1-я легкая танковая бригада в боях за высоту 38,2
Это мой старый материал, многими уже читаный на ВИФе и "Окрестностях СПб", но пусть и тут будет тоже. Первый мой "танчиковый" опыт, как-никак. Хотя на сегодняшний день он же и предпоследний )))
Опять же хорошее приложение к книге Баира Иринчеева.
11 февраля 1940 года Красная Армия должна была начать генеральный штурм финской оборонительной полосы на Карельском перешейке, так называемой Линии Маннергейма. Линия эта, петляя, пересекала весь перешеек с востока на запад, опираясь на естественные рубежи. На западном фланге линии находился один из самых мощных, сумско-хотненский узел обороны, почти сразу за которым оборонительная полоса резко поворачивала на юг от деревни Кархула (ныне Дятлово) к Финскому заливу. Большая часть оборонительной полосы на этом участке шла вдоль западного берега озера Куолемаярви (Пионерское).
Деревню Кархула от Финского залива в западном направлении отделяло всего тринадцать километров. Уходивший же на юг участок линии Маннергейма вытянулся почти на три десятка километров, прикрывая полуостров Койвисто, острова Бьерке, Тиуринсаари и Пийсаари, где располагались финские береговые батареи, в свою очередь прикрывающие подходы к Карельскому перешейку со стороны залива и держащие под обстрелом левый фланг 7-й армии.
В ходе декабрьских боев части Красной Армии на этом участке смогли выйти непосредственно к главной оборонительной линии финнов лишь на её приморском участке, между Куолемаярви и Финским заливом. Севернее советское наступление было остановлено на передовой оборонительной позиции, протянувшейся строго с севера на юг от деревни Кархула до места слияния Куолемаярви с озером Хатьялахденярви (Александровское). К началу февраля 1940 года перед этой позицией развернулись главным образом части советского 10-го стрелкового корпуса (113-я и 138-я стрелковые дивизии), против которого находились финские подразделения из состава 4-й пехотной дивизии, оборонявшей линию Маннергейма от Финского залива до Кархулы.
В рамках подготовки к генеральному штурму 3-4 февраля 113-я стрелковая дивизия попыталась прорваться к главной оборонительной линии противника, предприняв локальное наступление на участке обороны 10-го пехотного полка противника. Объектом наступления стала группа высот в километре-полутора юго-восточнее Кархулы. Главной из них была высота, получившая в советских документах обозначение 38,2. С запада высоту «подпирало» болото Солкасуо, у северной оконечности 38,2 располагалась еще одна небольшая высота, за характерную форму названная «Огурец», а северо-восточный склон прикрывала высота «Груша». Поросшие лесом склоны 38,2 были достаточно крутыми, за исключением южных и юго-восточных скатов, подходы ко всей группе высот прикрывались каменными противотанковыми надолбами, на высотах располагались ДЗОТы, минометы и противотанковые пушки. Высота 38,2 являлась ключевой оборонительной позицией на данном участке фронта.
Атаки 113-й дивизии окончились неудачей и сопровождались большими потерями. Командир дивизии полковник А.Н. Нечаев был 6 февраля отстранен от занимаемой должности и заменен полковником Х.В. Алавердовым.
Между тем, на западный фланг линии Маннергейма обратила внимание Ставка Главного Командования. Изгиб линии фронта на этом участке сулил выгодные перспективы. Ударом в восточном направлении через Кархулу можно было отрезать все оборонявшиеся южнее финские войска, а также серьезно сократить линию фронта, высвободив фактически весь 34-й стрелковый корпус. 6 февраля увидела свет директива Ставки №01747 на проведение наступательной операции по ликвидации отсеченной позиции противника. Удар предполагалось нанести левофланговыми частями 50-го стрелкового корпуса (7-я и 100-я стрелковые дивизии), при поддержке 138-й стрелковой дивизии в общем направлении на станцию Йоханнес (Советский) северо-восточнее Кархулы. Остальные четыре дивизии 10-го и 34-го стрелковых корпусов, развернутые против отсеченной позиции, согласно директиве, «должны также атаковать противника и оказать содействие главной группировке, наступающей на ст. Юханес».
«Ликвидация отсеченной позиции, - говорилось в директиве, - даст следующую выгоду: она сокращает фронт вдвое и дает возможность освободить две-три дивизии в резерв; обеспечивает продвижение основной группы, идущей для занятия Выборга; она дает возможность группе Павлова занять острова и сделать прыжок на другой берег Финского залив, в тыл Выборга». Операцию предполагалось начать не позже 19 февраля.
А 113-я дивизия, тем временем, 7 февраля возобновила атаки на высоту 38,2, но смена командира дивизии на результативности атак никак не отразилась. Тогда командир 10-го стрелкового корпуса решил задействовать в наступлении приданную корпусу 1-ю легкую танковую бригаду под командованием полковника Иванова.
После декабрьских боев бригада приводила себя в порядок и занималась боевой подготовкой. К утру 8 февраля почти все части бригады находились в тылу 10-го стрелкового корпуса районе Илванала, Меллола, Варпулила (ныне все это деревня Камышевка) у северной оконечности озера Каук-ярви (Красавица). В составе бригады было четыре танковых батальона (1-й, 4-й, 8-й и 19-й), 202-й разведывательный батальон, 167-й мотострелковый батальон, 6-я рота боевого обеспечения, 37-я саперная рота, артиллерийская танковая группа, 53-я рота связи и подразделения обеспечения.
Общая схема местности в районе высот "Огурец", "Груша" и 38,2. Синим показана линия противотанковых препятствий, красными крестиками - проделанные в ней саперами проходы для танков.
Однако внушительно выглядящая танковая группировка на деле имела весьма ограниченные возможности. Дело в том, что 26-27 января танковые батальоны бригады лишились значительной части своей матчасти. Основную массу имевшихся в бригаде танков составляли устаревшие БТ-2 и БТ-5, боевая ценность которых была весьма условной в силу сильной изношенности. Именно в конце января началось перевооружение бригады, 4-й, 8-й и 19-й батальоны сдали практически все свои боевые машины, оставив по одному танку для тренировки экипажей. Основную массу танков отправили на заводы для ремонта и модернизации, а наиболее боеспособными доукомплектовали 1-й танковый батальон.
В результате по состоянию на 8 февраля бригада была укомплектована бронетехникой следующим образом:
1-й ОТБ - 51 БТ-5/7
202-й ОРБ - 11 БТ-5/7, 14 бронемашин БА-10 и 2 БА-20
167-й МСБ - 3 БА-10
6-я РБО - 6 химических танков БХМ-3 (ХТ-26)
53-я рота связи - три БА-20
артгруппа - 6 танков БТ-7А с 76-мм пушками
Штаб бригады - 5 танков, 1 БА-10
4-й, 8-й и 19-й отдельные танковые батальоны, как уже говорилось, имели по одному танку.
Всего 82 танка и 23 бронемашины.
В декабре бригада была доукомплектована личным составом и по состоянию на 1 января насчитывала 2998 человек, в том числе 433 человека старшего и среднего комначсостава. Более половины личного состава представляли собой кадровых бойцов и командиров (годом ранее в составе бригады было 2606 человек), поэтому, несмотря на недоукомплектованность матчастью, бригада имела достаточно высокую боеспособность.
1-я легкая танковая бригада должна была оказать помощь частям 113-й и 138-й дивизий в выполнении поставленных перед ними задач, в том числе захвате высоты 38,2. В ночь на 8 февраля штаб бригады выслал рекогносцировочную группу от 1-й роты 1-го ОТБ для выяснения наиболее удачных направлений для атаки танков на высоту, а также два взвода 37-й саперной роты для проделывания проходов в надолбах. Саперов должны были прикрыть два усиленных пулеметами взвода 167-го МСБ. Одновременно рекогносцировочные группы 2-й и 3-й рот 1-го ОТБ были направлены в полосу 138-й дивизии.
Саперы успешно выполнили задание, проделав с помощью взрывчатки два прохода в надолбах, один у восточного ската высоты «Груша» и один у восточного ската 38,2. Третий проход был заминирован, но финны обнаружили саперов и огнем вынудили отойти, так и не дав подорвать надолбы. Потерь саперы не имели, но один из взводов при отходе заблудился и лишь под утро вышел в расположение своей пехоты.
Весь следующий день прошел в подготовке к предстоящей атаке. Для овладения группой высот было сформировано две ударные группы. Непосредственно высоту 38,2 атаковал 2-й батальон 679-го стрелкового полка 113-й дивизии, поддержку которой осуществляла дюжина БТ 1-й роты 1-го ОТБ и пара БХМ-3. Вспомогательный удар наносился по высоте «Груша», которую должны были взять танковая рота 202-го ОРБ (10 БТ) с десантом из состава 3-го батальона 513-го стрелкового полка на прицепных бронесанях, поддержанные тремя БХМ-3. Районом сосредоточения для атаки был выбран лес в полукилометре восточнее южной оконечности высоты 38,2. На небольшой возвышенности в этом лесу разместился командный пункт бригады. В течение ночи с 8-го на 9-е февраля саперы бригады вновь выходили к надолбам для расширения созданных проходов. К 9.00 9 февраля ударные группы вышли в район сосредоточения, а к 11.30, в период артиллерийской подготовки, заняли исходные позиции. В полдень атака началась.
Легкий химический (огнеметный) танк БХМ-3 (ОТ-26)
Танковая группа 202-го ОРБ под командованием начальника штаба батальона старшего лейтенанта Петрова с десантом на бронесанях колонной начала выдвижение по тропе, ведущей не север от КП бригады, пока не достигла уровня прохода в надолбах у высоты «Груша», повернув на запад, танки прошли надолбы и разделившись на два отряда начали наступление непосредственно на высоту по южному и северному склонам. К 14.00 танкисты без потерь овладели высотой, а десант начал закрепляться на ней. Петров отдал приказ прочесать лес у высоты, но едва танки вышли на западный склон, с высоты 38,2 по ним был открыт огонь из противотанковых пушек. В короткий период рота 202-го ОРБ потеряла почти все свои БТ: два сгорели, пять были подбиты, еще две подбитых машины смогли своим ходом уйти к КП бригады. Погибли четверо танкистов и двое получили ранения.
Командир бригады немедленно отправил на «Грушу» группу из пяти танков 1-го ОТБ с задачей закрепиться на высоте и не дать противнику отбить её. Командование обороной высоты было возложено на военкома 202-го батальона старшего политрука А.М. Герасименко, который прибыв на высоту организовал эвакуацию раненных и расставил танки по периметру обороны, выделив каждому из них свой сектор обстрела.
В 12.20 в атаку перешла и основная ударная группа. Танками командовал командир 1-й роты 1-го ОТБ старший лейтенант Б.А. Колесс. Танкисты вместе с пехотой 679-го полка вышли к надолбам немного правее прохода у восточного ската 38,2, где попали под огонь финнов с высоты. Наученная горьким опытом пехота немедленно залегла перед надолбами. Танки проскочили через проход в надолбах и продвинулись примерно на 100-150 метров к южному склону, ведя огонь из пушек по обнаруженным огневым точкам. Но без поддержки пехоты танкисты был бессильны изменить ситуацию. А поднять в атаку пехотинцев не смогло даже личное вмешательство командира танковой бригады: ни угрозы, ни увещевания не оказывали никакого эффекта. А финские противотанковые пушки, и подключившиеся к ним пехотинцы с «коктейлями Молотова» тем временем, начали методично уничтожать оставшиеся в одиночестве танки. Первый из них был сожжен еще до того, как миновал проход в надолбах, еще три вскоре горели у подножья высоты. Всего же финны сожгли восемь БТ и один БХМ-3. Танк командира 1-й роты получил прямое попадание в башню, был тяжело ранен башенный стрелок и пробит радиатор. Однако механик-водитель смог вывести танк из боя и отвел его к медпункту для оказания помощи раненному. Танк военкома роты Калинина был сожжен противником, при этом был тяжело ранен механик-водитель. Тем не менее, Калинин со стрелком смогли вытащить раненного из горящего танка и доволочь его до ближайшей воронки. Идти далее они не могли, поскольку финны вели ожесточенный огонь. Лишь когда стемнело, танкисты выбрались из воронки и смогли добраться до расположения бригады. Из экипажей участвовавших в бою танков погибли трое, двое были ранены, а судьба еще 18 человек осталась неизвестной.
Таким образом, в результате атаки была взята высота «Груша», но из 27 принимавших в ней участие танков 11 было уничтожено и восемь подбито. Погибли, пропали и получили ранения 30 танкистов. Но на этом бои за высоты еще не закончились. Ночью финны решили вернуть контратакой потерянную днем «Грушу», но и советское командование время не теряло. К 17 часам на высоту прибыли пять танков 1-го ОТБ, а также пехота 3-го батальона 513-го стрелкового полка. Вместе с собой она привезла четыре 76-мм полковые пушки, развернутые на восточном скате высоты. Кроме того, командиром 1-й бригады была подготовлена группа в составе двух стрелковых и одного пулеметного взводов 3-й роты 167-го МСБ «для выполнения боевых задач» в районе высот «Груша» и 38,2.
Первая финская атака началась в 22.40. По советским данным до роты противника попыталось окружить высоту. К сожалению, бойцы 513-го полка быстро поддались панике и начали группами отходить с высоты, в руки финнов попали позиции 76-мм пушек. Однако старший политрук Герасимов, выскочив из танка, вместе с командиром артиллеристов бросился останавливать беспорядочно отходящих бойцов и организовывать оборону. Танки в это время своим огнем не давали финнам занять высоту. Бой продолжался до 2 часов ночи, и в конце концов финскую контратаку удалось не только отразить, но и вернуть утерянные было 76-мм пушки.
В 9 утра 10 февраля финны вновь попытались взять «Грушу». Снова пехота 513-го полка начала отдельными группами пятиться назад. Для перехвата таких групп Герасименко выслал политрука танковой роты Гриневича, который лично ведя огонь из брошенного кем-то из красноармейцев пулемета смог организовать оборону. Совместными усилиями танкистов и пехоты 513-го полка и эта контратака была отражена. Днем на высоту прибыли дополнительные силы из состава 513-го полка и оборона высоты «Груша» была полностью передана ему. Оставшиеся же танки отошли к КП бригады для отдыха.
Ремонтный батальон бригады смог эвакуировать часть подбитых танков, и в течение 11-12 февраля пять из них были возвращены в строй. Полагая, что 10 февраля штурм высоты 38,2 будет продолжен, командир бригады к 11 утра подготовил дюжину уцелевших танков с бронесанями для повтора удачного эксперимента с захватом «Груши» уже на высоте 38,2. Но приказом сверху танки бригады из боев за высоту были выведены, 113-й дивизии предстояло самой решать эту задачу. На следующее утро должно было начаться генеральное наступление, и остатки бригады решено было перебросить к западу, в полосу наступления 138-й дивизии. В районе высоты 38,2 остались только те пять танков, которые ранее были выделены для усиления обороны «Груши».
1-й ОТБ уже 11 февраля принял участие в боях на главной оборонительной полосе линии Маннергейма, поддерживая части 138-й дивизии. 202-й ОРБ, 167-й МСБ и 6-я РБО оставались в резерве командира 10-го стрелкового корпуса. К сожалению, и тут 1-й бригаде особый успех не сопутствовал. 138-я дивизия задачу дня не выполнила, а 1-й ОТБ в боях 11 февраля потерял 19 танков: артогнем противника было подбито 6 и уничтожено 4 танка, пять боевых машин подорвались на минном поле, а еще четыре утонули в реке Сумма-йоки и заполненных водой ямах. Потери в экипажах составили одного убитым, восемь раненными и шестеро утонули вместе с танками. 12 февраля безрезультатные атаки продолжались, и к утру 13 февраля в составе 1-го ОТБ осталось всего 12 боеспособных машин. На следующий день рота 1-го ОТБ в составе восьми БТ продолжала участие в наступлении 138-й дивизии, поддерживая её 554-й стрелковый полк. При поддержке танков советской пехоте удалось таки овладеть восточными и юго-восточными скатами высоты «Безымянная», за что пришлось заплатить еще четырьмя подбитыми и одним сгоревшим танком. Кроме того, на исходном рубеже перед атакой осколком был ранен начальник политотдела 1-й бригады полковой комиссар Колынский. Таким образом, в ходе наступления 9-13 февраля единственный боеспособный танковый батальон 1-й бригады, 1-й ОТБ, фактически «сточился» под ноль. В строю осталось лишь несколько боеспособных танков.
Тем временем все попытки 113-й дивизии взять высоту 38,2 с 11 по 13 февраля успеха так и не принесли. 679-му полку удалось лишь достичь юго-восточных скатов высоты и закрепиться там. Тогда в бой решено было бросить имевшиеся в резерве командира 10-го стрелкового корпуса части 1-й бригады. Теперь главной ударной силой должен был выступить 167-й мотострелковый батальон, до сих пор не принимавший непосредственного участия в боях за высоту. Поддерживать батальон должны были сразу 17 танков: шесть танков артгруппы бригады, пять БХМ-3, шесть БТ-7, а также девять БА-10 бронероты 202-го разведбата. 13 февраля была проведена рекогносцировка местности группой под руководством начальника оперативного отдела штаба бригады, командиров штаба, 167-го батальона, артгруппы и 6-й роты боевого обеспечения. Задачей рекогносцировки было установить скрытые подходы к высоте «Груша», изыскать удобный исходный рубеж в районе высоты и установить наиболее удобное направление для атаки на высоту 38,2. К сожалению, с задачей своей, как показали дальнейшие события, рекогносцировочная группа справилась плохо.
В 8 утра 14 февраля 167-й батальон с танками и бронемашинами вышел в район высоты «Груша» и к 9.40 занял исходное положение. Со скрытностью выдвижения были очевидные проблемы, поскольку финны встретили 167-й батальон огнем минометов со стороны высоты «Огурец». В 9.55 началась советская артподготовка, огонь которой частично накрыл боевые порядки ударной группы 1-й бригады, при этом не прекращался минометный обстрел со стороны высоты «Огурец» и юго-западных скатов высоты 38,2.
В 10.45 роты 167-го батальона при поддержке танков медленно двинулись вперед. Вместе с ним в атаку перешли подразделения 113-й дивизии, в частности правее наступал 3-й батальон 679-го полка, а левее батальон 252-го полка. К 11.30 167-й батальон вышел на поляну у северо-западных скатов высоты 38,2 и к высоте «Огурец». Из известных документов, к сожалению, не совсем понятно, куда конкретно вышел батальон. Вероятнее всего, он вклинился между высотой 38,2 и высотой «Огурец», а под «поляной» подразумевается болото Солкасуо. Как бы там ни было, после этого батальон продвижение временно прекратил, начав прочесывание прилегающего леса и уничтожение засеченных там огневых точек противника. На это ушло два с половиной часа, после чего батальон был готов штурм непосредственно высоты 38,2.
Однако с этого момента, казалось бы стройный план наступления начал давать один сбой за другим. 3-й батальон 679-го полка вместо того, чтобы атаковать как и было запланировано правее 167-го батальона, начал смещаться влево и в конце концов перемешался с боевыми порядками 167-го батальона, подставив его правый фланг под огонь с высоты «Огурец». Далее стало ясно, что несмотря на поиски рекогносцировочной группой «наилучшего направления атаки на выс. 38,2», северо-восточный склон высоты слишком крутой, а кроме того весь изрыт воронками от артиллерийского огня, и танки и бронемашины по нему взобраться не могут, поэтому максимум, что они могли сделать - поддержать атакующих огнем с места. Единственными боевыми машинами, способными поддержать пехоту непосредственно, что называется, гусеницами, были БХМ-3. Тем не менее, в 15 часов батальон возобновил атаку и начал взбираться по склону высоты 38,2. Первое встреченное на пути препятствие - два ДЗОТа и около 25 человек финнов, было преодолено с помощью гранат и штыковой атаки. Но в нескольких десятках метров от вершины высоты батальон наткнулся на основные позиции противника, откуда по нему был открыт сильный ружейно-пулеметный огонь, а фланги контратакованы противником силою до двух взводов с каждого. Бойцы батальона дважды пытались взять позиции противника штыковой атакой, но всякий раз откатывались назад. В довершение всех бед, атакующие роты потеряли связь со штабом батальона и, не имея поддержки, начали отходить с высоты, оставив на достигнутом рубеже красный флаг. Потери 167-го батальона и 202-го разведбата в ходе штурма оказались весьма и весьма чувствительными: убит 21 человек, ранено 108, еще 23 человека пропали без вести. Артогнем противника было подбито три и сожжен один танк.
В 19 часов командир 1-й бригады отдал приказ отводить остатки 167-го батальона на высоту «Груша». А на следующее утро 1-я бригада сдав высоту подразделениям 513-го стрелкового полка была отведена в район расквартирования у северной оконечности Каук-ярви. Овладеть высотой 38,2 ни 113-й дивизии, ни 1-й бригаде так и не удалось, взятие «Груши» так и осталось единственным успехом советских войск на этом участке. Финны позже сами оставили высоту 38,2 в связи с общим отводом своих войск с главной оборонительной полосы. Причину неудачи политотдел 1-й бригады видел исключительно в плохих действиях 113-й стрелковой дивизии, что по большому счету соответствует действительности.
Ну а 1-ю легко-танковую бригаду впереди ждали другие тяжелые бои. Уже 15 февраля из оставшихся танков бригады была сформирована подвижная танковая группа, вошедшая в непосредственное подчинение командира 10-го танкового корпуса. Группу бросили в созданный частями 50-го стрелкового корпуса прорыв.
ПРИЛОЖЕНИЕ
Выписка из Политдонесения №074 от 16.02.40 начальника политотдела 1 лтбр.
(РГВА. Ф. 34980. Оп. 11. Д. 79. Лл. 101-103)
«Во исполнение распоряжения командира 10 ТК и боевого приказа №5 штадива 113 от 14-2-40 г 167 СПБ [начальник политотдела упорно называет батальон стрелково-пулеметным, видимо по старой привычке - здесь и далее в квадратных скобках мои примечания - О.К.] с танковой артиллерийской группой, взводом танков и бронеротой 202 РБ [разведывательный батальон], взвода БХМ-3 [огнеметная модификация танка Т-26] 6 РБО [рота боевого обеспечения] и 2 отделения 37 ср [саперная рота] получили задачу совместно с частями 513 и 670 сп овладеть высотой 38.2 во взаимодействии с 252 сп 70 сд.
14.2.40 г в 8.00 вышли в район исходных позиций для наступления, а к 9.40 заняли исходное положение для атаки. Исходные позиции занимались под минометным огнем противника из направления выс. «Огурец».
С началом артиллерийской подготовки (9.55) части находящиеся в исходном положении в районе выс. «Груша» частично были обстреляны артиллерийским огнем своей артиллерии и сильным минометным огнем противника из района выс. «Огурец» и юго-западных склонов выс. 38.2.
В 10.45 167 СПБ перешел в наступление при поддержке танков и к 11.30 достигли поляну у северо-западных скатов выс. 38.2 и выс. «Огурец». Батальон временно приостановил движение и по обнаруженным огневым точкам противника был открыт ружейно-пулеметный огонь, ПТО и огонь из танков. Уничтожив огневые точки противника и прочесав лес, батальон получил возможность двигаться и к 14.00 достиг подножья высоты 38.2.
С 14.00 по 15.00 было установлено, что 3/679 сп [3-й батальон 679 сп] вместо движения его справа самостоятельно рокировался на левый фланг и, потеряв всякое управление, перемешался со 167 СПБ и тем самым открыл правый фланг, что повлекло излишние потери не только 167 СПБ, но и вызвало большие потери в батальоне 252 сп.
В 15.00 167 СПБ атаковал высоту 38.2 при поддержке танков огнем с места, так как скат выс. 38.2 имеет крутой подъем и большое количество воронок, не позволяющих движение танков, за исключением танков БХМ-3, которые поддерживали пехоту гусеницами.
Продвигаясь по скату выс. 38.2 батальон атаковал группу белофиннов (около 25 человек) и два ДЗОТа, уничтожил противника штыком и гранатой.
На подступах к вершине выс. 38.2 подразделения батальона были контратакованы противником силою до двух взводов с обеих флангов при поддержке пулеметного и автоматического огня.
Вследствие создавшейся обстановки подразделения батальона, потерявшие в этот период связь со штабом батальона, самостоятельно решили начать отход, оставив на достигнутом рубеже красный флаг.
В 19.00 командир 1 ЛТБр приказал остатками батальона со средствами усиления оборонять выс. «Груша».
В 9.00 15.2 командир бригады приказал отвести батальон в район расквартирования для приведения себя в порядок, передав оборону выс. «Груша» частям 513 сп.
В итоге батальон понес большие потери.
[Список убитых, раненных и пропавших без вести прилагается к донесению]
Трофеи: 3 ручных пулемета, 10 винтовок
Выводы. Неуспех в овладении выс. 38.2 имеет следующие причины:
Опять же хорошее приложение к книге Баира Иринчеева.
11 февраля 1940 года Красная Армия должна была начать генеральный штурм финской оборонительной полосы на Карельском перешейке, так называемой Линии Маннергейма. Линия эта, петляя, пересекала весь перешеек с востока на запад, опираясь на естественные рубежи. На западном фланге линии находился один из самых мощных, сумско-хотненский узел обороны, почти сразу за которым оборонительная полоса резко поворачивала на юг от деревни Кархула (ныне Дятлово) к Финскому заливу. Большая часть оборонительной полосы на этом участке шла вдоль западного берега озера Куолемаярви (Пионерское).
Деревню Кархула от Финского залива в западном направлении отделяло всего тринадцать километров. Уходивший же на юг участок линии Маннергейма вытянулся почти на три десятка километров, прикрывая полуостров Койвисто, острова Бьерке, Тиуринсаари и Пийсаари, где располагались финские береговые батареи, в свою очередь прикрывающие подходы к Карельскому перешейку со стороны залива и держащие под обстрелом левый фланг 7-й армии.
В ходе декабрьских боев части Красной Армии на этом участке смогли выйти непосредственно к главной оборонительной линии финнов лишь на её приморском участке, между Куолемаярви и Финским заливом. Севернее советское наступление было остановлено на передовой оборонительной позиции, протянувшейся строго с севера на юг от деревни Кархула до места слияния Куолемаярви с озером Хатьялахденярви (Александровское). К началу февраля 1940 года перед этой позицией развернулись главным образом части советского 10-го стрелкового корпуса (113-я и 138-я стрелковые дивизии), против которого находились финские подразделения из состава 4-й пехотной дивизии, оборонявшей линию Маннергейма от Финского залива до Кархулы.
В рамках подготовки к генеральному штурму 3-4 февраля 113-я стрелковая дивизия попыталась прорваться к главной оборонительной линии противника, предприняв локальное наступление на участке обороны 10-го пехотного полка противника. Объектом наступления стала группа высот в километре-полутора юго-восточнее Кархулы. Главной из них была высота, получившая в советских документах обозначение 38,2. С запада высоту «подпирало» болото Солкасуо, у северной оконечности 38,2 располагалась еще одна небольшая высота, за характерную форму названная «Огурец», а северо-восточный склон прикрывала высота «Груша». Поросшие лесом склоны 38,2 были достаточно крутыми, за исключением южных и юго-восточных скатов, подходы ко всей группе высот прикрывались каменными противотанковыми надолбами, на высотах располагались ДЗОТы, минометы и противотанковые пушки. Высота 38,2 являлась ключевой оборонительной позицией на данном участке фронта.
Атаки 113-й дивизии окончились неудачей и сопровождались большими потерями. Командир дивизии полковник А.Н. Нечаев был 6 февраля отстранен от занимаемой должности и заменен полковником Х.В. Алавердовым.
Между тем, на западный фланг линии Маннергейма обратила внимание Ставка Главного Командования. Изгиб линии фронта на этом участке сулил выгодные перспективы. Ударом в восточном направлении через Кархулу можно было отрезать все оборонявшиеся южнее финские войска, а также серьезно сократить линию фронта, высвободив фактически весь 34-й стрелковый корпус. 6 февраля увидела свет директива Ставки №01747 на проведение наступательной операции по ликвидации отсеченной позиции противника. Удар предполагалось нанести левофланговыми частями 50-го стрелкового корпуса (7-я и 100-я стрелковые дивизии), при поддержке 138-й стрелковой дивизии в общем направлении на станцию Йоханнес (Советский) северо-восточнее Кархулы. Остальные четыре дивизии 10-го и 34-го стрелковых корпусов, развернутые против отсеченной позиции, согласно директиве, «должны также атаковать противника и оказать содействие главной группировке, наступающей на ст. Юханес».
«Ликвидация отсеченной позиции, - говорилось в директиве, - даст следующую выгоду: она сокращает фронт вдвое и дает возможность освободить две-три дивизии в резерв; обеспечивает продвижение основной группы, идущей для занятия Выборга; она дает возможность группе Павлова занять острова и сделать прыжок на другой берег Финского залив, в тыл Выборга». Операцию предполагалось начать не позже 19 февраля.
А 113-я дивизия, тем временем, 7 февраля возобновила атаки на высоту 38,2, но смена командира дивизии на результативности атак никак не отразилась. Тогда командир 10-го стрелкового корпуса решил задействовать в наступлении приданную корпусу 1-ю легкую танковую бригаду под командованием полковника Иванова.
После декабрьских боев бригада приводила себя в порядок и занималась боевой подготовкой. К утру 8 февраля почти все части бригады находились в тылу 10-го стрелкового корпуса районе Илванала, Меллола, Варпулила (ныне все это деревня Камышевка) у северной оконечности озера Каук-ярви (Красавица). В составе бригады было четыре танковых батальона (1-й, 4-й, 8-й и 19-й), 202-й разведывательный батальон, 167-й мотострелковый батальон, 6-я рота боевого обеспечения, 37-я саперная рота, артиллерийская танковая группа, 53-я рота связи и подразделения обеспечения.
Общая схема местности в районе высот "Огурец", "Груша" и 38,2. Синим показана линия противотанковых препятствий, красными крестиками - проделанные в ней саперами проходы для танков.
Однако внушительно выглядящая танковая группировка на деле имела весьма ограниченные возможности. Дело в том, что 26-27 января танковые батальоны бригады лишились значительной части своей матчасти. Основную массу имевшихся в бригаде танков составляли устаревшие БТ-2 и БТ-5, боевая ценность которых была весьма условной в силу сильной изношенности. Именно в конце января началось перевооружение бригады, 4-й, 8-й и 19-й батальоны сдали практически все свои боевые машины, оставив по одному танку для тренировки экипажей. Основную массу танков отправили на заводы для ремонта и модернизации, а наиболее боеспособными доукомплектовали 1-й танковый батальон.
В результате по состоянию на 8 февраля бригада была укомплектована бронетехникой следующим образом:
1-й ОТБ - 51 БТ-5/7
202-й ОРБ - 11 БТ-5/7, 14 бронемашин БА-10 и 2 БА-20
167-й МСБ - 3 БА-10
6-я РБО - 6 химических танков БХМ-3 (ХТ-26)
53-я рота связи - три БА-20
артгруппа - 6 танков БТ-7А с 76-мм пушками
Штаб бригады - 5 танков, 1 БА-10
4-й, 8-й и 19-й отдельные танковые батальоны, как уже говорилось, имели по одному танку.
Всего 82 танка и 23 бронемашины.
В декабре бригада была доукомплектована личным составом и по состоянию на 1 января насчитывала 2998 человек, в том числе 433 человека старшего и среднего комначсостава. Более половины личного состава представляли собой кадровых бойцов и командиров (годом ранее в составе бригады было 2606 человек), поэтому, несмотря на недоукомплектованность матчастью, бригада имела достаточно высокую боеспособность.
1-я легкая танковая бригада должна была оказать помощь частям 113-й и 138-й дивизий в выполнении поставленных перед ними задач, в том числе захвате высоты 38,2. В ночь на 8 февраля штаб бригады выслал рекогносцировочную группу от 1-й роты 1-го ОТБ для выяснения наиболее удачных направлений для атаки танков на высоту, а также два взвода 37-й саперной роты для проделывания проходов в надолбах. Саперов должны были прикрыть два усиленных пулеметами взвода 167-го МСБ. Одновременно рекогносцировочные группы 2-й и 3-й рот 1-го ОТБ были направлены в полосу 138-й дивизии.
Саперы успешно выполнили задание, проделав с помощью взрывчатки два прохода в надолбах, один у восточного ската высоты «Груша» и один у восточного ската 38,2. Третий проход был заминирован, но финны обнаружили саперов и огнем вынудили отойти, так и не дав подорвать надолбы. Потерь саперы не имели, но один из взводов при отходе заблудился и лишь под утро вышел в расположение своей пехоты.
Весь следующий день прошел в подготовке к предстоящей атаке. Для овладения группой высот было сформировано две ударные группы. Непосредственно высоту 38,2 атаковал 2-й батальон 679-го стрелкового полка 113-й дивизии, поддержку которой осуществляла дюжина БТ 1-й роты 1-го ОТБ и пара БХМ-3. Вспомогательный удар наносился по высоте «Груша», которую должны были взять танковая рота 202-го ОРБ (10 БТ) с десантом из состава 3-го батальона 513-го стрелкового полка на прицепных бронесанях, поддержанные тремя БХМ-3. Районом сосредоточения для атаки был выбран лес в полукилометре восточнее южной оконечности высоты 38,2. На небольшой возвышенности в этом лесу разместился командный пункт бригады. В течение ночи с 8-го на 9-е февраля саперы бригады вновь выходили к надолбам для расширения созданных проходов. К 9.00 9 февраля ударные группы вышли в район сосредоточения, а к 11.30, в период артиллерийской подготовки, заняли исходные позиции. В полдень атака началась.
Легкий химический (огнеметный) танк БХМ-3 (ОТ-26)
Танковая группа 202-го ОРБ под командованием начальника штаба батальона старшего лейтенанта Петрова с десантом на бронесанях колонной начала выдвижение по тропе, ведущей не север от КП бригады, пока не достигла уровня прохода в надолбах у высоты «Груша», повернув на запад, танки прошли надолбы и разделившись на два отряда начали наступление непосредственно на высоту по южному и северному склонам. К 14.00 танкисты без потерь овладели высотой, а десант начал закрепляться на ней. Петров отдал приказ прочесать лес у высоты, но едва танки вышли на западный склон, с высоты 38,2 по ним был открыт огонь из противотанковых пушек. В короткий период рота 202-го ОРБ потеряла почти все свои БТ: два сгорели, пять были подбиты, еще две подбитых машины смогли своим ходом уйти к КП бригады. Погибли четверо танкистов и двое получили ранения.
Командир бригады немедленно отправил на «Грушу» группу из пяти танков 1-го ОТБ с задачей закрепиться на высоте и не дать противнику отбить её. Командование обороной высоты было возложено на военкома 202-го батальона старшего политрука А.М. Герасименко, который прибыв на высоту организовал эвакуацию раненных и расставил танки по периметру обороны, выделив каждому из них свой сектор обстрела.
В 12.20 в атаку перешла и основная ударная группа. Танками командовал командир 1-й роты 1-го ОТБ старший лейтенант Б.А. Колесс. Танкисты вместе с пехотой 679-го полка вышли к надолбам немного правее прохода у восточного ската 38,2, где попали под огонь финнов с высоты. Наученная горьким опытом пехота немедленно залегла перед надолбами. Танки проскочили через проход в надолбах и продвинулись примерно на 100-150 метров к южному склону, ведя огонь из пушек по обнаруженным огневым точкам. Но без поддержки пехоты танкисты был бессильны изменить ситуацию. А поднять в атаку пехотинцев не смогло даже личное вмешательство командира танковой бригады: ни угрозы, ни увещевания не оказывали никакого эффекта. А финские противотанковые пушки, и подключившиеся к ним пехотинцы с «коктейлями Молотова» тем временем, начали методично уничтожать оставшиеся в одиночестве танки. Первый из них был сожжен еще до того, как миновал проход в надолбах, еще три вскоре горели у подножья высоты. Всего же финны сожгли восемь БТ и один БХМ-3. Танк командира 1-й роты получил прямое попадание в башню, был тяжело ранен башенный стрелок и пробит радиатор. Однако механик-водитель смог вывести танк из боя и отвел его к медпункту для оказания помощи раненному. Танк военкома роты Калинина был сожжен противником, при этом был тяжело ранен механик-водитель. Тем не менее, Калинин со стрелком смогли вытащить раненного из горящего танка и доволочь его до ближайшей воронки. Идти далее они не могли, поскольку финны вели ожесточенный огонь. Лишь когда стемнело, танкисты выбрались из воронки и смогли добраться до расположения бригады. Из экипажей участвовавших в бою танков погибли трое, двое были ранены, а судьба еще 18 человек осталась неизвестной.
Таким образом, в результате атаки была взята высота «Груша», но из 27 принимавших в ней участие танков 11 было уничтожено и восемь подбито. Погибли, пропали и получили ранения 30 танкистов. Но на этом бои за высоты еще не закончились. Ночью финны решили вернуть контратакой потерянную днем «Грушу», но и советское командование время не теряло. К 17 часам на высоту прибыли пять танков 1-го ОТБ, а также пехота 3-го батальона 513-го стрелкового полка. Вместе с собой она привезла четыре 76-мм полковые пушки, развернутые на восточном скате высоты. Кроме того, командиром 1-й бригады была подготовлена группа в составе двух стрелковых и одного пулеметного взводов 3-й роты 167-го МСБ «для выполнения боевых задач» в районе высот «Груша» и 38,2.
Первая финская атака началась в 22.40. По советским данным до роты противника попыталось окружить высоту. К сожалению, бойцы 513-го полка быстро поддались панике и начали группами отходить с высоты, в руки финнов попали позиции 76-мм пушек. Однако старший политрук Герасимов, выскочив из танка, вместе с командиром артиллеристов бросился останавливать беспорядочно отходящих бойцов и организовывать оборону. Танки в это время своим огнем не давали финнам занять высоту. Бой продолжался до 2 часов ночи, и в конце концов финскую контратаку удалось не только отразить, но и вернуть утерянные было 76-мм пушки.
В 9 утра 10 февраля финны вновь попытались взять «Грушу». Снова пехота 513-го полка начала отдельными группами пятиться назад. Для перехвата таких групп Герасименко выслал политрука танковой роты Гриневича, который лично ведя огонь из брошенного кем-то из красноармейцев пулемета смог организовать оборону. Совместными усилиями танкистов и пехоты 513-го полка и эта контратака была отражена. Днем на высоту прибыли дополнительные силы из состава 513-го полка и оборона высоты «Груша» была полностью передана ему. Оставшиеся же танки отошли к КП бригады для отдыха.
Ремонтный батальон бригады смог эвакуировать часть подбитых танков, и в течение 11-12 февраля пять из них были возвращены в строй. Полагая, что 10 февраля штурм высоты 38,2 будет продолжен, командир бригады к 11 утра подготовил дюжину уцелевших танков с бронесанями для повтора удачного эксперимента с захватом «Груши» уже на высоте 38,2. Но приказом сверху танки бригады из боев за высоту были выведены, 113-й дивизии предстояло самой решать эту задачу. На следующее утро должно было начаться генеральное наступление, и остатки бригады решено было перебросить к западу, в полосу наступления 138-й дивизии. В районе высоты 38,2 остались только те пять танков, которые ранее были выделены для усиления обороны «Груши».
1-й ОТБ уже 11 февраля принял участие в боях на главной оборонительной полосе линии Маннергейма, поддерживая части 138-й дивизии. 202-й ОРБ, 167-й МСБ и 6-я РБО оставались в резерве командира 10-го стрелкового корпуса. К сожалению, и тут 1-й бригаде особый успех не сопутствовал. 138-я дивизия задачу дня не выполнила, а 1-й ОТБ в боях 11 февраля потерял 19 танков: артогнем противника было подбито 6 и уничтожено 4 танка, пять боевых машин подорвались на минном поле, а еще четыре утонули в реке Сумма-йоки и заполненных водой ямах. Потери в экипажах составили одного убитым, восемь раненными и шестеро утонули вместе с танками. 12 февраля безрезультатные атаки продолжались, и к утру 13 февраля в составе 1-го ОТБ осталось всего 12 боеспособных машин. На следующий день рота 1-го ОТБ в составе восьми БТ продолжала участие в наступлении 138-й дивизии, поддерживая её 554-й стрелковый полк. При поддержке танков советской пехоте удалось таки овладеть восточными и юго-восточными скатами высоты «Безымянная», за что пришлось заплатить еще четырьмя подбитыми и одним сгоревшим танком. Кроме того, на исходном рубеже перед атакой осколком был ранен начальник политотдела 1-й бригады полковой комиссар Колынский. Таким образом, в ходе наступления 9-13 февраля единственный боеспособный танковый батальон 1-й бригады, 1-й ОТБ, фактически «сточился» под ноль. В строю осталось лишь несколько боеспособных танков.
Тем временем все попытки 113-й дивизии взять высоту 38,2 с 11 по 13 февраля успеха так и не принесли. 679-му полку удалось лишь достичь юго-восточных скатов высоты и закрепиться там. Тогда в бой решено было бросить имевшиеся в резерве командира 10-го стрелкового корпуса части 1-й бригады. Теперь главной ударной силой должен был выступить 167-й мотострелковый батальон, до сих пор не принимавший непосредственного участия в боях за высоту. Поддерживать батальон должны были сразу 17 танков: шесть танков артгруппы бригады, пять БХМ-3, шесть БТ-7, а также девять БА-10 бронероты 202-го разведбата. 13 февраля была проведена рекогносцировка местности группой под руководством начальника оперативного отдела штаба бригады, командиров штаба, 167-го батальона, артгруппы и 6-й роты боевого обеспечения. Задачей рекогносцировки было установить скрытые подходы к высоте «Груша», изыскать удобный исходный рубеж в районе высоты и установить наиболее удобное направление для атаки на высоту 38,2. К сожалению, с задачей своей, как показали дальнейшие события, рекогносцировочная группа справилась плохо.
В 8 утра 14 февраля 167-й батальон с танками и бронемашинами вышел в район высоты «Груша» и к 9.40 занял исходное положение. Со скрытностью выдвижения были очевидные проблемы, поскольку финны встретили 167-й батальон огнем минометов со стороны высоты «Огурец». В 9.55 началась советская артподготовка, огонь которой частично накрыл боевые порядки ударной группы 1-й бригады, при этом не прекращался минометный обстрел со стороны высоты «Огурец» и юго-западных скатов высоты 38,2.
В 10.45 роты 167-го батальона при поддержке танков медленно двинулись вперед. Вместе с ним в атаку перешли подразделения 113-й дивизии, в частности правее наступал 3-й батальон 679-го полка, а левее батальон 252-го полка. К 11.30 167-й батальон вышел на поляну у северо-западных скатов высоты 38,2 и к высоте «Огурец». Из известных документов, к сожалению, не совсем понятно, куда конкретно вышел батальон. Вероятнее всего, он вклинился между высотой 38,2 и высотой «Огурец», а под «поляной» подразумевается болото Солкасуо. Как бы там ни было, после этого батальон продвижение временно прекратил, начав прочесывание прилегающего леса и уничтожение засеченных там огневых точек противника. На это ушло два с половиной часа, после чего батальон был готов штурм непосредственно высоты 38,2.
Однако с этого момента, казалось бы стройный план наступления начал давать один сбой за другим. 3-й батальон 679-го полка вместо того, чтобы атаковать как и было запланировано правее 167-го батальона, начал смещаться влево и в конце концов перемешался с боевыми порядками 167-го батальона, подставив его правый фланг под огонь с высоты «Огурец». Далее стало ясно, что несмотря на поиски рекогносцировочной группой «наилучшего направления атаки на выс. 38,2», северо-восточный склон высоты слишком крутой, а кроме того весь изрыт воронками от артиллерийского огня, и танки и бронемашины по нему взобраться не могут, поэтому максимум, что они могли сделать - поддержать атакующих огнем с места. Единственными боевыми машинами, способными поддержать пехоту непосредственно, что называется, гусеницами, были БХМ-3. Тем не менее, в 15 часов батальон возобновил атаку и начал взбираться по склону высоты 38,2. Первое встреченное на пути препятствие - два ДЗОТа и около 25 человек финнов, было преодолено с помощью гранат и штыковой атаки. Но в нескольких десятках метров от вершины высоты батальон наткнулся на основные позиции противника, откуда по нему был открыт сильный ружейно-пулеметный огонь, а фланги контратакованы противником силою до двух взводов с каждого. Бойцы батальона дважды пытались взять позиции противника штыковой атакой, но всякий раз откатывались назад. В довершение всех бед, атакующие роты потеряли связь со штабом батальона и, не имея поддержки, начали отходить с высоты, оставив на достигнутом рубеже красный флаг. Потери 167-го батальона и 202-го разведбата в ходе штурма оказались весьма и весьма чувствительными: убит 21 человек, ранено 108, еще 23 человека пропали без вести. Артогнем противника было подбито три и сожжен один танк.
В 19 часов командир 1-й бригады отдал приказ отводить остатки 167-го батальона на высоту «Груша». А на следующее утро 1-я бригада сдав высоту подразделениям 513-го стрелкового полка была отведена в район расквартирования у северной оконечности Каук-ярви. Овладеть высотой 38,2 ни 113-й дивизии, ни 1-й бригаде так и не удалось, взятие «Груши» так и осталось единственным успехом советских войск на этом участке. Финны позже сами оставили высоту 38,2 в связи с общим отводом своих войск с главной оборонительной полосы. Причину неудачи политотдел 1-й бригады видел исключительно в плохих действиях 113-й стрелковой дивизии, что по большому счету соответствует действительности.
Ну а 1-ю легко-танковую бригаду впереди ждали другие тяжелые бои. Уже 15 февраля из оставшихся танков бригады была сформирована подвижная танковая группа, вошедшая в непосредственное подчинение командира 10-го танкового корпуса. Группу бросили в созданный частями 50-го стрелкового корпуса прорыв.
ПРИЛОЖЕНИЕ
Выписка из Политдонесения №074 от 16.02.40 начальника политотдела 1 лтбр.
(РГВА. Ф. 34980. Оп. 11. Д. 79. Лл. 101-103)
«Во исполнение распоряжения командира 10 ТК и боевого приказа №5 штадива 113 от 14-2-40 г 167 СПБ [начальник политотдела упорно называет батальон стрелково-пулеметным, видимо по старой привычке - здесь и далее в квадратных скобках мои примечания - О.К.] с танковой артиллерийской группой, взводом танков и бронеротой 202 РБ [разведывательный батальон], взвода БХМ-3 [огнеметная модификация танка Т-26] 6 РБО [рота боевого обеспечения] и 2 отделения 37 ср [саперная рота] получили задачу совместно с частями 513 и 670 сп овладеть высотой 38.2 во взаимодействии с 252 сп 70 сд.
14.2.40 г в 8.00 вышли в район исходных позиций для наступления, а к 9.40 заняли исходное положение для атаки. Исходные позиции занимались под минометным огнем противника из направления выс. «Огурец».
С началом артиллерийской подготовки (9.55) части находящиеся в исходном положении в районе выс. «Груша» частично были обстреляны артиллерийским огнем своей артиллерии и сильным минометным огнем противника из района выс. «Огурец» и юго-западных склонов выс. 38.2.
В 10.45 167 СПБ перешел в наступление при поддержке танков и к 11.30 достигли поляну у северо-западных скатов выс. 38.2 и выс. «Огурец». Батальон временно приостановил движение и по обнаруженным огневым точкам противника был открыт ружейно-пулеметный огонь, ПТО и огонь из танков. Уничтожив огневые точки противника и прочесав лес, батальон получил возможность двигаться и к 14.00 достиг подножья высоты 38.2.
С 14.00 по 15.00 было установлено, что 3/679 сп [3-й батальон 679 сп] вместо движения его справа самостоятельно рокировался на левый фланг и, потеряв всякое управление, перемешался со 167 СПБ и тем самым открыл правый фланг, что повлекло излишние потери не только 167 СПБ, но и вызвало большие потери в батальоне 252 сп.
В 15.00 167 СПБ атаковал высоту 38.2 при поддержке танков огнем с места, так как скат выс. 38.2 имеет крутой подъем и большое количество воронок, не позволяющих движение танков, за исключением танков БХМ-3, которые поддерживали пехоту гусеницами.
Продвигаясь по скату выс. 38.2 батальон атаковал группу белофиннов (около 25 человек) и два ДЗОТа, уничтожил противника штыком и гранатой.
На подступах к вершине выс. 38.2 подразделения батальона были контратакованы противником силою до двух взводов с обеих флангов при поддержке пулеметного и автоматического огня.
Вследствие создавшейся обстановки подразделения батальона, потерявшие в этот период связь со штабом батальона, самостоятельно решили начать отход, оставив на достигнутом рубеже красный флаг.
В 19.00 командир 1 ЛТБр приказал остатками батальона со средствами усиления оборонять выс. «Груша».
В 9.00 15.2 командир бригады приказал отвести батальон в район расквартирования для приведения себя в порядок, передав оборону выс. «Груша» частям 513 сп.
В итоге батальон понес большие потери.
[Список убитых, раненных и пропавших без вести прилагается к донесению]
Трофеи: 3 ручных пулемета, 10 винтовок
Выводы. Неуспех в овладении выс. 38.2 имеет следующие причины:
- Абсолютное отсутствие взаимодействия между батальонами 513 сп, 679 сп и 252 сп, наступавших на выс. 38.2 Несмотря на попытки командования 1 ЛТБр координировать действия указанных частей, но отсутствие связи и лица, возглавившего действия 113 сд не привело к положительным результатам.
- Чрезвычайно низкая дисциплина действующих частей 113 сд и слабое руководство со стороны командования этих частей, что подтверждается не выполнением приказа №5 штадива и паническим отходом их с выс. «груша» в в вотсчное направление во время обстрела противником.
- Отсутствие резерва, что не дало возможности закрепить успех 167 СПБ при выходе его на выс. 38.2, а танки, высланные дополнительно командиром бригады не могли содействовать в силу непроходимости скатов выс. 38.2»