Переезд в прошлом и настоящем: раньше "по распределению", теперь в "Нерезиновую"
Когда-то Ключевский определил русскую историю как историю колонизации. Действительно, начиная с Киевской Руси наш народ постоянно перемещался в пространстве. Любой период нашей истории отмечен в том числе и какими-то территориальными изменениями.
Территория росла и осваивалась во многом за счет частной инициативы. В прошлом население расползалось по территории, поскольку было, от чего и куда уходить. Перемещаясь в пространстве, люди пытались избежать тягот жизни в цивилизованном обществе с его разнообразными повинностями в пользу государства, войнами и притеснениями со стороны сильных. Затем государство обнаруживало своих подданных на новой, некогда пустовавшей, территории, за чем следовало формальное перемещение границ.
Постоянная колонизация, результаты которой закреплялись государством, дала нам огромную, но мало освоенную территорию. И эту территорию мы продолжаем осваивать, но инициатива теперь по большей части исходит от государства. В советское время северные и восточные регионы пополнялись людьми за счет размещения там заключенных, перемещения населения и заводов во время войны и устройства на работу студентов "по распределению".
Потоки внутренней миграции - это важный симптом. Перемещение людей на север и на восток в прошлом происходило не от хорошей жизни: с насиженных мест людей выгоняла либо нужда, либо война, либо государство. Кто-то, правда, гнался за "длинным рублем" в форме пушнины в далеком прошлом или "северных надбавок" в прошлом недавнем. Но составляли ли такие большинство из тех, кто переезжал из Европейской части России? Так или иначе, уход населения с давно освоенных территорий говорит о том, что на этих территориях больше нет возможности или желания оставаться.
Изменились ли эти потоки в наше время сравнительно с недавним советским прошлым?
На этот вопрос можно ответить с помощью данных по городам России. По каждому городу там можно найти сведения о количестве приезжающих и уезжающих каждый год. Разница между этими значениями, деленная на численность населения города, может служить в качестве относительного показателя чистой миграции.
Чтобы увидеть, поменялось ли направление миграционных потоков, нужно посмотреть на корреляцию миграции и координат городов в прошлом и настоящем. Положительная корреляция миграции и долготы означала бы, что с запада на восток переезжают больше, чем с востока на запад. То же самое относится к положительной корреляции миграции и широты: на север в этом случае переезжали бы больше, чем на юг.
Я сравнил эти показатели для 1986 и 2013 гг. и оказалось, что направление потоков изменилось. В 1986 г. при однопроцентном изменении долготы в восточном направлении в среднем можно было ожидать 8 дополнительных человек приезжих на 10000 населения. В 2013 г. то же однопроцентное изменение долготы уже дало бы уменьшение этой цифры на 2 человека.
Так же и по широте. Однопроцентное изменение широты в северном направлении увеличивало количество приезжих на одного человека (в расчете на 10000) в 1986 г. В 2013 г. аналогичное изменение широты уже уменьшит количество приезжих на ту же единицу на 10000 населения.
Итак, если в советское время больше уезжали на восток и на север, то теперь направление миграции изменилось с точностью до наоборот.
Чем это объясняется? Наверное, тем, что в наше время людей, по-видимому, ничто и никто не гонит на восток и на север. Хорошо ли это? Пожалуй да, поскольку это говорит о том, что у нас стало больше свободы. Где жить - это теперь мы решаем сами, а не внешние обстоятельства или официальные инстанции.
С другой стороны, свобода и спокойствие для людей ставят под угрозу наш контроль над территориями, теряющими из-за этой свободы население. Таким образом, здесь, как и очень часто в нашей истории, возникает конфликт между сиюминутными интересами человека и долгосрочными интересами государства.