В.И. Будько. Россия в 1905 - 1907 гг. Размышления о Революции в деревне
Россия в нач. ХХ в. была страной аграрной. Полуфеодальные пережитки в деревне тормозили развитие товарно-денежных отношений и негативно отражались на развитии внутреннего рынка. По некоторым данным в России крестьян к 1917 г. было более 87 %.
Уже в конце XIX в. специалисты с тревогой писали о всесилии в деревне «кулаков-мироедов», ростовщиков, происходивших из крестьянской среды. В отношении односельчан они были крайне безжалостны и жестоки, и это во многом предопределило в деревне разрушение общинных отношений. Впоследствии это сподвигло крестьян во многом к безжалостной и хаотичной Революции 1905 г., и следующих уже двух Революций 1917 г.
В то же время, кулак был оптовиком-скупщиком, а заодно и посредником между деревней и городом. Поскольку он был хорошо организован и имел свободные деньги, кулак при помощи крестьян-помощников скупал в деревнях хлеб, молол его и продавал в город.
Основным конкурентом для кулака всегда было государство. Так было при царе, так было и при советской власти. Большевики при этом всегда отличали кулака от середняка и вели с ним беспощадную борьбу. - Другое дело властные структуры на местах, которые в число «мироедов» и «кулаков» нередко включали крепких хозяйственников - середняков. - Отсюда все перекосы в деле свода кулаков, как класса. На этот счет есть многочисленные плакаты советской власти.
Очень точное определение понятия «кулак» приводит В.И. Даль, и это неудивительно, поскольку толкования свои он черпал у народа:
«Кулак - [это] cкупец, скряга, жидомор, кремень, крепыш; [а так же] перекупщик, переторговщик, маклак, прасол, сводчик, особ[енно] в хлебной торговле, на базарах и пристанях, сам безденежный, живёт обманом, обчётом, обмером»[1].
Между тем, в современном российском социуме и в медийном пространстве термина «Ростовщичество» - нет. Об этом озаботились банки, занимающие презренным ремеслом. Нет этого термина и в российском законодательстве. - Такой вот парадокс: «Ростовщичество есть, а слова нет».
На Руси ростовщичество всегда считалось аморальным, так как предполагалось, что земледелие и промышленное производство развиваются справедливо, а ростовщичество нет. Из Библии известно высказывание Святителя Иоанна Златоуста о грехе ростовщичества:
«Ничего, ничего нет постыднее и жестокосерднее, как брать рост здесь на земле. В самом деле, ростовщик обогащается на счет чужих бедствий, несчастье другого обращает себе в прибыль, требует платы за свое человеколюбие, и как бы боясь показаться немилосердым, под видом человеколюбия роет яму глубже; помогая, теснит нищего; подавая руку, толкает его; по-видимому, вводит в пристань, а в то же время подвергает крушению, как бы направляя на скалы, утесы и подводные камни».
Вообще Библия приводит многие высказывания в отношении «роста» и ростовщичества, но касаются они исключительно евреев. Именно это вызывает сегодня вопросы применительно к тому, что одним народам можно заниматься ростовщичествам, а другим - нет. Именно в этом коренятся все проблемы современного мира, когда ростовщик возымел силу и ведет планету к катастрофе. В книге Исход, в частности, говорится:
«…и будешь давать взаймы многим народам, а сам не будешь брать взаймы. Сделает тебя Господь главою, а не хвостом, и будешь только на высоте, а не будешь внизу. (Второзак. 28) Тогда сыновья иноземцев будут строить стены твои, и цари их - служить тебе… И будут всегда отверсты врата твои, не будут затворяться ни днем, ни ночью, чтобы приносимо было к тебе достояние народов и приводимы были цари их (Исаия 60).
На Руси, как известно, издавна и церкви, и монастыри занимались тем или иным видом ростовщичества. Впоследствии один из классиков русской литературы сказал о новом ростовщичестве следующее:
«Дозволение ростовщикам действовать гласно привело к тому, что теперь многие приучились смотреть на ростовщичество, как на простое коммерческое дело, и такое мнение случается не раз слышать от очень порядочных людей».
Вот же, что писал о ростовщичестве и о проблемах деревни А.С. Ермолов, ставший впоследствии министром в царском правительстве:
«Однажды задолжав ростовщику, крестьянин уже почти никогда не может выбраться из той петли, которою тот его опутывает и которая его большею частью доводит до полного разорения. Нередко крестьянин уже и пашет, и сеет, и хлеб собирает только для кулака. Известно, что помещику при взысканиях с крестьян, по исполнительным листам, за самовольный уход с работы, за невыполнение принятых на себя обязательств и т.п., в огромном большинстве случаев оказывается совершенно невозможным что-либо с них получить, - многие считают даже излишним обращаться в подобных случаях к суду. Но сельский ростовщик и без суда всегда с лихвою вернёт себе своё, не теми, так другими способами, не деньгами, так натурой, зерном, скотиной, землёй, работой и т.п.
Впрочем, сельские ростовщики умеют обставлять свои операции таким образом, что и суд, по крайней мере прежний мировой гражданский суд, стоявший на почве формальных доказательств, обыкновенно являлся на помощь сельскому ростовщику в его хищнической деятельности разорения крестьянства. Весьма естественно, что крестьянин, незнакомый с обрядовой стороной судопроизводства, запутываемый разного рода, большею частию непонимаемыми им самим, обязательствами, на суде оказывался бессильным доказать свою, если не формальную, то фактическую правоту, и суд нередко присуждал с него взыскание, в 5 - 10 раз превышавшее размер действительно должной им суммы. Действуя векселями, неосторожно ему выданными и вооружась исполнительными листами, которых очень часто суд не вправе не выдать, сельский ростовщик в то же время развращает, спаивает слабых членов зажиточных семей, опутывает их фиктивными долговыми обязательствами, выданными на сумму в 10 - 20 раз большую против действительного долга, и разоряет массы крестьян в самом полном смысле этого слова.
Трудно поверить, до каких размеров доходят те проценты, которые взимаются с крестьян за ссуженные им деньги и которые находятся главным образом в зависимости от степени народной нужды. Так, в летнее время, особенно в виду благоприятного урожая, ссуда даётся не более, как из 45 - 50% годовых, осенью те же кредиторы требуют уже не менее 120%, а иногда и до 240%, причём очень часто обеспечением служит залог крестьянских душевых наделов, которые сами владельцы арендуют потом у своих же заимодавцев.
Иногда земля, отобранная заимодавцем за долг по расчёту 3 - 4 р. за десятину, обратно сдаётся в аренду владельцу её за 10 - 12 рублей. Однако, и такие проценты в большинстве случаев признаются ещё недостаточными, так как сверх того выговариваются разные работы, услуги, платежи натурою, - помимо денежных и т.п. При займах хлебом - за пуд зимою или весною, осенью возвращается два. Оценить всё это на деньги - весьма трудно, тем более, что счёты должника со своим кредитором обыкновенно так запутаны, - (большею частью умышленно запутываются последним), - что разобраться в них почти невозможно. В последние годы особенно распространяется кредит под залог имущества, причём ростовщик не брезгает ничем, - в дело идут и земледельческие орудия, и носильное платье, и хлеб на корню, и даже рабочая лошадь и скот.
Когда же наступает время расплаты и крестьянину платить долга нечем, то всё это обращается в продажу, а чаще уступается тому же кредитору, причём он же назначает и цену, по которой заложенная вещь им принимается в уплату долга, так что часто, отдав залог, крестьянин остаётся по прежнему в долгу, иногда в сумме не меньшей, против первоначальной цифры долга. Местами, обязательные работы крестьян-должников на кулака-кредитора принимают характер совершенной барщины, ещё гораздо более тяжёлой, нежели прежняя господская, потому что в прежнее время помещики были заинтересованы в сохранении благосостояния своих крестьян, теперешнему же кулаку-кредитору до них никакого дела нет. Обыкновенно, эти сельские ростовщики начинают свою деятельность с занятия виноторговлею, которая представляет столько удобных способов для разживы на счёт крестьян»[2].
«Кулак, ничего не производя, не оказывая никаких полезных услуг, а только будучи бесполезным посредником, слишком много берет себе, так много, что нередко труженику не остается ничего. Два совершенно нежелательных и в высшей степени опасных обстоятельства создаются вследствие этого: обеднение народа и его развращение очевидными примерами быстрого, легкого обогащения путем обдирания ближнего.
…
Кулак подрывает все более и более в глазах народа авторитет власти, высокий авторитет закона, так как, закупая расположение низших властей, дает ему повод думать, что вообще власть против него.
…
Ожесточая народ, доводя его до того, что даже прославленное многотерпение лопается, разжигая таким образом страсти народные, он создает огромные опасности для государства»[3].
Повседневной реальностью в России были политическое бесправие и жесткая эксплуатация крестьян, а потому одной из движущих сил Первой Русской Революции было крестьянство. На борьбу за землю тогда поднялась нищая, ограбленная помещиками и кулаками, деревня. Аграрный вопрос был основным вопросом революции.
Осенью 1905 г. крестьянское движение охватывало свыше половины Европейской России, практически все регионы помещичьего землевладения. Всего за 1905 г. в стране было зарегистрировано 3228 крестьянских выступлений, за 1906 г. - 2600, а за 1907 г. - 1337.
В это время по разным подсчетам за 1905 - 1907 гг. в Европейской Россия было уничтожено от 3 до 4 тыс. дворянских усадеб - от 7 до 10 % их общего количества. По числу разгромленных помещичьих усадеб выделились Саратовская, Самарская, Тамбовская, Курская, Киевская и Черниговская губернии. О разгроме усадеб на Гдовщине сегодня ничего не известно.
Исследователь «Протоколов сионских мудрецов» Сергей Нилус по этому поводу писал:
«Русские помещики общим хором жалуются, что дворянская культура в России исчезает, и местами с поразительной быстротой. Можете проехать [сейчас] десять, двадцать, тридцать верст и не встретить [нигде] ни одной, даже захудалой дворянской усадьбы, или встретите лес брошенных, проданных, сданных в аренду кулакам.
Если взять старинные карты и межевые планы, то вы удивитесь, до какой степени много было еще 60 - 70 лет назад дворянских гнезд. На планах повсюду еще значатся черные квадратики с надписью «господ[ский] дом», но в действительности их давно уже и нет господских домов, а с ними отошло в предание и старое господство культурного класса.
Ко мне довольно часто заезжают провинциалы, бывающие в Петербурге, помещики и общественные деятели. Если им верить - а почему бы отказать им в доверии? - пугачевщина 1905 - 1906 годов не прекратилась вовсе. Она затихла, она приняла другие менее шумные формы, но продолжает свое разрушительное дело. Крестьяне не ходят, правда, как прежде, целыми толпами и с караванами конных подвод, чтобы грабить помещичьи усадьбы и жечь их. Но поджоги идут все-таки непрерывно - то дом подожгут, то гумно, то сарай, то амбар, то скирды и одонья хлеба. Продолжаются самые возмутительные, самые нелепые потравы. Становится невозможным завести огород или плодовый сад, ибо и овощи, и фрукты непременно будут расхищены еще в завязи. Мало сказать расхищены - растения, иногда очень дорогие, выписанные из дальних стран, вырывают с корнем, ломают, рубят. Даже простые декоративные растения беспощадно истребляются: Племенной скот увечится, иногда самым безжалостным образом. Сельскохозяйственные машины портятся и пр. и пр. Чувствуется не отчаяние нищеты, не жадность разбойника, а какое-то сладострастие вандалов, уничтожающих культуру только потому, что она культура. Деревенские старики, родившиеся «при господах», еще хранят оттенок уважения и к чужой собственности, к чужому культурному труду, но хулиганствующая молодежь впадает явно в тот опасный психоз, который побуждал варваров разрушать всякую цивилизацию. Ничуть не помогают самые добрые, самые великодушные отношения к крестьянам со стороны помещика. На барина-благодетеля чаще всего смотрят как на дурака, простотой которого пользоваться будто бы сам Бог велел. Жестокие, первобытные нравы вытесняют не только культурных людей из русской деревни, но и тех крестьян, которые еще не потеряли образ человеческий. Громадный отлив рабочих сил в отхожие промыслы, в переселение, в эмиграцию объясняется главным образом тем, что одичалой деревне трудно становится сохранить нынче результаты своего труда, свое спокойствие и саму жизнь»[4].
Вот же, что писалось непосредственно в самих Протоколах, о которых сегодня существует мнение, что это, якобы, поддельные документы. Так, или иначе, Протоколы читать и изучать надо, поскольку они существуют и написаны в условиях определенного момента. - Они при этом отображают российскую реальность вне исторических «тенденций» советского периода, когда «неудобные» моменты революции попросту «опускались», замалчивались. - Попробуйте найти в современной историографии сведения о деятельности «Бунда», или конкретные сведения о прибытии в Петроград молодчиков из Нью-Йорка. - Их нет нигде, и никто исследований на эту тему не заказывает:
«Народ [в России] под нашим [еврейским] руководством уничтожил [свою] аристократию, которая была его естественной защитой и кормилицей, ради собственных выгод, неразрывно связанных с народным благосостоянием. Теперь же, с уничтожением аристократии, он попал под гнет кулачества - разжившихся пройдох, насевших на [сельскохозяйственных] рабочих безжалостным ярмом»[5].
Кулачество, по сути, сельские ростовщики, цепко держали деревню в когтистых лапах нужды и голода. Если крестьян брал у кулака в долг мешок зерна, то вернуть он должен был полтора-два мешка, т.е. доходность «сделки» составляла до 50 - 100 %. В отдельных случаях она была и больше.
На этот счет никаких установлений никогда не было. - Государство не регламентировало внутриобщинные отношения насчет ростовщичества:
«Весной, когда в бедных хозяйствах не остается хлеба, наступает время ростовщика. За мешок зерна на пропитание голодающего семейства бедняк в августе отдаст два мешка. За семенной хлеб - половину урожая. Лошадь на день - несколько дней (до недели) отработки. Весной за долги или за пару мешков зерна кулак берет у безлошадного соседа его надел, другие соседи за долги это поле обрабатывают, а урожай целиком отходит «доброму хозяину». За экономической властью над соседями следует и политическая власть: на сельском сходе кулак автоматически может рассчитывать на поддержку всех своих должников, проходит в сельский совет сам или проводит туда своих людей и так делается подлинным хозяином села, на которого теперь уже никакой управы нет»[6].
Вот же, что отметил в одной из своих работ «всероссийский староста» М.И. Калинин:
«Кулаком является не владелец вообще имущества, а использующий кулачески это имущество, т.е. ростовщически эксплуатирующий местное население, отдающий в рост капитал, использующий средства под ростовщические проценты»[7].
Если рассматривать причины Первой Русской Революции 1905 г., то легко заметить, что они во многом схожи с сегодняшней ситуацией в России. Причины событий 1905 - 1907 гг., как известно, были следующие:
«Тяжелое положение рабочих: 12 - 14 часовой рабочий день, отсутствие жилья, произвол работодателей и т.п.
Нерешенность аграрного вопроса: общинное землевладение, уменьшение среднего надела на семью вследствие роста рождаемости, поборы со стороны государства.
Отсутствие гражданских свобод.
Поражение в Русско-японской войне.
Стремление к автономии национальных окраин.
Подстрекательская деятельность революционных партий.
Бездарная внутренняя политика властей»[8].
Тот же источник приводит и «Причины крестьянских выступлений [в 1905 - 1907 гг.:]
- Политика царя, заключающаяся в активном стимулировании экспорта хлеба (экспорт хлеба любой ценой даже в условиях неурожая), вызвавшем голод в деревнях 1891 - 1892 годов и общий кризис сельского хозяйства.
- Низкая мотивация крестьян увеличивать производительность труда
- Отсутствие частной собственности на землю (землю у крестьянина могла забрать крестьянская община путем так называемого земельного передела).
- Отсутствие четких законов о наследовании земли, распределении доходов с неё.
- Нерешенность вопроса уплаты налогов (круговая порука).
- Зависимость в выдаче паспортов от решения общины.
- Малоземелье»[9].
События Революции 1905 г. на севере Гдовского уезда были представлены слабо. Здесь в 1908 г. была арестована группа эсеров, участники которой квартировали территориально в сс. Выскатка и Рудно[10]. При этом был арестован мелкопоместный помещик Тягунов, владелец имения Шапки бл. Рыжикова оз. Он умер в далекой ссылке.
Об этой группе писал в свое время Ф.А. Чуркин:
«Выскатская организация эсеров состояла из местных интеллигентов-учителей, агронома, землемера, мелкопоместного помещика Тягунова и нескольких крестьян. По воспоминаниям они собирались тайно в гумнах крестьян, рассказывали о народовольцах казнивших царя, пели революционные песни, как будто начинали что-то печатать, но были вынуждены утопить станок в озере. Организация была раскрыта, многие ее члены были сосланы на каторгу. После февральской революции вернулись, но Октябрьскую революцию в большинстве встретили враждебно. До создания комитетов бедноты эсеры всячески саботировали все начинания Советской власти»[11].
Примечательно, что жители Выскатской волости впоследствии многие годы, и даже после Великой Отечественной войны, праздновали в этих Шапках Праздник урожая. Рассказывали, что старая барыня, которая, якобы, какое-то время до войны еще была жива, играла народу на рояле. К сожалению, ничего существенно о судьбе потомков и родственников революционера Тягунова сегодня в Выскатке не помнят.
В вихре времен могилка барыни этой затерялась, и где она была, сегодня никто уже не знает. По логике вещей, Шапки могли относиться к пог. Иванов Ручий, но территориально они были близки и пог. Выскатка и Рудно. Этот вопрос в частности требует еще уточнения.
Арестовали тогда так же братьев М.С. и Е.А. Васильевых, некоего А.Ф. Хрусталева с сыном, учителем, арестовали учительницу Кучинскую и некую Матихину, арестовали эстонца К. Киткаси, Александра Спиридоновича и других, всего 15 человек[12].
[1] Даль В.И. ТСВЯ. 2-е изд. Т. 2. 1881.
[2] Ермолов А.С. Неурожай и народное бедствие. СПБ. 1892. Сс. 179 - 190.
[3] Сазонов Г.П. Ростовщичество - кулачество. Наблюдения и исследования. СПБ. 1894. С. 85 - 86.
[4] Нилус С. Новое время. № 13332. 25.04.1913. С. 139.
[5] Протоколы собраний сионских мудрецов. Протокол № 3.
Нилус С. Близ есть при дверех. М. СПБ. 2000.
[6] Прудникова Е. Кулачество как класс. Чем отличались кулаки от зажиточного крестьянина. https://aloban75.livejournal.com/1338762.html
[7] Калинин М.И.
[8] http://chtooznachaet.ru/pervaya-russkaya-revolyuciya-kratko.html
[9] Там же.
[10] Будько В.И. Газета «Гдовский голос». 1917 // Север Гдовщины. Псков. 2005. Сс. 243 - 248.
[11] Чуркин Ф.А. Старая Выскатка // Знамя труда. 29.06.1983.
[12] Будько В.И. Газета «Гдовский голос». 1917 // Север Гдовщины. Псков. 2005. Сс. 243 - 248.