Волочанка - центр мира
Волочанка - центр мира
«Натовские» вертолеты вынырнули из низкой облачности прямо над поселком. Среди зарядов мокрого снега они ловко развернулись, и парой пошли на второй круг, едва не зацепив трубу кочегарки. В следующий заход на поселок с ведущей вертушки отстрелили дымовую ракету, чем окончательно повергли в панику повыскакивавших из домов жителей. На белом брюхе вертолетов и на его бортах четко угадывались иностранные надписи. Дрожали стекла, разбегались во все стороны собаки. Группа товарищей, разглядывая с кучи угля вертолетные маневры, убежденно заявляла, что в Волочанку прибыли «шпионы с Майдана»…
- Можно позвонить? - Смущаясь и краснея, спросил совсем молодой штурман-пилот главу поселковой администрации, появившись на пороге кабинета. В ответ Нина Федоровна грозно сверкала глазами на буквально свалившихся на ее голову военных и многозначительно молчала. Могу спорить, у нее на языке вертелся вопрос: «И вы за этим сюда летели?». Тем временем два вертолета ВВС России в белой раскраске и опознавательными знаками Организации Объединенных наций «United Nations» мирно пристроились за околицей вверенного ей поселка.
- Нет, я, конечно, понимаю, что русские военные летчики - мастера своего дела. - Прервала, наконец, молчание глава поселка Нина Алексеенко. - Но надо же совесть иметь - зачем пугать мирных жителей? Вертолетчики - наши лучшие друзья, нам без них никуда, но вы же не на учениях! Не все же аборигены знают английский язык и способны прочитать по-английски «Организация Объединенных наций», они ж вас за интервентов каких-то приняли! В конце концов, вы нам чуть столбы освещения не посшибали!
Позже, устроившись в тепле кабинета за чашкой чая, люди в военной форме «дико извинялись», объясняя, что дымовую ракету отстрелили всего лишь для определения направления ветра перед посадкой. Рассказали, что прибыли с исследовательскими целями изучать окружающую среду - воду, почву, воздух. Присматривают место для посадки транспортного Ми-26 с модульным лагерем на внешней подвеске. Пугать никого не собирались - «так получилось»!
Местные рассказали и показали гостям все, что интересовало приезжих - отвезли на площадки, пригодные, на их взгляд, и для грузового вертолета, и для лагеря. Однако, ничего из представленных угодий «исследователям» не подошло - они понюхали воздух, попробовали воду, обшарили в бинокль горизонт, плюнули на высокий берег Хеты и улетели восвояси. Нина Федоровна вздохнула с облегчением: «Тоже мне, нашли центр мироздания в Волочанке!».
… Любопытное совпадение: в разговоре многих местных жителей то ли в шутку, то ли всерьез приходилось неоднократно слышать, как поселок называли центром мира. В определенном смысле это может быть верно - Волочанка центр своего, авамского мира - мира нганасан и долган.
Окинув взглядом историю этой местности, приходится признать, что лучшие люди Таймыра, вошедшие в культурную летопись территории, являются уроженцами именно этих мест. Знаменитый нганасанский художник Мотюмяку Турдагин, первая поэтесса, писатель и журналист Огдо Аксенова, первый член Союза художников СССР Борис Молчанов, долганский писатель и журналист Николай Попов - все учились в волочанской школе, делали здесь свои первые шаги в творчестве.
Журналист газеты «Советский Таймыр» Гертруда Забелкина, начинавшая свой профессиональный путь учителем рисования в Волочанке, была одной из первых, кто открыл в маленьком нганасанском мальчике Матюмяку будущего художника и благословил его на большой творческий путь. И даже детский сад в Волочанке в свое время строил в составе студенческого отряда нынешний министр обороны Сергей Шойгу… В поселке, кстати, толкуют - уж не место ли для рыбалки известного тувинца по старой памяти выбирали «исследователи» на белых вертолетах?
В этих же местах некогда «водился» едва ли не единственный на Таймыре клан настоящих шаманов, из которого наиболее известны имена Тубяку, Демниме и Дюлсымяку Костеркиных, живших уже при советской власти и даже немного переживших ее. Нганасанский шаман из клана Костеркиных прогремел на весь мир в одной из передач центрального телевидения. Тогда кинодокументалистам Красноярской студии телевидения удалось снять, как во время камлания Дюлсымяку в экстазе протыкает себя шомполом от ружья. При всем расцвете цивилизации на Таймыре, дар шаманизма вызывал первобытный ужас среди соплеменников вплоть до первой половины 90-х годов XX века.
Аборигены утверждают, что шаман, согласившись сниматься, тем самым навлек на свой род проклятие, и в итоге его последователи безвременно сгинули при трагических обстоятельствах, а потомки утратили сверхъестественные способности.
С годами история с последними шаманами в авамской тундре стала обрастать самыми невероятными подробностями, и к нашему времени в один сюжет слились совершенно разные происшествия. Специалисты по этнографии и истории шаманизма на Таймыре теперь даже шутят, что впору начинать собирать новые истории на эту тему. Так и мне были озвучены случаи давней давности в другой интерпретации, когда много лет назад в этих краях на праздники забаррикадировались в доме местные жители и принялись палить по прохожим из карабина. В вызванной из Дудинки опергруппе под пулю угодил майор Суров, были и еще жертвы. Понимая, что пощады ждать не придется, кто-то из стрелков покончил с собой. Случай из ряда вон выходящий по всем категориям, наделавший в середине 90-х много шума, в том числе и на краевом уровне. Но много лет спустя молва сплела воедино и безвременную кончину представителей рода Костеркиных, и беспорядочную пьяную стрельбу. Причем, происходило это даже в разные годы, но до наших дней дошло в виде захватывающей легенды.
После того, как мой первоначальный материал прокомментировал один из местных жителей словами: "Бред сумашедшего!", я решил еще раз все перепроверить - обзвонил уже вышедших на пенсию сотрудников милиции, коллег майора Сурова, а также исследователей таймырской истории. После долгих разбирательств все-таки удалось установить истину и расплести две разные фактические ветви. Приношу свои извинения за первоначальную редакцию своего материала. Прожив всю жизнь на Таймыре, тут я попался, но в очередной раз убедился, что незаурядная история этих мест способна до сих пор преподносить самые неожиданные сюрпризы.
Так или иначе, дар шаманизма в роду Костеркиных оборвался, специалисты по этнографии даже стараются не вдаваться в подробности тех давних событий, предпочитая уважительное молчание на эту тему - для меня было сделано исключение ради установления истины. Один из потомков Костеркиных несколько лет назад фотографировался в костюме с элемантами своих предков, скажем так, в научно-исследовательских целях, но на этом все и закончилось. Еще какое-то время он звонил мне на работу со словами: "это тебя шаман беспокоит", и просил денег на опохмелку. Но потом и сам куда-то пропал.
После этой истории аборигены стараются не говорить, не рассказывать и уж тем более не знакомить бледнолицых со своими шаманами. Сам был свидетелем уже в новейшей истории, лет 7 назад, как в тундре ненец осекся на полуслове, когда завел в моем присутствии разговор, что, мол, надо бы съездить к шаману - куда-то за пределы Таймыра. Теперь для аборигенов это - табу.
Сегодня в поселке Волочанка живет 498 человек, из которых 230 долган, 239 нганасан, 3 ненца, остальные русские. Здесь 26 домов на две-три квартиры с печным отоплением, небольшой баней, угольным сараем, именуемым «угляркой», и «удобствами» чаще всего даже не во дворе, а в сенях в ведре. Ведро, кстати, не просто жестяная емкость на 10 литров, а вместительное пластиковое приспособление со всеми атрибутами среднестатистического унитаза - продукт современного производства неорганической химии. Чтобы вечером в Волочанке комфортно смотреть кабельное телевидение, нужно для начала воды натаскать, угля наносить, печь натопить, да и ведро из сеней можно выплеснуть прямо на улицу. Зато привычные горожанам коммунальные платежи в поселке редко превышают тысячу рублей, так что иной раз здесь даже не утруждают себя выключать свет, когда уходят из дома.
В Волочанке есть начальная школа, расположенная в бывшем двухэтажном здании райкома партии, средняя школа с новым, только что смонтированным модульных пищеблоком, детский сад на 50 мест, почта, два магазина, администрация поселка, сельский клуб, вертолетная площадка с запасом ГСМ, метеостанция, больница. Электричество - от дизельгенератора, телевидение - от спутниковых тарелок, коих в Волочанке в изобилии, есть аналоговая телефонная связь по поселку и межгород - в кабинете у главы администрации. В который раз тут пытаются наладить спутниковый интернет, но все что-то не выходит - то оборудование подводит, то программное обеспечение. Телефонная связь с окружающим миром почему-то через Иркутск, отчего здесь регулярно с ней возникают проблемы. Ни о каких мобильных телефонах в этих краях пока речи не идет.
По рассказам старожилов, когда-то Волочанка слыла весьма зажиточным поселком, центром Авамского района. Тут была звероферма с песцами, кирпичный завод, воинская часть и даже типография. Про фактории, магазины и заготконторы и говорить не приходится, поскольку в этих местах всегда было в изобилии и дикого, и домашнего северного оленя. Но в 1974 году «копытка» сгубила здесь почти все поголовье домашнего оленя, и ученые не рекомендовали использовать окрестные пастбища для оленеводства на протяжении нескольких десятилетий.
Может быть, с тех пор беда и минула, но за столько времени в авамской тундре оказалась утраченной сама культура домашнего оленеводства. По словам Нины Алексеенко, она сама неоднократно интересовалась, согласился бы кто-нибудь сегодня заниматься домашним оленеводством. Желающих не нашлось - кроме стариков никто это делать уже не умеет, к тому же надо постоянно жить в тундре и кочевать со стадом.
С тех пор здесь живут промыслом - охотой, рыбалкой, собиранием ягод и грибов. Казалось бы, небогатый выбор, однако едва ли не в каждом дворе здесь квадрацикл, иностранный снегоход, японские лодочные моторы. У многих квартиры в городе, но уезжать из Волочанки они не стремятся, поскольку тундра в удачный сезон кормит щедро.
Мода на квадроциклы появилась в поселке не так давно. До сих пор самым ходовым транспортом в таймырском поселке летом считался мотоцикл с коляской. Причем к двухколесному коню с мотором могли иногда прицепить даже не заводскую «люльку», а простое корыто или деревянную площадку с колесом - лишь бы была возможность перевозить груз.
Появлением квадроциклов в хозяйстве сельчане во многом обязаны хорошей цене на мясо оленя-дикаря, которую стали давать скупщики. За килограмм задней части туши оленя с некоторых пор заготовители в Волочанке платят 80 рублей, передней - 60 рублей. Туша весит в среднем около 70 кг, в хороший сезон при благополучной охоте в один выход, не торопясь, можно добыть до пяти оленей. Если усреднить стоимость мяса до 80 рублей за килограмм, получается около 30 тысяч рублей за раз. Олень в тундре не переводится, промысловики охотятся постоянно, по самым скромным подсчетам за сезон в месяц-два реально заработать 1,5 - 2 миллиона.
Кто-то один однажды купил здесь квадрацикл, остальные сразу поняли его неоценимую пользу в сельском хозяйстве и быту, и пошло-поехало - стали вкладывать деньги в технику. Это ведь у нас, у горожан квадрацикл - средство культурно отдохнуть на природе, совершить променад по окрестностям в выходной день. А в поселках Таймыра компактный четырехколесный вездеход - возможность съездить на ближайшие промысловые угодья, привезти домой с реки рыбу, воду, уголь, дрова, продукты, съездить по грибы и по ягоды.
Эта машина прет по нехоженой заболоченной тундре не хуже самого оленя, ловко продираясь сквозь кусты и ходко барахтаясь в заводях. Полный привод, подключаемый отдельно задний мост, пониженная передача, межосевая блокировка, штатная лебедка в комбинации с оригинальной автоматической коробкой передач делает типовой квадрацикл самым настоящим вездеходом. Плюс - возможность использовать прицепы заводского производства, а также разновидность машины не только для верховой мотоциклетной езды, но и традиционной автомобильной - с круглым рулем и расположением пассажиров рядом друг с другом. В этом варианте квадрацикл оборудуется сзади небольшим опрокидывающимся кузовом. В общем, для сельчан - настоящая находка и незаменимый помощник.
Квадроцикл отечественного производства является служебным транспортом и в Волочанской средней школе. Директор Денис Теребихин при необходимости ездит по служебным делам, школьный водитель по имени Устин ежедневно привозит в столовую продукты, встречает вертолеты с грузом для образовательного учреждения. Точно так же используют малую механизацию предприниматели двух магазинов, что торгуют в Волочанке - полный кузов и еще прицеп.
В хороший сезон охота в Волочанке идет бойко. Она никогда в этих краях и не прекращалась, когда-то на авамских угодьях весьма продуктивно работал Госпромхоз «Таймырский». Для сезонного отстрела оленя формировались целые бригады, мясо вывозилось битком набитыми вертолетами и грузовиками по зимнику. В дело шли и оленьи шкуры, и рога, и камус - при госпромхозе работала целая сеть пошивочных и сувенирных мастерских. В нынешних условиях хозяйствования спрос на оленину по-прежнему высок, но добывают и продают ее теперь другим способами.
Некоторое время назад правила промысловой охоты ужесточили на государственном уровне, приняв поправку к закону о запрете отстрела диких животных на воде. Такой способ посчитали негуманным, но он в свое время был самым распространенным на Таймыре - «дикаря» всегда били на переправах через реки.
В двух словах, охотники дожидаются, когда стадо оленей начинает переправляться, подъезжают на лодках, кружат вокруг, стреляя в упор. Полая оленья шерсть не дает животным утонуть, несет туши вниз по течению, где их собирают и потрошат другие промысловики. Не гуманность такого способа добычи законодатели объясняют беспомощностью зверя во время переправы - того же северного оленя, когда, например, важенка переплывает с теленком, держащимся за спину матери.
Бывалые охотники, наоборот, утверждают, что такой способ отстрела не может быть варварским, как его пытаются представить. Потому что оленя на воде подстреливают гарантированно, в то время как в тундре, в чистом поле всегда есть вероятность, что подранок сможет уйти и умереть той же мучительной смертью.
В общем, пока сторонники гуманной охоты спорят с охотниками, олень добывается, обеспечивая мясом не только Таймыр, но и некоторые другие части света. Для Волочанки это, пожалуй, теперь единственное, что заставляет большинство людей здесь жить, работать, растить детей. Впрочем, только ли это?
Ошибочно мнение, что жизнь в авамской тундре - удел коренных народов Таймыра. «Надо еще посмотреть, кто здесь «кореннее», едва ли не с обидой говорят некоторые «бледнолицые» волочанцы. Среди старожилов встречаются люди из совсем далеких регионов России, отдавших всю свою жизнь Северу. Что их тут держит - большой вопрос. Например, один из лучших промысловиков Волочанки нескольких последних лет Михаил Блендоногий, получивший и этим летом на День рыбака свой дежурный титул вместе с лодочным мотором, когда-то служил в воинской части, расположенной в поселке. Подразделение решили расформировать, но Михаил еще какое-то время сторожил тут казенное имущество. Здесь же пристрастился к охоте, к тундровой жизни. Здесь женился на нганасанке, с которой нажил троих детей. Старшие уже вполне самостоятельные люди - живут в городе, младшая дочь заканчивает школу в Волочанке.
На вопрос, не собирает ли он уезжать из этих мест, Михаил говорит, что даже не думает - здесь вся его жизнь. Говорит, не на Украину же, откуда он родом, ехать в такое неспокойное время! Его и сейчас удалось застать в поселке только потому, что он приехал со своих промысловых угодий на выходные, в баню, да за продуктами. Уже ранним утром следующего дня довелось увидеть Михаила на берегу, собирающего в мешок, рассыпанный при разгрузке баржи уголь. Он изрек глубокомысленно: «Не пропадать же топливу! Неужто хохлу топором над дровами махать?! Все равно валяется - на растопку в избушку отвезу». Погрузился в моторку и отбыл до следующих выходных - на промысел.
День рыбака, как и прежде - традиционный для Волочанки праздник. Каждый год поздравить лучших промысловиков спешат не только таймырские власти, но и шефы из Норильска. Михаил Блендоногий с односельчанами и этим летом был удостоен наград от Медного завода. Одно из старейших предприятий Норильска шефствует над поселком Волочанка уже не первое десятилетие. Здесь хорошо знают в лицо многих рядовых и ответственных работников завода, включая директора. На протяжении многих лет норильчане помогают жителям поселка строительными материалами и квалифицированными специалистами - электрики из Норильска монтировали здесь уличное освещение, по зимнику из промышленного центра в поселок отправился специальный кирпич для ремонта печей.
Глава поселка Нина Алексеенко очень тепло отзывается о шефах с Медного завода, которые никогда не отказывали таймырцам в помощи. Чтобы лучше понять жизнь и потребности своих подопечных, некоторое время назад заместитель директора Медного завода Алеко Габучия отважился даже провести в этих краях почти две недели. Впечатлений от сельской жизни, по признанию Алеко Христофоровича, хватило надолго, специфику таймырской глубинки удалось прочувствовать в полной мере, по-другому взглянуть на многие вещи.
Власти Дудинки, которой административно принадлежит Волочанка, в последние несколько лет реализуют на территории целевую муниципальную программу благоустройства поселков. Программа так и называется «Поселок - наш дом» и предусматривает целый перечень работ по приведению самого села в надлежащий вид и первоочередных ремонтов. Программа реализуется главным образом летом, одновременно решая вопрос занятости населения.
В этот раз Нина Алексеенко с односельчанами занималась побелкой наружных стен клуба, облагораживанием прилегающей территории - посадкой кустов, ремонтом самых износившихся крыш, крылец, квартир пенсионеров. В этом году сельчане убрали весь мусор, оставшийся после случившегося пожара в центре поселка, очистили вертолетную площадку от сорной травы, покрасили кабинеты в администрации и палаты в больнице. Приняли самое деятельное участие в установке нового детского игрового комплекса в центре поселка. Не так давно в Волочанке отремонтировали почти все печи, плачевное состояние которых чуть не обернулось бедой в сильные морозы минувшей зимы. На очереди - электропроводка.
По признанию, Нины Федоровны, почти все дома и помещения приходится белить на несколько раз, поскольку строения старые и приведение их в порядок требует немалых усилий. Особое внимание приходится уделять квартирам пенсионеров, которые иногда уже не могут самостоятельно поддерживать в порядке свое жилье.
Все строительные материалы в Волочанке привозные. На столе главы поселка лежит тетрадь, в которую под роспись заносится кому, сколько и когда выдано олифы, гвоздей, бруса, извести, печных колосников, профлиста для ремонтно-строительных надобностей. Местное предприятие жилищно-коммунального хозяйства, обслуживающее кроме Волочанки еще несколько поселков дудинского муниципалитета, вполне справляется с поставленными задачами. Единственное, на что сетует Нина Федоровна - мужиков бы ей побольше. В смысле, тех, кто хорошо разбирается в специфике ремонтных работ и может грамотно их провести.
Практика показывает: попасть в Волочанку не составляет труда, выбраться оттуда не так уж просто. Как, впрочем, и в большинстве поселков Таймыра. Выбор в транспортных средствах здесь невелик, и если в низовьях Енисея летом в районный центр можно добраться по Енисею, то из авамской тундры - только на вертолете. Даже в стандартном авиабилете, приобретенном в поселковой администрации, дату вылета предпочитают ставить по факту прибытия вертолета - прямо в салоне, когда борт, что называется, стоит «под парами», разогревая двигатели. Не факт, что он еще сможет покинуть эту деревянную посадочную площадку в тундре из-за погоды.
Вот и мне пришлось сидеть несколько дней, чтобы дождаться своего вертолета - то погоды не было, то наш борт отправляли в санитарный рейс для доставки больного из тундры. И так несколько дней.- вертолеты тут нарасхват.
«Всепогодными» у нас являются только военные летчики вроде тех с раскраской ООН, что почтили своим визитом Волочанку в сильнейший снегопад. Правда, «научные работники» в военной форме не поддались местным законам взаимовыручки и категорически отказались «подбросить до Норильска» попутчика в моем лице. Командование им судья. А я и так задержался в этой поездке, и мне все равно предстояло терпеливо объяснять на работе, почему «в Волочанском аэропорту не поставили отметку о задержке рейса».
(Продолжение, не исключено, последует)