Don't kid yourself and don't fool yourself...
Все просто до сладкой боли: рассыпаться пылью собранных звуков в тонкой реальности нитей разговора, когда из-за стекла на тебя смотрят пластиковые мертвые, которые никогда не были и никогда не будут живыми, но успешно мимикрируют, подражая живым куклам с блестящей бумаги. А вокруг микробами движутся дышащие мясистые, стремящиеся подделаться под эти пластиковые тела. Как глупо. Как обычно. Невозможно быть такой, когда на сетчатке все еще книга о смерти, тщательно прописанная до бритвенно-острых деталей. Что будет сниться сегодня уставшим нейронам? Мир выцвел в один зимний день, растворив краски в серости асфальта и грязи снега, и теперь можно расплачиваться кусками молчаливой пустоты, прорастающей из комка мышц в груди. Отсутствие звуков высасывает силы, и ты знаешь, что ты наркоманка, ты сидишь на игле музыки, в тишине начинается ломка. Хватит, хватит, не слышать шума железа с серых змей дорог из-за окна, не улавливать дыхания черной машины, бессмысленно перегоняющей электричество в углу. Захлебываться в чьих-то эмоциях, потому что своих не хватает. Они стекают каждое утро в вечно падающий потолок, вылезают из приоткрытых глаз и ввинчиваются в противные белесые стены с серыми цветами, которых кто-то забыл сделать красивыми. Вместо этого мысли превращаются в грязный комок долгих часов молчания, не в состоянии оформиться, выйти, прокричаться на белом, прошептаться в чей-то слуховой нерв. Сколько можно открывать и закрывать двери? За старыми остается слишком много боли и непонятого, за новыми - аморфная темнота, которую опять нужно формировать в стройные структуры рутины. Когда рука падает перед очередной ручкой из пошло блестящей латуни, когда нервы отказываются сгибать пальцы, что еще можно сделать? В конце концов, коридор тоже неплох.