Хокку
Хокку
Шахерезада
Он взял ее девственницей и научил всем прелестям секса.
В первую их ночь он нежно овладел ею. А затем, когда она приходила в себя, захлебываясь в новых ощущениях, он встал и сказал ей такие стихи:
Красивая девушка
Небу подобна,
Непостижима.
Она была удивлена. До этого ей вообще никто не читал стихов, и она даже представить себе не могла, что кто-то станет декламировать их в постели. Когда он попытался рассказать еще что-то, она закрыла ему рот поцелуем. Ей показалась смешной его маленькая прихоть. Ему пришлось смириться.
Второй ночью все повторилось. Он доставил девушке удовольствие, а потом поднялся и произнес следующее:
Шурша шелками платья,
Мне отдаешься томно,
Моя любовь.
Его возлюбленная громко расхохоталась. Он был разочарован ее реакцией. Ему казалось, что юная девушка должна быть счастлива, когда мужчина посвящает ей такие очаровательные строчки. Придется всерьез заняться ее воспитанием, подумалось ему.
На третью ночь, грубо овладев девушкой, он связал ей руки и засунул в рот кляп. А потом поднялся и продекламировал:
Лежишь безвольно
Передо мною.
Моя богиня любви.
Девушка смотрела на него испуганными глазами и постигала каждую строчку, тем более, что их было немного.
- Ты поняла? Я научу тебя понимать и ценить стихи. Особенно мои стихи.
Девушка с благодарностью кивнула, по щеке ее скатилась робкая слезинка протеста.
Последняя, потому что в подкрепление своих слов он показал ей свой ремень и сделал недвусмысленное движение в ее сторону.
На четвертую, пятую, шестую и все остальные ночи девушка слушала своего любовника с тихим трепетом и не скрывала своего счастья. Ремень лежал на ночном столике, и несчастная старалась не смотреть в ту сторону. Через месяц она понесла. Узнав об этом, будущий отец встал, наклонился к плоскому пока животику милой и воззвал к сыну:
Дитя моих чресел!
Ты окружен
Моей заботой нежной.
И он сочинял по стихотворению каждый день, а ночью рассказывал их животу девушки, пока она не разрешилась от бремени. Ремень по-прежнему гостил поблизости, ведь женщины иной раз капризны и своевольны, когда тяжелы.
Новорожденный сын моментально переставал плакать, как только слышал голос отца, а у его матери при этом делался испуганный взгляд.
Когда ребенку был год, малыш встал и пролепетал, ластясь к матери:
Милая мама!
Не знаю радости ярче
Твоих сосков.
Она упала в обморок, и провела там остаток дня.
А на следующий день записалась на трехмесячные курсы стихосложения, и была примерной ученицей, и поняла, что муж ее не учитывал многие факторы. А ее выпускные стихи были признаны эталоном, достойным подражания для лучших поэтов города. И научившись писать так хорошо, она пришла домой и воззвала к мужу и сыну:
О, дилетанты!
За пустословье ваше
Придет расплата.
И собрав свои вещи, девушка удалилась, катя перед собой коляску с младенцем, а во рту малыша была новая яркая соска, с помощью которой мать временно лишила его способности говорить.
Шахерезада
Он взял ее девственницей и научил всем прелестям секса.
В первую их ночь он нежно овладел ею. А затем, когда она приходила в себя, захлебываясь в новых ощущениях, он встал и сказал ей такие стихи:
Красивая девушка
Небу подобна,
Непостижима.
Она была удивлена. До этого ей вообще никто не читал стихов, и она даже представить себе не могла, что кто-то станет декламировать их в постели. Когда он попытался рассказать еще что-то, она закрыла ему рот поцелуем. Ей показалась смешной его маленькая прихоть. Ему пришлось смириться.
Второй ночью все повторилось. Он доставил девушке удовольствие, а потом поднялся и произнес следующее:
Шурша шелками платья,
Мне отдаешься томно,
Моя любовь.
Его возлюбленная громко расхохоталась. Он был разочарован ее реакцией. Ему казалось, что юная девушка должна быть счастлива, когда мужчина посвящает ей такие очаровательные строчки. Придется всерьез заняться ее воспитанием, подумалось ему.
На третью ночь, грубо овладев девушкой, он связал ей руки и засунул в рот кляп. А потом поднялся и продекламировал:
Лежишь безвольно
Передо мною.
Моя богиня любви.
Девушка смотрела на него испуганными глазами и постигала каждую строчку, тем более, что их было немного.
- Ты поняла? Я научу тебя понимать и ценить стихи. Особенно мои стихи.
Девушка с благодарностью кивнула, по щеке ее скатилась робкая слезинка протеста.
Последняя, потому что в подкрепление своих слов он показал ей свой ремень и сделал недвусмысленное движение в ее сторону.
На четвертую, пятую, шестую и все остальные ночи девушка слушала своего любовника с тихим трепетом и не скрывала своего счастья. Ремень лежал на ночном столике, и несчастная старалась не смотреть в ту сторону. Через месяц она понесла. Узнав об этом, будущий отец встал, наклонился к плоскому пока животику милой и воззвал к сыну:
Дитя моих чресел!
Ты окружен
Моей заботой нежной.
И он сочинял по стихотворению каждый день, а ночью рассказывал их животу девушки, пока она не разрешилась от бремени. Ремень по-прежнему гостил поблизости, ведь женщины иной раз капризны и своевольны, когда тяжелы.
Новорожденный сын моментально переставал плакать, как только слышал голос отца, а у его матери при этом делался испуганный взгляд.
Когда ребенку был год, малыш встал и пролепетал, ластясь к матери:
Милая мама!
Не знаю радости ярче
Твоих сосков.
Она упала в обморок, и провела там остаток дня.
А на следующий день записалась на трехмесячные курсы стихосложения, и была примерной ученицей, и поняла, что муж ее не учитывал многие факторы. А ее выпускные стихи были признаны эталоном, достойным подражания для лучших поэтов города. И научившись писать так хорошо, она пришла домой и воззвала к мужу и сыну:
О, дилетанты!
За пустословье ваше
Придет расплата.
И собрав свои вещи, девушка удалилась, катя перед собой коляску с младенцем, а во рту малыша была новая яркая соска, с помощью которой мать временно лишила его способности говорить.