при всей своей ошеломляющей тупости...
...фильм «Бердмэн» все-таки «заставил задуматься»; во время его просмотра вчера вечером у меня возникло ощущение, что он является развернутой фантазией на тему какого-то хорошо известного мне сюжета из чьей-то реальной жизни, причем сюжета, так сказать, «русского», но сколько я не силился прояснить для себя, с чем у меня эта постыдно дебильная история вызывает ассоциацию, у меня ничего не получалось. Однако наутро ответ на одолевавший меня с вечера вопрос возник в моем сознании моментально, безо всяких размышлений, - сразу в момент пробуждения, словно он мне приснился: это сыгравший у Гайдая знаменитого Шурика советский актер Демьяненко просился мне накануне на ум, а точнее - попавшиеся мне когда-то (наверное, вскоре после его кончины) воспоминания близких к нему людей, в которых он запечатлелся человеком, остро переживавшим всю свою «жизнь в профессии» свою невостребованность в серьезных драматических ролях, о которых он долгие годы мечтал, но на которые никто и не думал его приглашать ввиду закрепившейся за ним репутации специалиста очень узкого шутовского типажа. Должен сказать, что каким ни будь скептическим мое отношение к суперхитам Леонида Гайдая (и тем более - к их поклонникам), голливудские фильмы про супергоев вызывают у меня еще меньше воодушевления, так что, наверное, даже проведенное средствами игрового кино на основе судьбы актера Демьяненко исследование темы часто присущего мечущимся между «искусством» и «шоу-бизнесом» творческим людям «внутреннего конфликта» показалось бы мне менее бессмысленной затеей, чем нынешний главный оскаровский триумфатор. Впрочем, откровенно говоря, меня не слишком занимает и сам этот возникающий в подобных случаях конфликт; иногда он захватывает людей абсолютно бесталанных, жаждущих прописаться в вечности по ранжиру художника, но «здесь и сейчас» рассчитывающих жить по классу поп-звезды (как сейчас происходит, скажем, с Джеймсом Франко), иногда - людей гениальных, которые гробят себя в «коммерческих проектах», чтобы на полученные гонорары финансировать собственные «авторские высказывания» (как когда-то происходило, допустим, с моим кумиром Джоном Кассаветесом), но по-настоящему я не могу увлечься ни первым (что понятно), ни даже вторым случаем, потому что в принципе ведь баланс между двумя противоположностями или крайностями, наверное, оказывается легко достижимым и вовсе не сопряженным с изнуряющими моральными терзаниями. По крайней мере, например, Артуро Рипштейн, одновременно снимавший и телесериал «Просто Мария», и свои эстетские - изрядно приумножающие бунюэлево наследство - киношедевры, представляется мне человеком, который никогда не знал такого самоедства и оттого жил (и до сих пор живет) в свое удовольствие; уверен в том, что это не единственный прецедент успешного преодоления описанной проблемы, а раз так, то случаи капитуляций перед ней (или не капитуляций, а хотя бы болезненных с ней столкновений) касаются скорее личных человеческих трагедий, а не каких-то универсальных в антропологическом смысле проклятий. А ведь последние, как мне кажется, намного интереснее