщину в Кировской области.
25 марта Евгений Пригожин заявил, что больше пяти тысяч российских заключенных, отработав контракт с ЧВК «Вагнер» на войне в Украине, вышли на свободу - и только 0,31% совершили новые преступления. Через несколько дней после этого стало известно о первом убийстве, которое совершил на воле освободившийся вагнеровец. 28-летний Иван Россомахин, получивший в 2020 году 14 лет колонии строгого режима за убийство и грабеж, зарезал в городке в Кировской области 85-летнюю Юлию Буйских.
По праздникам, во время застолья, Юлия Ивановна Буйских - пожилая женщина с облаком кудрявых седых волос и запавшими от возраста глазами, которые превращались в щелочки, когда она улыбалась - любила петь песни. Родные подхватывали, если знали слова: большинство песен были такими старыми, что внуки их слышали только в исполнении бабушки.
Внуков и правнуков у Юлии Ивановны было много. Хотя ходить ей было уже тяжело, каждое лето она работала на огороде - свое хозяйство в небольшом городе Вятские Поляны в Кировской области, где она жила, есть почти у всех, - чтобы собрать урожай ягод, закатать варенье в банки и разослать родным. Каждому, кто приезжал в гости, отчаянно запихивала в сумки по несколько банок заготовок, заматывая их в мягкое, чтобы не разбились. И приговаривала: «Это домашнее, это свое», - вспоминает Наталья Лаптева, внучка Буйских (имя изменено из соображений безопасности).
Как и многие люди ее поколения, Буйских вообще очень трепетно относилась к еде. Когда закончилась Вторая мировая война, ей было семь лет; девочкой она пережила дикий голод в Центральной России. О своем детстве она рассказывать не любила. Только иногда вскользь упоминала, как ела лебеду, картофельные очистки, кашу из древесной коры.
Однажды Юлия Ивановна готовила на кухне вместе с внучкой - и увидела у нее в руках зеленую картофелину.
- Выбрасывай, - сказала она.
- Почему? Сейчас срежу, - удивилась Наталья.
- Нет, всю выбрасывай.
Лаптева удивилась: обычно Юлия Ивановна, наоборот, следила, чтобы все доедали до последней ложки. Так она узнала, что в детстве бабушка чуть не умерла, когда нашла где-то мерзлую зеленую картошку, съела ее и отравилась.
Так же случайно Наталья узнала о том, что несколько братьев и сестер ее бабушки погибли в младенчестве. Выжили только трое: Юлия Ивановна и две ее сестры. Обеих Буйских пережила. В январе 2023 года она с размахом отметила свой 85-й день рождения в самом большом ресторане Вятских Полян.
Через два месяца в ее дом ворвался молодой парень из соседнего села, 28-летний Иван Россомахин. Он не должен был находиться на свободе: два с половиной года назад его отправили в колонию строгого режима на 14 лет за убийство и грабеж. Однако Россомахин записался в ряды ЧВК «Вагнер», уехал воевать в Украину, а потом вернулся домой на побывку.
Вечером 29 марта сын Юлии Ивановны, как всегда, зашел к ней после работы - и обнаружил, что мать зарезали.
Русский путь
Однажды летней ночью в 2016 году продавщица райпо в селе Новый Бурец обнаружила, что магазин обокрали. Стекло было выбито, на всю улицу вопила сигнализация. Проверив полки, продавщица выяснила, что пропали 19 бутылок водки (в том числе под названием «Русский путь»), две бутылки «Фанты» и 26 банок консервов: тушенка, свиное сердце и печень, фаршированный перец и сайра в масле.
Мешок с большей частью украденного полиция скоро нашла в кустах малины в огороде 21-летнего Ивана Россомахина. Полицейские уже хорошо его знали: за год до этого он пьяным влез в чужой дом и попытался задушить соседку, за что на две недели отправился в тюрьму. Пока полиция искала похитителя водки, Россомахин успел не только обнести магазин еще раз, но и по пьяни избить знакомого лопатой. По совокупности прегрешений его отправили в колонию на три года.
Освободился Иван Россомахин в мае 2019-го, но уже осенью напился, повалил на землю незнакомую женщину, отнял у нее рюкзак и убежал. В рюкзаке лежала бутылка молока «Вятушка» за 40 рублей и батон «Нарезной» за 26 рублей.
За грабеж с применением насилия Иван Россомахин отправился бы в колонию на сравнительно небольшой срок - три с половиной года. Однако выяснилось, что до того как отнять у односельчанки хлеб с молоком, он совершил еще одно преступление.
Пятничным днем в октябре 2019 года Иван Россомахин шел в гости к другу, чтобы вместе выпить. Путь он срезал через огород своей соседки. Та, увидев местного хулигана, закричала ему, чтобы он убирался с участка. Он разозлился и избил соседку до смерти - по крайней мере, так говорится в приговоре.
В суде Иван Россомахин говорил, что соседку не убивал, а следователи заставили его оговорить себя, потому что обещали скостить срок. Суд не поверил: во-первых, один из соседей видел, как Россомахин перелезал через забор на участок убитой, а, во-вторых, в пользу его виновности говорили результаты генетической экспертизы (специалисты установили, что биологические следы на одежде убитой могли появиться в результате смешения ее ДНК с ДНК Ивана Россомахина). Врачи, которые проверяли психику Россомахина, обнаружили у него ментальное расстройство - но заключили, что диагноз не мешал ему осознавать преступность своих действий.
За убийство и грабеж Иван Россомахин отправился в колонию строгого режима на 14 лет. Освободиться он должен был в 2033 году 38-летним мужчиной. Однако уже весной 2023 года жители Нового Бурца встретили Россомахина на улицах своего села.
Человек крайне неспокойный
Днем 22 марта пенсионерка Галина Сапожникова из Нового Бурца услышала, что на улице «кто-то орет». Она вышла из дома посмотреть, что происходит, и тут ее окликнула соседка. «Я тебе звоню-звоню, - затараторила она. - Ванька идет! Вовсю орет! В одной руке пиво, а в другой - не пойму что… Вилы!»
В селе Новый Бурец живет всего пара сотен человек, большинство из них - женщины. Работают они в основном доярками на местном агропредприятии; на работу идут пешком затемно - в три часа ночи. Когда по улицам стал ходить разбойник Россомахин, они испугались настолько, что районные власти даже устроили в селе собрание, чтобы их успокоить. К тому моменту новоиспеченный вагнеровец уже сел на пять суток за мелкое хулиганство: на второй день после возвращения с войны Россомахин разбил топором окна у двух машин на парковке.
«Есть у нас такой индивидуум - Россомахин Иван, который у нас со специальной военной операции вернулся. В принципе, ожидаемо было, что будет чудить, потому что это человек крайне неспокойный, проблемный», - сказал на собрании начальник районного отдела полиции Вадим Варанкин.
Он сообщил взволнованным жителям Нового Бурца, что договорился с Россомахиным: как только тот выйдет из-под ареста, то приедет домой, «соберет свои пожитки» - и 28 марта полицейские посадят его «со всеми манатками в поезд»: «Чтобы он отсюда свалил, чтоб я его больше здесь не видел». Однако Россомахин так никуда и не уехал. А 29 марта убил 85-летнюю Юлию Ивановну Буйских.
Среди прочих на том собрании по поводу Россомахина была 71-летняя пенсионерка Агриппина Федоровна (имя изменено по просьбе героини). Она далека от мысли о том, что если бы не война, то этого убийства бы не произошло. «Еще бы че было - никто не знает. Он бы каким оттуда через 14 лет вышел, а? Тюрьма-то кого исправила? Пример расскажите!» - говорит она и тут же сама вспоминает другого односельчанина, который в итоге взялся за ум: «Тоже за убийство сидел 13 лет - [вышел], нормально с матерью прожил».
«Война ни при чем тут, - продолжает Агриппина Федоровна. - Война ни при чем. Война-то при чем тут?»
Чувство страха присуще всем
За пару дней до гибели Юлия Ивановна звонила поздравлять с днем рождения своего правнука. «Она очень-очень переживала, чтобы он не был годен [к воинской службе]», - вспоминает последний разговор с бабушкой Любовь Жаркова, жена внука Юлии Ивановны, Виктора Жаркова (имена героев изменены по их просьбе).
Виктор Жарков - бывший десантник; на фото профиля в соцсетях у него стоит буква Z с российским флагом. Гибель бабушки он, по словам его жены Любови, переживает очень тяжело. Рассуждать о том, сделала ли война возможным это преступление, Любовь Жаркова не хочет. «Говорить об этом сейчас не то что неуместно, а опасно», - объясняет она, ссылаясь на запрет «дискредитировать» участников военных действий. Логику этих запретов она понимает: плохо говорить о вагнеровцах - значит «плохо говорить о правительстве, которое приняло решение отправить на войну таких людей», а плохо говорить о правительстве - значит вооружать противника.
«Как бы я ни была, предположим, не согласна с президентом, в любом случае я желаю, чтобы в глазах других он был сильнее всех. Пока он сильнее всех - соответственно, никто не полезет к нам, - объясняет она. - Чувство страха-то присуще всем». К тому же, добавляет Любовь Жаркова, критиковать власти нет никакого смысла: что ни говори, «ничего не изменится, будет так, как оно есть».
Дома у Юлии Ивановны всегда работал телевизор. Услышанное в эфире она обсуждала с внучкой Натальей Лаптевой, которая полдетства провела в Украине, в Херсоне: там жил ее двоюродный брат.
«Она меня спрашивала: “Там же [российские войска] не бомбят мирных людей?” А я ей: “Бабушка, у Кости в доме соседний подъезд разбомбили. Ты думаешь, там жили не мирные люди?” И она мне: “Ой, что-то я ничего не понимаю”, - вспоминает разговоры с бабушкой Наталья. - Она говорила, что в любом случае война - это плохо, что бы ни происходило, никто никого не должен убивать. Но причинно-следственные связи путались в голове, в силу возраста к пропагандистской информации сложно относиться жестко и критично».
Сама Наталья и ее родители российское вторжение в Украину не поддерживают. Антивоенная позиция - редкость для моногорода Вятские Поляны, где большая часть жителей работает на оружейном заводе «Молот». Этот завод долго находился на грани банкротства, рабочим по полгода не платили зарплату, и они периодически устраивали забастовки. Лаптева, которая несколько лет назад уехала из Вятских Полян, вспоминает, что, работая на две ставки преподавателем, получала 17 тысяч рублей в месяц, могла себе позволить раз в неделю с дочкой сходить в кафе и считала этот уровень жизни «очень крутым, выше среднего».
С началом вторжения в Украину все изменилось. «Завод начал работать на таких мощностях, каких люди даже не помнят, и некоторые тупо стали жить чуть лучше благодаря войне», - объясняет Лаптева. В июне 2022 года губернатор Кировской области действительно отчитался, что завод увеличил госзаказ и теперь главная проблема предприятия не где взять деньги на зарплаты, а где найти дополнительных рабочих. Сама Лаптева работает медиком; недавно ей, по ее словам, позвонил знакомый из родного города за советом: «Папа получил зарплату, его увезли в наркологию, что делать, как вытаскивать человека, он 30 тысяч рублей в жизни не получал никогда».
«Сейчас за счет войны, за счет того, что завод получил развитие, огромное количество людей считает, что все классно, правительство супер, - рассуждает Лаптева. - Им наконец-то стало чуть легче жить, у них перестала уходить вся зарплата на еду и коммунальные услуги».
Невестка убитой Юлии Ивановны Любовь Жаркова считает, что в использовании заключенных на фронте есть свои плюсы: взяв пять тысяч человек из колонии, власти не мобилизуют на фронт пять тысяч «мирного населения». «Но есть такой минус, как Россомахин, - добавляет она. - Да, такое случилось. Да, такое, возможно, случится еще не раз. И главное - нам от этого не убежать и ничего не сделать».