Смотрю в окно. Вижу густой покров грозовых туч. Ветер, бесцеремонно обдувающий мне лицо, все усиливается, приближая грозу. ("Обдувающий", это кажется причастие или наречие, - черт, я уже не помню правил. Ну, да и хрен с ними)
Так вот. Приближает грозу. Ветер. Я смотрю в окно. Думаю о нем. Брови сжимаются домиком. Смотрю вдаль и думаю о нем. Хочу многое сказать. Молчу. Думаю. Хочу говорить. И скажу.
Скажу на бумаге. Вылью то, что, подобно сигаретному вязкому дыму, витает вокруг меня и не отстает. Беру бумагу и карандаш. Думаю. И понимаю - когда мне радостно и весело, у меня не особо возникает потребности слагать мысли в ровные строчки на листе... или неровные, пусть будет верлибр, какая разница? Я чувствую, что стихи пишут от муки, от неответных мысленных вопросов, от неопределенности - особенно, когда неопределенность... А я хочу многое сказать.
Смотрю в небо. Гроза все назревает, все набухает, как мои мысли, слагаемые в строчки...
Метнулся в выси пунцовый рассвет,
И я уже в небо смотрю, ожидая, когда мне луч солнца глаза ослепит.
Сжимая губы, пытаюсь унять охватившую дрожь.
Мне трудно покинуть постель, в которой уже не будет тебя.
Для тебя я сломаю крылья...
Но душа мне твоя не нужна....
Мне бездушное тело не мило,
Мне важней твоя целостность вся...
Для тебя я лишь Ангелом буду.
Охранять, не печаля тебя...
Знаю, ты мне, лишь, веришь как другу.
Я оставлю любовь для себя.
Click to view
..Просто больно становится чаще.
Реже требует сердце - всё заново.
Я любил, но любовью пропащей,
непродуманной, чистой, внеплановой.