Обсуждение фильма "Флэшбек" в ток-шоу "Смотрим Обсуждаем"
3 марта 2013 года в Иерусалиме ушел из жизни выдающийся режиссер документального кино Герц Франк.
Об ответственности режиссера перед своими героями и зрителями в студии размышляли Виталий Манский - режиссер, президент фестиваля "АРТДОКФЕСТ"; Елена Погребижская - режиссер-документалист; Наум Клейман - заслуженный деятель искусств РФ, киновед, историк кино, директор Государственного центрального Музея кино; Андрей Шемякин - кинокритик, президент Гильдии киноведов и кинокритиков России и Евгений Григорьев - режиссер, сценарист, президент Гильдии документалистов России.
Флешбэк// Flashback
Латвия - Израиль - Франция, 2002, 105 мин.
Режиссер Герц Франк.
Исповедальный фильм великого гуманиста XX века, режиссера-документалиста Герца Франка. Один из самых знаменитых эпизодов фильма - режиссер снимает операцию на собственном сердце. Говорит Герц Франк: "В основе "Флешбэка"... чувство вины. Перед теми, кого я снимал раньше. Это и "Жили-были семь Симеонов", и "Высший суд", и "До опасной черты", и другие... Всегда было чувство вины, что мы снимали людей не в лучшем состоянии, не в моменты счастья, а в моменты несчастья. "Флэшбек" и начинается с коридора, с панорамы на тюремный фонарь... То есть фактически я нахожусь в зоне, в камере. В камере смертника. Я сам не знаю, как мне выжить".
Показать жизнь во всем ее разнообразии, ничего не скрывая, даже самую страшную и неприглядную правду - в этом ли ее смысл и цель? Где проходит тонкая грань между документальным наблюдением и маниакальным любованием? Существует ли нравственный закон для режиссера-документалиста? Если мораль преобладает над творчеством, тебе никогда не стать великим документалистом?
Герц Франк о фильме: "Это фильм - исповедь. Я посвятил его всем операторам, с кем посчастливилось работать, кто снимал сердцем и душой, у кого один глаз был сухой, другой - мокрый.
Каждый кадр, из 400, вошедших в фильм, - подлинный документ. Вместе они образуют художественную ткань с драматическим сюжетом, в котором есть философия, личное мироощущение и, разумеется, визуальная культура. К строгому образному ряду и приросло все остальное - слово, музыка, шумы, тишина, которая тоже имеет свой голос. В документальном кино меня всегда привлекали душевная жизнь человека, личность и вечные проблемы - любовь, рождение, смерть, судьба... И всегда мучили сомнения : имеем ли мы, документалисты, право обнажать чужую жизнь? Я сомневался и продолжал снимать".
Об ответственности режиссера перед своими героями и зрителями в студии размышляли Виталий Манский - режиссер, президент фестиваля "АРТДОКФЕСТ"; Елена Погребижская - режиссер-документалист; Наум Клейман - заслуженный деятель искусств РФ, киновед, историк кино, директор Государственного центрального Музея кино; Андрей Шемякин - кинокритик, президент Гильдии киноведов и кинокритиков России и Евгений Григорьев - режиссер, сценарист, президент Гильдии документалистов России.
Флешбэк// Flashback
Латвия - Израиль - Франция, 2002, 105 мин.
Режиссер Герц Франк.
Исповедальный фильм великого гуманиста XX века, режиссера-документалиста Герца Франка. Один из самых знаменитых эпизодов фильма - режиссер снимает операцию на собственном сердце. Говорит Герц Франк: "В основе "Флешбэка"... чувство вины. Перед теми, кого я снимал раньше. Это и "Жили-были семь Симеонов", и "Высший суд", и "До опасной черты", и другие... Всегда было чувство вины, что мы снимали людей не в лучшем состоянии, не в моменты счастья, а в моменты несчастья. "Флэшбек" и начинается с коридора, с панорамы на тюремный фонарь... То есть фактически я нахожусь в зоне, в камере. В камере смертника. Я сам не знаю, как мне выжить".
Показать жизнь во всем ее разнообразии, ничего не скрывая, даже самую страшную и неприглядную правду - в этом ли ее смысл и цель? Где проходит тонкая грань между документальным наблюдением и маниакальным любованием? Существует ли нравственный закон для режиссера-документалиста? Если мораль преобладает над творчеством, тебе никогда не стать великим документалистом?
Герц Франк о фильме: "Это фильм - исповедь. Я посвятил его всем операторам, с кем посчастливилось работать, кто снимал сердцем и душой, у кого один глаз был сухой, другой - мокрый.
Каждый кадр, из 400, вошедших в фильм, - подлинный документ. Вместе они образуют художественную ткань с драматическим сюжетом, в котором есть философия, личное мироощущение и, разумеется, визуальная культура. К строгому образному ряду и приросло все остальное - слово, музыка, шумы, тишина, которая тоже имеет свой голос. В документальном кино меня всегда привлекали душевная жизнь человека, личность и вечные проблемы - любовь, рождение, смерть, судьба... И всегда мучили сомнения : имеем ли мы, документалисты, право обнажать чужую жизнь? Я сомневался и продолжал снимать".