(no subject)
Ниже будет очень высокий градус письма и, пожалуй, переходящая допустимые границы экзальтированность.
Трагическая и страшная гибель двоюродной бабушки до сих пор, уже почти два месяца, не даёт мне возможности по-настоящему сосредоточиться на окружающей жизни. Тем не менее, какие-то центральные вещи сформулировались, оформились.
В прошедшем году я совершил больше самых серьёзных ошибок, чем за всю свою жизнь. В новый год я вхожу с безумным количеством долгов, перспективы с которыми не ясны. Ключевое событие этого года, которое Т. определила как следствие желания счастья - понятого как возвращение туда, где был счастлив - это, разумеется, школа. И дело не только в ощущении существования на своём месте. Это ещё и ощущение личностного проживания каждого поступка, безмерной ответственности и всамделишности каждого жеста. Нет ничего, что можно списать на обстоятельства: любая дисциплинарная ситуация - это прежде всего и только моя вина (не уследил, не выстроил урок, не продумал, как лучше сделать). Нет ни секунды, в которую можно сказать: «Мне всё равно, что дети ...»; или: «Я сделал свою работу полностью». Всё это - то, чему я учусь у своих коллег, и в чём они для меня являются таким ориентиром, которого у меня, пожалуй, всё-таки в жизни ещё никогда не было. Абсолютная честность (а чему может научить нечестный с самим собой человек? Едва ли забуду университетского преподавателя ХХ, обвинившего меня в списывании, поставившего «5», а потом за глаза меня осуждавшего; сталкиваться с этим человеком до сих пор не представляю для себя возможным). Безусловная искренность. Правильно выстроенная отстранённость. Каждую минуту мне хочется учиться у коллег и учеников. Каждые 3 часа, которые я провожу в неделю с 6-м классом, открывают мне невместимое и во всю неделю.
Кто-то из наших детей сказал, что Топос - это пространство со смыслом, а Антропос - это человек со смыслом. Это я к тому, что, видимо, всё не зря, и даже ошибки, несмотря на всю их катастрофичность.
Трагическая и страшная гибель двоюродной бабушки до сих пор, уже почти два месяца, не даёт мне возможности по-настоящему сосредоточиться на окружающей жизни. Тем не менее, какие-то центральные вещи сформулировались, оформились.
В прошедшем году я совершил больше самых серьёзных ошибок, чем за всю свою жизнь. В новый год я вхожу с безумным количеством долгов, перспективы с которыми не ясны. Ключевое событие этого года, которое Т. определила как следствие желания счастья - понятого как возвращение туда, где был счастлив - это, разумеется, школа. И дело не только в ощущении существования на своём месте. Это ещё и ощущение личностного проживания каждого поступка, безмерной ответственности и всамделишности каждого жеста. Нет ничего, что можно списать на обстоятельства: любая дисциплинарная ситуация - это прежде всего и только моя вина (не уследил, не выстроил урок, не продумал, как лучше сделать). Нет ни секунды, в которую можно сказать: «Мне всё равно, что дети ...»; или: «Я сделал свою работу полностью». Всё это - то, чему я учусь у своих коллег, и в чём они для меня являются таким ориентиром, которого у меня, пожалуй, всё-таки в жизни ещё никогда не было. Абсолютная честность (а чему может научить нечестный с самим собой человек? Едва ли забуду университетского преподавателя ХХ, обвинившего меня в списывании, поставившего «5», а потом за глаза меня осуждавшего; сталкиваться с этим человеком до сих пор не представляю для себя возможным). Безусловная искренность. Правильно выстроенная отстранённость. Каждую минуту мне хочется учиться у коллег и учеников. Каждые 3 часа, которые я провожу в неделю с 6-м классом, открывают мне невместимое и во всю неделю.
Кто-то из наших детей сказал, что Топос - это пространство со смыслом, а Антропос - это человек со смыслом. Это я к тому, что, видимо, всё не зря, и даже ошибки, несмотря на всю их катастрофичность.