Баклан по имени Джонатан
Свое имя он получил за день до смерти. До последнего я не хотел вступать с птицей в личные отношения в надежде на то, что рано или поздно он расправит крылья и улетит в теплые края. В этом году его перелет прервал человек с ружьем, развлекавшийся в районе золоотвала ТЭЦ-5 расстрелом крылатых существ. Так случилось, что баклан с перебитым крылом попался мне на глаза и после некоторых сомнений я взялся выходить раненую птицу. Визит к ветлечебницу состоялся в один из самых ненастных вечеров этой осени. Легендарный омский ветеринар Иван Ильич перевязал птице крыло и рекомендовал регулярно обрабатывать рану йодом. Через неделю крыло срослось, но баклан перестал вставать на свои крохотные лапки. Он молча сидел в гнезде из древесных стружек, с жадностью ел мойву и очень забавно пил воду из обрезанной на треть пластиковой бутылки из-под минеральной воды. По выходным я выносил его на балкон и сооружал ему возвышенность, позволяющую баклану наблюдать за происходящим в мире, видимом с балкона второго этажа. Сначала мне захотелось назвать его Антон Палычем, но в этом имени слышалось что-то суицидальное, и я отверг этот вариант. В конце концов баклан стал Джонатаном. Он прожил свою маленькую жизнь с гордо поднятой головой и с широко открытыми глазами - за все время нашего совместного проживания я ни разу не застал его склоненным и с сомкнутыми веками. При мне он не издал ни звука. Он никогда не позволял запросто прикоснуться к себе и ловко отбивался клювом, грозным на вид, но не способным причинить человеку серьезного вреда. Было очень печально застать баклана недвижимым с поникшей на грудь головой. Мне несколько раз приходилось хоронить собак и кошек, и эти птичьи похороны оказались не менее скорбными, чем те, которые устраиваются для четвероногих домашних любимцев.
