Лимонов неправ, насчет погоды
https://limonov-eduard.livejournal.com/1385902.html "Ощущается" погода автором добротного, как почти всегда текста недостаточно прохладно.
Ближе к девяностым годам прошлого века... С утречка хотелось бы поспать подольше, декабрь на северах месяц темный. Но позвонили - от конторы отходила вахта в мехколонны, а я накануне просил дежурного поднять меня, если будет оказия. Вахта - это такой пассажирский автобус на базе Урала- вездехода то бишь. На таких машинах возили людей на северах тудой-сюдой. А этот околобандерский тудой-сюдой проник от уроженцев-западенцев, которых было пруд пруди в Сибири, тама на окраине им места было мало и самый пассионарный люд валил подальше от хитровы...аных односельчан. Волю искали и человеческих отношений, наверное. Но чего конкретно искали у нынешнего мэра Уренгоя Нового надоть спрашивать, он оттедова. Скованные одной цепью - это про них тож. Или правильнее говорить «оттудова»? Комсомолия как бэ, чьо?.
Итак, звонок. Одеваюсь тепленько, под тулупчик белье теплое, потолще нынешнего «термобелья», кофту вязанную, шарф двухметровый, шапку с ушами теплую-претеплую, валенки на ноги, меховые рукавицы на руки - и вперед. Вахта быстро преодолевает десять километров от аэропорта до мехколонн, чьи поселочки базировались за городом, ибо называлось сие автономное бытие «временное жилье» как-бы (никто ж не знал, что временное скоро затем станет постоянным). На развилке я высадился - направо один поселочек, с километр ходу, налево другой - куда мне надо, и тоже с километр ходу. И пошел.
По термометру было -42 у конторы в городе. За городом, как я потом узнал было -46-47 и дул не очень сильный северный ветерок. Душевно дул, мне в морду лица. Я сразу прикрыл нос парой витков длинного шарфа и зашагал бодренько, контора мехколонны была в прямой видимости. И тут началось. Шарф промерз сразу - в выдыхаемом воздухе было много влаги и шарф стал колом, нисколько не согревая при дыхании. Дышать стало тяжеловато вмиг как-то, перехватывало дыхание на каждом вдохе. Тулуп совершенно не держал движения легкого северного дуновения, его словно и не было на теле. То есть, ветер продувал будто насквозь тело под слоями белья и шерсти толстого свитера, и оно болезненно будто сжалось, закаменело. Хотелось уйти от пронизывающего ледяного ветра поскорее и я ускорился - а это глупое действие повлекло за собой учащение дыхания и ускорение ветра, который и без того раздевал меня встречным холодком. Стало еще хуже и вдруг - время остановилось. Хватило пяти минут для этой остановки, ну, может быть - десяти минут. Как сейчас узнать? Но мерялось минутами, точно.
Очнулся я у батареи отопления, прямо за входом в контору, на первом этаже - контора была из БАМовских сборно-щитовых блоков, двухэтажная, в то время как остальные дома поселка - одноэтажные коттеджи из тех же блоков. «Очнулся» пишу я - потому что убей не помнил, как я оказался у этой спасительной чугунной батареи, вырвавшись из ледяного дуновения, под которым я двигался будто робот и только с трудом мог припомнить, как мой быстрый поначалу шаг быстро превратился в пошаговое преодоление с замедлением, как в киносъемке. Словом, я реально думал, что не дойду последние сто метров. И потребовались добрые полчаса, чтобы я пришел в себя и чуть отогрелся.
Потом я поговорил о разном текущем с начальником - кабинет был на втором этаже и начальник дежурил на месте, иначе и быть не могло, были ж экстремальные условия и «в центре» с дальних участков ждали докладов по рации, все ли там в порядке. Дежурили и аварийные бригады - хоть на случай аварий в поселке, хоть для выезда подальше. А вертолетка была в другом поселке, и там не мог взлететь экипаж, потому что было и холодно, и вечерняя темь накатывала быстро - а взлетать вроде бы было и надо, потому что километрах в ста к северу со станции (строящейся жд в сторону Ямала) с рассветом (а это часов в 9) выехала вахта с бригадой строителей и не прибыла к обеду в город. Вечерняя суета в связи с неприбытием и непонятки, обычные в таких случаях (выяснения, кто там поближе, нет ли вертолета и вообще) кончились посылкой машин по маршруту навстречу пропавшей машине. Нашли ее в пяти километрах от старта, от станции, не доехавшей до относительно оживленной магистрали пяток километров. Отказал мотор. Ехало около десяти человек. Трое остались возле вахты - снимали резину и жгли, жгли сиденья и все, что нашли. В снегу вокруг, в тундре найти то, что горит было невозможно, но в машине было горячего много чего. Их и спасли - кто-то слегка обморозился, но выжил. А остальных собирали по насту (верхний слой снега, бывает достаточно прочным, чтобы идти не проваливаясь, по рыхлому снегу по тундре идти сложно без лыж). Говорят, их организовал самый сильный человек, спортсмен, он верил, что эти километры они легко пройдут, ибо за них молодость и сила. Они пошли к трассе, ушли в сторону от заметенной дороги. Но левая нога ступает короче правой, это надо прочувствовать. Так и шли они сначала к трассе, потом вдоль нее, потом отдаляясь - и так и собирали замерзшие тела, по очереди окоченевших товарищей. Спортсмен замерз последним, уходя от дороги.
А я после своего похода твердо знал по личным ощущениям, что замерзнуть в тундре при -45 - раз плюнуть. И если нет ветра, то шанс хоть маленький, но имеется. Если знать, что делать. А если ветер с полюса - то вариантов нет, только чукча сможет.
Что делали аборигены? Только слышал, но не видел. Когда пурга или иное безобразие - можно влезть в малицу, она как индивидуальная палатка, можно не только скрыть в ней конечности, но и дыхание будет идти через защищенный слой. И лучше под снег закопаться, чтобы ветер не доставал. И поспать хорошо бы хоть сутки, хоть иногда и более. Переждать непогодь.
Но то чукчи.
Так что погода по ощущениям случается порой. И дай бог, чтобы эти ощущения не оказались последними. Как думаешь, Эдик?