Психотравматологи вокруг нас
С момента начала сами-знаете-каких событий профессиональное психотерапевтическое общество оказалось расколото на множество частей. Этот факт сам по себе крайне печален: люди, которые должны были бы сплотиться и сфокусироваться на помощи тем, кто в ней нуждается, пересрались и размежевались, враз забыв о своей ответственности, своих обязательствах и общем деле. Да, все мы в одной лодке, на всех ситуация влияет. Практика показывает, что обладания дипломом психолога или врача недостаточно, чтобы сохранять трезвый рассудок.
Но интересно другое. Отчётливо выделилась когорта специалистов, которые рассуждают о происходящем с позиции острой травмы. Идентификация с агрессором, стокгольмский синдром, "травма свидетеля", все эти нападки на "нейтральность" - это всё система понятий, которая относится к травматологической "школе". Да, когда речь идёт о теракте, стихийном бедствии, захвате заложников и т.д. - здесь работают все те механизмы острой травмы. Нужно восстановление безопасности, валидация чувств, отреагирование, поддержка. Нужно назвать своими именами, кто автор агрессии и кто её жертва.
Но неправильно рассматривать эту ситуацию исключительно как острую травму. Мы имеем дело с активацией механизмов личностного реагирования, которые закладывались и работали в течение многих лет. С вами не "травма свидетеля", с вами декомпенсация личностных механизмов совладания. Всё то, что составляет ваш характер, ваши автоматические способы мышления, восприятия, поведения, ваши ценности и убеждения - всё это сейчас оказывается под мощным ударом, и психика пытается всё это удерживать и осмыслять доступными ей средствами. Она фрагментируется, отключает эмоции, запускает диссоциацию, активируется поляризация на "хороших" и "плохих", причём вы - да, вы, который читает это, - конечно же хороший! Независимо от того, на какой вы стороне, вы уверены, что вы хороший, а плохие они. И так и должно быть, потому что всем нам приходится выживать в новой, непредсказуемой, непонятной и опасной реальности.
Многим людям сейчас, как ни странно, стало легче. Их отпустило. Им всё стало ясно. Потому что они уже много лет несут в себе безмолвную войну, с которой пытаются справляться в наших кабинетах. А теперь война развернулась снаружи, и они наконец - наконец! - могут вздохнуть свободно, потому что их война переместилась изнутри во внешний мир, и они могут заняться тем, что им хорошо знакомо - выживанием. И дело не в травме. Дело в личностном устройстве, и травматологическая оптика тут бесполезна.
Вся эта ситуация лично для меня прекрасно иллюстрирует, почему у нас так много нелеченых пациентов с личностными расстройствами: огромное число специалистов просто представления о них не имеет. Их лечат от депрессий, тревог, шизофрений и прочего, и эти люди теряют годы жизни, пока не дойдут до того, кто правильно диагностирует их.
И вот сейчас трагедия в том, что мы все окружены кризисными психологами, но реальную помощь нам могут оказать те, кто понимает кое-что в устройстве личности, и не просто понимает - кто понимает свою собственную личность и свои собственные автоматические реакции достаточно хорошо, чтобы не быть в их власти.
Но интересно другое. Отчётливо выделилась когорта специалистов, которые рассуждают о происходящем с позиции острой травмы. Идентификация с агрессором, стокгольмский синдром, "травма свидетеля", все эти нападки на "нейтральность" - это всё система понятий, которая относится к травматологической "школе". Да, когда речь идёт о теракте, стихийном бедствии, захвате заложников и т.д. - здесь работают все те механизмы острой травмы. Нужно восстановление безопасности, валидация чувств, отреагирование, поддержка. Нужно назвать своими именами, кто автор агрессии и кто её жертва.
Но неправильно рассматривать эту ситуацию исключительно как острую травму. Мы имеем дело с активацией механизмов личностного реагирования, которые закладывались и работали в течение многих лет. С вами не "травма свидетеля", с вами декомпенсация личностных механизмов совладания. Всё то, что составляет ваш характер, ваши автоматические способы мышления, восприятия, поведения, ваши ценности и убеждения - всё это сейчас оказывается под мощным ударом, и психика пытается всё это удерживать и осмыслять доступными ей средствами. Она фрагментируется, отключает эмоции, запускает диссоциацию, активируется поляризация на "хороших" и "плохих", причём вы - да, вы, который читает это, - конечно же хороший! Независимо от того, на какой вы стороне, вы уверены, что вы хороший, а плохие они. И так и должно быть, потому что всем нам приходится выживать в новой, непредсказуемой, непонятной и опасной реальности.
Многим людям сейчас, как ни странно, стало легче. Их отпустило. Им всё стало ясно. Потому что они уже много лет несут в себе безмолвную войну, с которой пытаются справляться в наших кабинетах. А теперь война развернулась снаружи, и они наконец - наконец! - могут вздохнуть свободно, потому что их война переместилась изнутри во внешний мир, и они могут заняться тем, что им хорошо знакомо - выживанием. И дело не в травме. Дело в личностном устройстве, и травматологическая оптика тут бесполезна.
Вся эта ситуация лично для меня прекрасно иллюстрирует, почему у нас так много нелеченых пациентов с личностными расстройствами: огромное число специалистов просто представления о них не имеет. Их лечат от депрессий, тревог, шизофрений и прочего, и эти люди теряют годы жизни, пока не дойдут до того, кто правильно диагностирует их.
И вот сейчас трагедия в том, что мы все окружены кризисными психологами, но реальную помощь нам могут оказать те, кто понимает кое-что в устройстве личности, и не просто понимает - кто понимает свою собственную личность и свои собственные автоматические реакции достаточно хорошо, чтобы не быть в их власти.