Остров спасения
Несколько часов побудешь в Первом московском хосписе - и начинаешь думать о людях гораздо лучше. Начинаешь верить, что сволочей ничуть не больше в нашем обществе, чем светлых людей.
фото Ирины Славиной.
Первый московский хоспис - он один такой. Только здесь НИКОГДА не попросят и НЕ ВОЗЬМУТ ни копейки от родных и близких пациента, которые, пройдя круги ада в системе российского здравоохранения, даже в мыслях не могут себе представить, что может быть обеспечен качественных уход, как говорится, за бесплатно. Только здесь посетителей пускают в любое время, хоть бы даже ночью - для умирающего и его семьи дороги каждый час, каждая минута. И только здесь рады людям, которые хотят оказать хоспису посильную помощь: помыть полы и окна, почистить двор от снега, перевезти туда-сюда что-то либо кого-то на личном транспорте… Проверенные и пользующиеся доверием персонала добровольцы общаются с больными, скрашивая им часы бодрствования, вывозят их для прогулки в хосписный дворик, кормят совсем немощных, моют…
Алла Ивановна - преподаватель университета. Раз в неделю
помогает хоспису в качестве добровольца.
До сих пор в хосписе вспоминают добровольца Диму, несколько лет регулярно приходящего сюда, чтобы быть правой рукой младшего персонала. К хоспису Дмитрий подкатывал на Audi TT… Когда-то завязав с наркотиками, Дима заделался успешным бизнесменом. Однако в поисках Красоты оказался однажды в первом хосписе. Пришел, как и многие, на Свет, исходящий от этого богоугодного места. И зарабатывая за три дня больше, чем весь персонал хосписа в месяц, утешал свою душу, обихаживая тяжелобольных. Возможно, исполнял Дмитрий обет, потому что ровно через пять лет после своего появления пропал.
Нельзя не сказать о голландке Фредерике. Много лет назад встреча с митрополитом Антонием Сурожским изменила всю ее жизнь. Она приняла православие, поехала в Москву учиться в университете (это было еще в эпоху СССР, и Фредерика «благополучно» оказалась в черных списках КГБ как шпионка)… Уже 10 лет Фредерика живет в России, работая в первом хосписе в качестве добровольца. То есть БЕСПЛАТНО. Живет на очень скромные средства, оставшиеся ей по наследству от матери, посвятив свою жизнь облегчению страданий тяжело умирающих от рака. Опыт в паллиативной медицине получила еще в Англии, работая медицинской сестрой в одном из тамошних хосписов. Сегодня мечтает получить российское гражданство, хотя знает, что ради этого ей придется снова пережить, как она говорит, войну с чиновниками - российский вид на жительство дался ей очень непросто.
Православный священник отец Христофор - из Англии. Однажды он, как и Фредерика, тоже повстречался с Антонием Сурожским, и вот - подался в Россию. Здесь женился, служит в одном из московских приходов. В хоспис приходит по личной инициативе каждый вторник, чтобы, если больные того просят, причастить их, соборовать… Надо ли говорить, что все обряды отец Христофор свершает совершенно безвозмездно? Наверное, надо. Потому что наше общество уже привыкло к безудержному стяжательству и со стороны Церкви…
Первый московский хоспис полон совершенно уникальными, удивительными людьми. Разумеется, в первую очередь это заслуга Веры Васильевны Миллионщиковой, благодаря которой 16 лет назад появился первый в Москве и второй в России хоспис.
В конце прошлого года Веры Васильевны не стало… Она «ушла». Именно ушла - только так говорят ее коллеги и единомышленники в хосписе о смерти. Эта потеря невосполнима, разумеется, и ударила не только по семье Миллионщиковой и ее детищу, но и по развитию хосписного дела в России - в стране, где, по выражению академика Лихачева, «уровень боли превзошел все мыслимые пределы»…
Но остался Фонд помощи хосписам «Вера», который лежит на плечах дочери Веры Васильевны - Нюты. Привлекая благотворительные средства граждан, Фонд «Вера» помогает не только обеспечивать достойный уход за раковыми больными на последней стадии заболевания и материально стимулировать медицинский персонал первого московского хосписа, но и поддерживает региональные хосписы. Репутация у Фонда идеальная, что обеспечивается абсолютной финансовой прозрачностью. По словам Нюты, ежегодно Фонду удается собирать порядка 20 млн руб., 10 из которых идет на материальное поощрение медперсонала первого хосписа. Поощрение это отнюдь не сумасшедшее: менее полутора окладов раз в квартал в качестве премии.
Материальный стимул - очень важное, но однозначно не самое главное для сотрудников хосписа. Медбрат Константин, например, - замечательный профессионал с обликом профессора, - прежде работал в клинике им. Бурденко, но уволился оттуда, не снеся ничем не прикрытого стремления большинства своих коллег не столько лечить, сколько зарабатывать бабло. Вот также решительно в 1974 году он, сын «сталинского сокола», швырнул свой комсомольский билет. После чего лишился возможности поступить в вуз и пошел мести улицы, кочегарить… Лишь в 1986 мог поступить в медицинское училище.
Еще хочу рассказать про старшую медсестру первого хосписа Милу, маму трех дочерей. Устроилась в хоспис, будучи уже на пенсии. Если бы видели, как оживилось лицо казалось бы совсем увядшей душой 79-летней женщины, когда та увидела подошедшую к ней Милу. Истощенная рука потянулась обнять, старая женщина улыбалась… А ведь я думала, что она уже совершенно не воспринимает окружающей мир и, тихо угасая от болезни и старости, не способна выражать эмоции. Как я ошибалась!
Как все мы ошибаемся, думая, что муки онкологического больного перед смертью - неизбежность, с которой ничего нельзя поделать…
фото Ирины Славиной.
Первый московский хоспис - он один такой. Только здесь НИКОГДА не попросят и НЕ ВОЗЬМУТ ни копейки от родных и близких пациента, которые, пройдя круги ада в системе российского здравоохранения, даже в мыслях не могут себе представить, что может быть обеспечен качественных уход, как говорится, за бесплатно. Только здесь посетителей пускают в любое время, хоть бы даже ночью - для умирающего и его семьи дороги каждый час, каждая минута. И только здесь рады людям, которые хотят оказать хоспису посильную помощь: помыть полы и окна, почистить двор от снега, перевезти туда-сюда что-то либо кого-то на личном транспорте… Проверенные и пользующиеся доверием персонала добровольцы общаются с больными, скрашивая им часы бодрствования, вывозят их для прогулки в хосписный дворик, кормят совсем немощных, моют…
Алла Ивановна - преподаватель университета. Раз в неделю
помогает хоспису в качестве добровольца.
До сих пор в хосписе вспоминают добровольца Диму, несколько лет регулярно приходящего сюда, чтобы быть правой рукой младшего персонала. К хоспису Дмитрий подкатывал на Audi TT… Когда-то завязав с наркотиками, Дима заделался успешным бизнесменом. Однако в поисках Красоты оказался однажды в первом хосписе. Пришел, как и многие, на Свет, исходящий от этого богоугодного места. И зарабатывая за три дня больше, чем весь персонал хосписа в месяц, утешал свою душу, обихаживая тяжелобольных. Возможно, исполнял Дмитрий обет, потому что ровно через пять лет после своего появления пропал.
Нельзя не сказать о голландке Фредерике. Много лет назад встреча с митрополитом Антонием Сурожским изменила всю ее жизнь. Она приняла православие, поехала в Москву учиться в университете (это было еще в эпоху СССР, и Фредерика «благополучно» оказалась в черных списках КГБ как шпионка)… Уже 10 лет Фредерика живет в России, работая в первом хосписе в качестве добровольца. То есть БЕСПЛАТНО. Живет на очень скромные средства, оставшиеся ей по наследству от матери, посвятив свою жизнь облегчению страданий тяжело умирающих от рака. Опыт в паллиативной медицине получила еще в Англии, работая медицинской сестрой в одном из тамошних хосписов. Сегодня мечтает получить российское гражданство, хотя знает, что ради этого ей придется снова пережить, как она говорит, войну с чиновниками - российский вид на жительство дался ей очень непросто.
Православный священник отец Христофор - из Англии. Однажды он, как и Фредерика, тоже повстречался с Антонием Сурожским, и вот - подался в Россию. Здесь женился, служит в одном из московских приходов. В хоспис приходит по личной инициативе каждый вторник, чтобы, если больные того просят, причастить их, соборовать… Надо ли говорить, что все обряды отец Христофор свершает совершенно безвозмездно? Наверное, надо. Потому что наше общество уже привыкло к безудержному стяжательству и со стороны Церкви…
Первый московский хоспис полон совершенно уникальными, удивительными людьми. Разумеется, в первую очередь это заслуга Веры Васильевны Миллионщиковой, благодаря которой 16 лет назад появился первый в Москве и второй в России хоспис.
В конце прошлого года Веры Васильевны не стало… Она «ушла». Именно ушла - только так говорят ее коллеги и единомышленники в хосписе о смерти. Эта потеря невосполнима, разумеется, и ударила не только по семье Миллионщиковой и ее детищу, но и по развитию хосписного дела в России - в стране, где, по выражению академика Лихачева, «уровень боли превзошел все мыслимые пределы»…
Но остался Фонд помощи хосписам «Вера», который лежит на плечах дочери Веры Васильевны - Нюты. Привлекая благотворительные средства граждан, Фонд «Вера» помогает не только обеспечивать достойный уход за раковыми больными на последней стадии заболевания и материально стимулировать медицинский персонал первого московского хосписа, но и поддерживает региональные хосписы. Репутация у Фонда идеальная, что обеспечивается абсолютной финансовой прозрачностью. По словам Нюты, ежегодно Фонду удается собирать порядка 20 млн руб., 10 из которых идет на материальное поощрение медперсонала первого хосписа. Поощрение это отнюдь не сумасшедшее: менее полутора окладов раз в квартал в качестве премии.
Материальный стимул - очень важное, но однозначно не самое главное для сотрудников хосписа. Медбрат Константин, например, - замечательный профессионал с обликом профессора, - прежде работал в клинике им. Бурденко, но уволился оттуда, не снеся ничем не прикрытого стремления большинства своих коллег не столько лечить, сколько зарабатывать бабло. Вот также решительно в 1974 году он, сын «сталинского сокола», швырнул свой комсомольский билет. После чего лишился возможности поступить в вуз и пошел мести улицы, кочегарить… Лишь в 1986 мог поступить в медицинское училище.
Еще хочу рассказать про старшую медсестру первого хосписа Милу, маму трех дочерей. Устроилась в хоспис, будучи уже на пенсии. Если бы видели, как оживилось лицо казалось бы совсем увядшей душой 79-летней женщины, когда та увидела подошедшую к ней Милу. Истощенная рука потянулась обнять, старая женщина улыбалась… А ведь я думала, что она уже совершенно не воспринимает окружающей мир и, тихо угасая от болезни и старости, не способна выражать эмоции. Как я ошибалась!
Как все мы ошибаемся, думая, что муки онкологического больного перед смертью - неизбежность, с которой ничего нельзя поделать…