Беременность и лесбиянки: пост к 14 февраля.
Злит постоянно высказываемая идея о том, что лесбиянок не касается тема нежелательной беременности или риска сексуального насилия, а также отношений с мужчинами и исходящей от них опасности.
Злит потому, что это происходит из-за игнорирования вопроса корректирующих изнасилований.
Никто их не обсуждает. Никто о них не говорит. Этого вопроса как бы нет.
В чем причина?
В том, что корректирующие изнасилования совершают в первую очередь наши близкие.
Наши родители, которые так хотят сделать нас "нормальными".
Наши дяди и тети, уговаривающие "взяться за ум".
Наши бабушки и дедушки, подыскивающие нам "хорошего мальчика".
А иногда - наши друзья-мужчины.
В ситуации постоянного давления общества всегда хочется оказаться в надежном, спокойном убежище. Иногда мы принимаем за такое убежище семьи с домашним насилием. Иногда, если речь идет о детстве, у нас просто нет выбора, мы привыкаем к унижениям, которые выдаются за заботу.
Восприятие нас как неправильных, ненормальных, несоциальных, неответственных - это дискриминация и унижение.
Идея необходимого исправления нас в соответствии с ожиданиями других - это социально одобряемый призыв к насилию.
Никакой коррекции не существует. Нет способа сделать лесбиянку меньшей лесбиянкой, если планомерно подвергать ее насилию и травле. Но есть способ получить для таких действий публичную поддержку. Массовое одобрение. Сочувствие.
Некоторые мужчины выбирают объединиться с матерью или отцом лесбиянки, чтобы те организовали место для изнасилования или способствовали браку в целях нормализовать свою дочь.
Некоторые мужчины обрабатывают наших подруг, внушая им, что мы не настоящие лесбиянки, и подруги осуждают нас за равнодушие к этим мужчинам.
Общество готово организовать насильникам доступ к нам, потому что это общество хочет нам добра.
Норма в России важнее человека. Корректирующие изнасилования - это приближение к норме.
И насилие со стороны мужчин по отношению к лесбиянкам накрепко отождествлено с темой хороших намерений.
Поэтому у нас нет оправданий.
У нас нет ни прав, ни оправданий.
Я знала женщину, которая стала открытой лесбиянкой после изнасилования. Ее все обвиняют. Говорят, что "это" по глупости и от травмы.
Я знала женщину, которая была закрытой лесбиянкой и в 19 лет вышла замуж за своего школьного учителя. Ее все обвиняют. Говорят, что брак доказывает, как глупы и травматичны были ее лесбийские "штучки".
Я знала женщину, которая была лесбиянкой до изнасилования и брака. Она обвиняет жертв изнасилования. Говорит, что они виноваты сами, что секс с женщиной ненормален, что долг женщин - предотвращать чужие травмы.
Я знала женщину, которая является открытой лесбиянкой, но считает, что мужчины лучше женщин, и обвиняет лесбиянок-феминисток. Говорит, что отстаивать свои права - следствие травмы и глупости.
Глупость, травма.
Глупость, травма.
Ни чужая глупость, ни чужая травма не является для вас разрешением на изнасилование.
Нам говорят "потерпи".
Нам говорят "ребенок все исправит", нам говорят "Это у тебя пройдет".
"Это" и "Все" означает ориентацию, потому что некоторым гетеросексуалам сложно произнести "ориентация".
Друг другу мы говорим, что не можем протестовать, потому что "нас не поймут" и "таких проблем нет".
Ничего, когда-нибудь у нас тоже появится право на огласку.
Когда-нибудь мы перестанем терпеть изнасилование как норму и считать насильников ответственными и заботливыми людьми. Мы перестанем бояться собственной тени и сможем сказать слова "принуждение к браку", "репродуктивное насилие" и "изнасилование", не обвиняя себя.
Насилие - не любовь.
С днем Святого Валентина.
Злит потому, что это происходит из-за игнорирования вопроса корректирующих изнасилований.
Никто их не обсуждает. Никто о них не говорит. Этого вопроса как бы нет.
В чем причина?
В том, что корректирующие изнасилования совершают в первую очередь наши близкие.
Наши родители, которые так хотят сделать нас "нормальными".
Наши дяди и тети, уговаривающие "взяться за ум".
Наши бабушки и дедушки, подыскивающие нам "хорошего мальчика".
А иногда - наши друзья-мужчины.
В ситуации постоянного давления общества всегда хочется оказаться в надежном, спокойном убежище. Иногда мы принимаем за такое убежище семьи с домашним насилием. Иногда, если речь идет о детстве, у нас просто нет выбора, мы привыкаем к унижениям, которые выдаются за заботу.
Восприятие нас как неправильных, ненормальных, несоциальных, неответственных - это дискриминация и унижение.
Идея необходимого исправления нас в соответствии с ожиданиями других - это социально одобряемый призыв к насилию.
Никакой коррекции не существует. Нет способа сделать лесбиянку меньшей лесбиянкой, если планомерно подвергать ее насилию и травле. Но есть способ получить для таких действий публичную поддержку. Массовое одобрение. Сочувствие.
Некоторые мужчины выбирают объединиться с матерью или отцом лесбиянки, чтобы те организовали место для изнасилования или способствовали браку в целях нормализовать свою дочь.
Некоторые мужчины обрабатывают наших подруг, внушая им, что мы не настоящие лесбиянки, и подруги осуждают нас за равнодушие к этим мужчинам.
Общество готово организовать насильникам доступ к нам, потому что это общество хочет нам добра.
Норма в России важнее человека. Корректирующие изнасилования - это приближение к норме.
И насилие со стороны мужчин по отношению к лесбиянкам накрепко отождествлено с темой хороших намерений.
Поэтому у нас нет оправданий.
У нас нет ни прав, ни оправданий.
Я знала женщину, которая стала открытой лесбиянкой после изнасилования. Ее все обвиняют. Говорят, что "это" по глупости и от травмы.
Я знала женщину, которая была закрытой лесбиянкой и в 19 лет вышла замуж за своего школьного учителя. Ее все обвиняют. Говорят, что брак доказывает, как глупы и травматичны были ее лесбийские "штучки".
Я знала женщину, которая была лесбиянкой до изнасилования и брака. Она обвиняет жертв изнасилования. Говорит, что они виноваты сами, что секс с женщиной ненормален, что долг женщин - предотвращать чужие травмы.
Я знала женщину, которая является открытой лесбиянкой, но считает, что мужчины лучше женщин, и обвиняет лесбиянок-феминисток. Говорит, что отстаивать свои права - следствие травмы и глупости.
Глупость, травма.
Глупость, травма.
Ни чужая глупость, ни чужая травма не является для вас разрешением на изнасилование.
Нам говорят "потерпи".
Нам говорят "ребенок все исправит", нам говорят "Это у тебя пройдет".
"Это" и "Все" означает ориентацию, потому что некоторым гетеросексуалам сложно произнести "ориентация".
Друг другу мы говорим, что не можем протестовать, потому что "нас не поймут" и "таких проблем нет".
Ничего, когда-нибудь у нас тоже появится право на огласку.
Когда-нибудь мы перестанем терпеть изнасилование как норму и считать насильников ответственными и заботливыми людьми. Мы перестанем бояться собственной тени и сможем сказать слова "принуждение к браку", "репродуктивное насилие" и "изнасилование", не обвиняя себя.
Насилие - не любовь.
С днем Святого Валентина.