Вопросы к статье "Божье воинство"
Позвольте спросить о военно-патриотической статье в журнале "Фокус" https://focus.ua/long/348498/?
У меня сложилось ощущение что это фейк.
Несколько вопросов по тексту:
1. Действительно нельзя быть священником если жена старше?
2. Можно ли исповедовать агонизирующих не быв священником?
3. Как можно избивать солдата если у него есть доступ к оружию и он может расквитаться с обидчиками? Например, из-за доступа к автоматам в погранвойсках дедовщины нет: Могли ударить с ноги в живот. Могли кинуть в яму на сутки, на двое, на трое
4. Как можно выпить пять литров на троих?
5. И вот это обзац я не понял, для чего же он взял автомат - чтобы лишь ранить противника:
Я надел форму и взял автомат не для того, чтобы убивать. За мной моя земля. От моего небольшого города на Днепропетровщине до Донецка три часа езды. Что стоит противнику подвести тяжёлую артиллерию? Три выстрела, и от моих родных мест ничего не останется. А у меня здесь родные, здесь похоронены мои предки. Я не хочу, чтобы снарядами их кости на поверхность выворачивало.
Я НЕ ДОЛЖЕН БЫЛ ВЫЖИТЬ
Станислав Герасименко, 33 года, прихожанин УПЦ (МП), рядовой
«Только двоим я отпустил грехи.
Раненым парням, за несколько минут до их смерти»
В моей части спрашивали, не какой ты конфессии, а какого ты патриархата. Раз не Киевского - ты враг, ты сепар. Могли ударить с ноги в живот. Могли кинуть в яму на сутки, на двое, на трое. И страшно было не из-за того, что над головой свистят снаряды, а из-за того, что бежать некуда. Было больно думать, что я умру в этой дыре, а домой напишут: дезертир.
Обиды на ребят у меня нет. Мы недавно с ними виделись, обнимались как друзья, и никто не вспоминал о тех нюансах. И, честно говоря, я не знаю, как бы я себя вёл на их месте. С той стороны священники освящают автоматы, там считают, что у них священная война. Наши разведчики рассказывали, как поп в рясе положил пятерых наших из пулемёта. Его взяли в плен, обыскали, нашли документы - оказалось, он священник донских казаков. И кто-то пустил слух, что в УПЦ (МП) молятся за Кирилла и Путина. Бред! Нет такого. Но, увы, хватает горе-капелланов, которые кричат, что только их церковь хорошая, а остальные - говнюки. И как пацаны после всего этого должны были реагировать на слова «Московский патриархат»? Со мной ещё довольно гуманно обошлись.
Некоторые не признавались, что они или их родители ходят в храмы МП. Из страха. Я их не осуждаю. Надо ли напоминать, что даже апостол Пётр трижды отрёкся от Христа?
После того как все узнали, что я окончил духовную семинарию, ко мне приклеился позывной Батюшка. Я не стал священником из-за того, что моя жена старше меня, а это запрещено каноном. И я не знаю, каким бы я был сейчас в храме, со своей паствой. В людях разочаровался, но веру в Бога на войне не потерял.
Была история. В моём телефоне вместо звонка сербские православные песнопения. И как-то звонит мой мобильный, а один паренёк из нашего взвода ухмыляется: «Что за мура?» Слово за слово - выясняется, что он был на гражданке неформалом, и нос, и губы были проколоты, а слушал он «Короля и Шута» (российская хоррор-панк-группа. - Фокус). А в конце разговора он неожиданно спрашивает: «Батюшка, шо-то есть? Крестик? Иконки?» И я даю ему маленький образ. Он при мне кладёт его в военный билет, прячет в нагрудный карман. Проходит несколько дней, и я вижу этого паренька, а вокруг удивлённых бойцов. Все рассматривают его бронежилет, его военник. Оказывается, пуля прошила насквозь пластину, пробила несколько бумажных листов и остановилась. Поначалу не поверил. Я из тех, кто хочет увидеть всё своими глазами, потрогать. Я ведь помню, как мы эти броники испытывали. В них пуля 5,45 делала две красивые дырки. Как могла ламинированная иконка остановить свинец?
Как-то в разбитом санатории, в груде кирпичей я нашёл небольшую икону Илии Макеевского. Засунул её под бронежилет, под ремень. И в этот же день наша машина попала под обстрел «Градов». Помню, как водитель, дядя Саша, поворачивается ко мне и кричит: «Молись, чтобы мы выскочили!» - и я молюсь, и мы возвращаемся целыми и невредимыми. И вот первая радость стихает, и я вижу, как лица у товарищей меняются: «А ты себя вообще как чувствуешь? Всё нормально?» И показывают на дыру в моей разгрузке, на животе. Я не должен был выжить, но осколок лишь поцарапал икону, оставив лёгкую борозду на руке у святого.
Многие парни на передовой меня расспрашивали, как ходить в церковь, что даёт молитва… Очень часто приходилось говорить, что Бог не берёт в рай пьяниц и воров. А бухали у нас страшно. Могли пять литров на троих выпить. Что делать? Начал на кухне подливать в котлы святую воду, по несколько капель. И нормально. Пить стали меньше.
Был у нас парень, который с утра - харизмат, а после обеда - баптист. Напялит он рясу, поверх крест и - «приходите каяться». Ко мне часто сами приходили, просили исповедать, но я не могу. Не могу брать на себя больше, чем предписано каноном. Только двоим я отпустил грехи. Раненым парням, за несколько минут до их смерти.
А как же заповедь «не убий»? Я надел форму и взял автомат не для того, чтобы убивать. За мной моя земля. От моего небольшого города на Днепропетровщине до Донецка три часа езды. Что стоит противнику подвести тяжёлую артиллерию? Три выстрела, и от моих родных мест ничего не останется. А у меня здесь родные, здесь похоронены мои предки. Я не хочу, чтобы снарядами их кости на поверхность выворачивало.
«Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» - так сказано в Евангелии. Эта книга - хороший путеводитель.