Желтые галоши
Знакомый голос. Нет. Это не он. С чего бы вдруг? Хотя, голос звутит так заманчиво и сладко, рассказывает историю о детстве во Франции. Словно сказка на ночь. Но я не затем сюда пришла. Мне нужна книга. Поднимаюсь на второй этаж, голос исчезает: его уже не слышно. Не нахожу ее, просмотреа все полки с книгами на английском языке, а этой, которая так нужна нет. Странно. И это не первый магазин, где ее нет.
Немного расстроилась из-за того, что зря приехала. Спускаюсь. Голоса уже не слышно, а на мониторе трансляция толпы-очереди за автографами и имя гостя.
Я видела его однажды. Он пронесся мимо в сопровождении кучи помощников. Он был выше всех, вокруг него все казалось таким ничтожным, и этот его принебрежительно-усталый тон, с которым он обращался к своей свите... Это было лет пять назад. Я ждала кого-то или чего-то в Останкине, сидела в коридоре и даже не подозревала, что за ближайшей дверью шла съемка его передачи.
Он презентует свою книгу. Мне стало интересно, но в презентационный зал пока не спускаюсь. Для начала отыщу его книгу. Это было не трудно. Пролистала и поняла, что она мне нужна для диплома. Да, именно для диплома. Он же, как ни крути, мой коллега, когда-то очень давно (если напишу, что еще до моего рождения - не совру, наверное) работал у нас. Естественно он описал все это в своих мемуарах и именно так, как нужно было мне. Оплачиваю, спускаюсь вниз. Толпа заметно поредела. 10 минут и я получаю автограф. Ему почти восемдесят лет, а глаза блистят как у двадцатилетнего и выглядит лет на 20 моложе (откровенно говоря, он очень хорошо выглядит, его трудно назвать старым). Тогда, пять лет назад, он показался мне суровым ископаемым. Он подписал не меньше сотни книг, а совсем не выглядит уставшим. Улыбнулся. Верю в искренность его улыбки.
В какой-то момент, пока я ждала своей очереди, он встал, чтобы окинуть взглядом толпу. Он опять оказался выше всех. Я понимаю, там ступенька-подиум, но впечатление огромного человека все же укрепилось. И еще его шикарно сидящий костюм. А на ногах лаковые туфли. Правильные туфли. А на туфлях желтые силиконовые галоши: на улице слякоть. Мне отчего-то стало приятно, видеть эти галоши. Глупо, наверное, но этот человек не станет ныть, что у него ноги промокли (я в этот день слегка свои промочила, только потому, что одела сапоги не по погоде). Уважаю.
Он явно высоко ценит себя - это редкость. А еще я ему по-белому завидую. У него потрясающий бэкграунд (Мемуары,кстати не зря стали бестселлером в штатах - трудно оторваться). Его жизнь безумно интересна. Вот этому я и завидую. А еще завидую его знанию языков. Понимаю, что это далось не просто, но говорить свободно сразу на трех языках - мечта. Причем учила его сама жизнь, а не скучные школьные учителя.
Отношение к нему как-то изменилось в позитивную сторону.
Это был Владимир Познер.
Немного расстроилась из-за того, что зря приехала. Спускаюсь. Голоса уже не слышно, а на мониторе трансляция толпы-очереди за автографами и имя гостя.
Я видела его однажды. Он пронесся мимо в сопровождении кучи помощников. Он был выше всех, вокруг него все казалось таким ничтожным, и этот его принебрежительно-усталый тон, с которым он обращался к своей свите... Это было лет пять назад. Я ждала кого-то или чего-то в Останкине, сидела в коридоре и даже не подозревала, что за ближайшей дверью шла съемка его передачи.
Он презентует свою книгу. Мне стало интересно, но в презентационный зал пока не спускаюсь. Для начала отыщу его книгу. Это было не трудно. Пролистала и поняла, что она мне нужна для диплома. Да, именно для диплома. Он же, как ни крути, мой коллега, когда-то очень давно (если напишу, что еще до моего рождения - не совру, наверное) работал у нас. Естественно он описал все это в своих мемуарах и именно так, как нужно было мне. Оплачиваю, спускаюсь вниз. Толпа заметно поредела. 10 минут и я получаю автограф. Ему почти восемдесят лет, а глаза блистят как у двадцатилетнего и выглядит лет на 20 моложе (откровенно говоря, он очень хорошо выглядит, его трудно назвать старым). Тогда, пять лет назад, он показался мне суровым ископаемым. Он подписал не меньше сотни книг, а совсем не выглядит уставшим. Улыбнулся. Верю в искренность его улыбки.
В какой-то момент, пока я ждала своей очереди, он встал, чтобы окинуть взглядом толпу. Он опять оказался выше всех. Я понимаю, там ступенька-подиум, но впечатление огромного человека все же укрепилось. И еще его шикарно сидящий костюм. А на ногах лаковые туфли. Правильные туфли. А на туфлях желтые силиконовые галоши: на улице слякоть. Мне отчего-то стало приятно, видеть эти галоши. Глупо, наверное, но этот человек не станет ныть, что у него ноги промокли (я в этот день слегка свои промочила, только потому, что одела сапоги не по погоде). Уважаю.
Он явно высоко ценит себя - это редкость. А еще я ему по-белому завидую. У него потрясающий бэкграунд (Мемуары,кстати не зря стали бестселлером в штатах - трудно оторваться). Его жизнь безумно интересна. Вот этому я и завидую. А еще завидую его знанию языков. Понимаю, что это далось не просто, но говорить свободно сразу на трех языках - мечта. Причем учила его сама жизнь, а не скучные школьные учителя.
Отношение к нему как-то изменилось в позитивную сторону.
Это был Владимир Познер.