"Высокая Трава" (часть 2)
Ну вот, дорогие друзья, пришло время немного рассказать, чем я таким занимался все это время и чем занимаюсь сейчас. Я работаю в команде воистину замечательных людей. Пока эта команда имеет творческое название "АМК-2" и состоит из отличных парней. Предполагаемый итог и результат этой работы - мод (модификация) к известной игре "S.T.A.L.K.E.R. "Тени Чернобыля".
Ниже вашему вниманию предлагается рассказ. Он и другие (пока держатся в секрете) - часть литературного контента упомянутого мода. По мере возможности буду информировать, что и как. Это мой первый литературный опыт из того, за что совсем не стыдно. Он не первый вообще, но, пожалуй, первый в прозе, который выносится на широкий суд.
Подробнее о сути работы команды АМК-2 смотрите на сайте команды.
Приоритетное право публикации "Высокой Травы" безоговорочно принадлежит сайту "АМК-2".
Оригинал публикации находится по ссылке:
http://www.amk-2.ru/forum/index.php?showtopic=189&pid=6482&st=0&#entry6482
Итак...
"Высокая трава" (часть 2)
(начало здесь)
Выйдя из леса, вместо привычных очертаний холмов, за которыми скрывался Агропром, вдруг все увидели большую поляну. А уже выйдя на нее обнаружили, что вокруг плотной стеной лес и что дорога исчезает в высокой полевой траве. Командование принял капитан, командир первого блатного взвода, ну и вместо того, чтобы вернуться и заново сориентироваться, собрал консилиум таких же уродов в погонах, как он сам, они раскинули карту, крутили ее… а потом приказали просто двигаться по компасу. В общем, так и не поняли, где мы находимся. И странное ведь дело: чем больше мы уходили от того места, откуда вышли - тем больше увеличивалось, вроде, расстояние и до леса на другом конце поляны. Попытались потом вернуться - лес не приближается, а тоже, вроде, удаляться стал. Капитан тот в истерике забился, принялся орать, что надо послать еще людей в разные стороны, но все говорило за то, что они не вернутся, что пространство это - а то, что это аномалия, никто уже не сомневался - просто поглотит их, рассеет в необъятном поле. С каждым шагом, увязая в высокой траве, они будут идти все дальше и дальше - куда бы не пошли. Идти в вечность, пока сердце не остановится. Это мы так с солдатами решили, что возле нашего «стариковского» костра собрались. Именно тогда в отряде, в роте стала назревать паника и последовавший в конце концов бунт, ставший крахом всего нашего похода.
Под утро пришел сигнал от одной из разведгрупп. Пятерка разведчиков добралась до края леса, прошла небольшую, но густую его полосу и оказалась на берегу большого болота. Это было уже что-то. Болото в наших краях только одно, это могло значить, что мы промахнулись, но находимся на неизведанных территориях, к югу от Агро… наверное. Потому что компас показывал северо-запад. Оттуда пришел сигнал, так сказал радист. Страх сменился бодростью, которой хватило на все утро и половину дня, примерно за одиннадцать часов мы преодолели километра полтора поляны, сухой и плоской, хотя в таком лихорадочном темпе должны были бы уйти километров на двадцать-тридцать. Твари по-прежнему спали, им вкатили еще по дозе и расположились стоянкой возле старого рубленного дома, с огромным сараем, похожим, скорее, на гигантский пустой хлев. Что сразу бросилось в глаза: стены, они были сложены из природного камня… и это в месте, где лес да… степь, да болото за лесом, до которого мы еще не дошли. Бревна дома и крыши сарая почти белые, настолько старые. И тут грянул выброс, очень необычный. Все будто засветилось, повеяло сушью, как из печи, сильным запахом йода и серы, а потом раздались несколько сильных ударов, не как ударная волна, а как… ну, будто воздух стал киселем и в нем волны туда-сюда ходят, в момент когда тебя подымает - так казалось - твой мозг сжимается и в глазах белеет от ужаса, а потом полное расслабление… Я упал на пол рядом с клеткой и заметил, что полог, покрывало - сползло и из клетки прямо на меня смотрит «фредди». Не спит, в смысле. Дальше были еще удары и я потерял ощущение времени и пространства. Потом пришел холод, мы увидели, что уже ночь и что медик колет из пневмопистолета ожившим тварям средство. Он еще сказал, что у них, судя по всему, привыкание, потому что стандартной дозы хватило только на восемь часов. Это выброс был восемь часов, что ли? А между тем разведгруппа снова вышла на нашу частоту. Сказали, что они уже на болоте, решили переночевать в каком-то домишке.
А когда заалел рассвет - меня в бок толкнул Кременчук. «Пошли» - сказал тихонько. Мы отошли от лагеря метров на сто, возможно - как раз по краю леска, когда увидели большую дымящуюся яму, в которой как чудовищные гнилые клыки, торчали кочки с небольшими кривыми деревцами. На некоторых были свежие сколы, на некоторых - будто очень давно закрученные деревья, будто высохшие стволом и, тем не менее, испустившие сучья с темной колючей листвой, с веток свешивались гигантские сережки, наподобие березовых. А еще - колючие лианы, все в липкой черной хрени, будто в смоле. А яма эта - будто рана между кочек, полна той жидкости. И в ней я сразу заметил ногу в армейском ботинке, а чуть дальше - еще тело. И еще. Тела, казалось утопали в окружающем зловонии, когда я потянул за ногу в ботинке, то неожиданно она легко подалась и я вытащил на «берег» буквально иссохшее тело в ветхой униформе, мумию. Не скелет, не высосанную оболочку, как после кровососа… хотя сходство, все же, было. Все тело было покрыто этой смолой или мерзкой той жидкостью, напоминающей липкую ртуть. Когда я дотронулся до солдатской полевой куртки, чтобы достать документы, жидкость буквально переползла на меня и стала рвать перчатку, так казалось. Пришлось отказаться от документов, я просто оторвал бирку с фамилией «Куделя». Сержант, командир разведгруппы. Что самое ужасное - от нее, именно от этой разведгруппы мы только что получили сигнал, что она на болотах… а ведь судя по всему, эта мумия здесь уже давно. Год? Два? Как здесь вообще время идет? Бирку я все равно не донес, пришлось бросить. Ткань от этой «смолы» расползлась в руках, выкинул и свои перчатки. Так ни с чем и вернулись. Капитан поморщился, но дал десяток людей. Однако, больше мы эту яму уже не нашли, хотя искали с час и даже еще возвращались когда совсем рассвело. Похоже, меня стали считать сумасшедшим. Взводный хотел даже оружие отобрать, но, посмотрев на мрачные лица старослужащих, понял - не выйдет, не отдадут. Так я остался пока официально не спятившим.
После плотного завтрака рота снова двинулась в путь. Снова пришли сигналы от разведгруппы Кудели. Тот докладывал, что они ждут отряд на просеке, проложенном в чакане. Это так тростник подобный называют у нас. На севере его трестой зовут, так Серега Молчун сказал, он из Ржева был. И правда, когда вышли на ту сторону леса - впереди расстилалось болото и просека, тропа, была прямо перед нами. Прореха в тростнике, уходящая в густой туман, между почти черных листьев… я сразу тогда про аномалию у пропавшего лагеря вспомнил! Капитану что-то говорить бесполезно было, я нашего взводного кликнул и мы несколько минут поговорили, когда перекур был объявлен перед болотом. Солдаты расположились пятью кольцами, как символ олимпиады, в центре стояли тюки с грузом и носилки с клетками. «Товарищ лейтенант - сказал я взводному - не надо нам в болото ходить. Лучше попробовать обойти!» Затем, сбиваясь, рассказал, что никакой кровосос меня на дерево не загонял, как я говорил на допросе, что был я в вот такой вот аномалии и что блуждал там полчаса каких-то… а прошло двое суток вне аномалии. А ну как здесь тот же случай? Взводный сочувственно посмотрел на меня и сказал только: «Шепелев, считай что ты комиссован, не буду тебе биографию портить, скажу - контузия при халатности, нарушил инструкцию при использовании взрывчатых веществ. Но больше меня не тревожь своими байками, у нас серьезная ситуация. Капитан и так пообещал мне выговор вкатить, а теперь не только ты на губе будешь кальсонами блистать!». Плюнул зло и пошел. С тем и разошлись. Примерно в одиннадцать сорок утра девяносто три человека вошли в туман и пошли по тропе в окружении толстых стеблей и широких листьев. Утопая в липкой грязи по голень.
Мне сразу не понравились эти растения. Я не ботаник, но, честное слово, сразу насторожился, увидев: камыш - не камыш, осока - не осока, стоят высокие травянистые стебли, почти черные, с серыми прожилками, такие же листья, жесткие как пластик. Край листа как терка или тупая пила - не режет, но царапает. Мы прошли «на местности» километра два, когда редко стал попадаться другой вид: из куста этого «камыша» торчали отростки, упругие, как проволока, с небольшим цветком на конце и здоровенными шипами на стебле, на манер колючей проволоки. Один из солдат - Пинчук - случайно накололся на такой шип, минут через пять пожаловался, что у него холодеют пальцы рук. Еще через пару минут он уже не мог нести свой груз, даже оружие, а еще через минуту пришлось положить на носилки еще и его. Но - ненадолго. Мы как раз вышли на небольшой островок и нашли разведгруппу. Пятеро солдат лежали с бледными лицами, изредка моргая, руки и ноги, казалось, были ледяными и деревянными. Но когда их попытались просто поднять, те неожиданно вскочили, заорали что-то о мутантах и паля в пустой камыш, удивительно быстро ушли в ту сторону, откуда пришел отряд. Я уже тогда знал, куда именно они ушли. В ту самую яму. Которой не было… пока. Я ж говорю, со временем творились странные вещи. Солнце неожиданно стало заходить - на восток. Собственно и солнца в тумане не было видно, мы по слабым теням ориентировались и более-менее светлому пятну где-то наверху. Потом сразу же наступило утро, солнце взошло на тот самом месте, где только что зашло. Часы, между тем, показывали полдень, а минутная стрелка то замирала, то ускорялась до скорости секундной. А потом взбунтовался Пинчук. Через десять минут он вскочил на негнущиеся ноги и просто ушел в камыш. Попытки его скрутить ничего не дали, с таким же успехом можно было пробовать скрутить пятитонный гидравлический пресс. С мозгами и злобой зомби. Симптомы поражения были точно такими же, как и у разведгруппы.
Капитан был мрачен как туча. Наконец-то он понял, что это уже точно не игрушки и полилась кровь, причем, судя по всему, это было только началом. Он приказал возвращаться… но ему тут же возразил наш лейтенант, ему тоже терять было уже особо нечего. Все ведь очень просто: мы можем не найти точки входа в аномальное болото. Испарения и туман уменьшили видимость до десятка метров.
И вдруг наступила ночь. Она длилась десять минут, потом солнце снова взошло - на юге. Солдаты, уже не принимая руководство всерьез, сами расположились было на перекур, но с первыми лучами солнца выяснилось, что пропал медик. Просто исчез, со всем своим барахлом, присел покурить и потом это место оказалось пустым. Практически одновременно начался кошмар: взбесились «фредди» и начал пробуждаться иллюзион. Видимо, закончилось действие препаратов. Двое дембелей попытались приблизиться и расстрелять тварей - ну, ясно же, что те будут рваться из клеток и мы их не донесем - но горстка приближенных капитана, сержанты и ефрейторы, встали у клеток с оружием наизготовку. Тем не менее, дембеля вырвали из них пару человек и начали гасить, вмешались другие солдаты. Началась массовая драка - скрытый страх перешел в истерическую фазу. Вытоптали здоровенный пятак, стоял мат, слышались страшные крики и брань, пока остолбеневший от неожиданности капитан не опомнился и не разрядил вверх рожок. Только после этого все стали оглядываться, подыматься, тяжело дыша и стирая кровь, ощупывая места выбитых зубов и плюясь красным на черную траву. И оказалось, что сразу человек тридцать, пока дрались, оцарапались о шипастые отростки - я сразу подумал, что в них дело. Картина была душераздирающей: сначала массовый вой от ужаса - всем пострадавшим было ясно, что это конец, когда у них начали холодеть пальцы. Здоровенные парни рыдали в голос и никто не мог им помочь. Громадные слезы, градины. А после - массовый паралич, лежащие тела, мы их сволокли, чтобы не в воде, чтобы не захлебнулись. А после поочередно зомби стали подыматься и уходить в туман. Больше мы их не видели. Я, кстати, отломил все-таки, кусочек такого шипастого отростка и осмотрел. Четыре острых зазубренных шипа растут из одной точки, через десять сантиметров еще такие же шипы. А межу ними сквозь трещину в коре сочится смола, точь-в-точь как та жижа в яме, где группа Кудели сгинула. А о второй разведгруппе мы так ничего и не узнали. Наверное она просто заблудилась на той лесной полянке, истинным размером со степь.
От отряда осталось… сколько же… человек шестьдесят - спустя каких-то полчаса, тридцать с небольшим погибли даже без признаков какого-то насилия со стороны монстров или аномалий, просто с диагнозом «не повезло», из-за какого-то неместного растения. Драка, оцарапался, упал, очнулся - гипс. Перед живыми встал вопрос: что делать. Груза было уже слишком много. Бросили палатки, какой-то попутный скарб, оставили только еду, боеприпасы и клетки с монстрами. Все равно не получалось сменных носильшиков, никак. Да, оказалось, что раненые полковник и дознаватель умерли. Удивительно вовремя. Потому что капитан, перед тем, как мы двинулись дальше, построил солдат и произнес короткую речь. Суть ее сводилась к тому, что все должны быть внимательны, мы не можем позволить себе более нести раненых. По тому, как контрактник Серега Бык сжал ладонью цевье автомата, я понял, что, скорее всего, следующим выбывшим из строя будет эта штабная лизоблюдская крыса. Подумать только, капитану и в голову не пришло бросить клетки с тварями! Их тащат сорок человек! Остальные перегружены боезапасом, военным имуществом, ценными частями оборудования. А этот козел идет, положив пухлые ручонки на висящий на шее Абакан, идет, обходя ямки, ступая своими ножонками, в офицерских форменных штанах, заправленных в хромовые сапоги. И покуривает сигаретки.
Только мы тронулись в путь и сошли с того злополучного островка - с начала пути прошел час, наверное - как передние носильшики одной из клеток провалились в «наст», по крайней мере эта аномалия была похожа на «наст», трудно было разобрать, потому что все произошло под водой. Раздался громкий треск, все четверо неожиданно нырнули с головой, вода в том месте будто закипела, наверное это был аномальный болотный газ или типа того. Клетка с иллюзионом упала в эту кипящую жидкость и будто расплавилась, мутант заревел и разметав людей вместе о остатками паланкина, бросился в заросли. Все произошло буквально за несколько секунд, я не успел даже снять оружие с предохранителя. И - тут же пришла очередная короткая ночь. А когда тьму снова сменил белесый туманный свет, мы увидели, что и другие клетки пусты. Кровососы, «фредди», нету их. Я думаю, что это иллюзион открыл клетки, когда его никто не видел, каким-то образом он двигался удивительно быстро и совершенно бесшумно. А может и какой-то придурок решил, что с него хватит - волочь этих тварей в этом мокром аду. Помимо утонувших в «насте» пропали еще пятеро, у меня кровь стынет в жилах, когда я думаю, что кровососы их просто взяли с собой - пообедать. Этих тел мы тоже не нашли. Впрочем, бывает, что очень голодный кровосос не просто выпивает кровь, но и съедает тело.
Мы посчитались. Нас осталось пятьдесят два. Прошло чуть более часа с момента входа в болото. И теперь вокруг нас кружат пять мутантов, которые могут, между прочим, общаться телепатически через иллюзиона. У капитана, похоже, появились седые волосы. Мы бросили все лишние пожитки и половину боеприпасов, ненужную рацию - эфир здесь был пуст. Шли до следующего островка примерно час и пятнадцать минут. И несколько местных ночей. Я перестал их считать, сбившись. На этом следующем островке нас было уже двадцать семь. Двадцать пять человек, по пять примерно каждые четверть часа. Если это не зверский аппетит, то что? При этом мы так и не смогли убить ни одного мутанта! Они появлялись будто из воздуха и действовали молниеносно, никто просто не успевал поднять оружие! Было все: например, паника, когда человек пять в страхе побежали по ответвлению тропы… я просто для понятности называю эти «просеки» в «камыше» тропами. Они встали спина к спине в небольшом заливе среди моря камыша и этого ядовитого колючего «вьюна» и наотрез отказались идти дальше. Капитан кричал на них, тряс пистолетом у носа, но его, похоже, больше вообще не воспринимали. Я и сейчас вижу лица этой пятерки: Шумов, Полонский, Гонтарь, Ляшенко… Петька Смолокур, забыл его фамилию. Да, вроде, Смолокур - это и погоняло, и фамилия. Лица - белые, как бумага, в глазах ужас, тоска и смертельная усталость одновременно. Они и погибли все вместе. Мутанты возникли, как обычно, стремительно и просто утащили тела в камыш и туман, никто даже крикнуть не успел. Были и нет, только растревоженная вода на том месте, где они только что стояли.
Еще через десять минут удалось убить главного врага, иллюзиона. Произошло это совершенно случайно: когда твари снова решили нами пообедать, у ефрейтора Дзюбы в руке каким-то образом оказалась граната. То ли он сам инстинктивно выдернул чеку, то ли в пылу короткой борьбы тварь ее выдернула, но взрывом убило иллюзиона… и троих наших, считая самого Дзюбу. «Фредди» же, остальные четверо, ушли с добычей. Нас снова стало меньше, еще на семерых. Среди выживших как по злобе судьбы оказались смертельные враги. С одной стороны - капитан и десять «особо лояльных» солдат, с другой - семь дембелей и наш лейтенант. Я думаю, что в нем давно зрела злоба на капитана и не в предстоящей губе было дело, просто лейтенанту, исправному служаке, тащившему свою лямку и сменившему пять съемных квартир в разных «горячих» концах страны, был очень не по нутру этот щеголь, боявшийся испачкаться в крови собственных подчиненных. Я не знаю, какие именно мысли бродили в лейтенантской голове в тот момент, когда капитан носком сапога столкнул в воду труп солдата и вытер платком голенище, испачканное кровью. Лейтенант, взводный наш, Куницын, просто пробормотал: «Сссука!». Капитан - Нестеренко, тоже забыл его представить, суку такую - повернулся к Кунице и уставился, тупо, стеклянными глазами. А Куница медленно достал из кобуры ПМ и выстрелил. Девятимиллиметровая мягкая пуля ПМ-а неспособна пробить броник, капитан просто упал, выронив оружие. А Куница подошел к нему и пнул пару раз сапогом по морде. Побулькав в воде, Нестеренко поднялся, по его лицу текла кровь вперемежку с болотной жижей, нос был сломан, под одним глазом краснел набухающий фингал. Достал из кобуры свой табельный пистолет, повертел в руках. Оглядел нас, в этот момент в его взгляде читалось многое: что жизнь несправедлива, что жена его бросила из-за его сварливого бабьего характера, что очередного звания не будет и что он, как и все - в полной жопе. Бросил пистолет под ноги, тот исчез в воде. Закурил последнюю сигарету, выпустил дым к небу, задрав подбородок. А потом повернулся и ушел в камыш. Навсегда.
Судьбе, судя по всему, цифра девятнадцать нравится больше остальных. Кровососы по какой-то причине оставили нас в покое. Скорее всего, отсутствие иллюзиона положило конец организованным атакам и целых полчаса нас никто не беспокоил, мы даже смогли немного отдохнуть. Снова пришла темнота, местная короткая ночь на смену короткому дню. И когда мой подбородок коснулся груди - я мечтал уснуть хоть на пару минут - я почувствовал, как кто-то тянет меня за ремень. Понимая, что я никак не смогу опередить кровососа, подкравшегося сзади, я просто повернул голову. В тени большого куста камыша находилась сгорбленная фигура. Человек. Медик. «Пошли» - сказал он, я тогда подумал, что так, должно быть, говорит смерть в последний час. Вспомнилась сразу строка из песни Цоя: «А потом придет она, «собирайся - скажет - пошли!»…
Медик схватил меня за рукав и привел на соседний островок, оказывается, тот был в нескольких десятках метров. Там мы сели, он вынул тушенку, хлеб, водку. А потом стал говорить. Сказал мне примерно следующее: «Шепелев, ты глаза не пучь, ну да, живой я. Я не дезертир, честно. Так получилось. Меня, видишь ли, месяц назад змеюка цапнула, я с собой с тех пор всегда несколько доз специального антидота таскаю. Там сложный состав на базе обычной противозмеиной сыворотки, только содержащий дополнительное вспомогательное действующее вещество - атропин. Не буду тебе рассказывать его действие, тем более в этих аномальных условиях, просто слушай. Место, в котором мы с тобой сейчас находимся - аномалия, думаю, ты уже догадался. Сам подумай, это ведь кусок другого мира, неведомого, тут другая погода, другие растения. Эта аномалия помимо прочего делает вот что - она замедляет время, в том числе процессы в организме. На самом деле все мы двигаемся сейчас со скоростью, примерно, в девяносто шесть раз меньшей. Я не знаю, почему, но, похоже, мне удалось выявить некое вещество, то ли пыльцу местных растений, то ли содержащееся в смоле местных лиан и вьюнов, а может это тут просто в воздухе, в тумане. У меня с собой ведь анализатор, биосканер, минилаборатория фактически. Это вещество, судя по всему, на наш организм так и влияет: замедляет жизненные процессы. Потому тебе, наверное, день и ночь кажутся короткими, да? А вот часы... для меня это загадка, почему они реальное время не показывают, хотя и механические. Зона, брат. Так вот, на кровососов это вещество никак не действует. Поэтому их практически невозможно убить - вы их просто не видите, когда они движутся слишком быстро. Они и так быстры, а для вас здесь - еще быстрее в девяносто шесть раз, вы их не успеваете увидеть, их движение намного быстрее кадров в кинопленке! Возможно, их можно увидеть только тогда, когда они останавливаются и питаются... в минуты опасности и наш мозг может работать очень быстро, растягивать или сжимать время... короче, если их и можно увидеть - только когда они уже хватают еду. Вас то есть. Предсмертный писк наших сверхспособностей, наверное..." - он горестно покачал головой. Потом продолжил: "А для них вы - почти неподвижные истуканы, легкая добыча и отменная еда. Сколько вас уже убито ими? Догадываюсь, что много, по моим подсчетам должно быть не меньше сорока. Видишь ли… восемь суток прошло, а кровосос ест примерно раз в день, здесь он может питаться буквально по часам - еды хватает... пока. Восемь суток! Но не здесь, там, на самом деле, по времени вне этой аномалии, в нашем мире. Наша группа считается погибшей. Не знаю, насколько ценны были исследования в Рыжем лесу, но сейчас там исчезли все признаки наличия бывшей лаборатории. Я за это время уже и там побывал, видел сам. Исчезла и та аномалия, наверное после выброса - вы их тут, кстати, тоже не ощущаете. Вообще ничего, понимаешь, на той поляне просто пустое место! Голая земля. А когда я связался с руководством с ближайшего КПП - тут же прислали вертушку и она открыла по мне шквальный огонь…» Он помолчал, катая желваки, а потом продолжил: «Вот тебе, Шепелев, две ампулы атропиновой сыворотки. Я тебе уже колол атропин, кстати, ты тогда в отрубе был после той истории, когда тебя, якобы, кровосос на дерево загнал… накаркал ведь, а? Она, эта сыворотка с атропином, каким-то образом воздействует на организм так, что все процессы нормализуются и действует примерно час. Я такую себе вколол - нужно было, а потом вы перестали видеть и меня, это я только потом понял, когда вас, застывших будто столбами, пытался в чувство привести, думал, что тоже аномальность какая-то, только потом дошло до меня, что вы просто замедленны. Вот тебе атропиновая сыворотка. Двух ампул должно хватить, у меня и нету больше. До края болота, аномалии этой, примерно два часа быстрого шага в нормальном времени. Торопись, возможно ты сможешь связаться, только не с нашими, а со сталкерами или с ооновцами, вам помогут… это единственный шанс. Кровососы скоро начнут охотиться поодиночке, их связующее звено - иллюзион - делся куда-то, но они быстро перестроятся. Приведи выжившим помощь. Как и куда выходить, запоминай. Вот тебе блок сканирования, это типа пеленгатора для ПДА. Сначала двигай спиной к солнцу…» - он покосился на тень, отбрасываемую невидимым за пеленой тумана светилом, за это время уже рассвело - «…потом иди по пеленгу сигнала обнаруженного ПДА. Ты, думаю, догадался: это будет твой ПДА!» Я спросил его, почему я, почему не он сам. Медик кашлянул и ответил: «У меня уже холодеют пальцы, срок действия атропина заканчивается, а местный замедляющий реагент я себе ввел специально, уколовшись шипом вьюна. Чтобы иметь возможность с тобой поговорить, вот как. Видишь ли, я ввел себе сразу две ампулы перед возвращением в аномалию, так получилось, а потом нужно было вводить еще, получился передоз. Мой моторчик уже сейчас бьется как ненормальный, ему недолго осталось. Хотел бы жить, я не герой, честно. Но, с другой стороны, препарат введен, меня никто не ждет, а ты парень хороший. Я не мог вас бросить просто так, я - врач, клялся и для меня это не пустая клятва. Живи, если сможешь выжить. Давай, не теряй времени, сейчас кровососы уже просыпаются, скоро тут начнется бойня. Я попробую, пока не отпустило, убить хотя бы одного, а ты дуй. Наши подумают, что тебя тварь сцапала и не будут ни ждать, ни искать. Приведи помощь на край болота, найди атропин, дозировку я тебе скажу. Выведи наших. Я пробовал достучаться, привести спасателей, но у меня хватило ума только на военных, а они меня вертушками загнали на болота, на наши болота и я почти все время там прятался, болота прочесывали дважды, прикинь! Давай, живи! А я труп уже, не думай. Свечку в церкви поставь за мой упокой…» С этими словами он мне сунул бумагу с какими-то медицинскими надписями и пару ампул, а затем, подхватив автомат, закатал рукав, ввел себе третью и… растворился в воздухе.
Вот, у меня уже холодеют пальцы, надо торопиться. Кое-какие детали опущу, постараюсь более сжато. Короче, атропин я ввел, потом рванул как смог в сторону от солнца. Через час ввел вторую ампулу, еще через тридцать пять минут мой ПДА определил сигнал… моего ПДА, как я и думал, как говорил медик. Его звали Юра, фамилия смешная: то ли Вертихвост, то ли Дыробур… хе-хе. Из аномалии выбрался как из воды - раз и впереди - обычный болотный ландшафт, наш, земной, в смысле. Тоже камыш. Высокая трава такая, в которой ни хрена не видно. Связался с какой-то группой сталкеров, договорились встретиться, но только я вышел на дорогу к Рыбацкому - сзади раздался треск камыша и из него выскочили кровососы. Четыре. Черно-красные, мраморной масти.
Гнали они меня недолго, но убежали мы далеко от дороги, все сигналы пропали. Я залез на дерево, привязался ремнем, сижу здесь, жду чуда. Потому что нашел на себе несколько ран. Одна из них проникающая, это дело когтей «фредди».Перевязал, но он пришел ОТТУДА, значит наверняка пыльца эта была на его когтях. А еще в штанах, в складке обнаружил колючку с аномального вьюна, впившуюся в ногу, и понял, что не судорога вызывала боль последний час. Не знаю, где я его цепанул, но у меня сейчас уже начинается звон в ушах… Уже холодеют пальцы.
Сталкер, поставь в церкви две свечки, хорошо? У меня уже нет сил писать, за помин чьих душ, меня не слушается память. Или, если тебе не все равно, поставь сто две.. нет, сто три. Даже за капитана, даже за гнилую крысу. Вдруг и его кто-то жд…
(с) Гурыч, 2010
При перепечатке или публикации на других ресурсах ссылка на авторство и сайт www.amk-2.ru обязательна.
Ниже вашему вниманию предлагается рассказ. Он и другие (пока держатся в секрете) - часть литературного контента упомянутого мода. По мере возможности буду информировать, что и как. Это мой первый литературный опыт из того, за что совсем не стыдно. Он не первый вообще, но, пожалуй, первый в прозе, который выносится на широкий суд.
Подробнее о сути работы команды АМК-2 смотрите на сайте команды.
Приоритетное право публикации "Высокой Травы" безоговорочно принадлежит сайту "АМК-2".
Оригинал публикации находится по ссылке:
http://www.amk-2.ru/forum/index.php?showtopic=189&pid=6482&st=0&#entry6482
Итак...
"Высокая трава" (часть 2)
(начало здесь)
Выйдя из леса, вместо привычных очертаний холмов, за которыми скрывался Агропром, вдруг все увидели большую поляну. А уже выйдя на нее обнаружили, что вокруг плотной стеной лес и что дорога исчезает в высокой полевой траве. Командование принял капитан, командир первого блатного взвода, ну и вместо того, чтобы вернуться и заново сориентироваться, собрал консилиум таких же уродов в погонах, как он сам, они раскинули карту, крутили ее… а потом приказали просто двигаться по компасу. В общем, так и не поняли, где мы находимся. И странное ведь дело: чем больше мы уходили от того места, откуда вышли - тем больше увеличивалось, вроде, расстояние и до леса на другом конце поляны. Попытались потом вернуться - лес не приближается, а тоже, вроде, удаляться стал. Капитан тот в истерике забился, принялся орать, что надо послать еще людей в разные стороны, но все говорило за то, что они не вернутся, что пространство это - а то, что это аномалия, никто уже не сомневался - просто поглотит их, рассеет в необъятном поле. С каждым шагом, увязая в высокой траве, они будут идти все дальше и дальше - куда бы не пошли. Идти в вечность, пока сердце не остановится. Это мы так с солдатами решили, что возле нашего «стариковского» костра собрались. Именно тогда в отряде, в роте стала назревать паника и последовавший в конце концов бунт, ставший крахом всего нашего похода.
Под утро пришел сигнал от одной из разведгрупп. Пятерка разведчиков добралась до края леса, прошла небольшую, но густую его полосу и оказалась на берегу большого болота. Это было уже что-то. Болото в наших краях только одно, это могло значить, что мы промахнулись, но находимся на неизведанных территориях, к югу от Агро… наверное. Потому что компас показывал северо-запад. Оттуда пришел сигнал, так сказал радист. Страх сменился бодростью, которой хватило на все утро и половину дня, примерно за одиннадцать часов мы преодолели километра полтора поляны, сухой и плоской, хотя в таком лихорадочном темпе должны были бы уйти километров на двадцать-тридцать. Твари по-прежнему спали, им вкатили еще по дозе и расположились стоянкой возле старого рубленного дома, с огромным сараем, похожим, скорее, на гигантский пустой хлев. Что сразу бросилось в глаза: стены, они были сложены из природного камня… и это в месте, где лес да… степь, да болото за лесом, до которого мы еще не дошли. Бревна дома и крыши сарая почти белые, настолько старые. И тут грянул выброс, очень необычный. Все будто засветилось, повеяло сушью, как из печи, сильным запахом йода и серы, а потом раздались несколько сильных ударов, не как ударная волна, а как… ну, будто воздух стал киселем и в нем волны туда-сюда ходят, в момент когда тебя подымает - так казалось - твой мозг сжимается и в глазах белеет от ужаса, а потом полное расслабление… Я упал на пол рядом с клеткой и заметил, что полог, покрывало - сползло и из клетки прямо на меня смотрит «фредди». Не спит, в смысле. Дальше были еще удары и я потерял ощущение времени и пространства. Потом пришел холод, мы увидели, что уже ночь и что медик колет из пневмопистолета ожившим тварям средство. Он еще сказал, что у них, судя по всему, привыкание, потому что стандартной дозы хватило только на восемь часов. Это выброс был восемь часов, что ли? А между тем разведгруппа снова вышла на нашу частоту. Сказали, что они уже на болоте, решили переночевать в каком-то домишке.
А когда заалел рассвет - меня в бок толкнул Кременчук. «Пошли» - сказал тихонько. Мы отошли от лагеря метров на сто, возможно - как раз по краю леска, когда увидели большую дымящуюся яму, в которой как чудовищные гнилые клыки, торчали кочки с небольшими кривыми деревцами. На некоторых были свежие сколы, на некоторых - будто очень давно закрученные деревья, будто высохшие стволом и, тем не менее, испустившие сучья с темной колючей листвой, с веток свешивались гигантские сережки, наподобие березовых. А еще - колючие лианы, все в липкой черной хрени, будто в смоле. А яма эта - будто рана между кочек, полна той жидкости. И в ней я сразу заметил ногу в армейском ботинке, а чуть дальше - еще тело. И еще. Тела, казалось утопали в окружающем зловонии, когда я потянул за ногу в ботинке, то неожиданно она легко подалась и я вытащил на «берег» буквально иссохшее тело в ветхой униформе, мумию. Не скелет, не высосанную оболочку, как после кровососа… хотя сходство, все же, было. Все тело было покрыто этой смолой или мерзкой той жидкостью, напоминающей липкую ртуть. Когда я дотронулся до солдатской полевой куртки, чтобы достать документы, жидкость буквально переползла на меня и стала рвать перчатку, так казалось. Пришлось отказаться от документов, я просто оторвал бирку с фамилией «Куделя». Сержант, командир разведгруппы. Что самое ужасное - от нее, именно от этой разведгруппы мы только что получили сигнал, что она на болотах… а ведь судя по всему, эта мумия здесь уже давно. Год? Два? Как здесь вообще время идет? Бирку я все равно не донес, пришлось бросить. Ткань от этой «смолы» расползлась в руках, выкинул и свои перчатки. Так ни с чем и вернулись. Капитан поморщился, но дал десяток людей. Однако, больше мы эту яму уже не нашли, хотя искали с час и даже еще возвращались когда совсем рассвело. Похоже, меня стали считать сумасшедшим. Взводный хотел даже оружие отобрать, но, посмотрев на мрачные лица старослужащих, понял - не выйдет, не отдадут. Так я остался пока официально не спятившим.
После плотного завтрака рота снова двинулась в путь. Снова пришли сигналы от разведгруппы Кудели. Тот докладывал, что они ждут отряд на просеке, проложенном в чакане. Это так тростник подобный называют у нас. На севере его трестой зовут, так Серега Молчун сказал, он из Ржева был. И правда, когда вышли на ту сторону леса - впереди расстилалось болото и просека, тропа, была прямо перед нами. Прореха в тростнике, уходящая в густой туман, между почти черных листьев… я сразу тогда про аномалию у пропавшего лагеря вспомнил! Капитану что-то говорить бесполезно было, я нашего взводного кликнул и мы несколько минут поговорили, когда перекур был объявлен перед болотом. Солдаты расположились пятью кольцами, как символ олимпиады, в центре стояли тюки с грузом и носилки с клетками. «Товарищ лейтенант - сказал я взводному - не надо нам в болото ходить. Лучше попробовать обойти!» Затем, сбиваясь, рассказал, что никакой кровосос меня на дерево не загонял, как я говорил на допросе, что был я в вот такой вот аномалии и что блуждал там полчаса каких-то… а прошло двое суток вне аномалии. А ну как здесь тот же случай? Взводный сочувственно посмотрел на меня и сказал только: «Шепелев, считай что ты комиссован, не буду тебе биографию портить, скажу - контузия при халатности, нарушил инструкцию при использовании взрывчатых веществ. Но больше меня не тревожь своими байками, у нас серьезная ситуация. Капитан и так пообещал мне выговор вкатить, а теперь не только ты на губе будешь кальсонами блистать!». Плюнул зло и пошел. С тем и разошлись. Примерно в одиннадцать сорок утра девяносто три человека вошли в туман и пошли по тропе в окружении толстых стеблей и широких листьев. Утопая в липкой грязи по голень.
Мне сразу не понравились эти растения. Я не ботаник, но, честное слово, сразу насторожился, увидев: камыш - не камыш, осока - не осока, стоят высокие травянистые стебли, почти черные, с серыми прожилками, такие же листья, жесткие как пластик. Край листа как терка или тупая пила - не режет, но царапает. Мы прошли «на местности» километра два, когда редко стал попадаться другой вид: из куста этого «камыша» торчали отростки, упругие, как проволока, с небольшим цветком на конце и здоровенными шипами на стебле, на манер колючей проволоки. Один из солдат - Пинчук - случайно накололся на такой шип, минут через пять пожаловался, что у него холодеют пальцы рук. Еще через пару минут он уже не мог нести свой груз, даже оружие, а еще через минуту пришлось положить на носилки еще и его. Но - ненадолго. Мы как раз вышли на небольшой островок и нашли разведгруппу. Пятеро солдат лежали с бледными лицами, изредка моргая, руки и ноги, казалось, были ледяными и деревянными. Но когда их попытались просто поднять, те неожиданно вскочили, заорали что-то о мутантах и паля в пустой камыш, удивительно быстро ушли в ту сторону, откуда пришел отряд. Я уже тогда знал, куда именно они ушли. В ту самую яму. Которой не было… пока. Я ж говорю, со временем творились странные вещи. Солнце неожиданно стало заходить - на восток. Собственно и солнца в тумане не было видно, мы по слабым теням ориентировались и более-менее светлому пятну где-то наверху. Потом сразу же наступило утро, солнце взошло на тот самом месте, где только что зашло. Часы, между тем, показывали полдень, а минутная стрелка то замирала, то ускорялась до скорости секундной. А потом взбунтовался Пинчук. Через десять минут он вскочил на негнущиеся ноги и просто ушел в камыш. Попытки его скрутить ничего не дали, с таким же успехом можно было пробовать скрутить пятитонный гидравлический пресс. С мозгами и злобой зомби. Симптомы поражения были точно такими же, как и у разведгруппы.
Капитан был мрачен как туча. Наконец-то он понял, что это уже точно не игрушки и полилась кровь, причем, судя по всему, это было только началом. Он приказал возвращаться… но ему тут же возразил наш лейтенант, ему тоже терять было уже особо нечего. Все ведь очень просто: мы можем не найти точки входа в аномальное болото. Испарения и туман уменьшили видимость до десятка метров.
И вдруг наступила ночь. Она длилась десять минут, потом солнце снова взошло - на юге. Солдаты, уже не принимая руководство всерьез, сами расположились было на перекур, но с первыми лучами солнца выяснилось, что пропал медик. Просто исчез, со всем своим барахлом, присел покурить и потом это место оказалось пустым. Практически одновременно начался кошмар: взбесились «фредди» и начал пробуждаться иллюзион. Видимо, закончилось действие препаратов. Двое дембелей попытались приблизиться и расстрелять тварей - ну, ясно же, что те будут рваться из клеток и мы их не донесем - но горстка приближенных капитана, сержанты и ефрейторы, встали у клеток с оружием наизготовку. Тем не менее, дембеля вырвали из них пару человек и начали гасить, вмешались другие солдаты. Началась массовая драка - скрытый страх перешел в истерическую фазу. Вытоптали здоровенный пятак, стоял мат, слышались страшные крики и брань, пока остолбеневший от неожиданности капитан не опомнился и не разрядил вверх рожок. Только после этого все стали оглядываться, подыматься, тяжело дыша и стирая кровь, ощупывая места выбитых зубов и плюясь красным на черную траву. И оказалось, что сразу человек тридцать, пока дрались, оцарапались о шипастые отростки - я сразу подумал, что в них дело. Картина была душераздирающей: сначала массовый вой от ужаса - всем пострадавшим было ясно, что это конец, когда у них начали холодеть пальцы. Здоровенные парни рыдали в голос и никто не мог им помочь. Громадные слезы, градины. А после - массовый паралич, лежащие тела, мы их сволокли, чтобы не в воде, чтобы не захлебнулись. А после поочередно зомби стали подыматься и уходить в туман. Больше мы их не видели. Я, кстати, отломил все-таки, кусочек такого шипастого отростка и осмотрел. Четыре острых зазубренных шипа растут из одной точки, через десять сантиметров еще такие же шипы. А межу ними сквозь трещину в коре сочится смола, точь-в-точь как та жижа в яме, где группа Кудели сгинула. А о второй разведгруппе мы так ничего и не узнали. Наверное она просто заблудилась на той лесной полянке, истинным размером со степь.
От отряда осталось… сколько же… человек шестьдесят - спустя каких-то полчаса, тридцать с небольшим погибли даже без признаков какого-то насилия со стороны монстров или аномалий, просто с диагнозом «не повезло», из-за какого-то неместного растения. Драка, оцарапался, упал, очнулся - гипс. Перед живыми встал вопрос: что делать. Груза было уже слишком много. Бросили палатки, какой-то попутный скарб, оставили только еду, боеприпасы и клетки с монстрами. Все равно не получалось сменных носильшиков, никак. Да, оказалось, что раненые полковник и дознаватель умерли. Удивительно вовремя. Потому что капитан, перед тем, как мы двинулись дальше, построил солдат и произнес короткую речь. Суть ее сводилась к тому, что все должны быть внимательны, мы не можем позволить себе более нести раненых. По тому, как контрактник Серега Бык сжал ладонью цевье автомата, я понял, что, скорее всего, следующим выбывшим из строя будет эта штабная лизоблюдская крыса. Подумать только, капитану и в голову не пришло бросить клетки с тварями! Их тащат сорок человек! Остальные перегружены боезапасом, военным имуществом, ценными частями оборудования. А этот козел идет, положив пухлые ручонки на висящий на шее Абакан, идет, обходя ямки, ступая своими ножонками, в офицерских форменных штанах, заправленных в хромовые сапоги. И покуривает сигаретки.
Только мы тронулись в путь и сошли с того злополучного островка - с начала пути прошел час, наверное - как передние носильшики одной из клеток провалились в «наст», по крайней мере эта аномалия была похожа на «наст», трудно было разобрать, потому что все произошло под водой. Раздался громкий треск, все четверо неожиданно нырнули с головой, вода в том месте будто закипела, наверное это был аномальный болотный газ или типа того. Клетка с иллюзионом упала в эту кипящую жидкость и будто расплавилась, мутант заревел и разметав людей вместе о остатками паланкина, бросился в заросли. Все произошло буквально за несколько секунд, я не успел даже снять оружие с предохранителя. И - тут же пришла очередная короткая ночь. А когда тьму снова сменил белесый туманный свет, мы увидели, что и другие клетки пусты. Кровососы, «фредди», нету их. Я думаю, что это иллюзион открыл клетки, когда его никто не видел, каким-то образом он двигался удивительно быстро и совершенно бесшумно. А может и какой-то придурок решил, что с него хватит - волочь этих тварей в этом мокром аду. Помимо утонувших в «насте» пропали еще пятеро, у меня кровь стынет в жилах, когда я думаю, что кровососы их просто взяли с собой - пообедать. Этих тел мы тоже не нашли. Впрочем, бывает, что очень голодный кровосос не просто выпивает кровь, но и съедает тело.
Мы посчитались. Нас осталось пятьдесят два. Прошло чуть более часа с момента входа в болото. И теперь вокруг нас кружат пять мутантов, которые могут, между прочим, общаться телепатически через иллюзиона. У капитана, похоже, появились седые волосы. Мы бросили все лишние пожитки и половину боеприпасов, ненужную рацию - эфир здесь был пуст. Шли до следующего островка примерно час и пятнадцать минут. И несколько местных ночей. Я перестал их считать, сбившись. На этом следующем островке нас было уже двадцать семь. Двадцать пять человек, по пять примерно каждые четверть часа. Если это не зверский аппетит, то что? При этом мы так и не смогли убить ни одного мутанта! Они появлялись будто из воздуха и действовали молниеносно, никто просто не успевал поднять оружие! Было все: например, паника, когда человек пять в страхе побежали по ответвлению тропы… я просто для понятности называю эти «просеки» в «камыше» тропами. Они встали спина к спине в небольшом заливе среди моря камыша и этого ядовитого колючего «вьюна» и наотрез отказались идти дальше. Капитан кричал на них, тряс пистолетом у носа, но его, похоже, больше вообще не воспринимали. Я и сейчас вижу лица этой пятерки: Шумов, Полонский, Гонтарь, Ляшенко… Петька Смолокур, забыл его фамилию. Да, вроде, Смолокур - это и погоняло, и фамилия. Лица - белые, как бумага, в глазах ужас, тоска и смертельная усталость одновременно. Они и погибли все вместе. Мутанты возникли, как обычно, стремительно и просто утащили тела в камыш и туман, никто даже крикнуть не успел. Были и нет, только растревоженная вода на том месте, где они только что стояли.
Еще через десять минут удалось убить главного врага, иллюзиона. Произошло это совершенно случайно: когда твари снова решили нами пообедать, у ефрейтора Дзюбы в руке каким-то образом оказалась граната. То ли он сам инстинктивно выдернул чеку, то ли в пылу короткой борьбы тварь ее выдернула, но взрывом убило иллюзиона… и троих наших, считая самого Дзюбу. «Фредди» же, остальные четверо, ушли с добычей. Нас снова стало меньше, еще на семерых. Среди выживших как по злобе судьбы оказались смертельные враги. С одной стороны - капитан и десять «особо лояльных» солдат, с другой - семь дембелей и наш лейтенант. Я думаю, что в нем давно зрела злоба на капитана и не в предстоящей губе было дело, просто лейтенанту, исправному служаке, тащившему свою лямку и сменившему пять съемных квартир в разных «горячих» концах страны, был очень не по нутру этот щеголь, боявшийся испачкаться в крови собственных подчиненных. Я не знаю, какие именно мысли бродили в лейтенантской голове в тот момент, когда капитан носком сапога столкнул в воду труп солдата и вытер платком голенище, испачканное кровью. Лейтенант, взводный наш, Куницын, просто пробормотал: «Сссука!». Капитан - Нестеренко, тоже забыл его представить, суку такую - повернулся к Кунице и уставился, тупо, стеклянными глазами. А Куница медленно достал из кобуры ПМ и выстрелил. Девятимиллиметровая мягкая пуля ПМ-а неспособна пробить броник, капитан просто упал, выронив оружие. А Куница подошел к нему и пнул пару раз сапогом по морде. Побулькав в воде, Нестеренко поднялся, по его лицу текла кровь вперемежку с болотной жижей, нос был сломан, под одним глазом краснел набухающий фингал. Достал из кобуры свой табельный пистолет, повертел в руках. Оглядел нас, в этот момент в его взгляде читалось многое: что жизнь несправедлива, что жена его бросила из-за его сварливого бабьего характера, что очередного звания не будет и что он, как и все - в полной жопе. Бросил пистолет под ноги, тот исчез в воде. Закурил последнюю сигарету, выпустил дым к небу, задрав подбородок. А потом повернулся и ушел в камыш. Навсегда.
Судьбе, судя по всему, цифра девятнадцать нравится больше остальных. Кровососы по какой-то причине оставили нас в покое. Скорее всего, отсутствие иллюзиона положило конец организованным атакам и целых полчаса нас никто не беспокоил, мы даже смогли немного отдохнуть. Снова пришла темнота, местная короткая ночь на смену короткому дню. И когда мой подбородок коснулся груди - я мечтал уснуть хоть на пару минут - я почувствовал, как кто-то тянет меня за ремень. Понимая, что я никак не смогу опередить кровососа, подкравшегося сзади, я просто повернул голову. В тени большого куста камыша находилась сгорбленная фигура. Человек. Медик. «Пошли» - сказал он, я тогда подумал, что так, должно быть, говорит смерть в последний час. Вспомнилась сразу строка из песни Цоя: «А потом придет она, «собирайся - скажет - пошли!»…
Медик схватил меня за рукав и привел на соседний островок, оказывается, тот был в нескольких десятках метров. Там мы сели, он вынул тушенку, хлеб, водку. А потом стал говорить. Сказал мне примерно следующее: «Шепелев, ты глаза не пучь, ну да, живой я. Я не дезертир, честно. Так получилось. Меня, видишь ли, месяц назад змеюка цапнула, я с собой с тех пор всегда несколько доз специального антидота таскаю. Там сложный состав на базе обычной противозмеиной сыворотки, только содержащий дополнительное вспомогательное действующее вещество - атропин. Не буду тебе рассказывать его действие, тем более в этих аномальных условиях, просто слушай. Место, в котором мы с тобой сейчас находимся - аномалия, думаю, ты уже догадался. Сам подумай, это ведь кусок другого мира, неведомого, тут другая погода, другие растения. Эта аномалия помимо прочего делает вот что - она замедляет время, в том числе процессы в организме. На самом деле все мы двигаемся сейчас со скоростью, примерно, в девяносто шесть раз меньшей. Я не знаю, почему, но, похоже, мне удалось выявить некое вещество, то ли пыльцу местных растений, то ли содержащееся в смоле местных лиан и вьюнов, а может это тут просто в воздухе, в тумане. У меня с собой ведь анализатор, биосканер, минилаборатория фактически. Это вещество, судя по всему, на наш организм так и влияет: замедляет жизненные процессы. Потому тебе, наверное, день и ночь кажутся короткими, да? А вот часы... для меня это загадка, почему они реальное время не показывают, хотя и механические. Зона, брат. Так вот, на кровососов это вещество никак не действует. Поэтому их практически невозможно убить - вы их просто не видите, когда они движутся слишком быстро. Они и так быстры, а для вас здесь - еще быстрее в девяносто шесть раз, вы их не успеваете увидеть, их движение намного быстрее кадров в кинопленке! Возможно, их можно увидеть только тогда, когда они останавливаются и питаются... в минуты опасности и наш мозг может работать очень быстро, растягивать или сжимать время... короче, если их и можно увидеть - только когда они уже хватают еду. Вас то есть. Предсмертный писк наших сверхспособностей, наверное..." - он горестно покачал головой. Потом продолжил: "А для них вы - почти неподвижные истуканы, легкая добыча и отменная еда. Сколько вас уже убито ими? Догадываюсь, что много, по моим подсчетам должно быть не меньше сорока. Видишь ли… восемь суток прошло, а кровосос ест примерно раз в день, здесь он может питаться буквально по часам - еды хватает... пока. Восемь суток! Но не здесь, там, на самом деле, по времени вне этой аномалии, в нашем мире. Наша группа считается погибшей. Не знаю, насколько ценны были исследования в Рыжем лесу, но сейчас там исчезли все признаки наличия бывшей лаборатории. Я за это время уже и там побывал, видел сам. Исчезла и та аномалия, наверное после выброса - вы их тут, кстати, тоже не ощущаете. Вообще ничего, понимаешь, на той поляне просто пустое место! Голая земля. А когда я связался с руководством с ближайшего КПП - тут же прислали вертушку и она открыла по мне шквальный огонь…» Он помолчал, катая желваки, а потом продолжил: «Вот тебе, Шепелев, две ампулы атропиновой сыворотки. Я тебе уже колол атропин, кстати, ты тогда в отрубе был после той истории, когда тебя, якобы, кровосос на дерево загнал… накаркал ведь, а? Она, эта сыворотка с атропином, каким-то образом воздействует на организм так, что все процессы нормализуются и действует примерно час. Я такую себе вколол - нужно было, а потом вы перестали видеть и меня, это я только потом понял, когда вас, застывших будто столбами, пытался в чувство привести, думал, что тоже аномальность какая-то, только потом дошло до меня, что вы просто замедленны. Вот тебе атропиновая сыворотка. Двух ампул должно хватить, у меня и нету больше. До края болота, аномалии этой, примерно два часа быстрого шага в нормальном времени. Торопись, возможно ты сможешь связаться, только не с нашими, а со сталкерами или с ооновцами, вам помогут… это единственный шанс. Кровососы скоро начнут охотиться поодиночке, их связующее звено - иллюзион - делся куда-то, но они быстро перестроятся. Приведи выжившим помощь. Как и куда выходить, запоминай. Вот тебе блок сканирования, это типа пеленгатора для ПДА. Сначала двигай спиной к солнцу…» - он покосился на тень, отбрасываемую невидимым за пеленой тумана светилом, за это время уже рассвело - «…потом иди по пеленгу сигнала обнаруженного ПДА. Ты, думаю, догадался: это будет твой ПДА!» Я спросил его, почему я, почему не он сам. Медик кашлянул и ответил: «У меня уже холодеют пальцы, срок действия атропина заканчивается, а местный замедляющий реагент я себе ввел специально, уколовшись шипом вьюна. Чтобы иметь возможность с тобой поговорить, вот как. Видишь ли, я ввел себе сразу две ампулы перед возвращением в аномалию, так получилось, а потом нужно было вводить еще, получился передоз. Мой моторчик уже сейчас бьется как ненормальный, ему недолго осталось. Хотел бы жить, я не герой, честно. Но, с другой стороны, препарат введен, меня никто не ждет, а ты парень хороший. Я не мог вас бросить просто так, я - врач, клялся и для меня это не пустая клятва. Живи, если сможешь выжить. Давай, не теряй времени, сейчас кровососы уже просыпаются, скоро тут начнется бойня. Я попробую, пока не отпустило, убить хотя бы одного, а ты дуй. Наши подумают, что тебя тварь сцапала и не будут ни ждать, ни искать. Приведи помощь на край болота, найди атропин, дозировку я тебе скажу. Выведи наших. Я пробовал достучаться, привести спасателей, но у меня хватило ума только на военных, а они меня вертушками загнали на болота, на наши болота и я почти все время там прятался, болота прочесывали дважды, прикинь! Давай, живи! А я труп уже, не думай. Свечку в церкви поставь за мой упокой…» С этими словами он мне сунул бумагу с какими-то медицинскими надписями и пару ампул, а затем, подхватив автомат, закатал рукав, ввел себе третью и… растворился в воздухе.
Вот, у меня уже холодеют пальцы, надо торопиться. Кое-какие детали опущу, постараюсь более сжато. Короче, атропин я ввел, потом рванул как смог в сторону от солнца. Через час ввел вторую ампулу, еще через тридцать пять минут мой ПДА определил сигнал… моего ПДА, как я и думал, как говорил медик. Его звали Юра, фамилия смешная: то ли Вертихвост, то ли Дыробур… хе-хе. Из аномалии выбрался как из воды - раз и впереди - обычный болотный ландшафт, наш, земной, в смысле. Тоже камыш. Высокая трава такая, в которой ни хрена не видно. Связался с какой-то группой сталкеров, договорились встретиться, но только я вышел на дорогу к Рыбацкому - сзади раздался треск камыша и из него выскочили кровососы. Четыре. Черно-красные, мраморной масти.
Гнали они меня недолго, но убежали мы далеко от дороги, все сигналы пропали. Я залез на дерево, привязался ремнем, сижу здесь, жду чуда. Потому что нашел на себе несколько ран. Одна из них проникающая, это дело когтей «фредди».Перевязал, но он пришел ОТТУДА, значит наверняка пыльца эта была на его когтях. А еще в штанах, в складке обнаружил колючку с аномального вьюна, впившуюся в ногу, и понял, что не судорога вызывала боль последний час. Не знаю, где я его цепанул, но у меня сейчас уже начинается звон в ушах… Уже холодеют пальцы.
Сталкер, поставь в церкви две свечки, хорошо? У меня уже нет сил писать, за помин чьих душ, меня не слушается память. Или, если тебе не все равно, поставь сто две.. нет, сто три. Даже за капитана, даже за гнилую крысу. Вдруг и его кто-то жд…
(с) Гурыч, 2010
При перепечатке или публикации на других ресурсах ссылка на авторство и сайт www.amk-2.ru обязательна.