Рациональные Корни Полиномиальных Уравнений (18+)
или
Женский Взгляд на алгебру с водкой и пельменями
Анна Аренштейн
Дежавю
Поскольку нас трое, назовем нас так: X, Y, Z.
Нет, лучше так: Э, Ю, Я.
Э, собственно, и затащил нас в это заведение с потертыми столами и грязноватым полом: Ю только что прилетел из Лондона, а когда он прилетает из Лондона, изнемогший от карпаччо и стейков, то сразу отдается копченой колбасе и вобле, а Я готова наблюдать жизнь во всех ее проявлениях, включая пельменные и рюмочные. Так что пельмень-бар «Березка», где кроме потертых столов и грязноватого пола имеются две подчеркнуто нелюбезные официантки, устраивает всех троих.
Ты чего такой грустный? - интересуюсь Я у Э, рассеянно наблюдающего за тем, как суровая официантка с нарочитым грохотом сметает с нашего столика грязную посуду.
- Мне трудно. У меня котомартовость повышенная, - жалуется Э, - сегодня выпускной, представляете?! - он закатывает глаза, - и в метро ходят толпы таких… таких… с лентами через грудь! - он широко разводит руки в стороны, пытаясь обозначить то ли размеры недоступных сокровищ, то ли степень своей растерянности. Глаза у него совершенно беспомощные. - И где они все раньше были?!
- Бедный, - говорю Я, открывая меню. Цены в этом благословенном месте максимально учитывают демократический тренд.
Ю в это время, пустив в ход бездну обаяния, пытается вызвать улыбку у официантки, но она непреклонна. Наверно их специально так муштруют в этой народной «Березке». Наверно в пельмень-баре - если девушка улыбнется посетителю - она немедленно выходит за него замуж и надо искать ей замену. Поэтому улыбаться им запрещено. И даже Ю здесь бессилен. Остается только углубиться в меню.
- Смотри, Э! - говорю Я, - это для тебя! Тут у них говядина в горшочке отдается! Со сметаной!
- А без сметаны?
- Без сметаны, наверно не отдается… вот интересно: пельмени острые подаются, а говядина отдается…
- У них и курица отдается. И свинина с розмарином. Выбор широкий, - добавляет Ю.
- Издеваетесь? - уточняет Э.
- Мы хотим тебе помочь. Послушай, Ю, - а ты можешь угадать, как ее зовут? Ну, официантку? Он однажды враз угадал, - поясняю Я недоумевающему Э, - мы сидели… где мы сидели, Ю? а! в «Папаше Мюллере» мы сидели, и там такая тоже была… непроницаемая, и Ю мне говорит: «Вот как ты считаешь, ее зовут?», а я говорю: «Света, наверное», а он говорит: «Не-е-е, ее Оксана зовут». Спросили - оказалось и вправду Оксана. Редкое имя. Я говорю: «Ты как угадал?» - «Так сразу ж видно, что она украинка. А украинки все Оксаны». Ну, не знаю. Мне ничего не видно. Нормальная девушка.
- Ну так чего, Ю?
- Не-е-е, - заскромничал Ю, - не могу. Я не умею.
- Ты ж Оксану угадал?
- Так она ж украинка! Не, не выйдет.
Официантка приносит нам пиво и пепельницу. С двух сторон на экранах играют в футбол. Компания молодежи за соседним столиком бурно болеет за наших. Жизнь понемногу налаживается.
- Девушка, - ясным голосом вопрошает Ю, глядя официантке прямо в глаза, - вас Ольга зовут?
- Откуда вы знаете?! - пугается официантка и тут же бросается в контратаку, - а что вы еще можете предсказать? Мне очень надо… - и на лице ее осторожно расцветает роковая улыбка, не сулящая Ю ничего хорошего: Ольга явно намерена немедленно выйти за него замуж.
- Кроме чаевых - увы, ничего, - сдает назад Ю, - а принесите-ка нам водки, а, Оля?
И Оля, разочарованная, уходит за водкой. А мы пока пьем пиво и обсуждаем наш общий трендец. Трендец обсуждать неинтересно, поскольку с ним и так все ясно. Ю дает нам вялые прогнозы на будущее, но не может посулить ничего ободряющего, даже чаевых. На обоих экранах подбитый футболист красиво валяется, но, поняв, что никому не интересен, вскакивает и бежит отрабатывать зарплату. За соседним столиком орут «… мать!», «куда, скотина?!» и еще что-то неразборчивое. Э обводит шалман затуманенным взором и лезет в горшок с пельменями. Пельмени тут вкусные, не спорю.
Возвращается Ольга с водкой. Беседа вновь принимает интимное направление.
- Мне трудно, - говорит Э.
- Я тебе очень, очень сочувствую, - говорю Я, - ты бедняга. Я вот всю жизнь дружу с бабниками, я их нежно люблю. Потому что бабники искренне любят женщин. Всех. А главное - каждую. У меня друзья делятся на две категории: бабники и психи.
- А я кто? - удивляется Ю, - я точно не бабник.
- Ты псих, - успокаиваю Я его, и Ю, довольный, наливает себе и Э еще по рюмочке.
- У меня вот дружок в Голландии живет, наш, конечно, но живет в Голландии. Вот его назовем Х. Вот он стопроцентный, беспримесный бабник. С гигантским стажем. Практически академик. Очень мудрый человек. Он знаешь, как говорит? «Я, говорит, только последние несколько лет чувствую себя нормальным мужиком. А то всю жизнь бегаешь за своим х…, бегаешь»…
- То есть, у меня есть шанс когда-нибудь стать психом? - с надеждой интересуется Э.
- Конечно! Ты потерпи.
Тут мне приходит смс-ка, и я отключаюсь от общей беседы.
**ты там того… жива ли?** - пишет этот самый голландский Х. Последний раз мы общались по телефону чуть не полгода назад.
**Сижу в пельменной с мужиками, про тебя рассказываю** - отвечаю я ему.
**Ты там приври им маленько… так, для кайфу**
**Уже**
**That’s my girl...**
Когда я выныриваю из очередного согласования с Голландией нашего будущего свидания на нейтральной почве (в прошлый раз это согласование заняло 8 лет: Х по каким-то тайным причинам на родную почву ступить не может), то обнаруживаю, что, мизансцена поменялась: наши забили гол, соседний столик выдал шквал непечатного восторга, а к нашему столику присоединился товарищ Ю, можно даже сказать, друг его юности. Будем звать его Друг Ю. Друг Ю относится к третьей категории мужчин, которым я сильно симпатизирую: он кладоискатель.
Кладоискателю сразу наливают водки, и беседа плавно сворачивает в сторону математики. Потому что лукавый Ю громко по секрету сообщает Э, что математика - не наука. Этот пассаж явно предназначен для Кладоискателя. Я давно заметила, что Ю, когда прилетает из Лондона, первым делом съедает упаковку копченой колбасы, запивая ее пивом с водкой, а потом затевает спор с Другом Ю на научные темы, хотя оба достойных мужа давно занимаются совсем другими делами. Смотреть на эту битву интеллектов - одно удовольствие. Они реально рвут друг друга в куски. Только однажды, когда Ю в пылу спора возвестил какую-то недоступную человеческому мозгу максиму, Кладоискатель вдруг не бросился на него с контраргументами, а прищурился и, вальяжно откинувшись на спинку стула, спокойно сказал: «Это ты что же… то есть ты хочешь этим сказать, что ты не такой же м*дак, как я?!»
Но на этот раз все идет как по маслу.
- Что ты несешь?! - заводится Кладоискатель, роняя с вилки пельмень, - ты ж вообще ничего в этом не петришь! Ты же даже теорему Безу не сможешь сформулировать! Вот ты можешь мне сформулировать теорему Безу?!
- Запросто! - спокойно отвечает Ю.
- Ну?
- Каждый многочлен…
- Ты дурак! - кипятится Друг Ю, - какой многочлен? Ну? Какой?!! Двучлен, трехчлен… ну вот какой к фигам многочлен?!
Затуманенный Э, попытавшийся было вникнуть в существо спора, но быстро утративший к нему интерес, внезапно оживляется.
- Какая эротическая наука…, - мечтательно шепчет он и наливает всем по рюмочке.
- Давай пиши! - командует Друг Ю, нацелив на соперника свой яростный библейский профиль, - пиши давай! Бери ручку и пиши мне теорему Безу!
- И напишу! - библейский профиль самого Ю может быть чуть более лукав, но не менее впечатляющ, - вот, по-жа-луй-ста!
- И подписывайся! Да! Подпишись!
Ю подписывается и великолепным пренебрежительным жестом перекидывает бумажку другу Ю. Тот разражается демоническим хохотом.
- Вот ЭТО?! Это теорема Безу?! Ты дурак!
В этом месте Э наливает всем еще по одной.
- Сам пиши, - говорит Ю.
- Да я и так тебе скажу. Ты дурак.
- Нет пиши. И подписывайся.
Кладоискатель размашисто черкает несколько слов и лихо ставит подпись.
Официантка Ольга на просьбу о дополнительном графинчике водки застенчиво сообщает, что через 15 минут заведение закрывается. Футбол на экранах сменяется поющими дебилами, я отбираю у семитов бумажку, пишу сверху: 400 гр. И быстро прячу в сумку для истории.
Мы покидаем пельмень-бар под жуткие завывания дебилов и тоскливый взгляд Ольги, сопровождающий посадку Ю в личный мерседес с шофером.
Больше всего на свете я люблю слегка подвыпившую мужскую компанию. Я прямо сразу возвращаюсь в детство, в Серебряный Бор к своим дружкам Андрюхе и Сашке, с которыми мы гоняли на тележке с откоса Москвы-реки, раскапывали в подвалах финки с фашистскими знаками, разводили тритонов в аквариуме и бросали в лужу негашеную известь, предварительно украв ее со стройки. Негашеная известь, если бросить ее в лужу, восхитительно шипит и воняет.
…Утром меня разбудил бодрый голос Ю в мобильнике. По моим представлениям он об эту пору должен был бы еще сладко спать.
- У меня для тебя хорошая новость! - возглашает Ю - Я победил! Этот бедолага перепутал теорему Безу с теоремой Виета!
Кто бы сомневался.
Моё примечание
Поскольку я был среди тех, с кем Я воровала на стройке всякую всячину, следует уточнить:
Если бросить в лужу, то *восхитительно шипит и воняет* - карбид.
Впрочем, негашёную известь мы тоже воровали, но с другой целью...
UPDATE:
Женский Взгляд на алгебру с водкой и пельменями
Анна Аренштейн
Дежавю
Поскольку нас трое, назовем нас так: X, Y, Z.
Нет, лучше так: Э, Ю, Я.
Э, собственно, и затащил нас в это заведение с потертыми столами и грязноватым полом: Ю только что прилетел из Лондона, а когда он прилетает из Лондона, изнемогший от карпаччо и стейков, то сразу отдается копченой колбасе и вобле, а Я готова наблюдать жизнь во всех ее проявлениях, включая пельменные и рюмочные. Так что пельмень-бар «Березка», где кроме потертых столов и грязноватого пола имеются две подчеркнуто нелюбезные официантки, устраивает всех троих.
Ты чего такой грустный? - интересуюсь Я у Э, рассеянно наблюдающего за тем, как суровая официантка с нарочитым грохотом сметает с нашего столика грязную посуду.
- Мне трудно. У меня котомартовость повышенная, - жалуется Э, - сегодня выпускной, представляете?! - он закатывает глаза, - и в метро ходят толпы таких… таких… с лентами через грудь! - он широко разводит руки в стороны, пытаясь обозначить то ли размеры недоступных сокровищ, то ли степень своей растерянности. Глаза у него совершенно беспомощные. - И где они все раньше были?!
- Бедный, - говорю Я, открывая меню. Цены в этом благословенном месте максимально учитывают демократический тренд.
Ю в это время, пустив в ход бездну обаяния, пытается вызвать улыбку у официантки, но она непреклонна. Наверно их специально так муштруют в этой народной «Березке». Наверно в пельмень-баре - если девушка улыбнется посетителю - она немедленно выходит за него замуж и надо искать ей замену. Поэтому улыбаться им запрещено. И даже Ю здесь бессилен. Остается только углубиться в меню.
- Смотри, Э! - говорю Я, - это для тебя! Тут у них говядина в горшочке отдается! Со сметаной!
- А без сметаны?
- Без сметаны, наверно не отдается… вот интересно: пельмени острые подаются, а говядина отдается…
- У них и курица отдается. И свинина с розмарином. Выбор широкий, - добавляет Ю.
- Издеваетесь? - уточняет Э.
- Мы хотим тебе помочь. Послушай, Ю, - а ты можешь угадать, как ее зовут? Ну, официантку? Он однажды враз угадал, - поясняю Я недоумевающему Э, - мы сидели… где мы сидели, Ю? а! в «Папаше Мюллере» мы сидели, и там такая тоже была… непроницаемая, и Ю мне говорит: «Вот как ты считаешь, ее зовут?», а я говорю: «Света, наверное», а он говорит: «Не-е-е, ее Оксана зовут». Спросили - оказалось и вправду Оксана. Редкое имя. Я говорю: «Ты как угадал?» - «Так сразу ж видно, что она украинка. А украинки все Оксаны». Ну, не знаю. Мне ничего не видно. Нормальная девушка.
- Ну так чего, Ю?
- Не-е-е, - заскромничал Ю, - не могу. Я не умею.
- Ты ж Оксану угадал?
- Так она ж украинка! Не, не выйдет.
Официантка приносит нам пиво и пепельницу. С двух сторон на экранах играют в футбол. Компания молодежи за соседним столиком бурно болеет за наших. Жизнь понемногу налаживается.
- Девушка, - ясным голосом вопрошает Ю, глядя официантке прямо в глаза, - вас Ольга зовут?
- Откуда вы знаете?! - пугается официантка и тут же бросается в контратаку, - а что вы еще можете предсказать? Мне очень надо… - и на лице ее осторожно расцветает роковая улыбка, не сулящая Ю ничего хорошего: Ольга явно намерена немедленно выйти за него замуж.
- Кроме чаевых - увы, ничего, - сдает назад Ю, - а принесите-ка нам водки, а, Оля?
И Оля, разочарованная, уходит за водкой. А мы пока пьем пиво и обсуждаем наш общий трендец. Трендец обсуждать неинтересно, поскольку с ним и так все ясно. Ю дает нам вялые прогнозы на будущее, но не может посулить ничего ободряющего, даже чаевых. На обоих экранах подбитый футболист красиво валяется, но, поняв, что никому не интересен, вскакивает и бежит отрабатывать зарплату. За соседним столиком орут «… мать!», «куда, скотина?!» и еще что-то неразборчивое. Э обводит шалман затуманенным взором и лезет в горшок с пельменями. Пельмени тут вкусные, не спорю.
Возвращается Ольга с водкой. Беседа вновь принимает интимное направление.
- Мне трудно, - говорит Э.
- Я тебе очень, очень сочувствую, - говорю Я, - ты бедняга. Я вот всю жизнь дружу с бабниками, я их нежно люблю. Потому что бабники искренне любят женщин. Всех. А главное - каждую. У меня друзья делятся на две категории: бабники и психи.
- А я кто? - удивляется Ю, - я точно не бабник.
- Ты псих, - успокаиваю Я его, и Ю, довольный, наливает себе и Э еще по рюмочке.
- У меня вот дружок в Голландии живет, наш, конечно, но живет в Голландии. Вот его назовем Х. Вот он стопроцентный, беспримесный бабник. С гигантским стажем. Практически академик. Очень мудрый человек. Он знаешь, как говорит? «Я, говорит, только последние несколько лет чувствую себя нормальным мужиком. А то всю жизнь бегаешь за своим х…, бегаешь»…
- То есть, у меня есть шанс когда-нибудь стать психом? - с надеждой интересуется Э.
- Конечно! Ты потерпи.
Тут мне приходит смс-ка, и я отключаюсь от общей беседы.
**ты там того… жива ли?** - пишет этот самый голландский Х. Последний раз мы общались по телефону чуть не полгода назад.
**Сижу в пельменной с мужиками, про тебя рассказываю** - отвечаю я ему.
**Ты там приври им маленько… так, для кайфу**
**Уже**
**That’s my girl...**
Когда я выныриваю из очередного согласования с Голландией нашего будущего свидания на нейтральной почве (в прошлый раз это согласование заняло 8 лет: Х по каким-то тайным причинам на родную почву ступить не может), то обнаруживаю, что, мизансцена поменялась: наши забили гол, соседний столик выдал шквал непечатного восторга, а к нашему столику присоединился товарищ Ю, можно даже сказать, друг его юности. Будем звать его Друг Ю. Друг Ю относится к третьей категории мужчин, которым я сильно симпатизирую: он кладоискатель.
Кладоискателю сразу наливают водки, и беседа плавно сворачивает в сторону математики. Потому что лукавый Ю громко по секрету сообщает Э, что математика - не наука. Этот пассаж явно предназначен для Кладоискателя. Я давно заметила, что Ю, когда прилетает из Лондона, первым делом съедает упаковку копченой колбасы, запивая ее пивом с водкой, а потом затевает спор с Другом Ю на научные темы, хотя оба достойных мужа давно занимаются совсем другими делами. Смотреть на эту битву интеллектов - одно удовольствие. Они реально рвут друг друга в куски. Только однажды, когда Ю в пылу спора возвестил какую-то недоступную человеческому мозгу максиму, Кладоискатель вдруг не бросился на него с контраргументами, а прищурился и, вальяжно откинувшись на спинку стула, спокойно сказал: «Это ты что же… то есть ты хочешь этим сказать, что ты не такой же м*дак, как я?!»
Но на этот раз все идет как по маслу.
- Что ты несешь?! - заводится Кладоискатель, роняя с вилки пельмень, - ты ж вообще ничего в этом не петришь! Ты же даже теорему Безу не сможешь сформулировать! Вот ты можешь мне сформулировать теорему Безу?!
- Запросто! - спокойно отвечает Ю.
- Ну?
- Каждый многочлен…
- Ты дурак! - кипятится Друг Ю, - какой многочлен? Ну? Какой?!! Двучлен, трехчлен… ну вот какой к фигам многочлен?!
Затуманенный Э, попытавшийся было вникнуть в существо спора, но быстро утративший к нему интерес, внезапно оживляется.
- Какая эротическая наука…, - мечтательно шепчет он и наливает всем по рюмочке.
- Давай пиши! - командует Друг Ю, нацелив на соперника свой яростный библейский профиль, - пиши давай! Бери ручку и пиши мне теорему Безу!
- И напишу! - библейский профиль самого Ю может быть чуть более лукав, но не менее впечатляющ, - вот, по-жа-луй-ста!
- И подписывайся! Да! Подпишись!
Ю подписывается и великолепным пренебрежительным жестом перекидывает бумажку другу Ю. Тот разражается демоническим хохотом.
- Вот ЭТО?! Это теорема Безу?! Ты дурак!
В этом месте Э наливает всем еще по одной.
- Сам пиши, - говорит Ю.
- Да я и так тебе скажу. Ты дурак.
- Нет пиши. И подписывайся.
Кладоискатель размашисто черкает несколько слов и лихо ставит подпись.
Официантка Ольга на просьбу о дополнительном графинчике водки застенчиво сообщает, что через 15 минут заведение закрывается. Футбол на экранах сменяется поющими дебилами, я отбираю у семитов бумажку, пишу сверху: 400 гр. И быстро прячу в сумку для истории.
Мы покидаем пельмень-бар под жуткие завывания дебилов и тоскливый взгляд Ольги, сопровождающий посадку Ю в личный мерседес с шофером.
Больше всего на свете я люблю слегка подвыпившую мужскую компанию. Я прямо сразу возвращаюсь в детство, в Серебряный Бор к своим дружкам Андрюхе и Сашке, с которыми мы гоняли на тележке с откоса Москвы-реки, раскапывали в подвалах финки с фашистскими знаками, разводили тритонов в аквариуме и бросали в лужу негашеную известь, предварительно украв ее со стройки. Негашеная известь, если бросить ее в лужу, восхитительно шипит и воняет.
…Утром меня разбудил бодрый голос Ю в мобильнике. По моим представлениям он об эту пору должен был бы еще сладко спать.
- У меня для тебя хорошая новость! - возглашает Ю - Я победил! Этот бедолага перепутал теорему Безу с теоремой Виета!
Кто бы сомневался.
Моё примечание
Поскольку я был среди тех, с кем Я воровала на стройке всякую всячину, следует уточнить:
Если бросить в лужу, то *восхитительно шипит и воняет* - карбид.
Впрочем, негашёную известь мы тоже воровали, но с другой целью...
UPDATE: