Константин Львович и доктор Хаус
Константин Львович сидел, как обычно в своем кабинете в Останкино и работал. Вдруг заболел бок.
- О-ой-ой-ой! - думал он, но продолжил работать. Защипало в глазу.
- Ай-ай-ай! - вскрикнул Константин Львович. Набрал секретаря и попросил вызвать врача.
Через пять минут в кабинет вошел врач похожий на Хью Лори. К этому времени у Константина Львовича нестерпимо чесалось за ухом, ломило левую ногу, изо рта пахло серой, сердце бешено колотилось.
- Да у тебя красная волчанка! - дыхнул дорогим вискарем доктор.
Константин Львович посмотрел на двойника звезды с ненавистью.
- Не ссы, я не доктор Хаус, череп не буду вскрывать, чтобы узнать какое у тебя давление.
- Успокоил.
- Ладно, давай, посмотрим, что у тебя тут.
- Крючит.
- Сам вижу, - врач достал фонендоскоп и стал слушать. - У тебя там какая хренота, надо просканировать весь оргагизм. В смысле орнагизм. Тьфу! Организм.
- Я не выездной, - еле прохрипел генеральный директор.
- В смысле?
- Из Останкино не выпускают.
- Это ничего. У тебя в бутафорской «Красного квадрата» есть аппарат.
Огромное тело Константина Львовича лежало на огромном футуристическом ложе и сканировалось, вокруг громоздились декорации для программ.
Когда сканирование закончилось лже-Хаус взял снимок и подошел к больному
- Все плохо, смотри. У тебя воспаление Геннадия Петровича Малахова и Андрея Малахова, видишь, как они поджимают селезенку.
- Как они там оказались?
- Мне-то откуда знать? Но ты и сам по снимку видишь - воспалились и гноятся.
- А это что?
- Владимир Владимирович Познер старается вылезти, но не может, застрял. У тебя в ухе из-за него стрелять должно.
- Зачем ему вылезать?
- Тесно. Он уже пожилой человек, а ты ему Навального в эфир не даешь пригласить и на «Дожде» запретил работать.
- Но мне Путин запретил!
- А вот главная причина твоей болезни, вот он. Посмотри, он зажал тебе сердце, информационное вещание, Леонида Парфенова, авторское кино, книги и вообще все, что у тебя есть твоего.
- Избавиться можно?
- Нет, он неоперабелен.
- А что делать?
- Я тебе таблеточки пропишу, от проблем они тебя не избавят, но симптомы снимут. Правда, рейтинг будет стоять только на среднестатистическую зрительницу Первого канала.
- Пиши свой рецепт, - и Константин Львович грустно вздохунл. То есть звдохнл. В смысле вздохнул.
- О-ой-ой-ой! - думал он, но продолжил работать. Защипало в глазу.
- Ай-ай-ай! - вскрикнул Константин Львович. Набрал секретаря и попросил вызвать врача.
Через пять минут в кабинет вошел врач похожий на Хью Лори. К этому времени у Константина Львовича нестерпимо чесалось за ухом, ломило левую ногу, изо рта пахло серой, сердце бешено колотилось.
- Да у тебя красная волчанка! - дыхнул дорогим вискарем доктор.
Константин Львович посмотрел на двойника звезды с ненавистью.
- Не ссы, я не доктор Хаус, череп не буду вскрывать, чтобы узнать какое у тебя давление.
- Успокоил.
- Ладно, давай, посмотрим, что у тебя тут.
- Крючит.
- Сам вижу, - врач достал фонендоскоп и стал слушать. - У тебя там какая хренота, надо просканировать весь оргагизм. В смысле орнагизм. Тьфу! Организм.
- Я не выездной, - еле прохрипел генеральный директор.
- В смысле?
- Из Останкино не выпускают.
- Это ничего. У тебя в бутафорской «Красного квадрата» есть аппарат.
Огромное тело Константина Львовича лежало на огромном футуристическом ложе и сканировалось, вокруг громоздились декорации для программ.
Когда сканирование закончилось лже-Хаус взял снимок и подошел к больному
- Все плохо, смотри. У тебя воспаление Геннадия Петровича Малахова и Андрея Малахова, видишь, как они поджимают селезенку.
- Как они там оказались?
- Мне-то откуда знать? Но ты и сам по снимку видишь - воспалились и гноятся.
- А это что?
- Владимир Владимирович Познер старается вылезти, но не может, застрял. У тебя в ухе из-за него стрелять должно.
- Зачем ему вылезать?
- Тесно. Он уже пожилой человек, а ты ему Навального в эфир не даешь пригласить и на «Дожде» запретил работать.
- Но мне Путин запретил!
- А вот главная причина твоей болезни, вот он. Посмотри, он зажал тебе сердце, информационное вещание, Леонида Парфенова, авторское кино, книги и вообще все, что у тебя есть твоего.
- Избавиться можно?
- Нет, он неоперабелен.
- А что делать?
- Я тебе таблеточки пропишу, от проблем они тебя не избавят, но симптомы снимут. Правда, рейтинг будет стоять только на среднестатистическую зрительницу Первого канала.
- Пиши свой рецепт, - и Константин Львович грустно вздохунл. То есть звдохнл. В смысле вздохнул.