О Сытине и неопределенной "группе лиц"
.
1. Проблема инициаторов иска к Сытину в смешной безграмотности: они подавали иск о защите чести и достоинства. Это Статья 152. Ее формулировка:
Гражданин вправе требовать по суду опровержения порочащих его честь, достоинство или деловую репутацию сведений, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности. Опровержение должно быть сделано тем же способом, которым были распространены сведения о гражданине, или другим аналогичным способом.
Суд совершенно справедливо указал, что слова Сытина, относящиеся к русскому народу "вообще" не могут рассматриваться как распространение сведений порочащих конкретно честь, достоинство и репутацию, пока не указано чьих конкретно честь достоинство и деловую репутацию они порочат.
Логика "меня оскорбляют его слова, как мать и как женщину" в суде не проходят. Именно потому, что оскорбления не адресованы лично тому, кто оскорбился. Иначе, все граждане, утверждающие, что, скажем, "российская власть вся продажна", должны были бы выплачивать репутационный ущерб каждому из государственных чиновников и полицейских, которые и есть та самая власть.
То есть сама формулировка заявки - заведомая глупость, или теневая реклама Сытина.
2. Гораздо правильнее было требовать возбуждения уголовного дела по ст. 282 формулировка которой влючает унижение группы по принципу национальности. По нее подпадают: Действия, направленные на возбуждение ненависти либо вражды, а также на унижение достоинства человека либо группы лиц по признакам пола, расы, национальности, языка, происхождения, отношения к религии, а равно принадлежности к какой-либо социальной группе, совершенные публично или с использованием средств массовой информации либо информационно-телекоммуникационных сетей, в том числе сети «Интернет»,
Таким образом, первое, что надо делать, если желать реально наказать Сытина, так это переквалифицировать обвинение с "защиты чести и достоинства" на унижение достоинства группы лиц по признаку национальности.
3. Хотя и в этом случае суд может заявить, что "оскорбленная группа лиц" неопределена, так как Сытин не называл конкретных имен тех. кто принадлежит группе. Но это будет труднее, как как Поэтому, в данном случае при подаче нужно опираться на имевшие место прецеденты. Но и здесь надо быть аккуратным. Так в Иркутске посадили на 5 лет студентов, изрисовавших свастиками синагогу, не потому что они унизили тем самым достоинство еврейского народа, а потому что нарушили запрет на использование нацистской символики.
4. Тот факт, что в возбуждении уголовного дела против Сытина отказано, указывает, с одной стороны, на юридическую неграмотность истцов, но, с другой, указывает на зияющую дыру в российском законодательстве, согласно которому свобода слова путается со свободой национального оскорбления, которого быть не должно.
5. И главное тут в том, что если закон не работает согласно воле народа, разрешением этого противоречие оказывается появление народных судов. Судов Линча. На месте Сытина я бы не радовался отказу суда в возбуждении уголовного дела. И ходил бы оглядываясь, даже пребывая в Лондоне, Берлине или Жмеринке.
1. Проблема инициаторов иска к Сытину в смешной безграмотности: они подавали иск о защите чести и достоинства. Это Статья 152. Ее формулировка:
Гражданин вправе требовать по суду опровержения порочащих его честь, достоинство или деловую репутацию сведений, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности. Опровержение должно быть сделано тем же способом, которым были распространены сведения о гражданине, или другим аналогичным способом.
Суд совершенно справедливо указал, что слова Сытина, относящиеся к русскому народу "вообще" не могут рассматриваться как распространение сведений порочащих конкретно честь, достоинство и репутацию, пока не указано чьих конкретно честь достоинство и деловую репутацию они порочат.
Логика "меня оскорбляют его слова, как мать и как женщину" в суде не проходят. Именно потому, что оскорбления не адресованы лично тому, кто оскорбился. Иначе, все граждане, утверждающие, что, скажем, "российская власть вся продажна", должны были бы выплачивать репутационный ущерб каждому из государственных чиновников и полицейских, которые и есть та самая власть.
То есть сама формулировка заявки - заведомая глупость, или теневая реклама Сытина.
2. Гораздо правильнее было требовать возбуждения уголовного дела по ст. 282 формулировка которой влючает унижение группы по принципу национальности. По нее подпадают: Действия, направленные на возбуждение ненависти либо вражды, а также на унижение достоинства человека либо группы лиц по признакам пола, расы, национальности, языка, происхождения, отношения к религии, а равно принадлежности к какой-либо социальной группе, совершенные публично или с использованием средств массовой информации либо информационно-телекоммуникационных сетей, в том числе сети «Интернет»,
Таким образом, первое, что надо делать, если желать реально наказать Сытина, так это переквалифицировать обвинение с "защиты чести и достоинства" на унижение достоинства группы лиц по признаку национальности.
3. Хотя и в этом случае суд может заявить, что "оскорбленная группа лиц" неопределена, так как Сытин не называл конкретных имен тех. кто принадлежит группе. Но это будет труднее, как как Поэтому, в данном случае при подаче нужно опираться на имевшие место прецеденты. Но и здесь надо быть аккуратным. Так в Иркутске посадили на 5 лет студентов, изрисовавших свастиками синагогу, не потому что они унизили тем самым достоинство еврейского народа, а потому что нарушили запрет на использование нацистской символики.
4. Тот факт, что в возбуждении уголовного дела против Сытина отказано, указывает, с одной стороны, на юридическую неграмотность истцов, но, с другой, указывает на зияющую дыру в российском законодательстве, согласно которому свобода слова путается со свободой национального оскорбления, которого быть не должно.
5. И главное тут в том, что если закон не работает согласно воле народа, разрешением этого противоречие оказывается появление народных судов. Судов Линча. На месте Сытина я бы не радовался отказу суда в возбуждении уголовного дела. И ходил бы оглядываясь, даже пребывая в Лондоне, Берлине или Жмеринке.