Что татары делали с пленными русскими княгинями?
Сейчас выпускают огромное количество книг, посвящённых русской истории. Некоторые из них описывают события весьма досконально, другие делают поверхностный обзор, но количество растёт с каждым годом, что не может не радовать. Много печатают литературы, посвящённой древней истории: феодальной раздробленности или нашествию монгольских и татарских ханов на Русь. Несмотря на недостаток письменных источников, посвящённых этому периоду, старания историков вызывают уважение.
Не у всех: вышеупомянутая источниковедческая бедность заставляет учёных развивать свои научные гипотезы, опираясь на строчки из летописей, гнилой череп русского воина, разрубленный топором, или царапки на бересте. Поэтому про них часто говорят: мол, по фильмам изучаете историю.
Про участь русских князей в плену у татар известно сравнительно много: тут и пир на княжеских костях на реке Калке, и многочисленные случаи убийства в ставке монгольских ханов, и, с другой стороны, раздача ярлыков на великое княжение. А как было с женщинами? Попробуем разобраться.
Чингисхан и русские княгини
Великий исследователь русской истории Бахтин в своём труде «Плен и рабство в период монгольского нашествия» предполагал, что Чингисхан, чувствуя своё военное и политическое превосходство, получал извращённое удовольствие в тех ситуациях, когда, уничтожая вражеские государства и их армии, успешно захватывал в плен чужих женщин, прежде всего - знатных.
Такие женщины поступали в гарем великого полководца, но никогда не становились его жёнами: он был моногамен, за всю жизнь взял лишь две жены - вторую, Хулан-Хатун - после смерти первой, любимой Бортэ-худжин.
Строго говоря, этот обычай не сильно отличался от практиковавшегося в Европе обычая, согласно которому победивший рыцарь или другой феодал имел возможность взять семью убитого им противника под свою защиту, а в некоторые исторические периоды даже использовать в качестве жены, тем самым оберегая себя от опасности восстания.
Однако гарем в любом случае - тюрьма, а Тэмучин - убийца мужа, друзей, родных. Враг. Хотя условия жизни были неплохими и отличались стабильностью и в целом благополучием. Ряд источников, впрочем, утверждает: гарем Чингисхана был не единственным, русские знатные девицы и дамы могли оказаться в гареме одного из чингизидов - детей хана, либо полководцев различного уровня - от темников до сотников или даже десятников.
Полон был товаром, взятую в Рязани или Муроме женщину могли продать на черноморских рынках с тем, чтобы она оказалась в гареме уже ближневосточных мусульманских владык или в услужении у европейцев (венецианцы и другие итальянцы с удовольствием покупали русских и других христианских рабов у монголов, но освобождать не спешили).
Второй важный момент, который следует отметить: женщин у монгольских ханов и подханков хватало. Это был вопрос статуса, установления контроля над захваченными землями: что может быть лучше, чем забрать у врага его жену и мать? Согласно все тому же Бахтину, некоторые князья и правители высылали своих женщин по доброй воле. Примером такого действа была высылка хашинским ханом Бурханом своей дочери Чахан: таким образом он хотел задобрить хана и снизить налоговое бремя. А дочь Вайшаована, принцесса Циго гу Ичжу, отправилась в ханский гарем по причине глубоких дружеских чувств.
Это, впрочем, не вполне про Русь. Источников, повторим, мало.
Если вам интересен контент, то поддержите автора и его работу по ссылке: https://fantalks.io/r/nvorotny
Женщина - инструмент дипломатии
Вплоть до формирования Версальско-Вашингтонской системы международных отношений (главными стали не династии, а государства) женщины были инструментом регулирования внешнеполитических отношений. Брак был орудием дипломатии, позволявшим найти союзника, закончить войну, породниться с сильным правителем в надежде на защиту от соседей.
Стоит ли удивляться продаже дочерей в гарем самого страшного и могущественного владыки тех времён?
С нашими соплеменницами было непросто - многие полагали, что уход из жизни предпочтительнее бесчестного плена. Для примера:
- Во время первой осады Киева монгольскими ордами женщины киевской старшины спрятались в соборе Святой Софии. Когда осаждающие смогли одолеть городские стены, девушки и женщины совершили коллективное самоубийство (по другим данным, сгорели заживо внутри собора);
- Когда монголы пришли брать Рязань, княгиня Евпраксия Рязанская выбросилась из окна княжеского терема. До этого её супруг Фёдор Юрьевич был приглашён в ставку Батыя, где получил ультиматум по женскому вопросу: либо ты, князь, отдаёшь самых красивых рязанских женщин нам, либо мы придём сами и всё возьмём, а остальных поставим на мечи. Князь решил, что так нельзя, и отказался. Тогда князя умертвили, и Батый пришёл в Рязань, где поступил ровно так, как и обещал.
- Жена князя Владимирского Юрия, сына Всеволода Большое Гнездо, Агафья (Аграфена) предпочла сгореть заживо в Успенском соборе, но в татаровья не пошла.
Вот лишь три эпизода. Со временем, однако, отношения между монголами и русскими князьями стали менее напряжёнными. С появлением среди первых христиан (как традиционных для монгольского войска несториан, так и православных византийского обряда) стали возможными смешанные браки. Хан Узбек выдал свою старшую дочь за Юрия Даниловича Владимирского и Суздальского. Обе стороны извлекли из альянса выгоду: Узбек получил лояльного правителя на русских землях, а Данилович - ярлык великого князя, на который не имел никакого права. Зато брак поправил ситуацию.
Князья на тот момент не рассматривали Русь как единое государство и не стеснялись заручиться поддержкой извне для решения внутренних междоусобных споров между Рюриковичами, вплоть до родных братьев.
С князем Фёдором Чермным случилась и вовсе курьёзная история: когда нашему герою надоела мирная жизнь в Ярославле с женой по расчёту и богомерзкой тёщей, он собрал манатки и сбежал в Золотую Орду. Там выбил для себя ханскую дочь и правил княжеством дистанционно до самой смерти. Перед смертью, как водится, покаялся и принял монашество, но история умалчивает, отпустило ли духовенство грех многожёнства.