Маркер, как булыжник когнитивного пролетариата
Часы на мониторе показывают 19.35, для меня это означает, что рабочий день закончился 35 минут назад. Хотя если учесть поздний приход на работу и время потраченное на обед... Или сегодня не было никакого обеда, а день начался с ранней презентации у клиента... Оставляю вычисления для трафик-менеджеров и выхожу из офиса.
Улицы приветствуют обилием всевозможных букв, но это совсем не те буквы, что целый день мозолили глаза в брифах и техзаданиях, они выглядят иначе - независимо и агрессивно, однако тексты слагаемые из них, мало отличаются от офисных текстов. Это та же самая реклама, которую я только что оставил на своем рабочем компьютере. Когда только начинаешь заниматься рекламой, думаешь, что можешь сделать лучше, но потом, встретив однажды с ужасом на улице ту, что произвел на свет сам, навсегда перестаешь так думать. Просто с каждым новым текстом на рынке становится одним фантиком больше.
На отрезке работа-дом сосредоточено немалое количество поверхностей, однако для меня как представителя креативного класса они делятся всего на два типа: занятые рекламные поверхности и свободные рекламные поверхности. Вторые отличаются от первых лишь небольшим отставанием во времени, его нужно совсем чуть-чуть, чтобы все эти стены, окна, небо смогли, наконец, стать носителями рекламного сообщения.
Дайте срок и мы распишем этот мир.
Офисная жизнь, существующая по своим правилам, заимствует эти самые правила у той системы на территории которой она расположена, в договоре аренды это прописано отдельным пунктом, поэтому офисное государство это миниатюра того другого государства, опенспейс которого простирается от тихого океана до балтийского моря, а его рекламные возможности не исчерпываются даже эфиром всех кнопок телевизора.
Я гражданин офиса и значительная часть моей жизни проходит в суете социальных сетей, там я украшаю стены теми идеями, что остались невостребованы клиентами хозяев тех компаний, в которых я успел поработать, я расписываю стены фейсбука неудачными слоганами, комменчу других креативщиков устоявшимися хедлайнами и подъебываю их бодрыми рекламными призывами. Я не приемлю пустые поверхности, для меня это равносильно просранному дедлайну или проигранному во втором туре бесплатному тендеру, такие как я заполняют сети собой, но этой виртуальной активности нам давно недостаточно, а в этих стенах и статусах нам определенно тесно. Мы искоса поглядываем в офф-лайн, где, как известно совсем другие активности и настоящая жизнь: пробники, дегустации, тест-драйвы и стимулирующие провокационные промо-акции. Каждый вечер мы выходим в этот мир и неизбежно обнаруживаем здесь пустые рекламные поверхности. Мы не можем равнодушно пройти мимо, порядок должен быть восстановлен.
В кармане моего пальто специально для такого случая заготовлен черный вандально-перманентный маркер, он пишет недостаточно жирно и пафосно, но его хватает, для коротких замечаний. Я быстро рисую на стене заранее заготовленную фразу, логичным образом не вписывающуюся в корпоративные ценности каких бы то ни было агентств и компаний, затем фотографирую то что получилось на телефон. Теперь по дороге к метро документация моей партизанской рекламной акции будет автоматически выкладываться в твиттер и на стену фейсбука, так я связываю все стены, заполняю все пустующие рекламные поверхности. И так сходятся две ипостаси рекламщика анонимная и публичная, создать анонимно рекламное сообщение, а потом встречать его на каждом углу в городе, видеть на каждой стене. Тут помимо очевидных минусов связанных с отсутствием, например, почета автору, есть и свои положительные стороны, скажем, безропотное безмолвие зрителя. Ведь никто по большому счету не интересуется мнением потребителя, это только кажется, что все танцуют вокруг него, на самом-то деле все приплясывают вокруг бюджета. Вот и на этой пустующей стене вагона метро, я оставлю сообщение для зрителя, которому нечего будет мне возразить, поскольку его мнение относительно как формы, так и содержания, просто остается за бортом. Этот протестный промоушен не предполагает обратной связи, я самовыражаюсь, продолжая работать удаленно - вне офиса, как настоящий художник - не рисую, а пишу.
Чего в этом больше вандализма или пропаганды? Минимальное нарушение установленных правил, в данном случае необходимый элемент игры, который ставит тебя вне системы, стартовый взнос подтверждающий серьезность собственных намерений.
Реклама сформировала в нас креативщиках бесконечный конвейер по производству образов, мы нетерпимы к пустоте и заполняем паузы и образовавшиеся промежутки на автомате, генеря идеи, нас прямо таки распирает от этих идей. Мы продукт культуррекламной индустрии, плоть от плоти, но как только эта индустрия превращается в пустое место, мы начинаем заполнять ее саму, делая это по собственной инициативе и совсем, что называется не по брифу. Реклама воспитала нас как неравнодушных борцов за чистую идею, мы должны создавать несуществующие миры, агитировать за бессмысленные поступки, расширять границы невозможного и в какой-то момент мы неизбежно упираемся в границы самой системы, сперва малой офисной, затем той большой государственной. Мы не приучены останавливаться, мы знаем целевую аудиторию - тех кто не согласен больше мириться с существующим порядком, мы знаем их потребности - возникновение Другого государства, и мы спешим предложить новый продукт, имя которому Революция.
А пока я стою на Большом Черкасском переулке у дома номер 9 и сжимаю в кармане пальто черный перманентный маркер.
Креативщик
Источник: Партизанинг.орг
Улицы приветствуют обилием всевозможных букв, но это совсем не те буквы, что целый день мозолили глаза в брифах и техзаданиях, они выглядят иначе - независимо и агрессивно, однако тексты слагаемые из них, мало отличаются от офисных текстов. Это та же самая реклама, которую я только что оставил на своем рабочем компьютере. Когда только начинаешь заниматься рекламой, думаешь, что можешь сделать лучше, но потом, встретив однажды с ужасом на улице ту, что произвел на свет сам, навсегда перестаешь так думать. Просто с каждым новым текстом на рынке становится одним фантиком больше.
На отрезке работа-дом сосредоточено немалое количество поверхностей, однако для меня как представителя креативного класса они делятся всего на два типа: занятые рекламные поверхности и свободные рекламные поверхности. Вторые отличаются от первых лишь небольшим отставанием во времени, его нужно совсем чуть-чуть, чтобы все эти стены, окна, небо смогли, наконец, стать носителями рекламного сообщения.
Дайте срок и мы распишем этот мир.
Офисная жизнь, существующая по своим правилам, заимствует эти самые правила у той системы на территории которой она расположена, в договоре аренды это прописано отдельным пунктом, поэтому офисное государство это миниатюра того другого государства, опенспейс которого простирается от тихого океана до балтийского моря, а его рекламные возможности не исчерпываются даже эфиром всех кнопок телевизора.
Я гражданин офиса и значительная часть моей жизни проходит в суете социальных сетей, там я украшаю стены теми идеями, что остались невостребованы клиентами хозяев тех компаний, в которых я успел поработать, я расписываю стены фейсбука неудачными слоганами, комменчу других креативщиков устоявшимися хедлайнами и подъебываю их бодрыми рекламными призывами. Я не приемлю пустые поверхности, для меня это равносильно просранному дедлайну или проигранному во втором туре бесплатному тендеру, такие как я заполняют сети собой, но этой виртуальной активности нам давно недостаточно, а в этих стенах и статусах нам определенно тесно. Мы искоса поглядываем в офф-лайн, где, как известно совсем другие активности и настоящая жизнь: пробники, дегустации, тест-драйвы и стимулирующие провокационные промо-акции. Каждый вечер мы выходим в этот мир и неизбежно обнаруживаем здесь пустые рекламные поверхности. Мы не можем равнодушно пройти мимо, порядок должен быть восстановлен.
В кармане моего пальто специально для такого случая заготовлен черный вандально-перманентный маркер, он пишет недостаточно жирно и пафосно, но его хватает, для коротких замечаний. Я быстро рисую на стене заранее заготовленную фразу, логичным образом не вписывающуюся в корпоративные ценности каких бы то ни было агентств и компаний, затем фотографирую то что получилось на телефон. Теперь по дороге к метро документация моей партизанской рекламной акции будет автоматически выкладываться в твиттер и на стену фейсбука, так я связываю все стены, заполняю все пустующие рекламные поверхности. И так сходятся две ипостаси рекламщика анонимная и публичная, создать анонимно рекламное сообщение, а потом встречать его на каждом углу в городе, видеть на каждой стене. Тут помимо очевидных минусов связанных с отсутствием, например, почета автору, есть и свои положительные стороны, скажем, безропотное безмолвие зрителя. Ведь никто по большому счету не интересуется мнением потребителя, это только кажется, что все танцуют вокруг него, на самом-то деле все приплясывают вокруг бюджета. Вот и на этой пустующей стене вагона метро, я оставлю сообщение для зрителя, которому нечего будет мне возразить, поскольку его мнение относительно как формы, так и содержания, просто остается за бортом. Этот протестный промоушен не предполагает обратной связи, я самовыражаюсь, продолжая работать удаленно - вне офиса, как настоящий художник - не рисую, а пишу.
Чего в этом больше вандализма или пропаганды? Минимальное нарушение установленных правил, в данном случае необходимый элемент игры, который ставит тебя вне системы, стартовый взнос подтверждающий серьезность собственных намерений.
Реклама сформировала в нас креативщиках бесконечный конвейер по производству образов, мы нетерпимы к пустоте и заполняем паузы и образовавшиеся промежутки на автомате, генеря идеи, нас прямо таки распирает от этих идей. Мы продукт культуррекламной индустрии, плоть от плоти, но как только эта индустрия превращается в пустое место, мы начинаем заполнять ее саму, делая это по собственной инициативе и совсем, что называется не по брифу. Реклама воспитала нас как неравнодушных борцов за чистую идею, мы должны создавать несуществующие миры, агитировать за бессмысленные поступки, расширять границы невозможного и в какой-то момент мы неизбежно упираемся в границы самой системы, сперва малой офисной, затем той большой государственной. Мы не приучены останавливаться, мы знаем целевую аудиторию - тех кто не согласен больше мириться с существующим порядком, мы знаем их потребности - возникновение Другого государства, и мы спешим предложить новый продукт, имя которому Революция.
А пока я стою на Большом Черкасском переулке у дома номер 9 и сжимаю в кармане пальто черный перманентный маркер.
Креативщик
Источник: Партизанинг.орг