«Тетя Надя, вы будете моей мамой?»
Детские дома бывают крупными и совсем небольшими, где все дети хорошо друг друга знают и живут почти как одна семья. Слово «почти» приходится вставлять часто, если речь идет о социальных сиротах: почти любимые, почти обычные, почти счастливые...
Детский дом в г. Валуйки, который мы посетили во время командировки в район, оказался маленьким, рассчитан он всего на пятнадцать воспитанников. Сейчас здесь живет двенадцать детей от трех до семнадцати лет.
- У нас две спальни - одна для мальчиков, другая для девочек, - рассказывает директор детского дома Наталья Ивановна Гладченко. - Дети растут вместе, как братья и сестры. Старшие ходят в школу по соседству, а малыши посещают детский сад-ясли, он находится в этом же здании. У наших воспитанников есть всё для жизни и развития, кроме того, что дать мы им не в состоянии - семьи. Вы не представляете, как эти дети мечтают жить дома, иметь свою собственную игрушку, свое личное пространство и индивидуальных маму и папу!
У половины сегодняшних маленьких жильцов детского дома есть статус на усыновление, то есть их родители лишены родительских прав. Еще шестеро детей - так называемые временно помещенные. Время идет, детдомовцы постепенно втягиваются в режим, вливаются в однообразную жизнь казенного учреждения, а вопрос с их семейным устройством так и не решается. В стенах детского дома они могут провести всю свою жизнь. Хуже этого, считает Наталья Ивановна, только случаи, когда дети по два-три раза возвращаются в казенное учреждение. Первый раз сестры Катя и Света (все имена детей изменены) попали в детский дом в 2004 году, здесь они окончили начальную школу. А потом мать решила их забрать. Но ставить точку в этой истории сотрудники детского дома явно поспешили. Пять лет спустя Катя и Света снова возникли на пороге учреждения. На сей раз они пришли сюда сами.
- Их мать сейчас воспитывает детей от другого отца, эти девочки взрослым были не нужны, - продолжает рассказ Наталья Ивановна. - Пока жива была бабушка, которая заботилась о внучках, они еще как-то мирились с подобным обстоятельством. Но бабуля умерла, и подростки поняли, что выбора у них нет: или идти жить на улицу, или - в детский дом. Здесь, по крайней мере, работают не чужие люди и есть крыша над головой.
Некоторым воспитанникам детского дома по-настоящему повезло: на их пути попались хорошие, любящие люди. Одна такая супружеская пара усыновила трёхлетнего малыша, которого милиция нашла на вокзале. Мальчик не разговаривал и не мог рассказать, как он там очутился. Симпатичного, глазастого бутуза хотелось погладить, приласкать. А он вздрагивал при виде занесенной руки и избегал любого прикосновения... Его увезли в Москву, увезли, не побоявшись страшных медицинских диагнозов и витиеватых заключений психологов. Через год - мальчик заговорил, опровергнув добрую половину болезней. И встал на... коньки. Тем самым благополучно вычеркнув вторую половину диагнозов. Сейчас Паше - восемь, он - будущая звезда фигурного катания, в этом уверены не только обожающие его родители, но и тренер.
- Вы ни о чём не жалеете? - спросила их как-то Наталья Ивановна, зная, как трудно проходила адаптация ребенка в семье.
- Жалею?! Только об одном - что не забрала его раньше! - ответила мама.
...Машенька попала в детский дом в пять лет. Многие взрослые считают, что в таком юном возрасте дети мало что помнят и уж, во всяком случае, вряд ли понимают своё положение. Девочка тяжело входила в новую жизнь, часто плакала у окна, словно всё ждала кого-то. Но постепенно привыкла, смирилась и стала жить как все. Её взяли в семью, когда Марии исполнилось десять лет. Новые родители на собственной шкуре испытали все «прелести» переходного возраста, помноженные на детдомовское прошлое. «Я вам не нужна! Я никому не нужна! Ну и что?! Буду жить сама!»- кричала девочка им в лицо. Было мучительное непонимание, отчаяние и желание помочь этой израненной детской душе, но никогда не возникала мысль отдать Марию обратно. Никто не искал в поступках девочки дурную наследственность, а виделся родителям только пережитый когда-то стресс. Машу записали в воскресную школу, однажды она убежала из дома к батюшке. «Пусть поживет у нас, успокоится», - сказал священник её родителям. Через несколько дней Мария вернулась домой и впервые сказала: «Мама и папа, прошу прощения у вас!».
Только ради этого стоило жить, написали они Наталье Ивановне в письме, это было такое счастье, которого, наверное, просто не бывает!
Для многих воспитанников детского дома гостевой режим - реальная возможность остаться в семье.
- Я хожу в гости к тете Оле, - говорит четырнадцатилетняя Катя, - у нее свой дом и лошади. Я обожаю ухаживать за лошадьми. Вообще люблю живность. У меня в комнате живет тарантул, я специально для него ловлю мух и комаров. В последнее свое посещение я забыла тарантула у тети Оли, она обещала его кормить.
- Ты хочешь с ней жить всегда?
- Да, очень, - тихо отвечает Катя, - она обещала, что возьмет меня к себе. Мне с ней очень весело. Мы недавно варили зеленый борщ с крапивой и щавелем.
У двенадцатилетней Оксаны совсем не детские глаза и настоящее взрослое горе. Её несколько раз брала к себе тетя Надя, одинокая, незамужняя женщина. Оксана с нетерпением ждала каждого похода в гости. После этого с языка девочки только и слетало: «А тетя Надя сказала...», «А тетя Надя сделала...». Но недавно у женщины появился бойфренд, ему не очень-то нужен чужой ребенок. И «тетя Надя» перестала приходить к Оксанке. Но она не верит, что это все, надеется, что они будут жить все вместе. На рисунке девочки трое людей и подпись: моя семья - тетя Надя, дядя Вова, я. Оксану пригласили погостить в другую семью, девочку целый день развлекали, покупали ей мороженое и сладости. Вечером она вежливо сказала: «Большое спасибо, я больше к вам не приду!», а в детском доме объяснила: «Вдруг появится тетя Надя, а меня нет, она ведь расстроится!»...
Виктория ПЕРЕДЕРИЙ.
Детский дом в г. Валуйки, который мы посетили во время командировки в район, оказался маленьким, рассчитан он всего на пятнадцать воспитанников. Сейчас здесь живет двенадцать детей от трех до семнадцати лет.
- У нас две спальни - одна для мальчиков, другая для девочек, - рассказывает директор детского дома Наталья Ивановна Гладченко. - Дети растут вместе, как братья и сестры. Старшие ходят в школу по соседству, а малыши посещают детский сад-ясли, он находится в этом же здании. У наших воспитанников есть всё для жизни и развития, кроме того, что дать мы им не в состоянии - семьи. Вы не представляете, как эти дети мечтают жить дома, иметь свою собственную игрушку, свое личное пространство и индивидуальных маму и папу!
У половины сегодняшних маленьких жильцов детского дома есть статус на усыновление, то есть их родители лишены родительских прав. Еще шестеро детей - так называемые временно помещенные. Время идет, детдомовцы постепенно втягиваются в режим, вливаются в однообразную жизнь казенного учреждения, а вопрос с их семейным устройством так и не решается. В стенах детского дома они могут провести всю свою жизнь. Хуже этого, считает Наталья Ивановна, только случаи, когда дети по два-три раза возвращаются в казенное учреждение. Первый раз сестры Катя и Света (все имена детей изменены) попали в детский дом в 2004 году, здесь они окончили начальную школу. А потом мать решила их забрать. Но ставить точку в этой истории сотрудники детского дома явно поспешили. Пять лет спустя Катя и Света снова возникли на пороге учреждения. На сей раз они пришли сюда сами.
- Их мать сейчас воспитывает детей от другого отца, эти девочки взрослым были не нужны, - продолжает рассказ Наталья Ивановна. - Пока жива была бабушка, которая заботилась о внучках, они еще как-то мирились с подобным обстоятельством. Но бабуля умерла, и подростки поняли, что выбора у них нет: или идти жить на улицу, или - в детский дом. Здесь, по крайней мере, работают не чужие люди и есть крыша над головой.
Некоторым воспитанникам детского дома по-настоящему повезло: на их пути попались хорошие, любящие люди. Одна такая супружеская пара усыновила трёхлетнего малыша, которого милиция нашла на вокзале. Мальчик не разговаривал и не мог рассказать, как он там очутился. Симпатичного, глазастого бутуза хотелось погладить, приласкать. А он вздрагивал при виде занесенной руки и избегал любого прикосновения... Его увезли в Москву, увезли, не побоявшись страшных медицинских диагнозов и витиеватых заключений психологов. Через год - мальчик заговорил, опровергнув добрую половину болезней. И встал на... коньки. Тем самым благополучно вычеркнув вторую половину диагнозов. Сейчас Паше - восемь, он - будущая звезда фигурного катания, в этом уверены не только обожающие его родители, но и тренер.
- Вы ни о чём не жалеете? - спросила их как-то Наталья Ивановна, зная, как трудно проходила адаптация ребенка в семье.
- Жалею?! Только об одном - что не забрала его раньше! - ответила мама.
...Машенька попала в детский дом в пять лет. Многие взрослые считают, что в таком юном возрасте дети мало что помнят и уж, во всяком случае, вряд ли понимают своё положение. Девочка тяжело входила в новую жизнь, часто плакала у окна, словно всё ждала кого-то. Но постепенно привыкла, смирилась и стала жить как все. Её взяли в семью, когда Марии исполнилось десять лет. Новые родители на собственной шкуре испытали все «прелести» переходного возраста, помноженные на детдомовское прошлое. «Я вам не нужна! Я никому не нужна! Ну и что?! Буду жить сама!»- кричала девочка им в лицо. Было мучительное непонимание, отчаяние и желание помочь этой израненной детской душе, но никогда не возникала мысль отдать Марию обратно. Никто не искал в поступках девочки дурную наследственность, а виделся родителям только пережитый когда-то стресс. Машу записали в воскресную школу, однажды она убежала из дома к батюшке. «Пусть поживет у нас, успокоится», - сказал священник её родителям. Через несколько дней Мария вернулась домой и впервые сказала: «Мама и папа, прошу прощения у вас!».
Только ради этого стоило жить, написали они Наталье Ивановне в письме, это было такое счастье, которого, наверное, просто не бывает!
Для многих воспитанников детского дома гостевой режим - реальная возможность остаться в семье.
- Я хожу в гости к тете Оле, - говорит четырнадцатилетняя Катя, - у нее свой дом и лошади. Я обожаю ухаживать за лошадьми. Вообще люблю живность. У меня в комнате живет тарантул, я специально для него ловлю мух и комаров. В последнее свое посещение я забыла тарантула у тети Оли, она обещала его кормить.
- Ты хочешь с ней жить всегда?
- Да, очень, - тихо отвечает Катя, - она обещала, что возьмет меня к себе. Мне с ней очень весело. Мы недавно варили зеленый борщ с крапивой и щавелем.
У двенадцатилетней Оксаны совсем не детские глаза и настоящее взрослое горе. Её несколько раз брала к себе тетя Надя, одинокая, незамужняя женщина. Оксана с нетерпением ждала каждого похода в гости. После этого с языка девочки только и слетало: «А тетя Надя сказала...», «А тетя Надя сделала...». Но недавно у женщины появился бойфренд, ему не очень-то нужен чужой ребенок. И «тетя Надя» перестала приходить к Оксанке. Но она не верит, что это все, надеется, что они будут жить все вместе. На рисунке девочки трое людей и подпись: моя семья - тетя Надя, дядя Вова, я. Оксану пригласили погостить в другую семью, девочку целый день развлекали, покупали ей мороженое и сладости. Вечером она вежливо сказала: «Большое спасибо, я больше к вам не приду!», а в детском доме объяснила: «Вдруг появится тетя Надя, а меня нет, она ведь расстроится!»...
Виктория ПЕРЕДЕРИЙ.