«Вам мало того позора?» Письмо Александра Солженицына съезду писателей
Оригинал взят у vakin в «Вам мало того позора?» Письмо Александра Солженицына съезду писателей
Знаменитое письмо Александра Солженицына IV Съезду Союза писателей СССР - переломный момент в истории послесталинского советского литературного процесса. Если бы оно было рассмотрено и хоть отчасти принято съездом, советская литература пошла бы другим путем, а Солженицын стал бы ключевой фигурой этих изменений. Этого не случилось, но письмо спровоцировало то, что его автор назвал "писательским бунтом" - дискуссию о свободе слова, равной которой по открытости и смелости в СССР не было ни до, ни после. Письмо стало и очередным судьбоносным моментом в судьбе самого Солженицына: опубликованное практически всеми мировыми СМИ, оно сделало в меру известного на Западе автора нескольких лагерных повестей безусловным и признанным лидером советской неофициальной литературы
...если Съезд не пройдет мимо сказанного...
Из коллективного письма в президиум IV съезда Союза писателей
Май 1967 года
Письмо А. И. Солженицына ставит перед съездом писателей и перед каждым из нас вопросы чрезвычайной важности. Мы считаем, что невозможно делать вид, будто этого письма нет, и просто отмолчаться. Позиция умолчания неизбежно нанесла бы серьезный ущерб авторитету нашей литературы и достоинству нашего общества.
Подписались: К. Паустовский, В. Каверин, Б. Балтер, В. Тендряков, Ф. Искандер, Ю. Трифонов, Б. Сарнов, Ф. Светов, А. Галич и многие другие, всего около 90 подписей
...преследования, испытываемые лично мною...
Из письма Георгия Владимова в поддержку письма Солженицына
26 мая 1967 года
<...> И вот я хочу спросить полномочный съезд - нация ли мы подонков, шептунов и стукачей или же мы великий народ, подаривший народу плеяду гениев? Солженицын свою задачу выполнит, я в это верю столь же твердо, как и он сам, но мы-то здесь причем? Мы его защитили от обысков и конфискаций? Мы пробили его произведения в печать? Мы отвели от его лица липкую и зловонную руку клеветы?
<...> Письмо Солженицына стало уже документом, который обойти молчанием нельзя, недостойно для честных людей. Я предлагаю съезду обсудить это письмо в открытом заседании, вынести по нему ясное и недвусмысленное решение и представить это решение правительству страны.
Рукопись «Архипелага ГУЛАГа», написанная в эстонском «Укрывище» в условиях жесткой конспирации. 1965-1967 гг.
...нетерпимое дальше угнетение...
Из письма Виктора Сосноры в поддержку письма Солженицына
Май 1967 года
Письмо, которое должно было стать на съезде одним из программных,- скрыли. Чего этим добились? Письмо за две недели уже распространено в тысячах экземпляров <...> Еще через две недели не будет ни одного человека в России, и не только в России, кто его не прочитал бы. В мощной организации, состоящей из шести тысяч членов, мы, члены, не имеем даже права публично заявить о своем мнении. Мы, как графоманы-пенсионеры, пишем почти подпольные молитвы-письма, и куда же? В свой собственный Секретариат! Потеряна всякая литературная этика.
... добиться упразднения цензуры...
Из дневника Корнея Чуковского
20 мая 1967 года
Сегодня приехал Солженицын, румяный, бородатый, счастливый. <...> Оказывается, он написал письмо Съезду писателей, начинающемуся 22 мая,- предъявляя ему безумные требования - полной свободы печати (отмена цензуры). <...>
Я горячо ему сочувствовал - замечателен его героизм, талантливость его видна в каждом слове, но - ведь государство не всегда имеет шансы просуществовать, если его писатели станут говорить народу правду... <...> Конечно, имя Солженицына войдет в литературу, в историю - как имя одного из благороднейших борцов за свободу,- но все же в его правде есть неправда <...> нельзя забывать и о том, что свобода слова нужна очень ограниченному кругу людей, а большинство - даже из интеллигентов - врачи, геологи, офицеры, летчики, архитекторы, плотники, каменщики, шоферы - делают свое дело и без нее. Вот до какой ерунды я дописался, а все потому, что болезнь моя повредила мои бедные мозги.
..."Раковый корпус" не может быть издан...
Из рабочих тетрадей Александра Твардовского
7 июня 1967 года
Выяснилось из разных показаний, что на первом после съезда Секретариате возник вопрос о солженицынском письме и перепалка.
Салынский: Зачем же мы будем его отдавать врагам.
Грибачев: А он и есть враг, зачем он нам.<...>
Между прочим, я сказал, что есть два варианта решения вопроса:
1) Посадить Солженицына, а заодно и меня, как крестного отца его.
2) Немедленно напечатать отрывок из "Ракового корпуса" в "Литературной газете" со сноской: печатается полностью в "Новом мире". <...> Говорю, что все испытанные приемы - масло в огонь. Это они понимают, но мнутся<...>
- Этак получится, что он своего добился. Прецедент. Значит, давай дальше?..
..."пропустят - не пропустят"...
Из рабочих тетрадей Александра Твардовского
2 июля 1967 года
Опять я, в связи с нынешним этапом "дела Солженицына", думаю <...> о том, что теперь-то мне уже придется волей-неволей покинуть журнал. В самом деле: Солженицын, на котором сосредоточена ненависть начальства, <...> этот Солженицын - самое прямое и непосредственное порождение "Нового мира" при моем "руководстве" <...> Если он отвергнут и принята будет другая, противоположная точка зрения, "то не ясен ли вопрос?..". <...> Нельзя что-нибудь делать стоящее, не стыдное, примирившись с этой позорной историей. Солженицын, каков бы он ни был сам по себе, сейчас фокус, в котором судьба не только журнала, но, как я это всегда понимал, всей нашей литературы. Либо - перелом, либо на долгие годы (а не до конца юбилейного года) мрак и уныние.
М.А.Шолохов (2-й слева) и А.Т.Твардовский (в центре) в группе делегатов 3-го Всесоюзного съезда писателей в перерыве между заседаниями.
1959, Россия, Москва
...руководство Союза проявляло себя первым среди гонителей...
Из письма Михаила Шолохова в секретариат Союза писателей
8 сентября 1967 года
У меня одно время сложилось впечатление о Солженицыне (в частности после его письма съезду писателей в мае этого года), что он - душевнобольной человек, страдающий манией величия. <...> Но если это так, то человеку нельзя доверять перо: злобный сумасшедший, потерявший контроль над разумом, помешавшийся на трагических событиях 37-го года и последующих лет, принесет огромную опасность всем читателям и молодым особенно. Если же Солженицын психически нормальный, то тогда он по существу открытый и злобный антисоветский человек. И в том и в другом случае Солженицыну не место в рядах ССП. Я безоговорочно за то, чтобы Солженицына из Союза советских писателей исключить.
...повторение беззаконий...
Из статьи "Идейная борьба. Ответственность писателя"
"Литературная газета", 26 июня 1968 года
В общественной жизни Союза писателей А. Солженицын участия не принимал. Он предпочел другой путь - путь атак на основные принципы, которыми руководствуется советская литература <...>. Хотелось надеяться, что А. Солженицын наконец осознает необходимость выступить против действий зарубежных издательств, отмежуется от непрошеных "опекунов", во веуслышание заявит о нежелании иметь что-либо общее с провокаторами-недругами нашей страны. Но Солженицын этого не сделал. <...> Писатель А. Солженицын мог бы свои литературные способности целиком отдать Родине, а не ее злопыхателям. Мог бы, но не пожелал. Такова горькая истина.
... не может мириться впредь ...
Из статьи Лидии Чуковской "Ответственность писателя и безответственность "Литературной газеты""
Июнь - июль 1968 года
Когда я впервые прочитала это необыкновенное письмо, мне представилось, что сама русская литература оглянулась на пройденный путь, обдумала, взвесила все, что ей довелось пережить, подсчитала утраты и потери, помянула гонимых - тех, кого загубили в тюрьме, и тех, кого загубили на воле, взвесила урон, нанесенный гонениями на писателей духовному богатству страны, и голосом Солженицына произнесла - довольно! больше так нельзя! будем жить по-другому!
...не заслуживает даже названия литературы...
Из письма Александра Солженицына в секретариат Союза писателей в ответ на исключение из Союза
12 ноября 1969 года
Бесстыдно попирая свой собственный устав, вы исключили меня заочно, пожарным порядком. <...> Вы откровенно показали, что решение предшествовало "обсуждению". Удобней ли было вам без меня изобретать новые обвинения? Опасались ли вы, что придется и мне выделить десять минут на ответ? Я вынужден заменить их этим письмом. Протрите циферблаты! - ваши часы отстали от века. Откиньте дорогие тяжелые занавеси! - вы даже не подозреваете, что на дворе уже рассветает. Это - не то глухое, мрачное, безысходное время, когда вот так же угодливо вы исключали Ахматову. И даже не то робкое, зябкое, когда с завываниями исключали Пастернака. Вам мало того позора? Вы хотите его сгустить? Но близок час: каждый из вас будет искать, как выскрести свою подпись под сегодняшней резолюцией.
На даче К.И. Чуковского. Переделкино, 1967
Источник - www.kommersant.ru
Знаменитое письмо Александра Солженицына IV Съезду Союза писателей СССР - переломный момент в истории послесталинского советского литературного процесса. Если бы оно было рассмотрено и хоть отчасти принято съездом, советская литература пошла бы другим путем, а Солженицын стал бы ключевой фигурой этих изменений. Этого не случилось, но письмо спровоцировало то, что его автор назвал "писательским бунтом" - дискуссию о свободе слова, равной которой по открытости и смелости в СССР не было ни до, ни после. Письмо стало и очередным судьбоносным моментом в судьбе самого Солженицына: опубликованное практически всеми мировыми СМИ, оно сделало в меру известного на Западе автора нескольких лагерных повестей безусловным и признанным лидером советской неофициальной литературы
...если Съезд не пройдет мимо сказанного...
Из коллективного письма в президиум IV съезда Союза писателей
Май 1967 года
Письмо А. И. Солженицына ставит перед съездом писателей и перед каждым из нас вопросы чрезвычайной важности. Мы считаем, что невозможно делать вид, будто этого письма нет, и просто отмолчаться. Позиция умолчания неизбежно нанесла бы серьезный ущерб авторитету нашей литературы и достоинству нашего общества.
Подписались: К. Паустовский, В. Каверин, Б. Балтер, В. Тендряков, Ф. Искандер, Ю. Трифонов, Б. Сарнов, Ф. Светов, А. Галич и многие другие, всего около 90 подписей
...преследования, испытываемые лично мною...
Из письма Георгия Владимова в поддержку письма Солженицына
26 мая 1967 года
<...> И вот я хочу спросить полномочный съезд - нация ли мы подонков, шептунов и стукачей или же мы великий народ, подаривший народу плеяду гениев? Солженицын свою задачу выполнит, я в это верю столь же твердо, как и он сам, но мы-то здесь причем? Мы его защитили от обысков и конфискаций? Мы пробили его произведения в печать? Мы отвели от его лица липкую и зловонную руку клеветы?
<...> Письмо Солженицына стало уже документом, который обойти молчанием нельзя, недостойно для честных людей. Я предлагаю съезду обсудить это письмо в открытом заседании, вынести по нему ясное и недвусмысленное решение и представить это решение правительству страны.
Рукопись «Архипелага ГУЛАГа», написанная в эстонском «Укрывище» в условиях жесткой конспирации. 1965-1967 гг.
...нетерпимое дальше угнетение...
Из письма Виктора Сосноры в поддержку письма Солженицына
Май 1967 года
Письмо, которое должно было стать на съезде одним из программных,- скрыли. Чего этим добились? Письмо за две недели уже распространено в тысячах экземпляров <...> Еще через две недели не будет ни одного человека в России, и не только в России, кто его не прочитал бы. В мощной организации, состоящей из шести тысяч членов, мы, члены, не имеем даже права публично заявить о своем мнении. Мы, как графоманы-пенсионеры, пишем почти подпольные молитвы-письма, и куда же? В свой собственный Секретариат! Потеряна всякая литературная этика.
... добиться упразднения цензуры...
Из дневника Корнея Чуковского
20 мая 1967 года
Сегодня приехал Солженицын, румяный, бородатый, счастливый. <...> Оказывается, он написал письмо Съезду писателей, начинающемуся 22 мая,- предъявляя ему безумные требования - полной свободы печати (отмена цензуры). <...>
Я горячо ему сочувствовал - замечателен его героизм, талантливость его видна в каждом слове, но - ведь государство не всегда имеет шансы просуществовать, если его писатели станут говорить народу правду... <...> Конечно, имя Солженицына войдет в литературу, в историю - как имя одного из благороднейших борцов за свободу,- но все же в его правде есть неправда <...> нельзя забывать и о том, что свобода слова нужна очень ограниченному кругу людей, а большинство - даже из интеллигентов - врачи, геологи, офицеры, летчики, архитекторы, плотники, каменщики, шоферы - делают свое дело и без нее. Вот до какой ерунды я дописался, а все потому, что болезнь моя повредила мои бедные мозги.
..."Раковый корпус" не может быть издан...
Из рабочих тетрадей Александра Твардовского
7 июня 1967 года
Выяснилось из разных показаний, что на первом после съезда Секретариате возник вопрос о солженицынском письме и перепалка.
Салынский: Зачем же мы будем его отдавать врагам.
Грибачев: А он и есть враг, зачем он нам.<...>
Между прочим, я сказал, что есть два варианта решения вопроса:
1) Посадить Солженицына, а заодно и меня, как крестного отца его.
2) Немедленно напечатать отрывок из "Ракового корпуса" в "Литературной газете" со сноской: печатается полностью в "Новом мире". <...> Говорю, что все испытанные приемы - масло в огонь. Это они понимают, но мнутся<...>
- Этак получится, что он своего добился. Прецедент. Значит, давай дальше?..
..."пропустят - не пропустят"...
Из рабочих тетрадей Александра Твардовского
2 июля 1967 года
Опять я, в связи с нынешним этапом "дела Солженицына", думаю <...> о том, что теперь-то мне уже придется волей-неволей покинуть журнал. В самом деле: Солженицын, на котором сосредоточена ненависть начальства, <...> этот Солженицын - самое прямое и непосредственное порождение "Нового мира" при моем "руководстве" <...> Если он отвергнут и принята будет другая, противоположная точка зрения, "то не ясен ли вопрос?..". <...> Нельзя что-нибудь делать стоящее, не стыдное, примирившись с этой позорной историей. Солженицын, каков бы он ни был сам по себе, сейчас фокус, в котором судьба не только журнала, но, как я это всегда понимал, всей нашей литературы. Либо - перелом, либо на долгие годы (а не до конца юбилейного года) мрак и уныние.
М.А.Шолохов (2-й слева) и А.Т.Твардовский (в центре) в группе делегатов 3-го Всесоюзного съезда писателей в перерыве между заседаниями.
1959, Россия, Москва
...руководство Союза проявляло себя первым среди гонителей...
Из письма Михаила Шолохова в секретариат Союза писателей
8 сентября 1967 года
У меня одно время сложилось впечатление о Солженицыне (в частности после его письма съезду писателей в мае этого года), что он - душевнобольной человек, страдающий манией величия. <...> Но если это так, то человеку нельзя доверять перо: злобный сумасшедший, потерявший контроль над разумом, помешавшийся на трагических событиях 37-го года и последующих лет, принесет огромную опасность всем читателям и молодым особенно. Если же Солженицын психически нормальный, то тогда он по существу открытый и злобный антисоветский человек. И в том и в другом случае Солженицыну не место в рядах ССП. Я безоговорочно за то, чтобы Солженицына из Союза советских писателей исключить.
...повторение беззаконий...
Из статьи "Идейная борьба. Ответственность писателя"
"Литературная газета", 26 июня 1968 года
В общественной жизни Союза писателей А. Солженицын участия не принимал. Он предпочел другой путь - путь атак на основные принципы, которыми руководствуется советская литература <...>. Хотелось надеяться, что А. Солженицын наконец осознает необходимость выступить против действий зарубежных издательств, отмежуется от непрошеных "опекунов", во веуслышание заявит о нежелании иметь что-либо общее с провокаторами-недругами нашей страны. Но Солженицын этого не сделал. <...> Писатель А. Солженицын мог бы свои литературные способности целиком отдать Родине, а не ее злопыхателям. Мог бы, но не пожелал. Такова горькая истина.
... не может мириться впредь ...
Из статьи Лидии Чуковской "Ответственность писателя и безответственность "Литературной газеты""
Июнь - июль 1968 года
Когда я впервые прочитала это необыкновенное письмо, мне представилось, что сама русская литература оглянулась на пройденный путь, обдумала, взвесила все, что ей довелось пережить, подсчитала утраты и потери, помянула гонимых - тех, кого загубили в тюрьме, и тех, кого загубили на воле, взвесила урон, нанесенный гонениями на писателей духовному богатству страны, и голосом Солженицына произнесла - довольно! больше так нельзя! будем жить по-другому!
...не заслуживает даже названия литературы...
Из письма Александра Солженицына в секретариат Союза писателей в ответ на исключение из Союза
12 ноября 1969 года
Бесстыдно попирая свой собственный устав, вы исключили меня заочно, пожарным порядком. <...> Вы откровенно показали, что решение предшествовало "обсуждению". Удобней ли было вам без меня изобретать новые обвинения? Опасались ли вы, что придется и мне выделить десять минут на ответ? Я вынужден заменить их этим письмом. Протрите циферблаты! - ваши часы отстали от века. Откиньте дорогие тяжелые занавеси! - вы даже не подозреваете, что на дворе уже рассветает. Это - не то глухое, мрачное, безысходное время, когда вот так же угодливо вы исключали Ахматову. И даже не то робкое, зябкое, когда с завываниями исключали Пастернака. Вам мало того позора? Вы хотите его сгустить? Но близок час: каждый из вас будет искать, как выскрести свою подпись под сегодняшней резолюцией.
На даче К.И. Чуковского. Переделкино, 1967
Источник - www.kommersant.ru