Серебряное перо. Перед Самайном
Всю ночь я думал о Бригите. Эта девушка вызывала во мне жесточайший исследовательский и авторский интерес: несчастное человеческое существо, обремененное бессмертием и любовью, убийца, обреченная невидимо скитаться по земле в поисках искупления своей вины.
Но эти поиски и были ее искуплением.
И если сейчас она нашла меня, подданного короля, рыцаря Дикой охоты, возможно, я должен был просто прислушаться и тому, что требует от меня свершение мирового закона в этой сцене. Упустив Бригиту как фигуру, как фактуру, которая, быть может, могла дать мне ключевое понимание того, чем же является это непонятное мне человеческое чувство - любовь.
Я тяжело вздохнул и зарылся поглубже в одеяло.
Это так просто было не решить, что уж там говорить.
Утром меня разбудила невероятная, кристальная тишина, стоявшая во дворце и за его пределами. Я сел в кровати и прислушался. Потом вскочил, подбежал к окну, распахнул его - и завопил от восторга.
Снаружи шел снег - первый в этом году. Он висел над миром сплошной белесой вуалью, падал на голые древесные ветви, ложился на устланную сухими бурыми листьями почву и земляные тропинки, сыпался на холодную гладь реки, исчезая в ее темно-сером теле без остатка. Белый, белый мир вдруг стал просачиваться сквозь привычную картину: я видел первые росчерки зимы, и узнавал ее по запаху, прикосновениям, внешности, звуку, словно давно потерянную мать.
Я не смог сдержать жадного стона, хотя плотно сжал зубы, чтобы больше не тревожить своим голосом тишину. Мне невыносимо хотелось выйти под снег и ловить его ртом, - однако я боялся, что снеговая туча минует, пока я буду бежать от своей комнаты до выхода из дворца.
Я высунулся в окно, чтобы осмотреть стену и деревья под собой. Внизу, совсем недалеко, я увидел карниз и несколько выступов.
Недолго думая, я вылез на подоконник и начал сползать вниз, словно паук или ящерица. Мои ладони и ступни мгновенно почернели от земляной пыли, одежда испачкалась - однако я чувствовал себя на удивление уверенно, словно всю жизнь только и занимался тем, что лазал по отвесным скалам. В моем теле и разуме возникла сейчас незнакомая мне прежде сила, как если бы все стороны моей натуры внезапно объединились и умножились многократно.
Миновав все выступы, я перелез на дерево. Его ветви были черными и скользкими. Об одну из них я испачкал себе лицо, так что к моменту, когда мои ноги коснулись земли, я стал окончательно похож на невменяемое лесное существо, не имевшее никакого отношения к приличным господам из свиты Снежной королевы.
Однако меня это не волновало. Я спрыгнул с дерева, приземлившись на четвереньки, выпрямился и медленно двинулся вперед по свежему снегу. Я осязал его ступнями - прохладный, податливый. Замерзшие палые листья хрустели под моими ногами, хотя я не оставлял за собой следа. Это было очень необычно, и я воспринял этот звук как подарок.
Снег падал на меня. Снежинки кружились среди деревьев, словно пары в танцевальном зале. Они мягко касались моей кожи, губ и глаз, и я ловил их ртом, вновь, как полгода назад, ощущая уже знакомый мне гулкий зимний вкус.
Я ликовал. Мне хотелось вопить от восторга.
Я сам был залом, в котором звучал сейчас этот вальс.
Вскоре я вышел на поляну. Здесь снегопад был сильнее. Воздух двигался, ветер колыхал снежные занавеси, и в сердце бурана, на пороге зимы я вновь застонал и упал на колени, и собрал горсть первого снега с зеленой еще травы - холодное чистое белое сердце в моих руках.
Удерживая его в ладонях, я запрокинул голову и широко раскрыл глаза.
Никаких слов не осталось во мне. Только вой - жуткий ликующий звук, которому только волей единой я не позволял сейчас излиться.
Я откинулся на спину, вытянулся в траве и замер. Теперь я слышал шуршание, с которым снежинки касались стеблей травы.
- Фьерен! - вдруг услышал я.
Бригита все еще была в лесу. Широко распахнутыми глазами она смотрела перед собой. Она знала, что я пришел. Она меня искала.
"Проклятье", - подумал я. Я никак не мог показаться таким, каким был сейчас. Я составлял часть пространства в тот момент: снег от снега, почва от почвы, зима от зимы, - и никому из смертных, пусть даже получивших горсть вечности на свою беду, не стоило этого видеть. Это было слишком страшно.
- Фьерен... - послышалось чуть ближе.
Бригита плакала в холодном лесу.
"Нет, - подумал я. - Не сегодня".
Снег слабел. Я поднялся с земли и медленно двинулся ко дворцу. Отчего-то я совсем не испытывал злости, - только покой.
Вдруг холодная маленькая рука высунулась из-за дерева и ухватила меня за рукав. Там стояла Бригита. Я с досадой прикрыл веки, потом потянул ее на себя, вынудив покинуть убежище. Лицо Бригиты было бледным и заплаканным, - совсем не так, как подобает принцессе.
Но и я выглядел не так, как подобает охотнику.
Лицо моей гостьи исказилось от ужаса.
- Вам не стоило приходить, - выдавил я.
- Я поняла, - прошептала Бригита и сглотнула. В ее волосах было полно снега.
- Таковы мы, - отозвался я.
- Это... истинный облик?
- Это - истинный облик? - парировал я, кивнув на нее, словно на собственное отражение.
- Нет, - еще тише ответила девушка. - Но к тому близко.
- Скоро Самайн, - сказал я. - Все решится.
Бригита закрыла глаза. Затем она молча отпустила мою руку: очевидно, я сказал ей то, что она желала услышать.
Я тихо обошел ее и двинулся дальше. Трезвое осознание себя самого постепенно возвращалось ко мне, и вместе с ним пришло ощущение, что сейчас судьба прикоснулась ко мне.
Я не решился обернуться.
Но эти поиски и были ее искуплением.
И если сейчас она нашла меня, подданного короля, рыцаря Дикой охоты, возможно, я должен был просто прислушаться и тому, что требует от меня свершение мирового закона в этой сцене. Упустив Бригиту как фигуру, как фактуру, которая, быть может, могла дать мне ключевое понимание того, чем же является это непонятное мне человеческое чувство - любовь.
Я тяжело вздохнул и зарылся поглубже в одеяло.
Это так просто было не решить, что уж там говорить.
Утром меня разбудила невероятная, кристальная тишина, стоявшая во дворце и за его пределами. Я сел в кровати и прислушался. Потом вскочил, подбежал к окну, распахнул его - и завопил от восторга.
Снаружи шел снег - первый в этом году. Он висел над миром сплошной белесой вуалью, падал на голые древесные ветви, ложился на устланную сухими бурыми листьями почву и земляные тропинки, сыпался на холодную гладь реки, исчезая в ее темно-сером теле без остатка. Белый, белый мир вдруг стал просачиваться сквозь привычную картину: я видел первые росчерки зимы, и узнавал ее по запаху, прикосновениям, внешности, звуку, словно давно потерянную мать.
Я не смог сдержать жадного стона, хотя плотно сжал зубы, чтобы больше не тревожить своим голосом тишину. Мне невыносимо хотелось выйти под снег и ловить его ртом, - однако я боялся, что снеговая туча минует, пока я буду бежать от своей комнаты до выхода из дворца.
Я высунулся в окно, чтобы осмотреть стену и деревья под собой. Внизу, совсем недалеко, я увидел карниз и несколько выступов.
Недолго думая, я вылез на подоконник и начал сползать вниз, словно паук или ящерица. Мои ладони и ступни мгновенно почернели от земляной пыли, одежда испачкалась - однако я чувствовал себя на удивление уверенно, словно всю жизнь только и занимался тем, что лазал по отвесным скалам. В моем теле и разуме возникла сейчас незнакомая мне прежде сила, как если бы все стороны моей натуры внезапно объединились и умножились многократно.
Миновав все выступы, я перелез на дерево. Его ветви были черными и скользкими. Об одну из них я испачкал себе лицо, так что к моменту, когда мои ноги коснулись земли, я стал окончательно похож на невменяемое лесное существо, не имевшее никакого отношения к приличным господам из свиты Снежной королевы.
Однако меня это не волновало. Я спрыгнул с дерева, приземлившись на четвереньки, выпрямился и медленно двинулся вперед по свежему снегу. Я осязал его ступнями - прохладный, податливый. Замерзшие палые листья хрустели под моими ногами, хотя я не оставлял за собой следа. Это было очень необычно, и я воспринял этот звук как подарок.
Снег падал на меня. Снежинки кружились среди деревьев, словно пары в танцевальном зале. Они мягко касались моей кожи, губ и глаз, и я ловил их ртом, вновь, как полгода назад, ощущая уже знакомый мне гулкий зимний вкус.
Я ликовал. Мне хотелось вопить от восторга.
Я сам был залом, в котором звучал сейчас этот вальс.
Вскоре я вышел на поляну. Здесь снегопад был сильнее. Воздух двигался, ветер колыхал снежные занавеси, и в сердце бурана, на пороге зимы я вновь застонал и упал на колени, и собрал горсть первого снега с зеленой еще травы - холодное чистое белое сердце в моих руках.
Удерживая его в ладонях, я запрокинул голову и широко раскрыл глаза.
Никаких слов не осталось во мне. Только вой - жуткий ликующий звук, которому только волей единой я не позволял сейчас излиться.
Я откинулся на спину, вытянулся в траве и замер. Теперь я слышал шуршание, с которым снежинки касались стеблей травы.
- Фьерен! - вдруг услышал я.
Бригита все еще была в лесу. Широко распахнутыми глазами она смотрела перед собой. Она знала, что я пришел. Она меня искала.
"Проклятье", - подумал я. Я никак не мог показаться таким, каким был сейчас. Я составлял часть пространства в тот момент: снег от снега, почва от почвы, зима от зимы, - и никому из смертных, пусть даже получивших горсть вечности на свою беду, не стоило этого видеть. Это было слишком страшно.
- Фьерен... - послышалось чуть ближе.
Бригита плакала в холодном лесу.
"Нет, - подумал я. - Не сегодня".
Снег слабел. Я поднялся с земли и медленно двинулся ко дворцу. Отчего-то я совсем не испытывал злости, - только покой.
Вдруг холодная маленькая рука высунулась из-за дерева и ухватила меня за рукав. Там стояла Бригита. Я с досадой прикрыл веки, потом потянул ее на себя, вынудив покинуть убежище. Лицо Бригиты было бледным и заплаканным, - совсем не так, как подобает принцессе.
Но и я выглядел не так, как подобает охотнику.
Лицо моей гостьи исказилось от ужаса.
- Вам не стоило приходить, - выдавил я.
- Я поняла, - прошептала Бригита и сглотнула. В ее волосах было полно снега.
- Таковы мы, - отозвался я.
- Это... истинный облик?
- Это - истинный облик? - парировал я, кивнув на нее, словно на собственное отражение.
- Нет, - еще тише ответила девушка. - Но к тому близко.
- Скоро Самайн, - сказал я. - Все решится.
Бригита закрыла глаза. Затем она молча отпустила мою руку: очевидно, я сказал ей то, что она желала услышать.
Я тихо обошел ее и двинулся дальше. Трезвое осознание себя самого постепенно возвращалось ко мне, и вместе с ним пришло ощущение, что сейчас судьба прикоснулась ко мне.
Я не решился обернуться.