По ходу пьесы.
.
Я думаю, что все иногда летают во сне.
На самом деле, я знаю точно только одно: сам я - летал.
Однажды, я летел во сне вдоль темного, почти черного леса над неширокой тропинкой. И было это не на Земле. Другая планета - я это «знал». И звезда была не Солнце класса G3, а несколько более холодная звездочка-карлик Генеральной последовательности, из тех, что живут по 30-50, а может и больше, миллиардов лет. Свет звезды был более теплым. Освещение на планете напоминало то, что встречается на и Земле, когда в преддверии грозы Солнце освещает далекие сосны.
Мой полет был настолько естественным, что я и не заметил, как долетел до горы с приличным усутпом. На уступе, немного свисая над обрывом, находилось здание бархатистого сочно-коричневого мрамора. Здание напоминало летающую тарелку. Две половинки тарелки расщепились и между ними был вставлен более темный пояс с вытянутыми горизонтально арочными окнами.
Здание было библиотекой. Я оказался внутри. Было светло, свежо и просторно. Солнце заливало теплым радостным светом степь, над которой высились гора и здание. Несколько витрин с книгами-путеводителями находились в центре зала, а по краям, между окон по кругу стояли кресла и низкие кофейные столики. В нишах находились двери лифтов, ведущих в череду этажей и залов. Книги были печатными. Никаких видео- и аудио-фокусов...
Я не скажу, что успел прочитать в этих книгах до того, как проснулся. Забыл. Забыл все, кроме одного знания, что это была простая, естественная, радостная и глубокая правда о Мире. Жалко, что она осталась по ту сторону сна. И еще я знал, что именно это место: эта планета, эти лес, гора, библиотека, поле и река за ним - это и есть мой мир, мир в котором я живу.
... Особенно странно то, что, вообще-то, я вижу сны крайне редко.
Говорят, люди видят сны часто, но просто они не остаются в памяти. Может быть и так. Но я лично, как правило, просто проваливась в пустоту, когда засыпаю, и стремительно вываливась в реальность, когда просыпаюсь. Никаких промежуточных состояний. Раз - заснул. Раз - проснулся. Впрочем, знание того, что я именно сплю, каким-то образом сохраняется постоянно , даже когда я провалился в никуда. Но иногда, все же, сны мне снятся.
Вот, например, где-то, лет в 18, мне приснился сон, будто я участвую в странном обряде ... посвящения, что ли...
В огромном зале, пол которого был выложен удивительной красоты мозаикой (проснувшись, я, пожалуй, мог бы ее нарисовать , но не сейчас, нет. Забыл уже) располагался круглый неглубокий бассейн с чистейшей голубой водой. Мозаика на полу как бы перекликалась с этим бассейном: мозаика представляла собой круг глубокого и сочного синего цвета, выполненный из полированного лазурита и окруженный концентрическим орнаментом из малахитовых и нефритовых растений на печаного цвета яшмовом фоне, заключенном между двумя концентрическими кругами столь же глубокого коричневого мрамора . Зайчики, отраженные от пошедшей мелкой рябью поверхности воды падали на пол и оживляли картину. Наверху, сквозь купол, виднелось синее безоблачное небо, как бы отражающие бассейн. В затененной части помещения, были отчетливо видны солнечные дорожки от небольших прямоугольных окон и пылики сверкали в формирующих дорожки лучах.
Я стоял в центральной части этого круга и любовался игрой света, ощущая странную важность происходящего, когда некий голос, если хотите - «глас»,- возвестил вдруг, что теперь мир зависит... Нет, не «возвестил» и не «зависит» - это не точные слова. Скорее, я ощутил, что мир - суть моя жизнь и моя воля, если угодно расширенное до масштабов мироздания мое «я»... Впрочем, и эти слова не точно отражают существо дела. Мир - это я? - Нет, тоже не так...Не так. Странное чувство. Чувство всеобщности, нераздельности и взаимозависимости меня и сущего. Но опять слова не точны: «взаимозависимость» уже подразумевает некую разделенность и потому неверно.
Особенностью момента было то, что никакого определенного языка, на котором бы глас возвестил мне о моем предназначении не было. Никаких там: «Иди и стань Царем мира сего», или: « Иди и раскрой тайны Вселенной» ... Вовсе ничего такого. Никакой мрачной торжественности. Мир был светлым, веселым и радостным. И от этого захватывало дух.
В какой-то степени, свет этого «посвящения» меня никогда до конца не покидал, хотя щемящая острота чувства и ушла, конечно. Но память об этом сне всегда позволяла мне смотреть на события и собственной жизни, и окружающей реальности немного со стороны и ощущать их незначительность по сравнению с радостным бытием единого мира.
... И еще, забавно, после «посвящения», я обрел в этом сне способность перемещаться в пространстве и времени и ходить скозь стены. Хождение сквозь стены требовало усилия над собой. Атомы тела как бы «протискивались» между атомами стен, я чувствовал упругое сопротивление камня. Но это было сладкое усилие, как бывает, когда занимаешься спортом, когда и трудно, и хочется еще и еще усиливать напряжение. Так, проходя сквозь стены, я оказался в прохладных коридорах подземелья (?) в которых немного пахло сыростью и каленым маслом факелов, освещавших узкие проходы. Мне встретилось несколько странных людей в простых одеждах которые прошли, не видя меня, по одному из проходов...пирамиды? - Кто они? - Куда шли? Зачем?...
... И я проснулся.
Но это к слову. Меня интересует другое: а снятся ли вам сны со странными сюжетами?
Снились ли вам сны, о которых вы могли бы сказать, что они оказали влияние на вашу жизнь, на ваше отношение к жизни и миру? - Просто интересно.
Я думаю, что все иногда летают во сне.
На самом деле, я знаю точно только одно: сам я - летал.
Однажды, я летел во сне вдоль темного, почти черного леса над неширокой тропинкой. И было это не на Земле. Другая планета - я это «знал». И звезда была не Солнце класса G3, а несколько более холодная звездочка-карлик Генеральной последовательности, из тех, что живут по 30-50, а может и больше, миллиардов лет. Свет звезды был более теплым. Освещение на планете напоминало то, что встречается на и Земле, когда в преддверии грозы Солнце освещает далекие сосны.
Мой полет был настолько естественным, что я и не заметил, как долетел до горы с приличным усутпом. На уступе, немного свисая над обрывом, находилось здание бархатистого сочно-коричневого мрамора. Здание напоминало летающую тарелку. Две половинки тарелки расщепились и между ними был вставлен более темный пояс с вытянутыми горизонтально арочными окнами.
Здание было библиотекой. Я оказался внутри. Было светло, свежо и просторно. Солнце заливало теплым радостным светом степь, над которой высились гора и здание. Несколько витрин с книгами-путеводителями находились в центре зала, а по краям, между окон по кругу стояли кресла и низкие кофейные столики. В нишах находились двери лифтов, ведущих в череду этажей и залов. Книги были печатными. Никаких видео- и аудио-фокусов...
Я не скажу, что успел прочитать в этих книгах до того, как проснулся. Забыл. Забыл все, кроме одного знания, что это была простая, естественная, радостная и глубокая правда о Мире. Жалко, что она осталась по ту сторону сна. И еще я знал, что именно это место: эта планета, эти лес, гора, библиотека, поле и река за ним - это и есть мой мир, мир в котором я живу.
... Особенно странно то, что, вообще-то, я вижу сны крайне редко.
Говорят, люди видят сны часто, но просто они не остаются в памяти. Может быть и так. Но я лично, как правило, просто проваливась в пустоту, когда засыпаю, и стремительно вываливась в реальность, когда просыпаюсь. Никаких промежуточных состояний. Раз - заснул. Раз - проснулся. Впрочем, знание того, что я именно сплю, каким-то образом сохраняется постоянно , даже когда я провалился в никуда. Но иногда, все же, сны мне снятся.
Вот, например, где-то, лет в 18, мне приснился сон, будто я участвую в странном обряде ... посвящения, что ли...
В огромном зале, пол которого был выложен удивительной красоты мозаикой (проснувшись, я, пожалуй, мог бы ее нарисовать , но не сейчас, нет. Забыл уже) располагался круглый неглубокий бассейн с чистейшей голубой водой. Мозаика на полу как бы перекликалась с этим бассейном: мозаика представляла собой круг глубокого и сочного синего цвета, выполненный из полированного лазурита и окруженный концентрическим орнаментом из малахитовых и нефритовых растений на печаного цвета яшмовом фоне, заключенном между двумя концентрическими кругами столь же глубокого коричневого мрамора . Зайчики, отраженные от пошедшей мелкой рябью поверхности воды падали на пол и оживляли картину. Наверху, сквозь купол, виднелось синее безоблачное небо, как бы отражающие бассейн. В затененной части помещения, были отчетливо видны солнечные дорожки от небольших прямоугольных окон и пылики сверкали в формирующих дорожки лучах.
Я стоял в центральной части этого круга и любовался игрой света, ощущая странную важность происходящего, когда некий голос, если хотите - «глас»,- возвестил вдруг, что теперь мир зависит... Нет, не «возвестил» и не «зависит» - это не точные слова. Скорее, я ощутил, что мир - суть моя жизнь и моя воля, если угодно расширенное до масштабов мироздания мое «я»... Впрочем, и эти слова не точно отражают существо дела. Мир - это я? - Нет, тоже не так...Не так. Странное чувство. Чувство всеобщности, нераздельности и взаимозависимости меня и сущего. Но опять слова не точны: «взаимозависимость» уже подразумевает некую разделенность и потому неверно.
Особенностью момента было то, что никакого определенного языка, на котором бы глас возвестил мне о моем предназначении не было. Никаких там: «Иди и стань Царем мира сего», или: « Иди и раскрой тайны Вселенной» ... Вовсе ничего такого. Никакой мрачной торжественности. Мир был светлым, веселым и радостным. И от этого захватывало дух.
В какой-то степени, свет этого «посвящения» меня никогда до конца не покидал, хотя щемящая острота чувства и ушла, конечно. Но память об этом сне всегда позволяла мне смотреть на события и собственной жизни, и окружающей реальности немного со стороны и ощущать их незначительность по сравнению с радостным бытием единого мира.
... И еще, забавно, после «посвящения», я обрел в этом сне способность перемещаться в пространстве и времени и ходить скозь стены. Хождение сквозь стены требовало усилия над собой. Атомы тела как бы «протискивались» между атомами стен, я чувствовал упругое сопротивление камня. Но это было сладкое усилие, как бывает, когда занимаешься спортом, когда и трудно, и хочется еще и еще усиливать напряжение. Так, проходя сквозь стены, я оказался в прохладных коридорах подземелья (?) в которых немного пахло сыростью и каленым маслом факелов, освещавших узкие проходы. Мне встретилось несколько странных людей в простых одеждах которые прошли, не видя меня, по одному из проходов...пирамиды? - Кто они? - Куда шли? Зачем?...
... И я проснулся.
Но это к слову. Меня интересует другое: а снятся ли вам сны со странными сюжетами?
Снились ли вам сны, о которых вы могли бы сказать, что они оказали влияние на вашу жизнь, на ваше отношение к жизни и миру? - Просто интересно.