Байки о любви
Любовная жизнь у Ани долго не складывалась. Старой девой она, в итоге, не осталась, но в детсаду, этом первом месте социализации и влюблизации друг в друга, она не привлекала внимания. Аня не была белокурой мальвиной или чернобровой смуглянкой, не было у нее ни больших глаз, ни длинных ресниц. Вместо этого был большой лоб и зачесанные в две тоненькие косички волосы. И вся она была такая упитанная и щекастая, на радость маме и бабушке. Увы, противоположный пол в лице будущих мужчин, а пока - сопливых мальчиков в коротких штанишках - этой радости не разделял. Хотя вряд ли тогда Аня понимала, в чем вообще заключаются отношения мужчины и женщины. Она играла в детсадовскую кухню, ходила на прогулку со своей группой и, в принципе, жила нормально. Правда, она смутно помнит, что нравился ей какой-то лысый мальчик. Но ни имени, ни других его примет Аня вспомнить не смогла. На садиковских групповых фото и правда был запечатлен один лысый мальчик. Но он был до того несимпатичный, что взрослая Аня отвергла вероятность того, что маленькая Аня когда-то могла питать к нему хоть какую-то симпатию.
В первом классе ей стал носить портфель мальчик Ашела, зачем и почему - она не могла понять. Она была маленькой, пухлой отличницей, а Ашела - долговязым, худым троечником - вообщем, ни по каким параметрам он не заинтересовал ее. Поэтому, когда ее из школы встречала бабушка, Ашела нес Анин портфель и разговаривал с ее бабушкой, а сама Аня нетерпеливо уходила вперед и никогда не вступала в их разговоры. Когда желание Ашелы носить ей портфель прошло - Аня не помнит, потому что неинтересных ей мальчиков, а потом парней и мужчин она полностью исключала из своей жизни. Стоит ли говорить, что таких неинтересных ей, но пытающихся за ней ухаживать, было раз-два и обчелся. Правда, в начальной школе, когда она шла в воздушном голубом платьице на выпускной, ей кто-то крикнул, что она нравится Кифару. Хоть сам Кифар был ей безразличен, факт того, что она ему, якобы, нравится, заставил ее весь выпускной краем глаза следить за ним и искать тайные признаки его любви. Не найдя их, она все же немного разочаровалась.
Так шла Аня по жизни «старым солдатом, не знающим слов любви». И только с переходом в новую школу в шестом классе она безоговорочно и бесповоротно, на целых 3 года влюбилась!
Одноклассник Соткя был троечником, малоразговорчивым, даже немного заторможенным. Аня никогда не видела его общающимся - он перебивался какими-то междометиями, даже когда стоял у доски (типаж Данилы Багрова в худшем проявлении и даже внешне был похож). Но Ане было все равно, именно он (вместе с подростковыми гормонами, так удачно пробудившимися в ней) впервые всколыхнули ее сердце. Когда на уроке произносили его фамилию, Аня млела. Иногда ей доверяли переносить классный журнал из кабинета в кабинет, и она однажды, с бьющимся сердцем закрывшись в туалете, выяснила, где он живет . Это знание она, правда, никогда не применила, но ей было просто важно зто знать. Она никогда не смотрела на него, но краем глаза всегда наблюдала, и если он был в поле ее зрения - ее душа радовалась. Все же, она, косящая глазом на Соткю, со своей тайной любовью не осталась незамеченной другими одноклассницами, однажды одна из них ее так и спросила - тебе он нравится? Волна удушливого стыда прокатилась по телу и дрогнувшим голосом Аня ответила: «Нет, с чего ты взяла?» Однажды учительница математики из лучших гуманитарных побуждений пересадила Аню с первой парты к Сотке на последнюю. Тихой радости Ани не было предела. Они по прежнему не сказали друг другу и пары слов, если только что-то, касаемое уроков, и Аня всегда, якобы случайно, убирала локоть со своей тетради, чтобы позволить Сотке списывать у нее. То, что он теперь был так близко, наполняло смыслом каждый Анин день.
Правда, счастье ее длилось недолго. Однажды на открытый урок математики пришли родители, в том числе и мама Ани. Она сидела прямо позади, а учительница что-то писала на доске. У Ани уже тогда зрение начало ухудшаться, и чтобы списывать задания с доски, она пользовалась известным китайским методом - растягивала пальцем кончик левого глаза. Мама Ани, конечно, заметила это и поговорила с учительницей. В начале следующего урока математичка под возглас «Что же ты сразу не сказала?» торжественно пересадила Аню снова на первую парту. Впервые Соткя проводил Аню долгим взглядом, она это чувствовала, пока забирала свои вещи с парты, щеки ее пылали. Скорее всего, Соткя жалел о том, что от него уплывает возможность списывать на уроках, но Ане его внимание даже в таком виде было приятно. Так прошли эти года в тихой безответной любви. Под конец 8-го класса чувство немного утихло, а в 9-м классе она снова влюбилась. Мысли о Сотке больше не посещали ее, к тому же, он, видимо, ушел из школы и больше они не виделись.
