Детское чтение. Разговор о жалости к животным
С. 49 Некогда приятель Добросердов, пришедши вместе с ним домой, застал детей своих в ссоре. Николай и Володинька поймали жука, и привязавши его за ниточку, заставили возить бумажные санки, в которые наклали они мух, оборвавши у них крылья.
Алексей и Лизанька бранили их за то и старались отнять у них бедного жука. - Увидев отца, прибежали они все к нему и жаловались друг на друга. Отец взял сторону последних и говорил, что весьма дурно лишать бедных невинных животных свободы без всякой причины, а еще хуже мучить их таким образом. «Они такие же твари Божии, - продолжал он, как мы и как все большие животные, так же чувствуют боль и удовольствие. Творец так же печется о них, как и о самых благороднейших своих тварях. Он назначил им пищу и снабдил их способами питаться, и орудиями обороны, соответственными их составу; а это и показывает нам, что он сотворил их не для того, чтобы они страдали.
Хотя гораздо бесчеловечнее оскорблять существо одного с нами роду, однако весьма немилосердно мучить и всякое животное, какое бы оно нибыло. Это не так маловажно, как многим кажется. Самое Священное Писание именно повелевает нам быть милосердными и к бессловесным животным. Помните ли вы стих из Священного Писания: «Праведник милует души скотов своих».
Николай. Я слыхал это, однако я думал, что тут говорится только о больших скотах, которые нам служат. Есть люди, которые и их не жалеют. Третьего дни видел я извозчика; он наклал такой большой воз, что бедная лошадь и с места сдвинуть его не могла, как не силилась, а он то и дело бил ее плетью так немилосердно, что я не мог больше на это смотреть и отбежал от окошка. После уже сказали мне, что лошадь упала и тут же издохла. Извозчик после того плакал и ревел, как корова: однако мне не жаль его; он достоин был наказания.
Володинька. В самом деле, нельзя смотреть, когда мучат какое-нибудь бедное животное. Я видел, как наш повар цыплят колет, бедные птички бьются крылышками; кровь течёт из них - ах! я никогда этого не позабуду. Ещё видел я, как молодого барашка кололи; мне кажется, я и теперь слышу, как жалко он тогда кричал. Если бы он говорить мог, верно бы сказал он: «Злые люди, за что вы меня убиваете?».
Лизанька. Я также это видела и после того не хотела есть мяса; бедный барашек все мне казался.
Алексей. А мне вздумалось тогда, хорошо ли мы это делаем, что убиваем животных себе в пищу? Можно бы нам и без того питаться молоком, хлебом, плодами, которых так много. Я хотел было тогда же спросить у вас об этом, но позабыл. - Если бы мясо не так было вкусно, тогда не стал бы есть ничего, кроме плодов.
Отец. Так ты оставил свое сомнение для того только, что мясо тебе нравится? Причина очень решительная!
Алексей. Вы сами кушаете мясо; а если бы было в этом что-нибудь худое, то вы верно не стали бы его кушать.
Отец. И это несправедливо; я также могу ошибаться. - Но я постараюсь растолковать тебе, что нам можно употреблять животных в пищу, и что они, как кажется, для этого отчасти сотворены.
Во-первых, мы видим во всем творении, от самого малого насекомого даже до самых больших животных, до льва на земле, до орла на воздухе и до кита в море, что одно из них служит пищей другому. И что гораздо меньше родится тех животных, которым надобно для пропитания очень много, нежели тех, которым мало надобно. Комаров гораздо больше, нежели маленьких птичек; маленьких птичек гораздо более, нежели хищных птиц и так далее. Самый внутренний состав животных таков, что по нему можно различать тех животных, которым определено питаться мясом, и тех, которым растениями питаться определено.
С.53
Во-вторых, если бы люди не употребляли в пищу некоторых животных, то бы они так размножились, что и самим людям не было бы от них места, или бы дикие звери стали их пожирать и так они все умирали бы насильственною же смертью.
В-третьих, бессловесные животные не имеют никакого понятия о смерти, и потому страдают они только в ту минуту, в которую лишаются жизни. Напоследок, вероятно, что нет большего различия, как они лишаются жизни, натуральною ли смертью или от человеческих рук. В первом случае страдание их продолжается иногда еще гораздо долее. Разумеется, если люди отнимают у них жизнь так скоро, как только можно. Но кто продолжает время их страдания, муча из без нужды, тот показывает себя жестокосердным человеком.
Алексей. Ах, как много таких жестокосердных людей: почти всякий день вижу я и взрослых людей и детей, которые бьют и мучат бедных животных понапрасну. Я не могу терпеть нашего соседа; он сказал мне, что он часто ловит чужих собак и кошек, и отпускает их опять, отрубивши им хвосты за то только, что однажды собака его укусила, а кошка съела у него чижика.
Добросерд. Видно, что он злой ребенок. - Правда, многие поступают немилосердно с животными, не думая, как больно страдать бедному животному, или думая, что оно для того только и создано, чтобы все терпеть от человека. Но и это дурно; кто так думает, тот показывает, что он не далекого рассудка. Вы сделаете доброе дело, если такому человеку дадите понятие, что он нехорошо поступает.
Алексей. Я читал в одной книжке, что не помню где-то осудили одного человека за такой немилосердный поступок. Он убил маленькую птичку, которая спасалась от хищной птицы и прилетела к нему.
Добросерд. Кажется, что это случилось в Афинах. Древние греки так были жалостливы, что у них даже публичными законами определено было наказание за немилосердие к животным.
Отец. Гораздо лучше приучать детей к жалости, чтобы они не имели нужды в таких законах.
Николай. Однако таких животных, которые нам вред делают, например медведей, волков, лисиц, мышей, либо мух и комаров, которые нас беспокоят, жалеть не надобно; их можно немножко и помучить.
Отец. Ты ошибаешься. - Это правда, что когда уже нам позволено употреблять в пищу невинных животных, то еще более позволено для собственной своей безопасности убивать хищных зверей, которые могут нам вред делать; но нарочно их мучить непростительно.
c. 56
Я так думаю, как некоторые люди в Индии, называемые Браминами, которые больше всего остерегаются, чтобы не умертвить какое-нибудь животное; они носят полотняную повязку на рту, чтобы не проглотить с воздухом какого-нибудь маленького насекомого, не убивают в домах своих никакой гадины, сколько бы она им не была тягостна, и за преступление почитают снимать со стены паутины. Такая осторожность вздорна и смешна; однако она показывает жалость и добросердечие, и гораздо простительнее того, чтобы мучить животных и находить в том удовольствие.
Они делают нам вред не из злости, и не для того только, чтобы вред делать, но по нужде; всякое животное хочет жить и должно чем-нибудь питаться. Для того-то хищный зверь ищет добычи, мышь делает свои подкопы, и для того-то комар нас кусает. Мы можем избавляться от них, чтобы они вреда нам не делали; но смешно бы было, если бы мы захотели наказывать их за то мучением. Виноваты ли они в том, что пекутся о своей жизни?
Алексей. Когда они не виноваты, то мы совсем не имеем права и убивать их.
Добросерд. Я расскажу тебе небольшую повесть, которая может служить на это ответом.
«Один Гофмейстер пошёл со своим питомцем в лес. Комары кусали их очень больно. «Вот я вам отплачу! - вскричал маленький его питомец. Лишь только бы мне поймать хоть одного из вас, то уж не быть бы ему живому!» Виноваты ли бедные комары, - говорил Гофмейстер. - Они хотят жить; кровь наша служит им пищею; они для того и снабжены своим жалом, чтобы ее высасывать. За что же ты мстить им хочешь? - Так и я не виноват, отвечал тот, что должен их бить; они не могут обойтись без того, чтобы кусать меня, а я не могу обойтись без того, чтобы не бить их. Он поймал комара и хотел оборвать у него жало, крылья и ноги. Нет - сказал Гофмейстер: это правда, что ты можешь стараться избавить себя от них, и так убей этого комара, а мучить его не имеешь ты никакого права».
Володинька. И! что это за важность оторвать крылышко у комара либо у мухи. Я всегда обрываю у них и ножки и крылышки, когда удается мне поймать их. Неужели им это чувствительно?
Отец. Неужели ты в самом деле думаешь, что такие маленькие нежные животные и маленькие червячки, которые и их еще нежнее, ничего не чувствуют?
Володинька. Как же им чувствовать? Они не кричат, когда что-нибудь у них оторвешь, да и крови из них не течет.
С.58
Отец. Разве и нам тогда только бывает больно, когда мы кричим или когда кровь течет? Ты говоришь теперь как ребенок, и как ребенку это тебе еще простительно. Но есть много и больших людей, которые не умнее думают. Они удерживаются несколько мучить больших животных, которые трогают их своим ревом или жалостным криком. Напротив того, маленького насекомого или червячка ни мало не жалеют, для того, что не слышат от него никакого голоса и не примечают, как он вьется у них в руках. Но знайте, дети мои, что такие маленькие твари, даже и те, которые так малы, что мы и видеть их не можем, так же способны чувствовать боль и удовольствие, как и самые большие животные способны чувствовать великую разность между тем, когда они играют на солнце и когда их давят либо колют; да еще, может быть, чем нежнее состав их, тем тоньше их чувство.
Все животные имеют такое же право пользоваться удовольствием, которые натура им определила, как и вы, лишать их этого удовольствия противно справедливости. Пользуясь превосходством нашего рассудка и силы, заставляем мы больших животных служить нам, работать на нас и перевозить тяжести с места на место, а за это справедливость не требует ли, чтобы мы были к ним жалостливы, пеклись о них и старались облегчить их неволю?
Другие животные, живущие вместе с нами на земле, питаются травою и древесными плодами, которые принадлежат им столько же, как и нам. Творец, который даровал им жизнь, пекся и о них так же, как о нас; а нам ничем они не обязаны. И так довольно ясно, что несправедливо лишать жизни какое-нибудь животное без всякой причины; а мучить его не только несправедливо, но и бесчеловечно и свирепо.
Если бы я знал, что кто-нибудь из вас, дети мои, находит удовольствие в жалостном крике какой-нибудь мучимой твари, то стал бы о нем плакать и был бы в состоянии желать ему заблаговременной смерти для того, что я опасался воспитать в нем опасного обществу злодея.
С. 60 Потом отец пошел в свой кабинет, принес оттуда микроскоп и показал детям удивительный состав мухи и некоторых других насекомых в увеличенном виде.
Николай и Володинька смотрели с жалостью на бедных мух, у которых они оборвали крылья и ножки. Они тотчас хотели выпустить на волю пленного своего жука, но Добросерд сказал им, чтобы они сперва рассмотрели его через микроскоп, а потом хотел им рассказать нечто из натуральной истории, касающееся до самого насекомого.
«Когда вы услышите, - говорил он, сколько времени натура употребляет на образование этого небольшого животного и подобных ему, то еще больше будете остерегаться истреблять его дело в одну минуту без всякой нужды.
с.61
В бесчисленном роде насекомых жуки принадлежат к первому классу. Надрезы, по которым насекомые вообще так называются, на них видны очень ясно и разделяют их тело на голову, грудь и заднюю часть. От прочих классов насекомых различаются они твердыми покрышками, которыми прикрыты их тонкие, на пергамент похожие крылья.
Многоразличность их весьма велика; ныне известно уже до 800 различных родов жуков.
Родятся они почти все одинаковым образом, с тою только разностью, что иные в короткое время проходят все перемены своей жизни, а другим потребно для того от четырех до пяти лет. Кроме того еще приметно различаются они различаются величиною, цветом и образом, пищею, жилищем и движением. Есть жуки величиною не больше булавочной головки; напротив того, другие шириною и толщиною бывают в большой кулак, например Американский слон и Африканский голиаф.
Цветом бывают они по большей части черные; однако же нет почти не одного такого цвета, какого бы не имели некоторые роды жуков: находятся между ними зеленые, голубые, красные, желтые и проч. Некоторые бывают покрыты блестящею пылью, похожей на золото, либо на серебро. Эта пыль много имеет сходства с той пылью, какую видели вы на крыльях у бабочек.
С.62
Другие отличаются красивыми фигурами, полосками, точками - и некоторые испещрены бывают так прекрасно, что самый искусный живописец точно изобразить их не может. По всем этим различиям разделяются они на разные роды, известные под разными именами. Рассказывать вам обо всех их родах было бы слишком пространно. Итак, мы будем говорить теперь только об этом, который теперь перед нами.
Вы видите, что он имеет на крыльях скорлупы или покрышки темного и несколько красноватого цвета, усыпанные беловатою пылью, которая легко с них стирается. Они весьма ему нужны для того, что он часто живет под землею, где бы нежные его крылья удобно могли повредиться, если бы эта скорлупа их не прикрывала. Поднимаясь на воздух производят они ими тот шум, который чаятельно случалось вам слышать. Грудь у некоторых бывает покрыта черным, а у других красным щитком, что также считается между знаками их различия. Передние ножки несколько короче задних и снабжены маленькими зубчиками, которые способствуют жуку рыться в земле.
В мускулах своих имеет он столь удивительную силу, что они по мере столь малого его тела в тысячу крат больше человеческой. Такая сила нужна ему для того, чтобы вырывать подземное свое жилище, в которое часто скрывается он и тогда уже, когда получает крылья и делается таким летучим насекомым, какое мы здесь видим.
Лизанька. Так он не всегда имеет крылья?
Добросерд. Когда он бывает жуком, то всегда, то всегда имеет крылья, но прежде бывает он червем, и из червя превращается в жука. Вы тотчас услышите, как это происходит.
(Продолжение будет сообщено в следующем листе).
C. 65. Продолжение
Самцы между жуками во всех родах бывают несколько поменьше самок. Они сходятся весною. После того самки вырывают ямочки в земле, кладут туда свои яйца, которые бывают продолговатые и цветом светложелтые. Положивши яйца, самка опять улетает к своим деревьям и кустарникам и питается еще несколько времени листьями.
В яйце рождается червь или ларва (так называются черви, из которых насекомые происходят), и через три месяца начинает он пробивать свою обвертку и выходить из нее. Сперва бывает он мал и питается кореньями всяких растений, какие только ему попадутся. Кажется, что он ест всякие коренья без разбору, хотя и вероятно, что матка, приготовляясь класть яйца, выбирает такое место, где бы будущие дети ее могли находить любимую пищу.
В этом состоянии прожорливые твари проводят долее трех лет. Они прорываются под землею с великой скоростью и легкостью. Часто находят их, когда землю копают. Птицы ищут их с жадностью. Садовники также не щадят их для того, что они подгрызают коренья у растений и через то причиняют в садах немалый вред.
Цветом бывают они прожелтоватые; по бокам имеют по девяти дырочек для дыхания и по три ножки. Голова из снабжена двумя зубчиками, которыми они прорезывают коренья и высасывают из них сок; глаз они не имеют да не имеют в низ и нужды, для того, что живут всегда под землёю. В таком виде насекомое живет несколько лет под землею, переменяет всякий год свою кожу, на зиму всегда уходит глубже в землю, чтобы от стужи быть безопасну, и проживает до весны без пищи.
В конце четвертого года приготовляется оно выйти из подземного своего жилища. Это происходит таким образом: в конце осени червь начинает чувствовать, что превращение его приближается. Он зарывается гораздо глубже в землю и делает себе довольно просторную комнатку, которой стены выделывает он так гладко, что они лоснятся. Потом становится он короче, начинает раздуваться, скидывает последнюю свою кожу и превращается в куколку или Хризалиду.
Эта куколка бывает сначала желтого цвета, но мало по малу переменяет его, пока наконец сделается почти совсем красною. В виде ее показываются ясно все признаки будущего крылатого насекомого, которого передние части можно рассмотреть , а задняя часть бывает как бы пеленками обернута.
В этом состоянии молодой жук опять проводит три месяца. В начале января освобождается он из своего заключения и принимает подлинный вид крылатого насекомого, в каком мы теперь его видим.
Володинька. Бедненькой! Насилу выбрался ты на вольный воздух, чтобы летать по деревьям и питаться зелеными листочками.
Алексей. Да, в январе месяце много найдет он зеленых листочков! Разве ты видел в это время зеленые деревья?
С.68 Добросерд. Он не вдруг получает свою силу и хороший аппетит. Сперва бывает он еще весьма слаб, подобно младенцу, а не так, как многие другие насекомые, которые тотчас начинают всюду летать, как скоро выйдут из состояния куколки. В то время цвет его гораздо живее, нежели после, когда уже он вырастет; он бывает тогда весь мягок, и кажется, что он позабывает на несколько времени свою прожорливость.
Алексей. В прошлом году видел я в саду такого молодого жука; однако садовник сказывал мне, что он прошлогодний, и что он на зиму зарывался в землю, и опять вышел, как скоро стало тепло.
Добросерд. Он ошибся; жуки этого рода не живут долее одного лета. Есть другой их род, жуки которого на зиму как бы засыпают и таким образом лежат в земле до другого лета.
В конце мая, сии насекомые, живши четыре года под землею, выходят оттуда, как скоро первый теплый вечер их выманит. Вместо кореньев питаются они тогда древесными листьями, а пьют росу. Когда погода бывает им приятна, то они летают повсюду и ударяются обо все, что попадется им на полете.
Однако полуденный жар для них слишком силен; они укрываются от него под ветвями и листьями тенистых деревьев. В скорее по выходе из своего заключения они сходятся, и как скоро самка обеременеет, то прорывает в земле ямочку и кладет в нее свои яйца, которых число по большей части бывает по шестидесяти, а из них родятся черви и проходят все те превращения, о которых я вам рассказывал. Множество таких насекомых было бы весьма пагубно для деревьев, если бы сами они не служили любимою пищею для птиц, а особливо для молодых птенцов. Вороны и свиньи весьма их любят и на полях пожирают их великое множество.
Мы не могли бы окончить этого разговора и в несколько дней, если бы захотел я рассказывать вам о всех родах жуков, какие только известны. Однако расскажу еще о некоторых особливо отличных величиною, видом и другими обстоятельствами.
С.70. В Америке есть род жуков, которые цветом совсем черные, величиною не больше здешних обыкновенных жуков, но круглее их, и такой силы, что если посадить одного из них под медный подсвечник, то он может двигать его с места на место очень скоро.
Володинька. Такого жука заставил бы я возить деревянные санки, а не бумажные. На что им такая сила?
Добросерд. Отчасти на то, чтобы доставать себе пищу, отчасти же чтобы делать места для своих яиц. Обоняние их чрезвычайно остро. Приметивши где-нибудь испражнения какого-нибудь животного слетаются они туда, садятся на кал, и все вместе делают из него шарики, в которые кладут свои яйца, и в сентябре месяце зарывают довольно глубоко в землю. Под землею лежат они до весны, пока насекомые родятся, и как гнезда их перегорят, то они выходят из-под земли.
Перекатывая шарики на то место, куда им надобно, помогают они друг другу весьма прилежно, Они делают то по большей части заднею частью и обеими задними ножками. Обыкновенно провожают их при этой работе другие жуки, которые величиною больше их, и у которых грудь покрыта красным блестящим щитком, голова не совсем черная, но с прозеленью и на ней черный блестящий рог загнутый несколько назад.
Слон между жуками есть самый большой из всех ныне известных родов. Сии насекомые находятся в Южной Америке, а особливо в Гвиане и Суринаме, также и при реке Ориноко. Они совсем черные, и все тело их покрыто твердою и плотною покрышкою, похожую на раковую скорлупу. Рога их очень тверды. Также имеют они хобот, который могут сжимать и распускать.
Еще заслуживает примечание род жуков, которые называются могиляками, потому что они обыкновенно зарывают в землю мертвых кротов, мышей и лягушек, прежде, нежели начинают есть их. Это странное свойство их открыто еще не очень давно таким образом: в одном саду убили крота и оставили его на земле; через несколько часов пришли и хотели его выбросить из сада, но его тут уже не было. Разрыли землю на том месте, где он лежал, нашли его под землею, в небольшой ямке, и около него бегало несколько жуков.
С.72 Чтобы увериться, в самом ли деле жуки зарыли крота в земле и каким образом они это сделали, вынули его и положили на другое место недалеко оттуда. Недолго спустя жуки и туда прибежали; они подползли под крота и вырывали из под него землю весьма проворно, отчего мало помалу сделалась ямка, в которую мертвый крот сам собою спустился; они прикрыли его вырытою землею, и потом уползли в ямку, чтобы на досуге съесть свою добычу.
Лизанька. Конечно их было очень много, либо они очень долго вырывали эту ямку?
Добросерд. Их было только четыре, а работали они не более трех часов. В другое время привязали также мертвого крота веревочкою к палке, которая была воткнута в землю, и повесили его так, чтобы он едва только дотрагивался до земли. Жуки не упустили и этого случая. Они вырыли под ним ямку, но крот не упал в нее; они догадались, что этому причиною и подкопали палку так, что она упала и крот должен был провалиться в их ямку.
С. 73. Сии жуки имеют на крыльях черные покрышки с двумя широкими красноватыми полосками. Они кладут свои яйца в какое-нибудь падалище под землею. Черви, которые родятся из этих яиц бывают зеленые с померанцевыми пятнышками, и превращаются сперва в куколок, а потом уже в жуков.
Верно случалось вам часто, разгрызши орех, находить в нем вместо ядра маленького червяка и несколько гнили?
Николай. Это правда, и не очень приятно, когда эта гниль в рот попадает.
Алексей. Я не мог при том никогда догадаться, как этот червяк может войти в орех; на нем не видно никакой скважины. А на котором орехе есть дырочка, в том уже нет червя и одна только гниль остается.
Добросерд. Летом, когда еще орехи не поспели, ползают по ореховым кустарникам маленькие жуки. Самки этого рода жуков имеют довольно длинный хоботок, прокалывают им в зеленых и еще мягких орехах дырочки и кладут в них свои яйца.
Дырочка потом зарастает и остается на орехе только маленькое пятнышко. Через две недели родится из яйца небольшой червячок, который находит в орехе довольно пищи, сколько ему надобно, пока он придет в надлежащую силу, а потом проедает он скорлупу и выползает оттуда. Выползши из ореха, скрывается он под землею и проводит там зиму и весну даже до июня. В июне делает он себе гнездо и превращается в куколку. В начале августа превращается он из куколки в маленького жука; но как тело его не вдруг приходит в надлежащую крепость, то он живет еще неделю под землею, и потом уже выходит на вольный воздух.
Лизанька. В яблоках и грушах бывают такие же червяки; и они также не превращаются ли в жуков?
Добросерд. Нет, они превращаются в маленьких бабочек, о которых может быть случится нам впредь когда-нибудь говорить. Есть еще один род таких же маленьких жуков, которые известны по вреду, какой они делают в житницах, если не взята бывает нужная против них предосторожность.
С.75. Самки их также прокалывают в хлебных зернах маленькие дырочки и вкладывают в них свои яйца. Они кладут множество таких яиц. Червячок, родящийся из такого яйца, известный под названием красного хлебного червя, начинает питаться внутренностью зерна. Но как он в половину уже вырастает, то прежнее его жилище становится ему тесно и не доставляет ему уже пищи. Итак он принужден бывает делать себе новое жилище из нескольких зерен, которые лежат подле него и которые умеет он складывать некоторыми тонкими волокнами, а скважинки между ними залепляет своим пометом, похожим на белую песчинку. Он выедает новое свое гнездо так же, как и прежнее; а потом наступает время его превращения: он превращается в куколку, и через несколько времени выходит виде маленького жука, находит в хлебе тысячи своих товарищей, познакомливается с ними и расположением своим причиняет новые опустошения. Такие же черви бывают в овсяной крупе, во пшене, в горохе и прочее.
С.76. Всем вам случалось слышать так называемого кузнечика, который стучит в деревянных стенах похоже на бой карманных часов.
Лизанька. Да, я помню еще как он часто стучал у нас в детской комнате. Однажды пришла к нашей няньке сестра ее, она услышала этот стук и говорила, что это не к добру, и что верно кто-нибудь у нас в доме скоро умрет. Однако нянька сказала ей, что это примета пустая, хотя она в самом деле не знает, отчего происходит такой стук.
Добросерд. Стук этот происходит от маленького червячка, который живёт в дереве и после также превращается в маленького жука.
Есть червячки, которые блестят и светятся наподобие каленого угля. Самцы их составляют род жуков, потому что имеют род крыльев и могут летать. Напротив того, самки принадлежат к ползающим насекомым.
Алексей. От чего же они так светятся?
Добросерд. Некоторые думают, что это происходит от электрической силы, которую они в себе имеют; а другие думают, что некоторые их части наполнены блестящею материю, которая так светится. Последнее кажется мне вероятнее первого. Самые ларвы и куколки этих насекомых издают уже от себя блеск, хотя и весьма слабый. Примечательно, что когда возьмешь это насекомое в руки, то блеск его начинает мало по малу уменьшаться, наконец и совсем пропадает. Но если дотронешься до него и заставишь его ползти то он опять начнет светиться; кажется, что от него зависит, светиться или не светиться когда он захочет.
Еще осталось мне рассказать вам об одном роде жуков, которые называются Шпанскими мухами. Вы, конечно, о них слыхали?
Лизанька. Недавно один из наших людей был болен, и мне сказывали, что лекарь приписал ему шпанские мухи. Я не знала, что это такое и хотела у Вас спросить.
Добросерд. Не что иное, как род небольших жуков. Они весьма различны величиною, видом и цветом. Иные бывают все синие, другие золотого цвета, а в других оба цвета смешаны. Прежде вывозили их только из Испании, почему и называются они Шпанскими мухами. А ныне находят уже их в германии, Голландии, во Франции, в Италии и других землях. Ищут их по неприятной вони, которая от них происходит, и которая так сильна, что можно ее издалека чувствовать. Набравши их, кладут в полотняные мешочки, морят в пару горячего уксуса, потом сушат на солнце и так держат в коробочках. Они употребляются в разных болезнях с хорошим успехом; когда прикладывают их снаружи, то делаются от них пузыри и через то вытягиваются дурные мокроты.
Добросерд обещал достать для детей всех этих насекомых, о которых он им рассказывал. Бедный жук, который подал повод к этому разговору, выпущен был на волю.
В дополнение к сему разговору сообщим здесь место из одной Английской книги, в которой читатели найдут краткое повторение того, что ранее говорено было о жалости к животным.
«Должность быть милосердными так, как Отец наш милосерд, и творить всякое дело милосердия обязывает нас распространять милосердие наше на всякий предмет, над каким только можем оказать оное. Нет твари столь маловажной, которая бы имя жизнь не имела купно и права на благополучие. И так весьма неразумно измерять жалость нашу к прочим тварям по мере цены, какую мы тварям приписываем, или думать, будто разность величины либо красоты животных производит существенную разность и в их чувствовании. Муха так же имеет чувство, как и бык, жаба столько же имеет право на благополучие, как и канарейка: один Бог сотворил быка и муху, канарейку и жабу.
От некоторых тварей имеем мы отвращение, а других больше любим, но сие не подает нам причины мучить первых, если можно без того обойтись. Хулы и отвращения достойно немилосердие к животным, какие бы они не были, скоты или птицы, рыбы или черви. Никакая тварь не должна казаться нам столь подлою, чтобы мы за ничто почитали мучить ее; всякая живая тварь есть дело Бога, всеобщего Творца».
«По закону Божию милосердие есть должность столь обширная, что упускается из виду и при самом случайном и обыкновенном обстоятельстве, а именно если найдёшь птичье гнездо. Во Священном писании повелевается:
Аще улучиши гнездо птичие пред лицеем твоим на пути, или на древе некоем, или на земли и в нем птенцы или яйца, и мати сидит на птенцах или яйцех, да не возмеши матерее со птенцы: отпущением да отпустиши матерь, птенцы же возмеши себе, да благо тебе будет, и долгоденствовать будеши.»
Алексей и Лизанька бранили их за то и старались отнять у них бедного жука. - Увидев отца, прибежали они все к нему и жаловались друг на друга. Отец взял сторону последних и говорил, что весьма дурно лишать бедных невинных животных свободы без всякой причины, а еще хуже мучить их таким образом. «Они такие же твари Божии, - продолжал он, как мы и как все большие животные, так же чувствуют боль и удовольствие. Творец так же печется о них, как и о самых благороднейших своих тварях. Он назначил им пищу и снабдил их способами питаться, и орудиями обороны, соответственными их составу; а это и показывает нам, что он сотворил их не для того, чтобы они страдали.
Хотя гораздо бесчеловечнее оскорблять существо одного с нами роду, однако весьма немилосердно мучить и всякое животное, какое бы оно нибыло. Это не так маловажно, как многим кажется. Самое Священное Писание именно повелевает нам быть милосердными и к бессловесным животным. Помните ли вы стих из Священного Писания: «Праведник милует души скотов своих».
Николай. Я слыхал это, однако я думал, что тут говорится только о больших скотах, которые нам служат. Есть люди, которые и их не жалеют. Третьего дни видел я извозчика; он наклал такой большой воз, что бедная лошадь и с места сдвинуть его не могла, как не силилась, а он то и дело бил ее плетью так немилосердно, что я не мог больше на это смотреть и отбежал от окошка. После уже сказали мне, что лошадь упала и тут же издохла. Извозчик после того плакал и ревел, как корова: однако мне не жаль его; он достоин был наказания.
Володинька. В самом деле, нельзя смотреть, когда мучат какое-нибудь бедное животное. Я видел, как наш повар цыплят колет, бедные птички бьются крылышками; кровь течёт из них - ах! я никогда этого не позабуду. Ещё видел я, как молодого барашка кололи; мне кажется, я и теперь слышу, как жалко он тогда кричал. Если бы он говорить мог, верно бы сказал он: «Злые люди, за что вы меня убиваете?».
Лизанька. Я также это видела и после того не хотела есть мяса; бедный барашек все мне казался.
Алексей. А мне вздумалось тогда, хорошо ли мы это делаем, что убиваем животных себе в пищу? Можно бы нам и без того питаться молоком, хлебом, плодами, которых так много. Я хотел было тогда же спросить у вас об этом, но позабыл. - Если бы мясо не так было вкусно, тогда не стал бы есть ничего, кроме плодов.
Отец. Так ты оставил свое сомнение для того только, что мясо тебе нравится? Причина очень решительная!
Алексей. Вы сами кушаете мясо; а если бы было в этом что-нибудь худое, то вы верно не стали бы его кушать.
Отец. И это несправедливо; я также могу ошибаться. - Но я постараюсь растолковать тебе, что нам можно употреблять животных в пищу, и что они, как кажется, для этого отчасти сотворены.
Во-первых, мы видим во всем творении, от самого малого насекомого даже до самых больших животных, до льва на земле, до орла на воздухе и до кита в море, что одно из них служит пищей другому. И что гораздо меньше родится тех животных, которым надобно для пропитания очень много, нежели тех, которым мало надобно. Комаров гораздо больше, нежели маленьких птичек; маленьких птичек гораздо более, нежели хищных птиц и так далее. Самый внутренний состав животных таков, что по нему можно различать тех животных, которым определено питаться мясом, и тех, которым растениями питаться определено.
С.53
Во-вторых, если бы люди не употребляли в пищу некоторых животных, то бы они так размножились, что и самим людям не было бы от них места, или бы дикие звери стали их пожирать и так они все умирали бы насильственною же смертью.
В-третьих, бессловесные животные не имеют никакого понятия о смерти, и потому страдают они только в ту минуту, в которую лишаются жизни. Напоследок, вероятно, что нет большего различия, как они лишаются жизни, натуральною ли смертью или от человеческих рук. В первом случае страдание их продолжается иногда еще гораздо долее. Разумеется, если люди отнимают у них жизнь так скоро, как только можно. Но кто продолжает время их страдания, муча из без нужды, тот показывает себя жестокосердным человеком.
Алексей. Ах, как много таких жестокосердных людей: почти всякий день вижу я и взрослых людей и детей, которые бьют и мучат бедных животных понапрасну. Я не могу терпеть нашего соседа; он сказал мне, что он часто ловит чужих собак и кошек, и отпускает их опять, отрубивши им хвосты за то только, что однажды собака его укусила, а кошка съела у него чижика.
Добросерд. Видно, что он злой ребенок. - Правда, многие поступают немилосердно с животными, не думая, как больно страдать бедному животному, или думая, что оно для того только и создано, чтобы все терпеть от человека. Но и это дурно; кто так думает, тот показывает, что он не далекого рассудка. Вы сделаете доброе дело, если такому человеку дадите понятие, что он нехорошо поступает.
Алексей. Я читал в одной книжке, что не помню где-то осудили одного человека за такой немилосердный поступок. Он убил маленькую птичку, которая спасалась от хищной птицы и прилетела к нему.
Добросерд. Кажется, что это случилось в Афинах. Древние греки так были жалостливы, что у них даже публичными законами определено было наказание за немилосердие к животным.
Отец. Гораздо лучше приучать детей к жалости, чтобы они не имели нужды в таких законах.
Николай. Однако таких животных, которые нам вред делают, например медведей, волков, лисиц, мышей, либо мух и комаров, которые нас беспокоят, жалеть не надобно; их можно немножко и помучить.
Отец. Ты ошибаешься. - Это правда, что когда уже нам позволено употреблять в пищу невинных животных, то еще более позволено для собственной своей безопасности убивать хищных зверей, которые могут нам вред делать; но нарочно их мучить непростительно.
c. 56
Я так думаю, как некоторые люди в Индии, называемые Браминами, которые больше всего остерегаются, чтобы не умертвить какое-нибудь животное; они носят полотняную повязку на рту, чтобы не проглотить с воздухом какого-нибудь маленького насекомого, не убивают в домах своих никакой гадины, сколько бы она им не была тягостна, и за преступление почитают снимать со стены паутины. Такая осторожность вздорна и смешна; однако она показывает жалость и добросердечие, и гораздо простительнее того, чтобы мучить животных и находить в том удовольствие.
Они делают нам вред не из злости, и не для того только, чтобы вред делать, но по нужде; всякое животное хочет жить и должно чем-нибудь питаться. Для того-то хищный зверь ищет добычи, мышь делает свои подкопы, и для того-то комар нас кусает. Мы можем избавляться от них, чтобы они вреда нам не делали; но смешно бы было, если бы мы захотели наказывать их за то мучением. Виноваты ли они в том, что пекутся о своей жизни?
Алексей. Когда они не виноваты, то мы совсем не имеем права и убивать их.
Добросерд. Я расскажу тебе небольшую повесть, которая может служить на это ответом.
«Один Гофмейстер пошёл со своим питомцем в лес. Комары кусали их очень больно. «Вот я вам отплачу! - вскричал маленький его питомец. Лишь только бы мне поймать хоть одного из вас, то уж не быть бы ему живому!» Виноваты ли бедные комары, - говорил Гофмейстер. - Они хотят жить; кровь наша служит им пищею; они для того и снабжены своим жалом, чтобы ее высасывать. За что же ты мстить им хочешь? - Так и я не виноват, отвечал тот, что должен их бить; они не могут обойтись без того, чтобы кусать меня, а я не могу обойтись без того, чтобы не бить их. Он поймал комара и хотел оборвать у него жало, крылья и ноги. Нет - сказал Гофмейстер: это правда, что ты можешь стараться избавить себя от них, и так убей этого комара, а мучить его не имеешь ты никакого права».
Володинька. И! что это за важность оторвать крылышко у комара либо у мухи. Я всегда обрываю у них и ножки и крылышки, когда удается мне поймать их. Неужели им это чувствительно?
Отец. Неужели ты в самом деле думаешь, что такие маленькие нежные животные и маленькие червячки, которые и их еще нежнее, ничего не чувствуют?
Володинька. Как же им чувствовать? Они не кричат, когда что-нибудь у них оторвешь, да и крови из них не течет.
С.58
Отец. Разве и нам тогда только бывает больно, когда мы кричим или когда кровь течет? Ты говоришь теперь как ребенок, и как ребенку это тебе еще простительно. Но есть много и больших людей, которые не умнее думают. Они удерживаются несколько мучить больших животных, которые трогают их своим ревом или жалостным криком. Напротив того, маленького насекомого или червячка ни мало не жалеют, для того, что не слышат от него никакого голоса и не примечают, как он вьется у них в руках. Но знайте, дети мои, что такие маленькие твари, даже и те, которые так малы, что мы и видеть их не можем, так же способны чувствовать боль и удовольствие, как и самые большие животные способны чувствовать великую разность между тем, когда они играют на солнце и когда их давят либо колют; да еще, может быть, чем нежнее состав их, тем тоньше их чувство.
Все животные имеют такое же право пользоваться удовольствием, которые натура им определила, как и вы, лишать их этого удовольствия противно справедливости. Пользуясь превосходством нашего рассудка и силы, заставляем мы больших животных служить нам, работать на нас и перевозить тяжести с места на место, а за это справедливость не требует ли, чтобы мы были к ним жалостливы, пеклись о них и старались облегчить их неволю?
Другие животные, живущие вместе с нами на земле, питаются травою и древесными плодами, которые принадлежат им столько же, как и нам. Творец, который даровал им жизнь, пекся и о них так же, как о нас; а нам ничем они не обязаны. И так довольно ясно, что несправедливо лишать жизни какое-нибудь животное без всякой причины; а мучить его не только несправедливо, но и бесчеловечно и свирепо.
Если бы я знал, что кто-нибудь из вас, дети мои, находит удовольствие в жалостном крике какой-нибудь мучимой твари, то стал бы о нем плакать и был бы в состоянии желать ему заблаговременной смерти для того, что я опасался воспитать в нем опасного обществу злодея.
С. 60 Потом отец пошел в свой кабинет, принес оттуда микроскоп и показал детям удивительный состав мухи и некоторых других насекомых в увеличенном виде.
Николай и Володинька смотрели с жалостью на бедных мух, у которых они оборвали крылья и ножки. Они тотчас хотели выпустить на волю пленного своего жука, но Добросерд сказал им, чтобы они сперва рассмотрели его через микроскоп, а потом хотел им рассказать нечто из натуральной истории, касающееся до самого насекомого.
«Когда вы услышите, - говорил он, сколько времени натура употребляет на образование этого небольшого животного и подобных ему, то еще больше будете остерегаться истреблять его дело в одну минуту без всякой нужды.
с.61
В бесчисленном роде насекомых жуки принадлежат к первому классу. Надрезы, по которым насекомые вообще так называются, на них видны очень ясно и разделяют их тело на голову, грудь и заднюю часть. От прочих классов насекомых различаются они твердыми покрышками, которыми прикрыты их тонкие, на пергамент похожие крылья.
Многоразличность их весьма велика; ныне известно уже до 800 различных родов жуков.
Родятся они почти все одинаковым образом, с тою только разностью, что иные в короткое время проходят все перемены своей жизни, а другим потребно для того от четырех до пяти лет. Кроме того еще приметно различаются они различаются величиною, цветом и образом, пищею, жилищем и движением. Есть жуки величиною не больше булавочной головки; напротив того, другие шириною и толщиною бывают в большой кулак, например Американский слон и Африканский голиаф.
Цветом бывают они по большей части черные; однако же нет почти не одного такого цвета, какого бы не имели некоторые роды жуков: находятся между ними зеленые, голубые, красные, желтые и проч. Некоторые бывают покрыты блестящею пылью, похожей на золото, либо на серебро. Эта пыль много имеет сходства с той пылью, какую видели вы на крыльях у бабочек.
С.62
Другие отличаются красивыми фигурами, полосками, точками - и некоторые испещрены бывают так прекрасно, что самый искусный живописец точно изобразить их не может. По всем этим различиям разделяются они на разные роды, известные под разными именами. Рассказывать вам обо всех их родах было бы слишком пространно. Итак, мы будем говорить теперь только об этом, который теперь перед нами.
Вы видите, что он имеет на крыльях скорлупы или покрышки темного и несколько красноватого цвета, усыпанные беловатою пылью, которая легко с них стирается. Они весьма ему нужны для того, что он часто живет под землею, где бы нежные его крылья удобно могли повредиться, если бы эта скорлупа их не прикрывала. Поднимаясь на воздух производят они ими тот шум, который чаятельно случалось вам слышать. Грудь у некоторых бывает покрыта черным, а у других красным щитком, что также считается между знаками их различия. Передние ножки несколько короче задних и снабжены маленькими зубчиками, которые способствуют жуку рыться в земле.
В мускулах своих имеет он столь удивительную силу, что они по мере столь малого его тела в тысячу крат больше человеческой. Такая сила нужна ему для того, чтобы вырывать подземное свое жилище, в которое часто скрывается он и тогда уже, когда получает крылья и делается таким летучим насекомым, какое мы здесь видим.
Лизанька. Так он не всегда имеет крылья?
Добросерд. Когда он бывает жуком, то всегда, то всегда имеет крылья, но прежде бывает он червем, и из червя превращается в жука. Вы тотчас услышите, как это происходит.
(Продолжение будет сообщено в следующем листе).
C. 65. Продолжение
Самцы между жуками во всех родах бывают несколько поменьше самок. Они сходятся весною. После того самки вырывают ямочки в земле, кладут туда свои яйца, которые бывают продолговатые и цветом светложелтые. Положивши яйца, самка опять улетает к своим деревьям и кустарникам и питается еще несколько времени листьями.
В яйце рождается червь или ларва (так называются черви, из которых насекомые происходят), и через три месяца начинает он пробивать свою обвертку и выходить из нее. Сперва бывает он мал и питается кореньями всяких растений, какие только ему попадутся. Кажется, что он ест всякие коренья без разбору, хотя и вероятно, что матка, приготовляясь класть яйца, выбирает такое место, где бы будущие дети ее могли находить любимую пищу.
В этом состоянии прожорливые твари проводят долее трех лет. Они прорываются под землею с великой скоростью и легкостью. Часто находят их, когда землю копают. Птицы ищут их с жадностью. Садовники также не щадят их для того, что они подгрызают коренья у растений и через то причиняют в садах немалый вред.
Цветом бывают они прожелтоватые; по бокам имеют по девяти дырочек для дыхания и по три ножки. Голова из снабжена двумя зубчиками, которыми они прорезывают коренья и высасывают из них сок; глаз они не имеют да не имеют в низ и нужды, для того, что живут всегда под землёю. В таком виде насекомое живет несколько лет под землею, переменяет всякий год свою кожу, на зиму всегда уходит глубже в землю, чтобы от стужи быть безопасну, и проживает до весны без пищи.
В конце четвертого года приготовляется оно выйти из подземного своего жилища. Это происходит таким образом: в конце осени червь начинает чувствовать, что превращение его приближается. Он зарывается гораздо глубже в землю и делает себе довольно просторную комнатку, которой стены выделывает он так гладко, что они лоснятся. Потом становится он короче, начинает раздуваться, скидывает последнюю свою кожу и превращается в куколку или Хризалиду.
Эта куколка бывает сначала желтого цвета, но мало по малу переменяет его, пока наконец сделается почти совсем красною. В виде ее показываются ясно все признаки будущего крылатого насекомого, которого передние части можно рассмотреть , а задняя часть бывает как бы пеленками обернута.
В этом состоянии молодой жук опять проводит три месяца. В начале января освобождается он из своего заключения и принимает подлинный вид крылатого насекомого, в каком мы теперь его видим.
Володинька. Бедненькой! Насилу выбрался ты на вольный воздух, чтобы летать по деревьям и питаться зелеными листочками.
Алексей. Да, в январе месяце много найдет он зеленых листочков! Разве ты видел в это время зеленые деревья?
С.68 Добросерд. Он не вдруг получает свою силу и хороший аппетит. Сперва бывает он еще весьма слаб, подобно младенцу, а не так, как многие другие насекомые, которые тотчас начинают всюду летать, как скоро выйдут из состояния куколки. В то время цвет его гораздо живее, нежели после, когда уже он вырастет; он бывает тогда весь мягок, и кажется, что он позабывает на несколько времени свою прожорливость.
Алексей. В прошлом году видел я в саду такого молодого жука; однако садовник сказывал мне, что он прошлогодний, и что он на зиму зарывался в землю, и опять вышел, как скоро стало тепло.
Добросерд. Он ошибся; жуки этого рода не живут долее одного лета. Есть другой их род, жуки которого на зиму как бы засыпают и таким образом лежат в земле до другого лета.
В конце мая, сии насекомые, живши четыре года под землею, выходят оттуда, как скоро первый теплый вечер их выманит. Вместо кореньев питаются они тогда древесными листьями, а пьют росу. Когда погода бывает им приятна, то они летают повсюду и ударяются обо все, что попадется им на полете.
Однако полуденный жар для них слишком силен; они укрываются от него под ветвями и листьями тенистых деревьев. В скорее по выходе из своего заключения они сходятся, и как скоро самка обеременеет, то прорывает в земле ямочку и кладет в нее свои яйца, которых число по большей части бывает по шестидесяти, а из них родятся черви и проходят все те превращения, о которых я вам рассказывал. Множество таких насекомых было бы весьма пагубно для деревьев, если бы сами они не служили любимою пищею для птиц, а особливо для молодых птенцов. Вороны и свиньи весьма их любят и на полях пожирают их великое множество.
Мы не могли бы окончить этого разговора и в несколько дней, если бы захотел я рассказывать вам о всех родах жуков, какие только известны. Однако расскажу еще о некоторых особливо отличных величиною, видом и другими обстоятельствами.
С.70. В Америке есть род жуков, которые цветом совсем черные, величиною не больше здешних обыкновенных жуков, но круглее их, и такой силы, что если посадить одного из них под медный подсвечник, то он может двигать его с места на место очень скоро.
Володинька. Такого жука заставил бы я возить деревянные санки, а не бумажные. На что им такая сила?
Добросерд. Отчасти на то, чтобы доставать себе пищу, отчасти же чтобы делать места для своих яиц. Обоняние их чрезвычайно остро. Приметивши где-нибудь испражнения какого-нибудь животного слетаются они туда, садятся на кал, и все вместе делают из него шарики, в которые кладут свои яйца, и в сентябре месяце зарывают довольно глубоко в землю. Под землею лежат они до весны, пока насекомые родятся, и как гнезда их перегорят, то они выходят из-под земли.
Перекатывая шарики на то место, куда им надобно, помогают они друг другу весьма прилежно, Они делают то по большей части заднею частью и обеими задними ножками. Обыкновенно провожают их при этой работе другие жуки, которые величиною больше их, и у которых грудь покрыта красным блестящим щитком, голова не совсем черная, но с прозеленью и на ней черный блестящий рог загнутый несколько назад.
Слон между жуками есть самый большой из всех ныне известных родов. Сии насекомые находятся в Южной Америке, а особливо в Гвиане и Суринаме, также и при реке Ориноко. Они совсем черные, и все тело их покрыто твердою и плотною покрышкою, похожую на раковую скорлупу. Рога их очень тверды. Также имеют они хобот, который могут сжимать и распускать.
Еще заслуживает примечание род жуков, которые называются могиляками, потому что они обыкновенно зарывают в землю мертвых кротов, мышей и лягушек, прежде, нежели начинают есть их. Это странное свойство их открыто еще не очень давно таким образом: в одном саду убили крота и оставили его на земле; через несколько часов пришли и хотели его выбросить из сада, но его тут уже не было. Разрыли землю на том месте, где он лежал, нашли его под землею, в небольшой ямке, и около него бегало несколько жуков.
С.72 Чтобы увериться, в самом ли деле жуки зарыли крота в земле и каким образом они это сделали, вынули его и положили на другое место недалеко оттуда. Недолго спустя жуки и туда прибежали; они подползли под крота и вырывали из под него землю весьма проворно, отчего мало помалу сделалась ямка, в которую мертвый крот сам собою спустился; они прикрыли его вырытою землею, и потом уползли в ямку, чтобы на досуге съесть свою добычу.
Лизанька. Конечно их было очень много, либо они очень долго вырывали эту ямку?
Добросерд. Их было только четыре, а работали они не более трех часов. В другое время привязали также мертвого крота веревочкою к палке, которая была воткнута в землю, и повесили его так, чтобы он едва только дотрагивался до земли. Жуки не упустили и этого случая. Они вырыли под ним ямку, но крот не упал в нее; они догадались, что этому причиною и подкопали палку так, что она упала и крот должен был провалиться в их ямку.
С. 73. Сии жуки имеют на крыльях черные покрышки с двумя широкими красноватыми полосками. Они кладут свои яйца в какое-нибудь падалище под землею. Черви, которые родятся из этих яиц бывают зеленые с померанцевыми пятнышками, и превращаются сперва в куколок, а потом уже в жуков.
Верно случалось вам часто, разгрызши орех, находить в нем вместо ядра маленького червяка и несколько гнили?
Николай. Это правда, и не очень приятно, когда эта гниль в рот попадает.
Алексей. Я не мог при том никогда догадаться, как этот червяк может войти в орех; на нем не видно никакой скважины. А на котором орехе есть дырочка, в том уже нет червя и одна только гниль остается.
Добросерд. Летом, когда еще орехи не поспели, ползают по ореховым кустарникам маленькие жуки. Самки этого рода жуков имеют довольно длинный хоботок, прокалывают им в зеленых и еще мягких орехах дырочки и кладут в них свои яйца.
Дырочка потом зарастает и остается на орехе только маленькое пятнышко. Через две недели родится из яйца небольшой червячок, который находит в орехе довольно пищи, сколько ему надобно, пока он придет в надлежащую силу, а потом проедает он скорлупу и выползает оттуда. Выползши из ореха, скрывается он под землею и проводит там зиму и весну даже до июня. В июне делает он себе гнездо и превращается в куколку. В начале августа превращается он из куколки в маленького жука; но как тело его не вдруг приходит в надлежащую крепость, то он живет еще неделю под землею, и потом уже выходит на вольный воздух.
Лизанька. В яблоках и грушах бывают такие же червяки; и они также не превращаются ли в жуков?
Добросерд. Нет, они превращаются в маленьких бабочек, о которых может быть случится нам впредь когда-нибудь говорить. Есть еще один род таких же маленьких жуков, которые известны по вреду, какой они делают в житницах, если не взята бывает нужная против них предосторожность.
С.75. Самки их также прокалывают в хлебных зернах маленькие дырочки и вкладывают в них свои яйца. Они кладут множество таких яиц. Червячок, родящийся из такого яйца, известный под названием красного хлебного червя, начинает питаться внутренностью зерна. Но как он в половину уже вырастает, то прежнее его жилище становится ему тесно и не доставляет ему уже пищи. Итак он принужден бывает делать себе новое жилище из нескольких зерен, которые лежат подле него и которые умеет он складывать некоторыми тонкими волокнами, а скважинки между ними залепляет своим пометом, похожим на белую песчинку. Он выедает новое свое гнездо так же, как и прежнее; а потом наступает время его превращения: он превращается в куколку, и через несколько времени выходит виде маленького жука, находит в хлебе тысячи своих товарищей, познакомливается с ними и расположением своим причиняет новые опустошения. Такие же черви бывают в овсяной крупе, во пшене, в горохе и прочее.
С.76. Всем вам случалось слышать так называемого кузнечика, который стучит в деревянных стенах похоже на бой карманных часов.
Лизанька. Да, я помню еще как он часто стучал у нас в детской комнате. Однажды пришла к нашей няньке сестра ее, она услышала этот стук и говорила, что это не к добру, и что верно кто-нибудь у нас в доме скоро умрет. Однако нянька сказала ей, что это примета пустая, хотя она в самом деле не знает, отчего происходит такой стук.
Добросерд. Стук этот происходит от маленького червячка, который живёт в дереве и после также превращается в маленького жука.
Есть червячки, которые блестят и светятся наподобие каленого угля. Самцы их составляют род жуков, потому что имеют род крыльев и могут летать. Напротив того, самки принадлежат к ползающим насекомым.
Алексей. От чего же они так светятся?
Добросерд. Некоторые думают, что это происходит от электрической силы, которую они в себе имеют; а другие думают, что некоторые их части наполнены блестящею материю, которая так светится. Последнее кажется мне вероятнее первого. Самые ларвы и куколки этих насекомых издают уже от себя блеск, хотя и весьма слабый. Примечательно, что когда возьмешь это насекомое в руки, то блеск его начинает мало по малу уменьшаться, наконец и совсем пропадает. Но если дотронешься до него и заставишь его ползти то он опять начнет светиться; кажется, что от него зависит, светиться или не светиться когда он захочет.
Еще осталось мне рассказать вам об одном роде жуков, которые называются Шпанскими мухами. Вы, конечно, о них слыхали?
Лизанька. Недавно один из наших людей был болен, и мне сказывали, что лекарь приписал ему шпанские мухи. Я не знала, что это такое и хотела у Вас спросить.
Добросерд. Не что иное, как род небольших жуков. Они весьма различны величиною, видом и цветом. Иные бывают все синие, другие золотого цвета, а в других оба цвета смешаны. Прежде вывозили их только из Испании, почему и называются они Шпанскими мухами. А ныне находят уже их в германии, Голландии, во Франции, в Италии и других землях. Ищут их по неприятной вони, которая от них происходит, и которая так сильна, что можно ее издалека чувствовать. Набравши их, кладут в полотняные мешочки, морят в пару горячего уксуса, потом сушат на солнце и так держат в коробочках. Они употребляются в разных болезнях с хорошим успехом; когда прикладывают их снаружи, то делаются от них пузыри и через то вытягиваются дурные мокроты.
Добросерд обещал достать для детей всех этих насекомых, о которых он им рассказывал. Бедный жук, который подал повод к этому разговору, выпущен был на волю.
В дополнение к сему разговору сообщим здесь место из одной Английской книги, в которой читатели найдут краткое повторение того, что ранее говорено было о жалости к животным.
«Должность быть милосердными так, как Отец наш милосерд, и творить всякое дело милосердия обязывает нас распространять милосердие наше на всякий предмет, над каким только можем оказать оное. Нет твари столь маловажной, которая бы имя жизнь не имела купно и права на благополучие. И так весьма неразумно измерять жалость нашу к прочим тварям по мере цены, какую мы тварям приписываем, или думать, будто разность величины либо красоты животных производит существенную разность и в их чувствовании. Муха так же имеет чувство, как и бык, жаба столько же имеет право на благополучие, как и канарейка: один Бог сотворил быка и муху, канарейку и жабу.
От некоторых тварей имеем мы отвращение, а других больше любим, но сие не подает нам причины мучить первых, если можно без того обойтись. Хулы и отвращения достойно немилосердие к животным, какие бы они не были, скоты или птицы, рыбы или черви. Никакая тварь не должна казаться нам столь подлою, чтобы мы за ничто почитали мучить ее; всякая живая тварь есть дело Бога, всеобщего Творца».
«По закону Божию милосердие есть должность столь обширная, что упускается из виду и при самом случайном и обыкновенном обстоятельстве, а именно если найдёшь птичье гнездо. Во Священном писании повелевается:
Аще улучиши гнездо птичие пред лицеем твоим на пути, или на древе некоем, или на земли и в нем птенцы или яйца, и мати сидит на птенцах или яйцех, да не возмеши матерее со птенцы: отпущением да отпустиши матерь, птенцы же возмеши себе, да благо тебе будет, и долгоденствовать будеши.»