Заблуждения сталинистов
Левый фланг современной оппозиции в России представлен в основном сталинистами. Чаще всего, эти левые отвергают данное определение. Они утверждают, что «сталинизма» не существует - а, есть только творческое развитие «марксизма-ленинизма».
1.
Это конечно же не так. «Сталинизм», как политическая идеология, объективно был и существует до сих пор. Что он из себя представляет? В этом мы постараемся разобраться.
«Сталинизм» зародился после Гражданской войны и занял господствующее положение в результате ожесточенных внутрипартийных баталий в 1928-1929 годах. Теоретически он развился из «ленинизма», который, в свою очередь, являлся развитием революционного марксизма в российских условиях конца 19-го, начала 20-го веков. Основными характеристиками ленинизма были: революционный радикализм, пролетарский интернационализм, марксистский анализ империализма в начинавшуюся эпоху его бурного развития, непреклонность в стремлении к замене буржуазного государства рабочей властью Советов и, конечно же, концепция партии как авангардной классовой организации.
Однако материальная ситуация, сложившаяся в России после революции, определила рождение в недрах «ленинизма» его побочной ветви - «сталинизма».
Ленин в сентябре 1915 года писал:
«Задача пролетариата России - довести до конца буржуазно-демократическую революцию в России, дабы разжечь социалистическую революцию в Европе» (Несколько тезисов. ПСС., т. 27, стр. 49).
В 1918-1919г в Европе произошли революции на территориях Германии, бывшей Австро-Венгрии, Турции. Но коммунистам не удалось победить в Европе за пределами бывшей Российской империи. Революционная волна спала, и буржуазные режимы в Европе стабилизировались. Победоносная Октябрьская рабочая революция 1917 г., не могла выжить в изоляции.
Ленин понимал, что это ставит русский пролетариат в безвыходное положение:
«Социалистическая революция в такой стране [России] может иметь окончательный успех лишь при двух условиях. Во-первых, при условии поддержки ее своевременно социалистической революцией в одной или нескольких передовых странах. Как вы знаете, для этого условия мы очень много сделали по сравнению с прежним, но далеко недостаточно, чтобы это стало действительностью». (Доклад о замене разверстки натуральным налогом. 15 марта 1921 г. ПСС., т. 43, стр. 58)
Отрезанный от мирового пролетариата, русский рабочий класс, достигший в 1917 году наивысшего уровня сознательности и революционной борьбы который когда-либо видел в мир, к 1921 году практически прекратил свое существование. В ходе Гражданской войны подавляющее большинство наиболее воинственных и политически сознательных рабочих погибло в боях с белыми и интервентами. Оставшаяся часть выживших заняла должности государственных чиновников. Вследствие революции и предшествовавшей ей мировой войны, а затем и последующей гражданской войны, экономика России пришла к полной разрухе. Валовое промышленное производство упало до 31 процента от уровня 1913 года, крупномасштабное промышленное производство - до 21 процента, производство стали - до 4,7 процента, транспортная система была в руинах. По всей стране свирепствовали эпидемии и голод. Общее количество промышленных рабочих упало с трех миллионов в 1917 году до одного с четвертью миллиона в 1921 году, а те, кто остались, были политически истощены. Как сказал Ленин в 1921 году:
«… промышленный пролетариат, который у нас, благодаря войне и отчаянному разорению и разрухе, деклассирован, т. е. выбит из своей классовой колеи и перестал существовать, как пролетариат. Пролетариатом называется класс, занятый производством материальных ценностей в предприятиях крупной капиталистической промышленности. Поскольку разрушена крупная капиталистическая промышленность, поскольку фабрики и заводы стали, пролетариат исчез». (Доклад на II Всероссийском съезде политпросветов. 17 октября 1921 г. ПСС., т. 44, с. 158).
Партия большевиков оказалась в вакууме. Социальная база, на которую марксисты рассчитывали, чтобы предотвратить развитие бюрократии, ушла из-под ног партии. Для управления страной ей пришлось опереться на крестьянские (мелкобуржуазные) массы и использовать огромную армию царских чиновников. Таким образом, вопреки всем ее намерениям, она сама стала мелкобуржуазной бюрократизированной партией. Бюрократия - это, по сути, иерархия чиновников, не подчиняющаяся народному контролю снизу.
В этой ситуации невозможно было реализовать марксистскую программу в чистом виде. Некоторое время можно было принимать меры по сдерживанию бюрократизма, опираясь на твердую коммунистическую приверженность старой большевистской гвардии. Какое-то время еще можно было цепляться за основные революционные устремления народных масс, делая необходимые практические компромиссы (например, Новую Экономическую Политику) и ожидать помощи от международной революции. Таков был курс Ленина.
Но поскольку международная революция потерпела неудачу, в конечном итоге пришлось сделать решительный выбор. Либо оставаться верными теории и цели международной пролетарской революции с возможностью потери государственной власти в России, либо держаться за власть и отказаться от теории и цели. Ситуация была чрезвычайно сложной, и участники политического процесса возможно сами ее не вполне осознавали, но, по сути, троцкизм был первым продуктом такого выбора, а сталинизм - вторым.
Но, конечно, «сталинизм» не отказался открыто от «ленинизма» и от марксизма. Чтобы сохранить ауру и престиж ленинизма, сталинизму пришлось провести две взаимосвязанные операции.
Во-первых, необходимо было преобразовать марксизм-ленинизм из развивающейся практико-ориентированной доктрины в фиксированную догму, эквивалент государственной религии. Стремление Сталина в этом направлении ясно проявляется в его «Клятве Ленину», произнесенной вскоре после его смерти:
«Уходя от нас, товарищ Ленин завещал нам хранить и укреплять диктатуру пролетариата. Клянёмся тебе, товарищ Ленин, что мы не пощадим своих сил для того, чтобы выполнить с честью и эту твою заповедь!..» (Сталин И.В., Соч., т. 6, стр. 46-51).
Также выражением этой тенденции были сталинские основы ленинизма - жесткая схематическая кодификация ленинских принципов - и огромная масса марксистских текстов вырванных из общего контекста и официальных советских академических комментариев.
В этой форме «сталинский марксизм» был полностью отделен от практики рабочего класса и стал совершенно безжизненным. Поэтому, неслучайно, что, из лагеря сталинистов не вышло ни одного достойного марксистского мыслителя. Сталина больше не заботило изменение реальности, его функция заключалась в том, чтобы замаскировать ее. Сталинский марксизм стал идеологией в самом полном смысле этого слова.
Если ради этого Сталин и хотел бы сохранить ленинизм нетленным, забальзамированным, как тело Ленина в мавзолее, то он, все равно, не смог это сделать. Разрыв между теорией и реальностью стал настолько большим, что поправки к теории были неизбежны, если даже видимость их соответствия сохранялась.
Таким образом, вторым шагом - стал пересмотр ленинизма и марксизма для приведения его в соответствие с реальностью сталинской практики. Именно сосредоточив внимание на этом процессе, мы можем получить самое ясное представление о реальной сути «сталинского марксизма» и представляемых им интересах.
Безусловно, наиболее важной такой поправкой была теория социализма в одной стране, впервые провозглашенная Сталиным осенью 1924 года. Введение этой теории необходимо рассматривать с нескольких точек зрения: как это было сделано, почему это было сделано, социальные интересы, которым она служила, и ее последствия.
Первый сталинский постулат: «Социализм в одной стране» ознаменовал собой принципиальный разрыв с интернационалистической позицией, сформулированной Марксом и Энгельсом еще в 1845 и 1847 годах и неустанно повторенной Лениным в отношении русской революции. Это также противоречило тому, что сам Сталин писал в «Основах ленинизма» еще в апреле 1924 года:
«.. Для окончательной победы социализма, для организации социалистического производства, усилий одной страны, особенно такой крестьянской страны, как Россия, уже недостаточно, - для этого необходимы усилия пролетариев нескольких передовых стран» (Сталин И.В. Соч. т. 8. стр. 61.)
Сталин «разрешил» это противоречие последующей «фетвой»:
«…социалистическое общество своими силами построить мы можем и без победы революции на Западе, но гарантировать нашу страну от покушений со стороны международного капитала одна лишь наша страна не в состоянии,- для этого нужна победа революции в нескольких странах на Западе. Одно дело - возможность построения социализма в нашей стране, другое дело - возможность обеспечения нашей страны от покушений со стороны международного капитала». ("О возможности построения социализма в нашей стране" Сталин И.В. Соч., т.8 стр.97.)
Эта процедура была типичной для Сталина и его эпигонов. Когда социал-демократия (по Сталину) превратилась из союзника (1925-27) в «главного врага» (1928-33), а затем снова превратилась в союзника (1934-39), смена линии не была основана на марксистском анализе социал-демократии. Это был просто «высочайший указ», к которому впоследствии должен был приспособиться анализ. «Секрет» этого метода не в том, что у Сталина не было анализа, а в том, что анализ, который он проводил, нельзя было обнародовать, потому что его настоящие критерии и реальные цели перестали соответствовать критериям марксистской теории, фразеологию которой он сохранил.
В чем же была причина, по которой Сталин ввел «социализм в одной стране» в 1924 году? Очевидно, это был пораженческий ответ на провал Немецкой революции 1923 года и последовавшую за ней относительную стабилизацию капитализма. Сталина никогда особо не интересовала мировая революция, и теперь он полностью списал ее в архив. Но, это само по себе, еще не объясняет, почему он не стал хотя бы на словах поддерживать мировую революцию. Дело в том, что социализм в одной стране в точности соответствовал потребностям и чаяниям бюрократов, воцарившихся в стране. Они стремились к сохранению и приумножению привилегий, которые им давало их новое место в системе производства. Рисковать им ради «международных политических авантюр» им не хотелось. В то же время им нужно было знамя, вокруг которого можно было бы сгруппироваться, и лозунг, обосновывающий их цель. «Социализм в одной стране» выражал настроение бюрократии. Говоря о победе социализма, они имели в виду свою собственную победу. Для бюрократии это было то же самое, что «Вся власть Советам» для рабочего класса в 1917 году.
Советский Союз был изолирован от мирового пролетариата перед лицом враждебного капиталистического мира, который уже продемонстрировал свою решимость задушить Революцию вмешательством в Гражданскую войну, оставаясь в экономическом и в военном отношении сильнее, чем молодое рабочие государство. Стратегия первых лет революции - стратегия Ленина - включала, конечно же, самую решительную военную оборону, но в конечном итоге она опиралась на стимулирование международной революции для свержения капитализма изнутри. Сталинская политика «социализма в одной отдельно взятой стране» изменила этот акцент.
Защита Советского государства требовала вооруженных сил, равных силам его врагов, а в современном мире это означало эквивалентный экономический потенциал. Но Россия была несравнимо бедна по сравнению со своими соперниками, и производительность труда у нее была гораздо более низкой. Для индустриализации требовались огромные вложения, и без международной помощи был только один возможный источник этих инвестиций - дешевый труд рабочих и крестьян. Пришлось извлекать огромные прибыль из сверхэксплуотации народа и снова вкладывать ее в промышленный рост. Но поскольку большинство населения живет не намного выше прожиточного минимума, такая прибыль не может быть извлечена и добровольно вложена в промышленное развитие по коллективному решению производителей. Это могло быть сделано только с помощью принудительной эксплуатации, а это, в свою очередь, требовало наличия органа для применения этой силы - социального класса, освобожденного от бремени, но пожинающего плоды накопления капитала - класс, играющий ту же историческую роль, что и буржуазия в Западной Европе.
Таким образом, на практике следствием «социализма в одной стране» стала его прямая противоположность - государственный капитализм в одной отдельно взятой стране.
2.
Итак, в силу объективных исторических обстоятельств, большевистская партия к 1926 году уже была не той партией, которая совершила Октябрьскую революцию. В ряды партии вступило множество людей (в основном из крестьянской среды), которые только называли себя «коммунистами», а на деле были карьеристами прельщенными возможностью «выйти из грязи в князи». Были среди них, конечно же, и честные труженики, которые, тем не менее, не прошли той школы воспитания, которую прошли старые революционеры.
Незадолго до смерти, Ленин, поддержанный старой гвардией, призывал к суровой чистке партии. Предполагалось исключить не меньше 100 000 членов. Эта чистка не состоялась. Более того, после смерти Ленина секретариат еще шире распахнет двери партии для 250 000 новых членов.
В этой, уже в прямом смысле слова - мелкобуржуазной партии, убежденные большевики оказались полностью растворенными в массе мелкобуржуазных элементов, не имеющих серьезной политической базы, несущих в себе средневековые пережитки русской деревни и способных только с открытым ртом слушать проповеди батюшки - Генерального Секретаря.
Эта масса внуков русских крепостных крестьян, воспитанных в духе «образцового послушания» и подверженных настроениям момента - стала питательной средой для «сталинизма». Не понимающие философии диалектического материализма, да и никакой другой кроме философии церковного клерикализма, они только смеялись про себя, когда старые большевики пытались разъяснить им элементарные принципы марксизма. Из этой среды выйдут Косыгин, Брежнев, Черненко и прочие «мастодонты застоя». Эта партия, с высочайшего благословения своего Вождя, и приняла решение о построении социализма в одной России.
Это решение заключало в себе подлинную контрреволюцию. Для того чтобы осуществить ее, новоиспеченный «сталинизм» не сможет удовлетвориться лишь тем, чтобы только политически устранить старую большевистскую гвардию, но вынужден будет устранить ее еще и физически. В этом подлинные причины политических репрессий и «большого террора» 1937-1938 годов, над разгадкой которых, до сих пор ломают головы многие современные российские левые.
Современные сталинисты, вовсе не отрицают, что большой террор, под «замес» которого попала не только ленинская партия, но и масса другого народа «вставшего на пути прогресса», был организован их идейными предшественниками. Но, они, с одной стороны, пытаются сгладить масштабы этого террора - «всего-то» 600 тысяч, говорят они - а с другой, меняют плюс на минус: мол, и вправду уничтожали «врагов народа».
Некоторые из них, признают, что «товарищ Сталин перегнул палку», но в целом он, «строил социализм», «время было трудное», «готовился к войне с фашизмом» и т.д. и т.п.
Давайте обратимся к историческим фактам, чтобы объективно разобраться насколько сильно Сталин «перегнул палку» и каких «врагов народа» он «вычистил» из партии.
Вот состав Политбюро ЦК РКП (б), сформированного накануне Октябрьского восстания в октябре 1917 года: В. И. Ленин, А. С. Бубнов, Г. Е. Зиновьев, Л. Б. Каменев, Г. Я. Сокольников, И. В. Сталин, Л. Д. Троцкий.
Итого: 7 человек.
Ленин умер в 1924-м, Сталин сам себя не расстрелял, кто из остальных пятерых пережил Большой террор? Никто, с той поправкой, что Троцкий, находившийся тогда вне прямой досягаемости Сталина, был убит чуть позже, в 1940-м году, что суть дела не меняет. Остальные были расстреляны в 1936-39 годах. Получается, революцию возглавили немецкие шпионы и враги народа?! Сталинисты вместе с ультраправыми, отвечают на этот вопрос положительно.
Но, может быть эти несколько человек, «случайно» попали в революционное Политбюро?
Давайте, изучим судьбу остальных членов Центрального Комитета РКП (б) октября 1917-го: Артем (Ф.А. Сергеев), Я.Н. Берзин, Н.И. Бухарин, Ф.Э. Дзержинский, А.М. Коллонтай, Н.Н. Крестинский, В.П. Милютин, М.К. Муранов, В.П. Ногин, А.И. Рыков, Я.М. Свердлов, И.Т. Смилга, М.С. Урицкий, С.Г. Шаумян. Итого: 14 человек.
Из них не дожили до периода террора 5 человек: Артем, Дзержинский, Ногин, Свердлов и Шаумян. Остались живы по его окончанию двое: Коллонтай и Муранов.
Т.е. в общей сложности из 21 члена революционного ЦК в сталинских репрессиях было уничтожено 12 (чуть больше половины), еще 6 умерло ранее, а пережили репрессии только трое, включая самого Сталина (Сталин + 2).
Эта жестокая задача с двенадцатью убитыми говорит об одном из двух: либо о тотальном уничтожении руководства большевистской партии, либо о том, что Октябрьскую революцию совершила «группа немецких шпионов» включая Сталина, и белогвардейско-фашистская пропаганда не врет.… Какой ответ Вам больше нравится?
Современным сталинистам, похоже - второй. Но, жить комфортно с таким ответом может разве что шизофреник. Нормальному же человеку, станет ясно, или, по крайней мере, у него возникнут смутные сомнения, что в этом вопросе кроется еще одно заблуждение сталинистов, после мифа о «социализме в одной отдельно взятой стране».
Между большевистским руководством времен Ленина и партийным руководством при Сталине было очень мало кадровой преемственности. Сталинизм, таким образом, это не просто ревизия каких-то «марксистских догм», сталинизм, как политическая система, отделен от большевизма, в буквальном смысле, рекой человеческой крови.
3.
Поскольку Октябрьская революция была двойственной: буржуазной по характеру, но рабоче-крестьянской по движущим силам, при гегемонии в ней пролетариата, то и дела Сталина мы должны оценивать диалектически.
Октябрьская революция уничтожила феодальные пережитки и тем самым двинула страну по пути развития крупнокапиталистической техники.
Вот что писал Ленин в 1910 году:
«О каком это "завершении революции" здесь говорится? Очевидно не о завершении социалистической революции, ибо тогда не будет борьбы рабочего класса, раз не будет вообще классов. Значит, речь идет о завершении буржуазно-демократической революции. Теперь посмотрим, что же "понимали" авторы платформы под завершением буржуазно-демократической революции?
Вообще говоря, под этим термином можно понимать две вещи. Если его употребляют в широком смысле, то под ним разумеют решение объективных исторических задач буржуазной революции, "завершение" ее (устранение самой почвы, способной родить буржуазную революцию) - завершение всего цикла буржуазных революций. В этом смысле, например, во Франции буржуазно-демократическая революция завершена была лишь 1871 годом (а начата в 1789 г.). Если же употребляют слово в узком смысле, то имеют в виду революцию отдельную, одну из буржуазных революций, одну из "волн", если хотите, которая бьет старый режим, но не добивает его, не устраняет почвы для следующих буржуазных революций. В этом смысле революция 1848 года в Германии была "завершена" в 1850 году или в 50-х годах, нисколько не устранив этим почвы для революционного подъема 60-х годов. Революция 1789 года во Франции была "завершена", скажем, в 1794 году, нисколько не устранив этим почвы для революций 1830, 1848 годов.» («Заметки публициста» ПСС, т.19 стр. 245).
Если опираться на вышеприведённое высказывание Ленина, Октябрьская революция была одной из «волн» Русской буржуазной революции.
Буржуазно-революционная эпоха в России была закончена лишь в 1989-1991 гг. После августовского путча и прихода к власти Ельцина буржуазная революция в России была завершена так же, буржуазная революция во Франции, начавшаяся в 1789 году, завершилась в 1871 году.
Французская революция «в широком смысле» длилась 82 года, русская Революция, если взять за точку ее отсчета 1905 год, длилась почти столько же - 86 лет. Понимая законы исторического развития, мы не удивимся такой исторической закономерности.
По отношению к буржуазным задачам Русской революции следует признать прогрессивность «сталинизма». Хозяйство СССР достигло в результате «сталинской модернизации» соответствия крупно-капиталистическому уровню развитых стран.
В течении этого периода ускоренного первоначального накопления могло сложиться впечатление, что авторитарное вмешательство сталинского государства препятствовало свободной игре законов рынка, конкуренции и капитала. Однако оно не означало преодоления капитализма. Напротив, капитализм нуждался в государственной опеке именно потому, что он был слишком слабым и неразвитым. Он не выдержал бы прямого столкновения с мировым капиталистическим рынком, он не выдержал бы сопротивления рабочего класса, он не смог бы развиваться столь быстро, если бы государственная машина не обеспечила бы рост производства любой ценой.
Если локально, на уровне отдельного предприятия план требовал роста производства без учета рентабельности, то это потому, что вначале нужно довести общий объем производства и рентабельность до необходимого уровня, потому что русский капитализм был еще ниже того порога, при котором его функционирование обеспечивается свободной игрой экономических законов. Необходимо было форсировать общие темпы накопления с тем, чтобы как можно быстрей достичь этого порога.
Российское государство под руководством Сталина провело крупнокапиталистические реформы. Поэтому, несмотря на мелкобуржуазное перерождение партии в 1920-х годах, говорить что «сталинизм» - это «мелкобуржуазная идеология» неправильно.
Именно при этой идеологии наша страна почти покончила с мелкотоварным производством города и села, являющимся экономическим базисом мелкобуржуазных взглядов. Хлынувшее в город (и в партию) крестьянство есть следствие индустриализации - явления никак не «мелкобуржуазного». Свои выводы мы делаем, исходя, прежде всего из анализа экономических интересов, а что касается «идеологии», то она рождается в головах и дальше голов не выходит. Это субъективное, идеалистическое понятие.
Сталин является великим буржуазным революционером-реформатором, достойным занять свое место в истории наряду с Кромвелем и Наполеоном.
НО, как руководитель государства, отправивший на смерть своих соратников по партии, отказавшийся от курса на мировую социалистическую революцию, распустивший Коминтерн, полностью задушивший партийную демократию, Сталина, по отношению к пролетариату и мировому коммунистическому движению, можно справедливо считать контрреволюционером.
С точки зрения социалистических задач Русской революции, которые состояли в том, чтобы разжечь социалистическую революцию в Европе, Сталин, разумеется, не может считаться «верным продолжателем Октябрьского курса».
Таким образом, социальная база современного «сталинизма» в среде левой оппозиции: - это представители «рабочей аристократии» и технари - интеллигенты, уставшие от самодурства боссов; мелкие служащие и рядовые бюджетники, разочарованные в своей повседневной жизни, но оторванные от непосредственного контакта с производством, стремящиеся вернуться в идеализированное «прошлое», жаждущие легенды.
Им не нужна Мировая революция. Им нужен «социализм только в одной стране» и только для себя: со сталинскими премиями, с загородными дачами, со служебными авто и персональными водителями. Себя они видят, конечно же, в образе «советского миллионера» Курчатова, а не в роли узника ГУЛАГа.
Таким образом, «сталинизм» на сегодняшнем историческом этапе - это утопия, не имеющая ни каких средств к своей реализации. Все задачи, которые решал настоящий сталинизм - уже решены. Современным левым «сталинистам» не остается ни чего иного кроме воскурения ладана перед иконой Сталина и касплея на ритуальных мероприятиях,… и пудрить мозги рабочим, отвлекая их от настоящей классовой борьбы.
Поэтому, наша задача состоит в том, чтобы неустанно и терпеливо разъяснять нашим братьям - рабочим: что такое подлинный научный социализм, о чем в действительности учили Маркс и Энгельс, и какая идеология необходима нашему классу как духовное оружие в нашей практической классовой борьбе.
Осип Зеленов