ТЕХНОКРАТИЯ - ВЛАСТЬ ПРОФЕССИОНАЛОВ (продолжение часть 5)
Философия и методология. Пока классическая философия продвигалась вперёд отдельными личностями в их свободной конкуренции, она достигла определённых высот в методологии (платоно-гегелевская диалектика). Она доказала несостоятельность эмпирической философии, опирающейся на обобщения практики, неприемлемость её для объяснения объективных законов природы и социума (законов объективной реальности). 1. Ещё в античности заметили, что эмпирический мир изменчив и не имеет в себе источника самодвижения, т.е. причины существования. Это не истинный мир, а следствие ложного восприятия. Платон объяснял, что так понимаемый мир несамодостаточен, вечно возникающее и исчезающее - никогда не сущее [Тимей, 27d - 28a]. 2. Наше познание опосредовано. Мозг получает информацию от пяти органов чувств, т.е. непосредственно человек познаёт только качества своих органов чувств. И в качествах (свойствах) этих органов формируется образ окружающего мира, довольно субъективный образ, причём различный у разных представителей животного мира. 3. Существует неуловимость даже этого единичного образа. Каждое слово обобщает, а обобщающее абстрагирование отражает не объекты практики, а лишь общность (класс) неких признаков этих объектов. Чем больше слов для описания, тем выше абстрактность и оторванность даже от субъективно воспринятой реальности. Нет объективной логики в философии эмпиризма. Зенон - первый критик логики эмпиризма (сегодня её называют неклассической логикой) - с помощью математики опровергал очевидные эмпирические истины, которые с помощью математики же можно было и доказать.
Конкуренция диалектики субстанциализма и философии эмпиризма (псевдодиалектики, неклассической логики, «воинствующего» эмпиризма и т.п.) нашла своё «разрешение» с возникновением иерархической организации науки. В академической науке сконцентрировалось большинство методологов эмпиризма и на классической философии был поставлен крест, как на архаичном способе мышления. Под этим углом она и рассматривается в учебниках демократической цивилизации. Никакие серьёзные дискуссии по этому поводу в академических изданиях не появятся. Зато открывается поле деятельности для волюнтаризма.
Рассмотрим пример из теоретической физики с её эмпирической методологией. 4 июля 2012 года ЦЕРН объявил об открытии бозона Хиггса (своего рода гравитона) как об исключительном научном достижении. Вроде бы, нашли новую частицу по свойствам близкую к бозону Хиггса, но просят денег еще на два года исследований для доказательства того, что это действительно был Хиггс. Заметим, что на строительство и эксплуатацию детекторов БАКа ушло 18 млрд. евро (по более скромным подсчётам 6 - 10 млрд. евро). Однако где критерий, что это новая частица? - это может быть любая частица, которая под действием взаимодействующей энергии на некоторое время изменила свойство. Только свойство, но не сущность. Физики объявили, что открыли частицу с массой 125 ГэВ, но при столкновении протонов на встречных пучках рождается целый рой короткоживущих частиц с массой в очень широком диапазоне. Детекторы БАКа могут регистрировать только энергию этих частиц как эквивалент массы, однако к гравитации это не имеет никакого отношения. Считается, что вся материя состоит из стабильных элементарных частиц: протонов, электронов и обменных частиц (фотонов и, возможно, гипотетических нейтрино). Остальные, якобы элементарные частицы, а их около 400, являются виртуальными. Время их жизни от 10 в минус 18 степени до 10 в минус 8 степени секунды. Как могут проявить себя эти частицы за такое время жизни, как определить их физические свойства и что можно вообще о них сказать?
Почему так упорно ищут такую виртуальную частицу, как бозон Хиггса? Академическая наука чтит теорию гравитации Эйнштейна, которая определяет тяготение как результат искривления пространства-времени. Но в академической науке физике принята ещё и Стандартная модель, в которую никак не вписывается теория гравитации Эйнштейна. Чтобы объединить энштейновскую теорию с квантовой теорией, необходим теоретический посредник, «частица-переносчик гравитации». И бозон Хиггса был не единственным таким предложением на пути создания квантовой теории гравитации. Многие помнят такие термины, как гравитон и гравитино. Экспериментальные попытки их обнаружить, так же как и бозон Хиггса, не увенчались успехом. Параллельно с Хиггсом развивают теорию струн, М-теорию и другие, которые также не поддаются экспериментальной проверке. Существует восемь «корректных» (с точки зрения неклассической логики) интерпретаций квантовой механики, но академическая наука признаёт лишь копенгагенскую интерпретацию. Насчитывают тридцать теорий гравитации, но академическая наука признаёт лишь энштейновскую. Множество статей, монографий и конференций посвящено критике творчества Эйнштейна, но ни в одном академическом журнале это не отражено. Велика сила иерархии в академической науке и ни одному Зенону нынче её не преодолеть. Система не позволит. Конкуренция школ в науке - это закономерная реальность, но разрешение её проблем с опорой на иерархию - это анахронизм и к чему он приводит рассмотрим ещё на одном примере практического приложения физики.
Пример финансирования армии с целью её обеспечения сверхдорогим лазерным оружием. Проектирование его началось ещё в 70-годы, но ни тогда, ни сейчас во властных структурах желания слушать оппонентов не было, а выкладки их до примитивности просты. Излучение лазера всегда расходится с углом = длина волны/диаметр пучка = мощность в ваттах деленную на площадь воздействия. На дистанциях порядка метров его можно не учитывать. А дальше? Дальше плотность воздействия упадет пропорционально площади в 7 раз всего лишь на 100 метрах. А на километре плотность луча упадет уже в 300 раз. По этой причине «боевые лазеры» не способны в принципе никогда приблизиться по боевой эффективности к старым добрым пушкам или ракетам. Самый мощный на сегодня лазер ABL имеет мощность около 1 мегаватта. Для сравнения: мощность 76-мм дивизионной пушки Ф-22 образца 1936 года - порядка 150 мегаватт. В 150 раз больше! Один только выстрел из ABL стоит миллионы долларов, а по энергетике сравним он с очередью крупнокалиберного пулемёта.
Здравоохранение. Системный кризис, спровоцированный отсутствием реального разделения властей, затрагивает все государственные институты и сказывается на отношениях между ними и государственной властью. Рассмотрим кризис ещё одного крайне важного для нас института - здравоохранения. Результаты демократического правления тут лежат на поверхности, бросаются в глаза и следствием их является неэффективность медицины и исчезновение взаимного доверия между врачом и пациентом.
Мнение демократической общественности непостоянно, она требовательна, склонна к поспешным оценкам и праведному негодованию. Совершенно нереально ожидать, что ее мнение по любой сложной проблеме (уж слишком их много) может быть сбалансировано и продумано. В то же время нереально также ожидать, что в период кризиса медицины общество будет доверять медикам-профессионалам настолько, что отдаст им на откуп все проблемы, связанные с лекарственными средствами. Лекарственные препараты представляют собой слишком серьезную вещь, чтобы целиком доверить ее профессионалам-медикам и фармацевтической индустрии.
В то же время общество желает получать выгоды без риска и не желает изменить свой нездоровый образ жизни; это крайне неразумная позиция. Сколько ни предупреждают профессионалы-медики о том, что медикаментозное лечение связано с риском даже при приеме наиболее разработанных препаратов, эти предупреждения игнорируются. Но вот происходит несчастный случай, связанный с приемом лекарственного средства, и независимо от того, действительно ли в этом есть виновный, «козел отпущения» должен быть найден. И все это, потому, что пострадал больной, но не врач. В итоге, 90% решений врача о том, что делать с пациентом, диктуется защитой от потенциального суда за медицинскую ошибку. Зачастую эта интенция идёт во вред больному. А о профессиональных медицинских судах можно только мечтать.
Несмотря на то, что технологии улучшились и наука изобрела много нового в диагностике и лечении, среднестатистическая смертность и заболеваемость не изменились. Медицина действительно стала лучше и ныне насчитывают более 80 медицинских специализаций, но ещё одна проблема низкой эффективности в том, что ее применение основано на принципах наживы.
Личность медицину, как систему не интересует, врачи заботятся прежде всего, о групповых интересах, а следовательно, и личном благополучии. От пациента требуют лишь одного - слепого, бездумного повиновения… и денег. Сам принцип медицинских страховок, так же как и принцип займа в банках, основан на выгоде, а не на заботе о том, кому предоставляются услуги. Все устроено так, чтобы люди платили деньги, но страховкой не пользовались. Пациент смотрит на доктора, как на машину по выкачиванию денег из пациента. А с другой стороны, прикидывает, как можно заработать на докторе... Вот так и стоят два противника в состоянии готовности нанести удар первым.
Здравоохранение в трудном положении. "Бесплатной медицине (даже при её акценте на профилактику и диспансеризацию) мы, будучи больными, не нужны, а платной медицине мы не нужны здоровыми". Замкнутый круг медицины народовластия. Растет число хронических болезней. Конечно, не последнюю роль играет в этом увеличение продолжительности жизни: чем больше успехи медицины, как науки, тем выше удельный вес людей, доживающих до преклонного возраста, но постоянно нуждающихся во врачах. Число последних же не поспевает за числом больных. Но не малую роль в этом играют образ жизни, экология, качество питания и т.п., которые здоровую старость на глазах превращают в недостижимую мечту. И никакая медицина с её наукой и практикой сделать тут ничего не могут. И в этом несовершенство её как государственного института таким образом организованного, несовершенство системы сотворившей современную цивилизацию. Медицина задыхается в проблемах, навязанных ей демократическим государством, проблемах, которые государство ни решить, ни понять не в состоянии. Её требования выходят далеко за пределы её влияния, но она лишена такой власти, чтобы их решить. Проблем накопилось очень много, современные же правительства ищут выход в удлинении сроков выхода на пенсию.
Институт экологии. Институты экологии в качестве министерств и ведомств не справляются со своими задачами и полностью подчинены интересам исполнительной власти. По этой причине так велико количество общественных организаций, пытающихся решить проблемы экологии. А экологическая ситуация на планете прогрессивно ухудшается. Почти не осталось на Земле мест, где можно встретить чистую воду, не отравленную землю, не загаженный воздух. Приходится создавать программы даже по очистке Арктики от продуктов жизнедеятельности человека. Острова пластика в океанах, многотысячные гектары самовозгорающихся городских свалок, отходы атомной индустрии. И всё это без надежды на переработку природой в ближайшей перспективе, да и не только ближайшей. И всё это давит на генетический груз человеческой популяции, адаптационные возможности которой не безграничны. Накопление сублетальных мутаций привело уже к тому, что 10% новорожденных имеют отклонения от нормы в виде физических и психических дефектов. И эти генетические повреждения входят в новую генерацию, ничем и никем не сдерживаемую. Человечество становится всё более дегенеративным. Причём подсчитано, что при 13% мутационных отклонений от нормы наступает вырождение популяции. Дорого обходятся либерально-демократические установки и нормы для человечества и расплата за них не за горами. По сути для самосохранения остаются только два пути: либо жёсткая националистическая диктатура с такой же жёсткой евгеникой (аналогия с фашистской германией), либо платоновская идея власти профессионалов.
Институт экономики. Сильнейшим ударом по государству стал удар специалистов по денежному капиталу, тут извращение переросло в патологию, акцентуация стала причиной «самоубийства». Финансисты полностью подчинили своим интересам государственную власть и спровоцировали мировой финансовый кризис, который, если затянется, погубит и цивилизацию, и самих горе-профессионалов. Но, как говорится, abusus non tollit usum - злоупотребление не отменяет употребления. Поэтому в ситуации нужно хорошенько разобраться и лучше этот вопрос выделить в отдельную главу.
ГЛ. III. КРИЗИС ЭКОНОМИКИ И ДЕМОКРАТИЯ
§ 1. Научно-экономическая революция (НЭР)
Эволюция человечества обязана интенсивным технологиям, революционным изменениям в технологиях, они были даже в переходе от палеолита к неолиту (неолитическая революция). Технологии обработки первых полезных металлов и их сплавов (медь, бронза) позволили перейти от каменного века к бронзовому, от племенных сообществ к городам-государствам. Появление железных орудий дало возможность реализоваться целым империям и цивилизациям, резко повысило культурный уровень, дало толчок к совершенствованию сельскохозяйственных и производственных технологий и т.д. Индустриальный век с его высокими и тонкими технологиями дал миру пример мирового хозяйства с единой валютой. Мы живём в век интенсивных технологий во всех областях, но особенно в экономике и информатике. Эти достижения обеспечили огромный экономический потенциал и все блага современной цивилизации, рост благосостояния общества, высокий уровень и качество жизни. Стали появляться средства для реализации творческих проектов, выгодность и необходимость которых поначалу видна не всем.
Каждый новый этап технологий несёт в себе не только положительные моменты, но и определённые угрозы. Чем более мощные технологические средства появляются, тем опаснее становится непродуманная политика в отношении к ним, тем больше требуется перестройки в общественной и социальной сфере, задержка с которыми чревата конфликтами, связанными с несоответствием производительных сил производственным (экономическим) отношениям. Уровень технологии определяет силу и мощь государства. Издержки же, тормозящие прогресс, - это главным образом издержки исходящие от существующей социальной системы, организующей производство.
Необходимость мощной экономики в настоящий момент продиктована угрозой уже подступающего многоаспектного глобального кризиса (это и демографический взрыв, и ухудшающаяся экология, и негативный генетический груз человеческой популяции, и проблемы питания, и многое другое), однако подготовка к нему, т.е. защита населения, фактически не ведётся и наступление его объявят просто стихийным бедствием, хотя стихия эта заключена в человеке, в особенностях его психики. Кризис потребует неимоверного количества людских и материальных ресурсов. И казалось бы, НЭР этому способствовала, пока мир не оказался втянутым в финансовый кризис, который с 2007г. имеет только одну направленность - к прогрессированию. Один этап наслаивается на другой: «американский этап», «европейский этап» и теперь ещё «азиатский этап». А более конкретно: ипотечный кризис США, который быстро распространился по всему миру и спровоцировал кризис ликвидности мировых банков. Затем последовал кризис в виде паралича кредита и вот уже с содроганием ждут кризиса деривативов, на фоне которого все предыдущие покажутся детской забавой. Глобальный кризис совсем ещё недавно маячил где-то на горизонте, а теперь он будет приближаться семимильными шагами. Без НТР, без НЭР с ним не справиться, а ситуация ухудшается с каждым годом. В то же время предпринимаемые меры неэффективны, в массах растёт убеждение, что во всём виновата технологическая революция в экономике и опирающееся на неё буржуазно-демократическое государство.
Политики в прогнозировании образа будущего предлагают своё видение выхода из кризиса, варьируя формами власти (автократия, демократия, олигархия и т.д.) и идеологии (националистическая, анархистская, коммунистическая и т.д.) и тусуя, как карты, этот багаж в разных комбинациях, они организуют партии, обещающие в своих программах создание государства, в котором будет благополучие и процветание. Но государство в первую очередь опирается на форму хозяйствования, от которой зависит благополучие граждан, а тут ничего нового предложить сегодня они не могут. Всё исторически исчерпало себя, а повторять - это наступать на старые грабли.
Основными, наиболее характерными чертами административно-командной денежной системы, например, социалистической в СССР, являются следующие: денежные средства предприятий хранятся на счетах единого государственного банка; директивное управление денежной системой жестко централизовано; валютный курс национальной денежной единицы устанавливается директивно; государственный банк является монополистом в привлечении сбережений населения. Достижения технологий в экономике не учитываются, отсюда и общее технологическое отставание, которое вначале компенсировалось экстенсивными методами (благо дело самая богатая природными ресурсами страна), а затем уже и не компенсировалось, требовалась перестройка социальной, организующей системы, которая реализовалась, в условиях России, скажем, неудачно.
В массах остаются довольно популярными предложения вернуться к социалистической трёхконтурной системе обращения финансов или к её модификации с допущением элементов рынка в секторе товарного производства. Тут просматривается интенция защититься от внутреннего кризиса и внешних кризисных влияний. Но эта интенция не учитывает того, что одним из главных факторов отставания социалистической системы от капиталистической было отставание технологическое, особенно сильное в высоких и тонких технологиях и технологиях экономики, игнорирование достижений НЭР (научно-экономической революции). Возврат к трёхконтурной системе обращения денег в нынешних экономических и политических условиях не решит ни одну проблему экономики. В лучшем случае сведёт очень плохую ситуацию кризиса к просто плохой. В худшем - выход из системы мирового разделения труда обернётся очередным голодомором (отсутствует инфраструктура производства в РФ, как рафинированной сырьевой колонии). В перпективе же возврат к трёх контурной системе чреват утерей всех достижений НЭР и ослаблением экономической мощи государства (теперь богатства природных ресурсов уже не помогут).
Основными чертами денежной системы, характерной для рыночной экономики, являются: децентрализация денежного оборота между различными кредитными организациями, которая проявляется в разделении функций выпуска безналичных и наличных денег между звеньями банковской системы (выпуск наличных денег осуществляется центральными банками, безналичных - коммерческими банками); отсутствие законодательного разграничения между безналичными и наличными платежными оборотами, они находятся в тесной связи, при этом безналичный оборот имеет приоритетный характер; механизм государственного денежно-кредитного регулирования носит не административный, а экономический характер; управление денежной системой централизовано и осуществляется через центральных банк, который независим от правительства в принятии решений, кроме того, активный финансовый контроль за денежными средствами осуществляется со стороны налоговых органов; отсутствует монополия государственного банка.
В процессе эволюции денежных систем постоянно происходит снижение издержек денежного оборота, обеспечивается экономия затрат. Безналичные расчеты имеют важное экономическое значение в ускорении оборачиваемости средств, сокращении наличных денег, необходимых для обращения, снижении издержек обращения; Банковские операции эволюционируют в сторону уменьшения доли наличных денег. В этом отношении рыночная денежная система ориентирована на интенсивные механизмы экономики, на НЭР (научно-экономическую революцию). И сегодня мы ей обязаны теми технологиями в экономике, которые обеспечили её взлёт, подняли общий технологический уровень всей цивилизации на немыслимую ранее высоту. В то же время мощная экономическая машина движется рывками, периодически останавливаясь и заглохая. И теперь уже очевидно, что дело не в моторе, а в регуляции, способе управления ею.
Нужно понимать, что НТР, как явление, - это не следствие политической системы, а результат развития технологической культуры и накопления опыта, а система может ускорять этот процесс, тормозить или даже разрушить, похоронив вместе с собой (судьба большинства технологий Великой Римской империи). Поэтому, как бы долго аналитики не искали основную причину экономического и финансового кризиса, очевидно одно - крах мировой экономики происходит в результате несовершенства той системы, которая эксплуатирует НЭР и с этим надо разбираться, а не мутить головы плебсу тем, что в командно-административной системе с её трёхконтурным оборотом финансов будет лучше. Сегодня никакого соревнования с новыми технологиями она не выдержит. Слон, даже, если он болен, Моську раздавит и скорее всего непреднамеренно.
Сегодня предложения исправить ошибки и дефекты, выявленные в анализе рыночных механизмов, лежат в русле двух взаимоисключающих подходов: а) выявленные ошибки можно устранить, не меняя системы и b) для выхода из кризиса необходимо менять всю систему. Та система, которая порождена буржуазной демократией, дала возможность проявиться НЭР, но препятствия со стороны этой системы (её консервативность) стали входить во всё большее противоречие с динамикой НЭР. Результат - кризисы, а в перспективе - непреодолимые.