Игорь Пехович - Голос - 1997
Томасу Венцлова
И вдруг радиостанция закрылась. То есть, конечно, не вдруг. Кому-то что-то наверняка не понравилось. Может, отсутствие попсы. Или еще что-нибудь. Короче, ее закрыли. Серьезные дяди посовещались и прикрыли. Можно было даже себе представить, как они долго, спокойным тоном, обсуждали эту проблему. Один из них наверняка сидел в своем офисе, курил. Другой ехал по оживленной улице, осторожничал на перекрестках, но при этом прижимал крепко к левому уху сотовый. Потом к разговору подключался кто-нибудь третий, четвертый... Беседа растягивалась на три дня, на неделю, на месяц... Наконец, выигрывал тот, у кого были все козыри, ну и тэ дэ.
И пошла станция с молотка. Оригиналы за умеренную цену отдали авторам. Макс устроился агентом страховой компании. Это приносило небольшой доход, зато он мог свободно передвигаться в пространстве, и строить день, как ему заблагорассудится. С одержимостью фаната он продолжал охотиться на интересных людей. Тщеславие не покидало его. Голоса останутся на пленке, живые голоса! Через 10, 20 лет им цены не будет! Нет, речь не о деньгах, но о богатстве другого свойства. Он во всем хотел быть первым, или хотя бы оригинальным. У него были уникальные записи, может быть, единственные в стране. Ими никто, правда, кроме него да узкой кучки любителей пост-авангарда, не интересовался. Но это его не смущало. «Искусство не принадлежит народу, - говаривал Макс. - Искусство принадлежит избранным». Дома он частенько слушал записи собственных передач, один или с друзьями. Не было случая, чтобы друзьям не понравилось, чтобы кто-нибудь зевнул. Многие просили копии, и Макс охотно их делал, не забывая мягко напомнить об авторском праве. Друзья сдерживали слово, и никогда не подводили Макса...
читать полностью на офсайте РаКурса
P.S. У Игоря Пеховича сохранились на бобинах смонтированные первые 26 передачи "Не только Бродский". Оцифровка начнется предположительно в сентябре.