Игорь Стрелков говорит то, что совпадает с моими представлениями
Оригинал взят у chervonec_001 в Интервью И.И.Стрелкова открытому творческому проекту "Красное ТВ" (текстовка)
ЧАСТЬ I
Видео 1-й части
Ведущий: Здравствуйте, Игорь Иванович!
Стрелков: Здравствуйте!
Ведущий: Скажите пожалуйста, кто собрался на Майдане в 2013 году в ноябре месяце? Что они хотели изменить в стране Украине?
Стрелков: Я уже много раз говорил о том, что Майдан являлся внешним прикрытием дворцового переворота, которое совершило окружение Януковича с целью однозначно оторвать Украину от России и закрепить ее переход в так называемую европейскую зону влияния - Европейский Союз на правах сырьевого придатка.
На Майдане на самом деле собралось несколько категорий людей. Причем давайте разделим - Майдан и Грушевского.
На улице Грушевского собирались ярые националисты, нацисты, на Майдане же фактически была причудливая смесь киевской либеральной интеллигенции, в основном молодежи, студенчества и умеренных националистов, которые нацистами себя не считали, но, тем не менее, с более-менее националистическими взглядами.
Я хочу сказать, что действительно большая часть Киева на тот момент была резко против Януковича и фактически поддерживала Майдан. Опрошенные люди не понимали, к чему это приведет. Было абсолютное непонимание, при попытке им растолковать, что это закончится войной, и гражданской причем войной, на меня смотрели как на идиота. Причем была полная уверенность у многих людей, в том числе у таксистов, с кем я общался, что со стороны Януковича действуют российские военные, российские полицейские - это вбил им в голову телевизор и пропаганда Майдана. А учитывая, что телевизор находился в руках врагов Януковича, то там пропаганда лилась даже по официальным каналам вполне конкретная.
То есть, если даже говорили о Януковиче, там все равно картинку давали, как «Беркут» избивает мирных протестующих, а потери со стороны «Беркута» не показывали вообще.
На самом деле, если говорить, немного абстрагировавшись от ситуации, события в Киеве я бы грубо определил, как запоздалые события в Москве 1991 года. То есть с опозданием более чем на 20 лет произошло все то же самое: прекраснодушная интеллигенция, которая показала тут, она там что-то решает, что она сама сможет решить судьбу страны. Провокаторы со стороны предателей во власти специально все делали, чтобы не подавить протест по-настоящему, а только частично его придавить и разжечь радикальные настроения. Было небольшое количество радикалов, которые давали картинку для иностранных средств массовой информации. Все то же самое, та же самая схема, с какими-то нюансами естественно, и с теми же самыми результатами. Да, мы будем говорить, что достаточно широкое народное движение, которое бежало за морковкой даже не совсем понимая, что эта морковка собой представляет.
Ведущий: Кто был заинтересован в эскалации протеста, проливании крови?
Стрелков: Ну я еще раз говорю, что в эскалации протеста был заинтересован тот, кто эту революцию устроил, американские заказчики, частично - их европейские марионетки и их марионетки в окружении Януковича. То есть Янукович должен быть свергнут, Украина должна быть окончательно оторвана от России, в Киеве должен был прийти к власти жестко, четко выраженный антироссийский режим. Собственно, что и произошло, что и остается до сих пор.
Ведущий: А откуда в современной Украине, которая прошла все тяготы Великой Отечественной войны, появились молодые люди, кричащие националистические лозунги?
Стрелков: Ну, во-первых, они там всегда были в небольшом количестве, надо помнить, что Никита Сергеич Хрущев, известный коммунист, один из генеральных секретарей коммунистической партии, о чем не стоит забывать вашей аудитории, персональный пенсионер после отставки, он всех бандеровцев из лагеря выпустил. То есть как только Хрущев пришел к власти, все бандеровцы, которые получили большие сроки, были освобождены. А после войны насколько я знаю, Сталин стремился сохранить людей, таких массовых репрессий не было даже против явных врагов, я имею в виду расстрельных репрессий, и всех посылали работать в лагеря, как говорится, на благо Родины.
Так вот все они получили амнистию, поголовно. Все бандеровцы вернулись в середине 50-х годов обратно на Украину, затаились, конечно, но значительная их часть, как я понимаю, свою идеологию не оставила, то есть корни были. Да, эти корни были практически забыты, гнилые, но когда после 91 года украинская власть вполне логично сделала ставку на украинский национализм как гарантию того, что в один прекрасный момент население их не свергнет и не вернется обратно в единую страну, они получили новые всходы, новую подпитку, постепенно начали нарастать.
Надо понимать, что украинская власть с 91 года, и при Януковиче в том числе, всегда была умеренно националистической. Извините, Янукович тоже русский язык вторым государственным не сделал. Поэтому по большому счету Янукович и Ярош - это два фланга одного и того движения, просто один, Ярош - радикал крайний, другой - на фланге, как говорится, предатель, но он предавал все, все идеи, которые только у него были. Вообще его население крайне дружно ненавидело, это надо понимать (возвращаясь к предыдущему). Так что, чем дальше развивалось украинское государство, чем больше вырастало людей, которые не помнили Советский Союз, в том числе молодежь, которая не знала. При полном господстве телевизора, националистического телевизора, фактически при отсутствии хоть какой-то контрпропаганды в средствах массовой информации, сформировался слой людей, который действительно не помнит и не знает истории. Ну тот слой, который американцам всегда и нужен, Иваны не помнящие родства, не знающие, что их деды были русскими до мозга костей и воевали за единую страну, за Советский Союз, а до этого - за Российскую Империю.
Ведущий: А эти фашиствующие группы, в их сценарии развития так все и предполагалось, они захватили в какой-то момент инициативу у олигархов?
Стрелков: Нет, абсолютно нет, они всегда были ими управляемыми. В Киеве рулила группа олигархов во главе с Порошенко. Кстати говоря, уже тогда в Киеве, во время тех событий я знал, что Порошенко тратит в день около полумиллиона гривен на Майдан (в день!). Он, естественно, там был не один, был и целый ряд других олигархов, которые спонсировали Майдан. Спонсировали на самом деле все, ну кроме, может быть, ахметовской команды. Примерно так.
Ведущий: А на Майдане собирались люди за деньги или все-таки были и идейные?
Стрелков: На Грушевского многие бунтовали за деньги, но там тоже были идейные нацики, на Майдане - нет, большая часть людей была, конечно не за деньги, подавляющая часть. Там, конечно, был определенный контингент, как вы сами понимаете, были добровольцы, которые утром приходили как на работу, вечером они уходили домой, но нужно было определенное количество людей, которые будут постоянно, им конечно, не то что бы им платили за то, чтобы они участвовали в Майдане, им просто давали деньги за то, чтобы они там оставались постоянно. Но это тоже свойство политикума, потому что рядом шумел так называемый Антимайдан, и этот Антимайдан целиком был проплачен, там 500 гривен в день была такса. По украинским меркам это достаточно значительная сумма, считайте, что тогда курс гривны к рублю был где-то 1 к 4, то есть соответственно они получали где-то 2 тысячи рублей в день, не такой уж и плохой заработок за ничегонеделание; бесплатное питание, бесплатный чай - все это тоже оплачивали олигархи. Но тут надо понять, что если после того, как платный Антимайдан заканчивался, вот на моих глазах, часть антимайданщиков, получив свои деньги, шли помайданить уже для души. То есть если они шли на Майдан и там майданили, то с Майдана на Антимайдан никто не приходил.
Ведущий: А почему когда процесс начал радикализироваться, когда начали появляться такие местные фашисты в этом Майдане, внутри Украины не нашлось ни одной организации, которая могла что-то противопоставить этому?
Стрелков: Скажите пожалуйста, а когда у нас в 91 году произошла наша так называемая славная демократическая революция, многомиллионная партия (сколько там у нас в КПСС, миллионов 17 наверное было) промолчала? Почему ни одна партийная организация не выступила? Это имея многомиллионную партию и почти 20-миллионный комсомол.
Ну этот вопрос на ту же самую тему. Потому что разложились, прогнили, и уже не верили в то, что, собственно говоря, отстаивали. Я помню эти советские годы, и помню, в глубинке я никогда не жил, я москвич по рождению, в глубинке наверное было по-другому, а в Москве никто не верил в коммунистические идеи. По крайней мере, среди молодежи. Я был в комсомоле в школе, как и все мои сверстники, и в институт поступал еще комсомольцем, поэтому я все это помню. Я все это рассматриваю как элемент каких-то правил игры, условно говоря, не более того. Идейных людей было единицы и на них смотрели как не от мира сего.
Ведущий: Но здесь была многопартийная система и ни одна из этих партий не взяла на себя ответственность сказать что-то против фашизма.
Стрелков: Вот представьте себе, допустим, завтра у нас фашисты выйдут и свергнут власть, ну они изображать будут, что свергают власть, потому что власть свергать будет только сама власть. У нас невозможно никакой оранжевой революции, у нас возможны только дворцовые перевороты. Закамуфлированный как на Украине в виде какого-то там «народного движения», а может даже и без камуфляжа.
Как известно, переворот 2000 года произошел, когда Борис Николаевич сказал, что я устал, и на этом весь переворот завершился. Но фактически это же тоже был переворот. Это же не легитимная передача власти. Но я уверен, что если сейчас что-то такое произойдет, все будет то же самое. Вы что, думаете, Зюганов с КПРФ что-то сделают? Ну вот вы машете головой, и я тоже скажу то же самое. Это люди, встроенные в современную политическую систему, стригущие с него купоны, и довольные своей ролью вечной оппозиции, но оппозиции такой, официальной. Высшие чиновники которой стали высокооплачиваемыми элитными государственными чиновниками. Зачем чиновнику выступать? Чиновник в принципе не способен на самостоятельное выступление. Если будет команда, он ее выполнит, если не будет команды, он будет сидеть на заднице ровно и ждать, как ситуация развернется.
Ведущий: То есть ситуация на Украине, когда получила такое развитие, это было как в России?
Стрелков: У нас Украина это часть России. Понимаете, все те процессы, которые происходят в России, они происходят и на Украине, где-то замедленно, где-то быстрее. Повторяю, что на самом деле Майдан - это отложенное на более чем 20 лет событие 91 года. В 91 году Киев был крупным провинциальным центром, региональной столицей, но в нем все было спокойно, не было там никаких революций, никаких «белых домов», но вот спустя 20 лет, их волной этой накрыло. Волна может иметь приливы, может иметь отливы. И то, что произошло на Украине это является репетицией того, что может произойти в России. Еще раз повторяю, дворцовый переворот, организованный олигархами и замаскированный каким-то там Майданом, Болотной, как угодно это можно назвать.
Ведущий: А когда вы поняли, что сидеть и наблюдать за этими событиями уже невозможно и если ничего не делать, то распространение фашизма будет повсеместно на Украине и придет и к нам, в Россию.
Стрелков: На Украине победил не нацизм в чистом виде. На Украине победила олигархическая власть, ориентированная на полную ликвидацию связей с Россией. Ничего не изменилось, Янукович не большее дерьмо, будем так говорить, чем Порошенко. Вот по качествам этих двух людей, они абсолютно равны. Янукович, правда, только тупой совсем, а Порошенко явно поумнее.
Но различаясь в мелких параметрах, они являются представителями одного класса безродных космополитов, как их все время называли, а сейчас их можно назвать - олигархов безродных. Им плевать на свою страну, на свой народ, они преследуют свои личные интересы, что один, что другой. И к власти пришел, подчеркиваю, не Ярош, не нацист. Нацисты и нацистская идеология сейчас просто используются олигархической властью в своих целях. Более того, при этом я подчеркиваю, что я никаких симпатий к нацисткой украинской идеологии не испытываю, как к любой другой нацисткой идеологии. Но это факт. Нацисты сейчас - это расходный материал, а их идея сейчас удобна для использования. Будет неудобна - они ее заменят.
Поэтому, что касается вопроса, почему нельзя сидеть, собственно говоря, понимаете, в другой какой-то ситуации я тоже сидел бы, а тут у меня появилась возможность. У меня появилась возможность, активно принять участие в процессе противодействия. И я этой возможностью сразу же воспользовался. Поверьте, что у меня не было возможности ни в 91 году, когда я еще был совсем молодым человеком и испытывал очень противоречивые чувства. То есть я не поддерживал ни советскую власть, поскольку в то время уже являлся монархистом, не поддерживал и тех, кто тогда был у Белого Дома, но тогда третьего варианта не было вообще, вот просто его не было в помине. Сейчас, по крайней мере, он может быть теоретически. А тогда не было.
/МОЙ КОММЕНТАРИЙ: Третий вариант а самом деле был, и мы реально бились с врагами, и пятеро наших орговиков погибли (потеря невосполнима!) во имя тысячелетней единой Большой России. И Приднестровская Молдавская Республика спасена была 20 июня 1992 года ценой жизни командира дружины нашего Российского Народного Фронта майор-афганец Александра Недашковского, который возглавил контратаку по деблокированию Бендер. И 20 августа 1991 мы вместе с Владимиром Жириновским вышли на Новый Арбат, чтобы возвести баррикаду напротив кинотеатра Октябрь и физически противостоять ельцинистам. Нас было действительно мало, но по углам не прятались. На острие противодействия шкурно-компрадорской шобле были мы и в сентябре-октябре 1993 года, и потеряли троих наших командиров. А сегодня кто бы поучаствовал в оргкомитете третьей силы?/
В 93 году я служил в армии, меня не было в Москве. Хотя многие из моих друзей, приятелей и знакомых участвовали в обороне «Белого Дома», в походе на Останкино. То есть с теми, кто участвовал с другой стороны, я столкнулся уже когда на службу пришел, в органы безопасности. А тогда все мои знакомые были с этой стороны. Ну а тут возникла ситуация, в которой я оказался в нужное время в нужном месте, и от меня зависело только принять решение пойти в бой или нет. Ну для меня не стоял этот вопрос, я сразу пошел в бой. Все-таки к этому я готовился всю свою жизнь.
Ведущий: Мы перенесемся в март месяц, в события в Крыму. В какой атмосфере проходил референдум по присоединению, возвращения в Россию Крыма? Как люди себя ощущали, была ли нервозность, какой-то страх? Какая атмосфера была на улицах и в домах?
Стрелков: Имеется в виду Симферополь, правильно?
Ведущий: Симферополь, Крым…
Стрелков: Я очень мало бывал в Севастополе, то есть кроме там переговоров с Березовским и каких-то там отдельных технических поездок… Вся моя работа была в основном в Симферополе, и там в каких-то районах остального Крыма и Севастополя. Поэтому я стараюсь говорить о том, о чем я знаю сам. Атмосфера была всеобщей неуверенности. Милиция на момент событий все еще подчинялась приказам из Киева. Они все еще стояли на улицах и старались не пропускать людей.
Ведущий: Куда?
Стрелков: К зданиям, уже занятым зданиям. Представьте утро после занятия Верховного Совета и администрации. Погода, легкий по-моему плюс, ночь была морозная, поэтому все улицы покрыты наледью, все время все поскальзывались. Вот реально, наледь сплошная. Все улицы, все подходы к зданиям перекрыты милицией, но по крайней мере открыто не вооруженной, возможно с пистолетами, но без автоматов, без ничего. И люди пытаются пройти на митинги в поддержку занятия зданий, хотя никто еще из них на самом деле не понимает, кто занял здания.
Но вот вроде ходит слух, кто заняли типа «наши». Милиция их останавливает и не пускает, люди подчиняются. Но милиция не перекрывает все улицы. Есть улицы совершенно свободные и милиция даже знает, что эти улицы свободные, она их не перекрывает. Несколько сот человек, может быть 200-300, перед зданием Верховного Совета. Перед зданием областной администрации тоже какое-то количество людей. То есть в Симферополе такого массового выступления, чтобы все люди поголовно выступили, не было такого. Была группа активистов, которая активно работала, некоторые люди смотрели на это как на шоу, это особенность современного обывателя. Ну вот типа как интересно, а что дальше будет, причем, полная пассивность. Много очень было пассивных людей. Несколько тысяч активистов в Симферополе было, а основная масса населения занималась своими делами, продолжала ими заниматься и в общем-то никак не участвовала в событиях.
В Севастополе, вот то, что мне удавалось видеть, как бы из окна автомобиля во время частых посещений, там все-таки было более общенародное движение. А в Симферополе - именно казачьи, патриотические организации участвовали… коммунистических знамен было очень много, монархических всяких, ну вот те, кто и так участвовал в политике, те активно начали себя вести.
Ведущий: Люди сами выходили или их кто-то организовывал?
Стрелков: В Симферополе это организовывал Аксенов со своим «Русским Единством», то есть он реально собирал самое большое количество людей, в отличие от допустим коммунистических организаций, ну я видел там стариков-ветеранов, в количестве 100-150 человек под своими знаменами. Аксенов на второй день собрал больше трех тысяч человек. Во время драки с татарами меня просто не было, я прилетел ночью. А вот когда занимали вокзал, занимали аэропорт, там собралась действительно огромная по симферопольским меркам толпа. И это было следствие не только народного волеизъявления, но и организации. Без организации вообще ничего не возможно.
Ведущий: А была ли у вас информация о событиях на Юго-Востоке Украины, в Донецке, Луганске, Харькове?
Стрелков: На тот момент, когда начинались крымские события, никаких событий не было. Позже, конечно было, поскольку я все-таки был помощником Сергея Валерьевича, у меня даже сохранилось удостоверение внештатного его помощника, еще с трезубами, потому что никаких других печатей не было. Она хранится у одного из моих друзей, он ее в рамочку в гараже повесил.
И мне действительно было поручено общение, сам Аксенов уже полностью погрузился в крымские дела, ему надо было проводить референдум, ему надо проводить первое мероприятие по формированию краевого правительства, вернее, республиканского правительства. А делегаты от «Русского Единства», а оно ж было не только в Крыму, было в Одессе и других городах, они приезжали и он их перенаправлял ко мне. Я с ними общался, и основной вопрос у всех был: Когда у нас? У нас что делать? Какие указания? В значительно степени я был в курсе того, как развивался протест, составил даже карту, где и какое количество населения поддерживает приход России, то есть воссоединение с Россией или там независимость от Киева, и из этого исходил.
Ведущий: То есть события в Крыму стали катализатором для последующих событий?
Стрелков: Конечно. Все русские элементы на Украине, все сторонники союза с Россией, они все воспряли духом. Более того, они все были уверены, что крымский сценарий повторится везде. То есть это действительно был как удар грома. Это не только в России был удар грома - возвращение Крыма, это на Украине было тоже. То есть полная деморализация власти, полная деморализация правоохранительных органов и армии, и на фоне этого - активизация русских элементов и всех элементов, подчеркиваю, союзных, кто видел Украину в неразрывной связи с Россией.
Ведущий: А кто поддерживал вас в стремлении оказать интернациональную помощь братскому народу?
Стрелков: Сергей Валерьевич Аксенов, конечно, поддерживал. Причем поддерживал действенно и это полностью совпадало с его собственными взглядами и убеждениями. У нас не было с ним никаких разногласий в плане того, что нужно идти и освобождать всю остальную Новороссию. Вот никаких разногласий, он отлично понимал, что это необходимо даже для того же Крыма.
Но вопрос в другом. С ресурсами было у нас негусто, ни у меня, ни у него. У него был административный ресурс, у меня ресурс, тот который успели наработать, мы сформировали батальон специального назначения, он даже принимал участие в некоторых мероприятиях на территории Крыма, мы успели его довести до 200 человек при 160 единицах трофейного оружия. Но нас быстренько расформировали, буквально за две недели. То есть если бы нам удалось зайти не силами 52 человек, а хотя бы тех 200, которые у нам были, это было бы совсем другое. Но мы начали представлять из себя незаконное вооруженное формирование с точки зрения новых властей и нас распустили. Естественно, мы, как люди дисциплинированные, сопротивляться не стали, сложили и сдали оружие.
ПРОДОЛЖЕНИЕ (текстовка 2-й и 3-й части) следует.
ЧАСТЬ I
Видео 1-й части
Ведущий: Здравствуйте, Игорь Иванович!
Стрелков: Здравствуйте!
Ведущий: Скажите пожалуйста, кто собрался на Майдане в 2013 году в ноябре месяце? Что они хотели изменить в стране Украине?
Стрелков: Я уже много раз говорил о том, что Майдан являлся внешним прикрытием дворцового переворота, которое совершило окружение Януковича с целью однозначно оторвать Украину от России и закрепить ее переход в так называемую европейскую зону влияния - Европейский Союз на правах сырьевого придатка.
На Майдане на самом деле собралось несколько категорий людей. Причем давайте разделим - Майдан и Грушевского.
На улице Грушевского собирались ярые националисты, нацисты, на Майдане же фактически была причудливая смесь киевской либеральной интеллигенции, в основном молодежи, студенчества и умеренных националистов, которые нацистами себя не считали, но, тем не менее, с более-менее националистическими взглядами.
Я хочу сказать, что действительно большая часть Киева на тот момент была резко против Януковича и фактически поддерживала Майдан. Опрошенные люди не понимали, к чему это приведет. Было абсолютное непонимание, при попытке им растолковать, что это закончится войной, и гражданской причем войной, на меня смотрели как на идиота. Причем была полная уверенность у многих людей, в том числе у таксистов, с кем я общался, что со стороны Януковича действуют российские военные, российские полицейские - это вбил им в голову телевизор и пропаганда Майдана. А учитывая, что телевизор находился в руках врагов Януковича, то там пропаганда лилась даже по официальным каналам вполне конкретная.
То есть, если даже говорили о Януковиче, там все равно картинку давали, как «Беркут» избивает мирных протестующих, а потери со стороны «Беркута» не показывали вообще.
На самом деле, если говорить, немного абстрагировавшись от ситуации, события в Киеве я бы грубо определил, как запоздалые события в Москве 1991 года. То есть с опозданием более чем на 20 лет произошло все то же самое: прекраснодушная интеллигенция, которая показала тут, она там что-то решает, что она сама сможет решить судьбу страны. Провокаторы со стороны предателей во власти специально все делали, чтобы не подавить протест по-настоящему, а только частично его придавить и разжечь радикальные настроения. Было небольшое количество радикалов, которые давали картинку для иностранных средств массовой информации. Все то же самое, та же самая схема, с какими-то нюансами естественно, и с теми же самыми результатами. Да, мы будем говорить, что достаточно широкое народное движение, которое бежало за морковкой даже не совсем понимая, что эта морковка собой представляет.
Ведущий: Кто был заинтересован в эскалации протеста, проливании крови?
Стрелков: Ну я еще раз говорю, что в эскалации протеста был заинтересован тот, кто эту революцию устроил, американские заказчики, частично - их европейские марионетки и их марионетки в окружении Януковича. То есть Янукович должен быть свергнут, Украина должна быть окончательно оторвана от России, в Киеве должен был прийти к власти жестко, четко выраженный антироссийский режим. Собственно, что и произошло, что и остается до сих пор.
Ведущий: А откуда в современной Украине, которая прошла все тяготы Великой Отечественной войны, появились молодые люди, кричащие националистические лозунги?
Стрелков: Ну, во-первых, они там всегда были в небольшом количестве, надо помнить, что Никита Сергеич Хрущев, известный коммунист, один из генеральных секретарей коммунистической партии, о чем не стоит забывать вашей аудитории, персональный пенсионер после отставки, он всех бандеровцев из лагеря выпустил. То есть как только Хрущев пришел к власти, все бандеровцы, которые получили большие сроки, были освобождены. А после войны насколько я знаю, Сталин стремился сохранить людей, таких массовых репрессий не было даже против явных врагов, я имею в виду расстрельных репрессий, и всех посылали работать в лагеря, как говорится, на благо Родины.
Так вот все они получили амнистию, поголовно. Все бандеровцы вернулись в середине 50-х годов обратно на Украину, затаились, конечно, но значительная их часть, как я понимаю, свою идеологию не оставила, то есть корни были. Да, эти корни были практически забыты, гнилые, но когда после 91 года украинская власть вполне логично сделала ставку на украинский национализм как гарантию того, что в один прекрасный момент население их не свергнет и не вернется обратно в единую страну, они получили новые всходы, новую подпитку, постепенно начали нарастать.
Надо понимать, что украинская власть с 91 года, и при Януковиче в том числе, всегда была умеренно националистической. Извините, Янукович тоже русский язык вторым государственным не сделал. Поэтому по большому счету Янукович и Ярош - это два фланга одного и того движения, просто один, Ярош - радикал крайний, другой - на фланге, как говорится, предатель, но он предавал все, все идеи, которые только у него были. Вообще его население крайне дружно ненавидело, это надо понимать (возвращаясь к предыдущему). Так что, чем дальше развивалось украинское государство, чем больше вырастало людей, которые не помнили Советский Союз, в том числе молодежь, которая не знала. При полном господстве телевизора, националистического телевизора, фактически при отсутствии хоть какой-то контрпропаганды в средствах массовой информации, сформировался слой людей, который действительно не помнит и не знает истории. Ну тот слой, который американцам всегда и нужен, Иваны не помнящие родства, не знающие, что их деды были русскими до мозга костей и воевали за единую страну, за Советский Союз, а до этого - за Российскую Империю.
Ведущий: А эти фашиствующие группы, в их сценарии развития так все и предполагалось, они захватили в какой-то момент инициативу у олигархов?
Стрелков: Нет, абсолютно нет, они всегда были ими управляемыми. В Киеве рулила группа олигархов во главе с Порошенко. Кстати говоря, уже тогда в Киеве, во время тех событий я знал, что Порошенко тратит в день около полумиллиона гривен на Майдан (в день!). Он, естественно, там был не один, был и целый ряд других олигархов, которые спонсировали Майдан. Спонсировали на самом деле все, ну кроме, может быть, ахметовской команды. Примерно так.
Ведущий: А на Майдане собирались люди за деньги или все-таки были и идейные?
Стрелков: На Грушевского многие бунтовали за деньги, но там тоже были идейные нацики, на Майдане - нет, большая часть людей была, конечно не за деньги, подавляющая часть. Там, конечно, был определенный контингент, как вы сами понимаете, были добровольцы, которые утром приходили как на работу, вечером они уходили домой, но нужно было определенное количество людей, которые будут постоянно, им конечно, не то что бы им платили за то, чтобы они участвовали в Майдане, им просто давали деньги за то, чтобы они там оставались постоянно. Но это тоже свойство политикума, потому что рядом шумел так называемый Антимайдан, и этот Антимайдан целиком был проплачен, там 500 гривен в день была такса. По украинским меркам это достаточно значительная сумма, считайте, что тогда курс гривны к рублю был где-то 1 к 4, то есть соответственно они получали где-то 2 тысячи рублей в день, не такой уж и плохой заработок за ничегонеделание; бесплатное питание, бесплатный чай - все это тоже оплачивали олигархи. Но тут надо понять, что если после того, как платный Антимайдан заканчивался, вот на моих глазах, часть антимайданщиков, получив свои деньги, шли помайданить уже для души. То есть если они шли на Майдан и там майданили, то с Майдана на Антимайдан никто не приходил.
Ведущий: А почему когда процесс начал радикализироваться, когда начали появляться такие местные фашисты в этом Майдане, внутри Украины не нашлось ни одной организации, которая могла что-то противопоставить этому?
Стрелков: Скажите пожалуйста, а когда у нас в 91 году произошла наша так называемая славная демократическая революция, многомиллионная партия (сколько там у нас в КПСС, миллионов 17 наверное было) промолчала? Почему ни одна партийная организация не выступила? Это имея многомиллионную партию и почти 20-миллионный комсомол.
Ну этот вопрос на ту же самую тему. Потому что разложились, прогнили, и уже не верили в то, что, собственно говоря, отстаивали. Я помню эти советские годы, и помню, в глубинке я никогда не жил, я москвич по рождению, в глубинке наверное было по-другому, а в Москве никто не верил в коммунистические идеи. По крайней мере, среди молодежи. Я был в комсомоле в школе, как и все мои сверстники, и в институт поступал еще комсомольцем, поэтому я все это помню. Я все это рассматриваю как элемент каких-то правил игры, условно говоря, не более того. Идейных людей было единицы и на них смотрели как не от мира сего.
Ведущий: Но здесь была многопартийная система и ни одна из этих партий не взяла на себя ответственность сказать что-то против фашизма.
Стрелков: Вот представьте себе, допустим, завтра у нас фашисты выйдут и свергнут власть, ну они изображать будут, что свергают власть, потому что власть свергать будет только сама власть. У нас невозможно никакой оранжевой революции, у нас возможны только дворцовые перевороты. Закамуфлированный как на Украине в виде какого-то там «народного движения», а может даже и без камуфляжа.
Как известно, переворот 2000 года произошел, когда Борис Николаевич сказал, что я устал, и на этом весь переворот завершился. Но фактически это же тоже был переворот. Это же не легитимная передача власти. Но я уверен, что если сейчас что-то такое произойдет, все будет то же самое. Вы что, думаете, Зюганов с КПРФ что-то сделают? Ну вот вы машете головой, и я тоже скажу то же самое. Это люди, встроенные в современную политическую систему, стригущие с него купоны, и довольные своей ролью вечной оппозиции, но оппозиции такой, официальной. Высшие чиновники которой стали высокооплачиваемыми элитными государственными чиновниками. Зачем чиновнику выступать? Чиновник в принципе не способен на самостоятельное выступление. Если будет команда, он ее выполнит, если не будет команды, он будет сидеть на заднице ровно и ждать, как ситуация развернется.
Ведущий: То есть ситуация на Украине, когда получила такое развитие, это было как в России?
Стрелков: У нас Украина это часть России. Понимаете, все те процессы, которые происходят в России, они происходят и на Украине, где-то замедленно, где-то быстрее. Повторяю, что на самом деле Майдан - это отложенное на более чем 20 лет событие 91 года. В 91 году Киев был крупным провинциальным центром, региональной столицей, но в нем все было спокойно, не было там никаких революций, никаких «белых домов», но вот спустя 20 лет, их волной этой накрыло. Волна может иметь приливы, может иметь отливы. И то, что произошло на Украине это является репетицией того, что может произойти в России. Еще раз повторяю, дворцовый переворот, организованный олигархами и замаскированный каким-то там Майданом, Болотной, как угодно это можно назвать.
Ведущий: А когда вы поняли, что сидеть и наблюдать за этими событиями уже невозможно и если ничего не делать, то распространение фашизма будет повсеместно на Украине и придет и к нам, в Россию.
Стрелков: На Украине победил не нацизм в чистом виде. На Украине победила олигархическая власть, ориентированная на полную ликвидацию связей с Россией. Ничего не изменилось, Янукович не большее дерьмо, будем так говорить, чем Порошенко. Вот по качествам этих двух людей, они абсолютно равны. Янукович, правда, только тупой совсем, а Порошенко явно поумнее.
Но различаясь в мелких параметрах, они являются представителями одного класса безродных космополитов, как их все время называли, а сейчас их можно назвать - олигархов безродных. Им плевать на свою страну, на свой народ, они преследуют свои личные интересы, что один, что другой. И к власти пришел, подчеркиваю, не Ярош, не нацист. Нацисты и нацистская идеология сейчас просто используются олигархической властью в своих целях. Более того, при этом я подчеркиваю, что я никаких симпатий к нацисткой украинской идеологии не испытываю, как к любой другой нацисткой идеологии. Но это факт. Нацисты сейчас - это расходный материал, а их идея сейчас удобна для использования. Будет неудобна - они ее заменят.
Поэтому, что касается вопроса, почему нельзя сидеть, собственно говоря, понимаете, в другой какой-то ситуации я тоже сидел бы, а тут у меня появилась возможность. У меня появилась возможность, активно принять участие в процессе противодействия. И я этой возможностью сразу же воспользовался. Поверьте, что у меня не было возможности ни в 91 году, когда я еще был совсем молодым человеком и испытывал очень противоречивые чувства. То есть я не поддерживал ни советскую власть, поскольку в то время уже являлся монархистом, не поддерживал и тех, кто тогда был у Белого Дома, но тогда третьего варианта не было вообще, вот просто его не было в помине. Сейчас, по крайней мере, он может быть теоретически. А тогда не было.
/МОЙ КОММЕНТАРИЙ: Третий вариант а самом деле был, и мы реально бились с врагами, и пятеро наших орговиков погибли (потеря невосполнима!) во имя тысячелетней единой Большой России. И Приднестровская Молдавская Республика спасена была 20 июня 1992 года ценой жизни командира дружины нашего Российского Народного Фронта майор-афганец Александра Недашковского, который возглавил контратаку по деблокированию Бендер. И 20 августа 1991 мы вместе с Владимиром Жириновским вышли на Новый Арбат, чтобы возвести баррикаду напротив кинотеатра Октябрь и физически противостоять ельцинистам. Нас было действительно мало, но по углам не прятались. На острие противодействия шкурно-компрадорской шобле были мы и в сентябре-октябре 1993 года, и потеряли троих наших командиров. А сегодня кто бы поучаствовал в оргкомитете третьей силы?/
В 93 году я служил в армии, меня не было в Москве. Хотя многие из моих друзей, приятелей и знакомых участвовали в обороне «Белого Дома», в походе на Останкино. То есть с теми, кто участвовал с другой стороны, я столкнулся уже когда на службу пришел, в органы безопасности. А тогда все мои знакомые были с этой стороны. Ну а тут возникла ситуация, в которой я оказался в нужное время в нужном месте, и от меня зависело только принять решение пойти в бой или нет. Ну для меня не стоял этот вопрос, я сразу пошел в бой. Все-таки к этому я готовился всю свою жизнь.
Ведущий: Мы перенесемся в март месяц, в события в Крыму. В какой атмосфере проходил референдум по присоединению, возвращения в Россию Крыма? Как люди себя ощущали, была ли нервозность, какой-то страх? Какая атмосфера была на улицах и в домах?
Стрелков: Имеется в виду Симферополь, правильно?
Ведущий: Симферополь, Крым…
Стрелков: Я очень мало бывал в Севастополе, то есть кроме там переговоров с Березовским и каких-то там отдельных технических поездок… Вся моя работа была в основном в Симферополе, и там в каких-то районах остального Крыма и Севастополя. Поэтому я стараюсь говорить о том, о чем я знаю сам. Атмосфера была всеобщей неуверенности. Милиция на момент событий все еще подчинялась приказам из Киева. Они все еще стояли на улицах и старались не пропускать людей.
Ведущий: Куда?
Стрелков: К зданиям, уже занятым зданиям. Представьте утро после занятия Верховного Совета и администрации. Погода, легкий по-моему плюс, ночь была морозная, поэтому все улицы покрыты наледью, все время все поскальзывались. Вот реально, наледь сплошная. Все улицы, все подходы к зданиям перекрыты милицией, но по крайней мере открыто не вооруженной, возможно с пистолетами, но без автоматов, без ничего. И люди пытаются пройти на митинги в поддержку занятия зданий, хотя никто еще из них на самом деле не понимает, кто занял здания.
Но вот вроде ходит слух, кто заняли типа «наши». Милиция их останавливает и не пускает, люди подчиняются. Но милиция не перекрывает все улицы. Есть улицы совершенно свободные и милиция даже знает, что эти улицы свободные, она их не перекрывает. Несколько сот человек, может быть 200-300, перед зданием Верховного Совета. Перед зданием областной администрации тоже какое-то количество людей. То есть в Симферополе такого массового выступления, чтобы все люди поголовно выступили, не было такого. Была группа активистов, которая активно работала, некоторые люди смотрели на это как на шоу, это особенность современного обывателя. Ну вот типа как интересно, а что дальше будет, причем, полная пассивность. Много очень было пассивных людей. Несколько тысяч активистов в Симферополе было, а основная масса населения занималась своими делами, продолжала ими заниматься и в общем-то никак не участвовала в событиях.
В Севастополе, вот то, что мне удавалось видеть, как бы из окна автомобиля во время частых посещений, там все-таки было более общенародное движение. А в Симферополе - именно казачьи, патриотические организации участвовали… коммунистических знамен было очень много, монархических всяких, ну вот те, кто и так участвовал в политике, те активно начали себя вести.
Ведущий: Люди сами выходили или их кто-то организовывал?
Стрелков: В Симферополе это организовывал Аксенов со своим «Русским Единством», то есть он реально собирал самое большое количество людей, в отличие от допустим коммунистических организаций, ну я видел там стариков-ветеранов, в количестве 100-150 человек под своими знаменами. Аксенов на второй день собрал больше трех тысяч человек. Во время драки с татарами меня просто не было, я прилетел ночью. А вот когда занимали вокзал, занимали аэропорт, там собралась действительно огромная по симферопольским меркам толпа. И это было следствие не только народного волеизъявления, но и организации. Без организации вообще ничего не возможно.
Ведущий: А была ли у вас информация о событиях на Юго-Востоке Украины, в Донецке, Луганске, Харькове?
Стрелков: На тот момент, когда начинались крымские события, никаких событий не было. Позже, конечно было, поскольку я все-таки был помощником Сергея Валерьевича, у меня даже сохранилось удостоверение внештатного его помощника, еще с трезубами, потому что никаких других печатей не было. Она хранится у одного из моих друзей, он ее в рамочку в гараже повесил.
И мне действительно было поручено общение, сам Аксенов уже полностью погрузился в крымские дела, ему надо было проводить референдум, ему надо проводить первое мероприятие по формированию краевого правительства, вернее, республиканского правительства. А делегаты от «Русского Единства», а оно ж было не только в Крыму, было в Одессе и других городах, они приезжали и он их перенаправлял ко мне. Я с ними общался, и основной вопрос у всех был: Когда у нас? У нас что делать? Какие указания? В значительно степени я был в курсе того, как развивался протест, составил даже карту, где и какое количество населения поддерживает приход России, то есть воссоединение с Россией или там независимость от Киева, и из этого исходил.
Ведущий: То есть события в Крыму стали катализатором для последующих событий?
Стрелков: Конечно. Все русские элементы на Украине, все сторонники союза с Россией, они все воспряли духом. Более того, они все были уверены, что крымский сценарий повторится везде. То есть это действительно был как удар грома. Это не только в России был удар грома - возвращение Крыма, это на Украине было тоже. То есть полная деморализация власти, полная деморализация правоохранительных органов и армии, и на фоне этого - активизация русских элементов и всех элементов, подчеркиваю, союзных, кто видел Украину в неразрывной связи с Россией.
Ведущий: А кто поддерживал вас в стремлении оказать интернациональную помощь братскому народу?
Стрелков: Сергей Валерьевич Аксенов, конечно, поддерживал. Причем поддерживал действенно и это полностью совпадало с его собственными взглядами и убеждениями. У нас не было с ним никаких разногласий в плане того, что нужно идти и освобождать всю остальную Новороссию. Вот никаких разногласий, он отлично понимал, что это необходимо даже для того же Крыма.
Но вопрос в другом. С ресурсами было у нас негусто, ни у меня, ни у него. У него был административный ресурс, у меня ресурс, тот который успели наработать, мы сформировали батальон специального назначения, он даже принимал участие в некоторых мероприятиях на территории Крыма, мы успели его довести до 200 человек при 160 единицах трофейного оружия. Но нас быстренько расформировали, буквально за две недели. То есть если бы нам удалось зайти не силами 52 человек, а хотя бы тех 200, которые у нам были, это было бы совсем другое. Но мы начали представлять из себя незаконное вооруженное формирование с точки зрения новых властей и нас распустили. Естественно, мы, как люди дисциплинированные, сопротивляться не стали, сложили и сдали оружие.
ПРОДОЛЖЕНИЕ (текстовка 2-й и 3-й части) следует.