Н/П
С тех пор, как Лёша объяснил мне разницу между неврозом и психозом, жить стало лучше, жить стало веселее)
Конечно, я понимаю, что это лишь одна из классификаций в ряду прочих, таких, как соционика, к примеру (интересно, кстати, как соотносятся эти две системы), и Зеланд сказал бы про это что-то вроде того, что мир становится таким, каким ты его видишь и каким ты в него веришь.
Но на данный момент для меня эта дихотомия - психоз/невроз - ещё один действующий способ лучше понимать людей, их мотивации и желания. Для меня это работает, а значит, имеет право на существование.
Главное, это помогает принимать "другость" и "инаковость" людей с психозом. То есть, делает меня более толерантной, а это гут. А уж о том, что теперь я стала лучше понимать себя саму и прочих братьев-неврозников, и говорить не приходится.
Стивен Фрай вот, судя по его автобиографии, - типичный бразер по неврозному несчастью):
"Я не хочу показаться вам нытиком, жалующимся на злую судьбу, или претендовать на уникальную чувствительность либо восприимчивость к подобного рода бедам, однако почти каждую минуту каждого моего дня я остро ощущаю себя повинным в бесчисленных прегрешениях. В том, что я пью слишком много кофе, уделяю слишком мало внимания работе, недостаточно быстро отвечаю на электронную почту. В том, что не звоню людям, которым обещал позвонить. Слишком редко бываю в спортивном зале. Слишком много ем. Слишком много пью. Отказываюсь выступать на благотворительных обедах. Медленно читаю и комментирую присылаемые мне - не по моей, впрочем, просьбе - сценарии. Все это проступки почти ничего не значащие, жалкие частички планктона в глубинах океана греховности - да, конечно, - однако во мне они порождают точно такие же панику, приниженность и потребность облегчить душу исповедью, какие терзают наиболее склонных к самоуничижению кальвинистов в наиболее смиренной их и жалкой горячке покаяния. Я не верю в существование Бога, Судного дня или искупающего грехи наши Спасителя, но испытываю стыд и трепет, предаюсь самобичеванию совершенно так же, как самый благочестивый и истеричный аскет, да еще и без дешевых обещаний насчет того, что наградой мне станут прощение и Божественные объятия, в кои примут меня на небесах".
Стивен Фрай, "Хроники Фрая"