Сергей Маркедонов: Армяно-турецкая "перезагрузка" приостановлена
После дискуссии с лидерами входящих в правящую коалицию партий и обсуждения в Совете национальной безопасности, президент Армении Серж Саркисян принял решение приостановить процесс ратификации протоколов об установлении дипломатических отношений между Арменией и Турцией (документы были подписаны представителями двух стран в октябре прошлого года в Цюрихе).
Особую остроту этому политическому жесту придало время оглашения вердикта: армянский лидер сообщил о нем в своем обращении к нации 22 апреля, то есть за два дня до 95-й годовщины геноцида армян в Османской империи. По словам Саркисяна, на этот шаг его подтолкнуло полное бездействие Турции, которая не сделала ничего для скорейшей ратификации протоколов в своем парламенте. Означает ли это решение армянского президента, что процесс нормализации отношений между двумя странами, едва начавшись, сразу же пошел вспять?
На первый взгляд, ответ на этот вопрос может быть только однозначно-утвердительным. Но в армяно-турецких отношениях не все так просто, и само рассмотрение сложного процесса примирения двух исторических антагонистов требует не эмоциональных оценок, а бесстрастного и холодного анализа. Тем более, что после распада Советского Союза и превращения бывшей Армянской ССР в независимую Республику Армения ее двусторонние отношения с соседней Турцией уже переживали несколько взлетов и падений. Как справедливо замечает турецкий политолог Мустафа Айдын, "отношения с Арменией были для Турции особенно сложным вопросом из-за наследия взаимного недоверия между обеими странами и народами, а также исторического багажа, от которого они не сумели освободиться".
Нельзя сказать, что обе стороны не желали закрыть черные страницы прошлого, чтобы начать свои отношения с чистого листа. Еще в конце 1989 года будущий первый президент Армении Левон Тер-Петросян говорил о пантюркизме, как "об окончательно перевернутой странице в истории Турции". Идея примирения с турками была одной из центральных в программе первого армянского постсоветского правительства. Аналогичные шаги продемонстрировала и другая сторона: уже 16 декабря 1991 года (то есть через 8 дней после беловежских соглашений и за 5 дней до Алма-Атинской декларации о создании СНГ) Анкара признала независимость Армении. Через полгода Тер-Петросян встретился с турецким премьер-министром Демирелем в рамках Организации черноморского экономического сотрудничества, созванной именно по инициативе Турции. Затем два лидера провели двустороннюю встречу, а в августе 1992 года делегация МИД Турции посетила Ереван. Улучшение отношений между двумя странами стало очевидным: именно через Турцию в Армению было поставлено 100 тысяч тонн пшеницы, оттуда начались поставки электроэнергии.
Однако первая "перезагрузка" армяно-турецких отношений вскоре закончилась. Ее прервал конфликт между Баку и Ереваном из-за Нагорного Карабаха. В апреле 1993 года Турция приняла решение закрыть свою сухопутную границу (это более 300 км.) с Арменией, тем самым полностью встав на сторону Азербайджана. Впоследствии многие турецкие специалисты будут говорить о том, что политика их страны является заложником азербайджанской политики. И это действительно так: выбор, сделанный Анкарой, на целых 15 лет заморозил ее контакты с Ереваном.
Позиция Армении по отношению к Турции значительно ужесточилась, когда президентское кресло занял Роберт Кочарян. Как утверждают ереванские политологи, именно тогда тема международного признания геноцида армян стала рассматриваться как "неконвенциональное оружие" против Турции. Тем не менее, и в таких непростых условиях были попытки вернуться к диалогу. В октябре 1995 года Стамбул посетил спикер армянского парламента Бабкен Араркцян (во время этого визита он заявил о необходимости установления дипломатических отношений между двумя странами), а в 1996-м открылось прямое авиасообщение между Стамбулом и Ереваном.
Попытка прорвать заколдованный круг враждебности и нетерпимости между Анкарой и Ереваном была предпринята и в 2008 году. "Пятидневная война" на Южном Кавказе, с одной стороны, показала всю призрачность надежд на быстрое разрешение застарелых этнополитических конфликтов. С другой стороны, она активизировала разного рода мирные инициативы и проекты по более качественному обеспечению региональной безопасности. Именно в этом контексте была запущена "футбольная дипломатия" в армяно-турецких отношениях (названная так в честь знакового визита президента Турции Абдуллы Гюля в Ереван на отборочный матч мирового первенства).
Сегодня, по данным экспертов, внешнеторговый оборот между Турцией и Арменией через третьи-четвертые страны достигает 120 миллионов долларов США, в Турции находят работу более 100 тысяч армян. Армения не имеет выходов к морям, она не граничит непосредственно со своим стратегическим союзником - Россией. Зато у нее есть два проблемных соседа - Грузия и Иран, и ее территория блокирована со стороны Азербайджана. В этих непростых условиях свободные транспортные связи с Турцией, в руках у которой находятся стратегически важные проливы, потенциально означают для Армении выход в Средиземное море, выход в Европу. Для Еревана это намного важнее, чем участие в виртуальном "Восточном партнерстве" ЕС или в проекте "Европейского добрососедства". Для Турции же примирение с Арменией может стать началом освоения всего кавказского региона.
Говоря о нынешнем срыве попытки нормализации армяно-турецких отношений, нельзя не отметить, что в сложных переговорах допустили серьезные просчеты обе стороны. Анкара слишком переусердствовала, привязывая к динамике нормализации отношений между двумя странами проблему Нагорного Карабаха. В итоге вместо решения одной проблемы дипломаты стали развязывать два конфликтных узла одновременно. Турция также недооценила роль армянской диаспоры, рассеянной по всему миру. Что же касается Армении, то в главном вопросе - геноциде армян - Ереван тоже не учел особенностей восприятия этой проблемы внутри Турции (данная тема воспринимается там не только, как вопрос армяно-турецких отношений, но и как геополитический инструмент давления на Анкару с целью ослабления ее позиций). В этой связи нельзя считать, что обсуждение темы геноцида в Конгрессе США или в парламенте Швеции было своевременным. Напротив, это лишь мобилизовало противников армяно-турецкого сближения.
Впрочем, даже после заявления Сержа Саркисяна Армения не отзывает свою подпись под протоколами и не выходит из мирного процесса. "Наши политические цели урегулировать отношения с Турцией остаются в силе, и мы рассмотрим вопрос о продвижении вперед, как только убедимся, что в Турции царит соответствующая атмосфера, и увидим в Анкаре готовность к урегулированию отношений", - заявил армянский лидер. Таким образом, оснований для паники пока нет. По таким же сценариям развивается и непростой кипрский процесс, а также ситуация на Балканах и на Ближнем Востоке. Главное, чтобы в итоге все-таки удалось найти формулы политического компромисса.
Источник: http://www.novopol.ru/
Особую остроту этому политическому жесту придало время оглашения вердикта: армянский лидер сообщил о нем в своем обращении к нации 22 апреля, то есть за два дня до 95-й годовщины геноцида армян в Османской империи. По словам Саркисяна, на этот шаг его подтолкнуло полное бездействие Турции, которая не сделала ничего для скорейшей ратификации протоколов в своем парламенте. Означает ли это решение армянского президента, что процесс нормализации отношений между двумя странами, едва начавшись, сразу же пошел вспять?
На первый взгляд, ответ на этот вопрос может быть только однозначно-утвердительным. Но в армяно-турецких отношениях не все так просто, и само рассмотрение сложного процесса примирения двух исторических антагонистов требует не эмоциональных оценок, а бесстрастного и холодного анализа. Тем более, что после распада Советского Союза и превращения бывшей Армянской ССР в независимую Республику Армения ее двусторонние отношения с соседней Турцией уже переживали несколько взлетов и падений. Как справедливо замечает турецкий политолог Мустафа Айдын, "отношения с Арменией были для Турции особенно сложным вопросом из-за наследия взаимного недоверия между обеими странами и народами, а также исторического багажа, от которого они не сумели освободиться".
Нельзя сказать, что обе стороны не желали закрыть черные страницы прошлого, чтобы начать свои отношения с чистого листа. Еще в конце 1989 года будущий первый президент Армении Левон Тер-Петросян говорил о пантюркизме, как "об окончательно перевернутой странице в истории Турции". Идея примирения с турками была одной из центральных в программе первого армянского постсоветского правительства. Аналогичные шаги продемонстрировала и другая сторона: уже 16 декабря 1991 года (то есть через 8 дней после беловежских соглашений и за 5 дней до Алма-Атинской декларации о создании СНГ) Анкара признала независимость Армении. Через полгода Тер-Петросян встретился с турецким премьер-министром Демирелем в рамках Организации черноморского экономического сотрудничества, созванной именно по инициативе Турции. Затем два лидера провели двустороннюю встречу, а в августе 1992 года делегация МИД Турции посетила Ереван. Улучшение отношений между двумя странами стало очевидным: именно через Турцию в Армению было поставлено 100 тысяч тонн пшеницы, оттуда начались поставки электроэнергии.
Однако первая "перезагрузка" армяно-турецких отношений вскоре закончилась. Ее прервал конфликт между Баку и Ереваном из-за Нагорного Карабаха. В апреле 1993 года Турция приняла решение закрыть свою сухопутную границу (это более 300 км.) с Арменией, тем самым полностью встав на сторону Азербайджана. Впоследствии многие турецкие специалисты будут говорить о том, что политика их страны является заложником азербайджанской политики. И это действительно так: выбор, сделанный Анкарой, на целых 15 лет заморозил ее контакты с Ереваном.
Позиция Армении по отношению к Турции значительно ужесточилась, когда президентское кресло занял Роберт Кочарян. Как утверждают ереванские политологи, именно тогда тема международного признания геноцида армян стала рассматриваться как "неконвенциональное оружие" против Турции. Тем не менее, и в таких непростых условиях были попытки вернуться к диалогу. В октябре 1995 года Стамбул посетил спикер армянского парламента Бабкен Араркцян (во время этого визита он заявил о необходимости установления дипломатических отношений между двумя странами), а в 1996-м открылось прямое авиасообщение между Стамбулом и Ереваном.
Попытка прорвать заколдованный круг враждебности и нетерпимости между Анкарой и Ереваном была предпринята и в 2008 году. "Пятидневная война" на Южном Кавказе, с одной стороны, показала всю призрачность надежд на быстрое разрешение застарелых этнополитических конфликтов. С другой стороны, она активизировала разного рода мирные инициативы и проекты по более качественному обеспечению региональной безопасности. Именно в этом контексте была запущена "футбольная дипломатия" в армяно-турецких отношениях (названная так в честь знакового визита президента Турции Абдуллы Гюля в Ереван на отборочный матч мирового первенства).
Сегодня, по данным экспертов, внешнеторговый оборот между Турцией и Арменией через третьи-четвертые страны достигает 120 миллионов долларов США, в Турции находят работу более 100 тысяч армян. Армения не имеет выходов к морям, она не граничит непосредственно со своим стратегическим союзником - Россией. Зато у нее есть два проблемных соседа - Грузия и Иран, и ее территория блокирована со стороны Азербайджана. В этих непростых условиях свободные транспортные связи с Турцией, в руках у которой находятся стратегически важные проливы, потенциально означают для Армении выход в Средиземное море, выход в Европу. Для Еревана это намного важнее, чем участие в виртуальном "Восточном партнерстве" ЕС или в проекте "Европейского добрососедства". Для Турции же примирение с Арменией может стать началом освоения всего кавказского региона.
Говоря о нынешнем срыве попытки нормализации армяно-турецких отношений, нельзя не отметить, что в сложных переговорах допустили серьезные просчеты обе стороны. Анкара слишком переусердствовала, привязывая к динамике нормализации отношений между двумя странами проблему Нагорного Карабаха. В итоге вместо решения одной проблемы дипломаты стали развязывать два конфликтных узла одновременно. Турция также недооценила роль армянской диаспоры, рассеянной по всему миру. Что же касается Армении, то в главном вопросе - геноциде армян - Ереван тоже не учел особенностей восприятия этой проблемы внутри Турции (данная тема воспринимается там не только, как вопрос армяно-турецких отношений, но и как геополитический инструмент давления на Анкару с целью ослабления ее позиций). В этой связи нельзя считать, что обсуждение темы геноцида в Конгрессе США или в парламенте Швеции было своевременным. Напротив, это лишь мобилизовало противников армяно-турецкого сближения.
Впрочем, даже после заявления Сержа Саркисяна Армения не отзывает свою подпись под протоколами и не выходит из мирного процесса. "Наши политические цели урегулировать отношения с Турцией остаются в силе, и мы рассмотрим вопрос о продвижении вперед, как только убедимся, что в Турции царит соответствующая атмосфера, и увидим в Анкаре готовность к урегулированию отношений", - заявил армянский лидер. Таким образом, оснований для паники пока нет. По таким же сценариям развивается и непростой кипрский процесс, а также ситуация на Балканах и на Ближнем Востоке. Главное, чтобы в итоге все-таки удалось найти формулы политического компромисса.
Источник: http://www.novopol.ru/