Рукописи не горят - почти детектив...
Оригинал взят у suomilarissa в Рукописи не горят - почти детектив...
Конец 18-го века. В замке Богемии нашёл приют человек, чьё имя впоследствии станет нарицательным. Старик ведёт одинокую жизнь - в замок редко наезжает его хозяин с гостями. Чтобы спастись от одиночества и скуки, старик начинает писать свои мемуары, просиживая за их написанием по 13 часов в день, и так в течение четырёх лет, исписав 3.500 листов. Как и все старые люди, он вспоминает молодость - ушедший галантный век с его бархатными камзолами, балами, танцами, театрами. Калейдоскоп городов Европы с публичными домами, театрами, гостиницами, тюрьмами, монастырями и хороводом людей, "достаточным, - как пишет Ст. Цвейг, - чтобы наполнить двадцать романов и снабдить материалом одно, - нет, десять поколений новеллистов".
В 1793 году старик заканчивает свой 4-летний труд. Он пробует его опубликовать, но мемуары не пошли, и при жизни автор не увидел их опубликованными. Проходит боле 20 лет и родственники, к которым после кончины автора попадает рукопись, понадобились деньги - в 1821 году они за скромную сумму продают рукопись издателю Ф. А. Брокгаузу, и по Европе началось триумфальное шествие мемуаров, изданных на немецком языке с купюрами и со всякими сокращениями. Второе издание мемуаров Брокгауз выпустил на языке оригинала - на французском языке. Мемуары были отредактированы - редактор завуалировал и неверно отразил религиозные и политические взгляды автора, а также подверг «зачистке» описания любовных сцен. Десять томов рукописи были разделены на двенадцать (одинаковых по величине). Французское издание Брокгауза выходило с 1826 по 1838 годы. В последующие годы, с 1838 по 1960, все публикации мемуаров брали за основу одно из вышеперечисленных изданий.
Что интересно: несмотря на старания поклонников и исследователей, на протяжении целых 140 лет французский оригинал рукописи оставался запертым в сейфе лейпцигского издательства, чудом уцелев в двух мировых войнах: в 1943 году оригинал мемуаров вытащили из подвала горящего здания, разрушенного бомбежкой союзников, и поместили в единственный уцелевший в Лейпциге банк. В июне 1945 года рукопись была перевезена в новый офис издательства в Висбадене на американском военном грузовике. И наконец, в 1960 году в результате сотрудничества между издательством Брокгауза и французским издательством Плон, наконец увидело свет первое издание рукописи в оригинале. Рукопись была куплена 18 февраля 2010 года Национальной библиотекой Франции за сумму, превышающую в эквиваленте 9 миллионов долларов. Считается, что рукопись содержит еще непрочитанные и неопубликованные страницы.
Вот такая совершенно детективная история издания мемуаров Казановы "История моей жизни", которые переведены более чем на 20 языков и выдержали более 400 изданий, в основном на французском, немецком и английском языках. Большинство современных переводов выполнены по изданию 1960 года. Однако, что интересно, "История моей жизни" до сих пор полностью не переведена на русский язык.
Мемуарам Казановы посвящены романы, с восторгом о них отзовётся Ст. Цвейг в своём эссе, назвав Казанову гением самоизображения, на что, как бы оппонируя ему, Э. Радзинский напишет: "тот фантастический авантюрист, которого он изобразил в своей книге, и тот, кто написал эту книгу, весьма разные люди..." добавив : "Всё была игра, всё была - литература!". Описание Казановым побега из венецианской тюрьмы Радзинский назовёт упоительно фантастичным.
Споры о достоверности описываемых событий и людей идут до сих пор, см.: http://www.vokrugsveta.ru/vs/article/2928/ Как написано в этой статье: "В 1991 году, на волне книжного «беспредела» постперестроечной поры, появилось сразу несколько изданий мемуаров (среди них лучшее - под редакцией А.Ф. Строева). А в 2005 году том, посвященный Казанове, вышел в серии ЖЗЛ. Признание авантюриста как выдающейся личности состоялось."
Лично я познакомилась с этой, по словам Ст. Цвейга, эротической Илиадой по сокращённому изданию на английском языке в 70-х гг. Вышедший в 90-х гг. на русском языке двухтомник мемуаров Казановы перечитывать не было желания. И интересно, что бы сказал Цвейг, патетично восторгаясь Казановым, который, по его словам, был по ту сторону морали, если бы жил в наше время, увидел бы парады геев и, читая бестселлеры известных европейских и американских писателей и детективы на шпильках российских писательниц, постоянно бы натыкался на пространные описания сцен секса...