У Сергея Кургиняна
Вчера допоздна пробыл в «Клубе Кургиняна» (Вспольный переулок, 21, театр «На досках»), о насыщенном общении потом, сейчас же выделю рассказ Сергея Ервандовича о позорном поведении военных в событиях Осени-1993, когда национальное восстало против компрадорского. «Изменили присяге», «тряпки», «твари» - раздавалось в их адрес. Увы, шкурность охватила и советских силовиков, факт. Сергей Кургинян уверял, будто знает о событиях тех дней больше, чем кто-либо другой, а я слушал и удивлялся. Вроде бы находились мы тогда на маленьком пятачке осажденного «Белого Дома», все друг другу примелькались - а сколько новых нюансов открывается! О численности и дисциплине приводил Сергей Ервандович убийственные факты, шокировавшие собравшихся. Темпераментный Игорь Глиер, с которым мы крепко подружились ровно 20 лет назад в Париже, не выдержал и, вскочив с первого ряда и перебив Кургиняна, обратился ко мне - «Валера, он правду говорит?». Я ответил - «Всё верно, свидетельствую».
За чаепитием разговорились о поведении тех генералов, которые в дни осады находились в здании Верховного Совета РСФСР. Вспоминать тошно. Я в 1990-1993 годах немало поездил по военным городкам, особенно подмосковных, имел множество доверительных бесед с командным составом и убедился в его недееспособности, полном замешательстве. Какая там присяга Красному знамени, почти все думали о своей шкуре. Поэтому на заседаниях Фронта Национального Спасения (ФНС) я требовал поставить работу с военными на первый план и не удовлетворялся радужными рапортами, которые перед нами озвучивал Станислав Терехов. Я как один из руководителей ФНС пришел к генералу Владиславу Ачалову для доверительного разговора на эту тему и выразил сомнение, что с подмосковными частями всё в порядке, и просил проконтролировать ситуацию. «Стас всё сделал», - отвечал Владислав Алексеевич. «Но у него чин недостаточен, чтобы влиять на командиров частей». «Он на офицерском уровне работает, а мы на генеральском подстраховываем». «Съездите сами хотя бы в одну часть и проконтролируйте», - предложил я. Однако генерал махнул рукой и достал из-под стола початую бутылку коньяка - «Не дергайся ты, давай лучше выпьем».
Не повезло с Альбертом Макашовым. Уже рассказывал про бездарную затею со штурмом телецентра Останкино, когда генерал не решился на силовой захват, а ограничился чуть ли не трехчасовым митингом, что позволило противнику придти в себя. Я и генерал Борис Васильевич Тарасов смогли войти в телецентр лишь после того, как Макашов убежал из предбанника к Техцентру, где провокационно был сделан гранатометный выстрел (Сергей Кургинян подробно разъяснил подоплеку этой провокации, я не знал). Когда мы с Борисом Васильевичем вошли в телецентр, то оборонявшие его солдаты заорали, как обычно, - «На пол! Стреляем на поражение!». Мы вдвоем с генералом подошли к ним вплотную и именем Верховного Совета приказали встать на защиту законной власти. Солдаты растерялись и предложили позвонить их начальству, переговорить. А потом спросили - «А что-то там у Техцентра стрелять начали? Подите туда разберитесь». Короче, заходить в телецентр должны были не мы вдвоём, а Макашов вместе с автоматчиками-баркашовцами. Увы!
Крайне неправильно повел себя генерал Макашов и в истории с членом нашей организации полковником Леонидом Александровичем Ключниковым из Минска, рекомендованным мной в начальники штаба Сводного отряда защитников Верховного Совета России. Очень добросовестным командиром был Леонид Александрович, стал наводить дисциплину, заставлял поддерживать форму, строить противотанковые укрепления, учиться вести уличный бой, изготовлять «коктейли Молотова» и т.п. Это не всем нравилось, пожаловались Макашову, и тот, не разобравшись, отстранил честного офицера от командования. Почти неделю мы с генералом Борисом Тарасовым потратили на реабилитацию Леонида, но время было потеряно, подготовиться к схватке не удалось толком. А Леонид Александрович Ключников погиб, когда 4 октября 1993 года попытался остановить прорвавшиеся БТР.
Ни одна часть не выступила в поддержку парламента, когда началось противостояние. И я совершил роковую ошибку, когда дежурил «на горячей линии» ФНС, мне позвонил офицер из-под Рязани и сказал, что он и его товарищи готовы подогнать на защиту парламента 7 БТР. Я обрадовался - «Конечно! Крайне необходимо, скорее выдвигайтесь». «Мы заправимся за свои деньги, вы нам их вернете?». «О чём вопрос?! Само собой!». И чёрт меня дернул взять другую трубку и соединиться с Руцким, он всё же считался главным, я должен был, идиот, соблюсти субординацию и доложить. Руцкой же заорал матом - «Никакой самодеятельности! У нас всё схвачено. Дай отбой!». И я сдуру дал отбой.
«Всё схвачено» - блеф, самообман. В этом убедились, когда в Белом Доме после неудачной вылазки Станислава Терехова и его нелепого пленения отключили свет, началась паника. За чашкой чая у Кургиняна я рассказал, как в эти мгновения вели себя разные лидеры оппозиции, которые и сейчас на виду, поэтому кое-что утаю. Слава Богу, в решающий момент я увидел в темноте коридора Амана Тулеева и схватил его за рукав - «Аман Гумирович, - сказал я, - видите, паника! Надо остановить!». Аман Тулеев - мужик нормальный, мы с ним воззвали «Назад! Никакой паники! Все по местам! Ждать распоряжений!». А сами бросились искать во тьме Руцкого с Хасбулатовым, и многих бегущих удалось вернуть, но многие утекли. Обидно было за моего заместителя по Партии Возрождения чекиста Валерия Чурилова, которого на заседании руководства ФНС по кадровым назначениям я продвинул в коменданты Белого Дома. «Где Чурилов?» - бегал я по этажам. «А он ушел», - сказал мне Володя Федосеенков из Союза офицеров. «Как ушел? И мне не доложил?! - возмутился я.
Вчера ко мне подошел один из участников событий Осени-1993 и вдруг вспомнил Валерия Петровича Чурилова и стал его расхваливать. Я же его не видел с тех пор, как он ушел из доверенного ему Белого Дома. И когда мы вышли из подполья, он так и не пришел к нам в штаб близ метро Парк культуры-кольцевая. Но мир тесен, нас мало, мы все на виду..
Поздравил Сергея Ервандовича с его триумфом в передаче «Суд времени». 144 часа духовной брани, в которой Победитель - он! В «Клуб Кургиняна» пришли около 80 человек. Отдавая всего себя собравшимся, почти 6 часов общался с нами Кургинян. Два-три орговика бы ему в подмогу, да где их взять...
За чаепитием разговорились о поведении тех генералов, которые в дни осады находились в здании Верховного Совета РСФСР. Вспоминать тошно. Я в 1990-1993 годах немало поездил по военным городкам, особенно подмосковных, имел множество доверительных бесед с командным составом и убедился в его недееспособности, полном замешательстве. Какая там присяга Красному знамени, почти все думали о своей шкуре. Поэтому на заседаниях Фронта Национального Спасения (ФНС) я требовал поставить работу с военными на первый план и не удовлетворялся радужными рапортами, которые перед нами озвучивал Станислав Терехов. Я как один из руководителей ФНС пришел к генералу Владиславу Ачалову для доверительного разговора на эту тему и выразил сомнение, что с подмосковными частями всё в порядке, и просил проконтролировать ситуацию. «Стас всё сделал», - отвечал Владислав Алексеевич. «Но у него чин недостаточен, чтобы влиять на командиров частей». «Он на офицерском уровне работает, а мы на генеральском подстраховываем». «Съездите сами хотя бы в одну часть и проконтролируйте», - предложил я. Однако генерал махнул рукой и достал из-под стола початую бутылку коньяка - «Не дергайся ты, давай лучше выпьем».
Не повезло с Альбертом Макашовым. Уже рассказывал про бездарную затею со штурмом телецентра Останкино, когда генерал не решился на силовой захват, а ограничился чуть ли не трехчасовым митингом, что позволило противнику придти в себя. Я и генерал Борис Васильевич Тарасов смогли войти в телецентр лишь после того, как Макашов убежал из предбанника к Техцентру, где провокационно был сделан гранатометный выстрел (Сергей Кургинян подробно разъяснил подоплеку этой провокации, я не знал). Когда мы с Борисом Васильевичем вошли в телецентр, то оборонявшие его солдаты заорали, как обычно, - «На пол! Стреляем на поражение!». Мы вдвоем с генералом подошли к ним вплотную и именем Верховного Совета приказали встать на защиту законной власти. Солдаты растерялись и предложили позвонить их начальству, переговорить. А потом спросили - «А что-то там у Техцентра стрелять начали? Подите туда разберитесь». Короче, заходить в телецентр должны были не мы вдвоём, а Макашов вместе с автоматчиками-баркашовцами. Увы!
Крайне неправильно повел себя генерал Макашов и в истории с членом нашей организации полковником Леонидом Александровичем Ключниковым из Минска, рекомендованным мной в начальники штаба Сводного отряда защитников Верховного Совета России. Очень добросовестным командиром был Леонид Александрович, стал наводить дисциплину, заставлял поддерживать форму, строить противотанковые укрепления, учиться вести уличный бой, изготовлять «коктейли Молотова» и т.п. Это не всем нравилось, пожаловались Макашову, и тот, не разобравшись, отстранил честного офицера от командования. Почти неделю мы с генералом Борисом Тарасовым потратили на реабилитацию Леонида, но время было потеряно, подготовиться к схватке не удалось толком. А Леонид Александрович Ключников погиб, когда 4 октября 1993 года попытался остановить прорвавшиеся БТР.
Ни одна часть не выступила в поддержку парламента, когда началось противостояние. И я совершил роковую ошибку, когда дежурил «на горячей линии» ФНС, мне позвонил офицер из-под Рязани и сказал, что он и его товарищи готовы подогнать на защиту парламента 7 БТР. Я обрадовался - «Конечно! Крайне необходимо, скорее выдвигайтесь». «Мы заправимся за свои деньги, вы нам их вернете?». «О чём вопрос?! Само собой!». И чёрт меня дернул взять другую трубку и соединиться с Руцким, он всё же считался главным, я должен был, идиот, соблюсти субординацию и доложить. Руцкой же заорал матом - «Никакой самодеятельности! У нас всё схвачено. Дай отбой!». И я сдуру дал отбой.
«Всё схвачено» - блеф, самообман. В этом убедились, когда в Белом Доме после неудачной вылазки Станислава Терехова и его нелепого пленения отключили свет, началась паника. За чашкой чая у Кургиняна я рассказал, как в эти мгновения вели себя разные лидеры оппозиции, которые и сейчас на виду, поэтому кое-что утаю. Слава Богу, в решающий момент я увидел в темноте коридора Амана Тулеева и схватил его за рукав - «Аман Гумирович, - сказал я, - видите, паника! Надо остановить!». Аман Тулеев - мужик нормальный, мы с ним воззвали «Назад! Никакой паники! Все по местам! Ждать распоряжений!». А сами бросились искать во тьме Руцкого с Хасбулатовым, и многих бегущих удалось вернуть, но многие утекли. Обидно было за моего заместителя по Партии Возрождения чекиста Валерия Чурилова, которого на заседании руководства ФНС по кадровым назначениям я продвинул в коменданты Белого Дома. «Где Чурилов?» - бегал я по этажам. «А он ушел», - сказал мне Володя Федосеенков из Союза офицеров. «Как ушел? И мне не доложил?! - возмутился я.
Вчера ко мне подошел один из участников событий Осени-1993 и вдруг вспомнил Валерия Петровича Чурилова и стал его расхваливать. Я же его не видел с тех пор, как он ушел из доверенного ему Белого Дома. И когда мы вышли из подполья, он так и не пришел к нам в штаб близ метро Парк культуры-кольцевая. Но мир тесен, нас мало, мы все на виду..
Поздравил Сергея Ервандовича с его триумфом в передаче «Суд времени». 144 часа духовной брани, в которой Победитель - он! В «Клуб Кургиняна» пришли около 80 человек. Отдавая всего себя собравшимся, почти 6 часов общался с нами Кургинян. Два-три орговика бы ему в подмогу, да где их взять...