Гарри Поттер и методы рационального мышления
...
Внезапно Невилл открыл рот и отпрянул:
- Я помню этот голос! Ты один из Лордов Хаоса! Ты дал мне конфету!
Что? Что-что-что?
Гарри Поттер, зардевшись, повернулся к двери:
- Я? Никогда! Разве я похож на злодея, который даст ребёнку конфету?
Невилл вытаращил глаза:
- Ты - Гарри Поттер? Тот самый Гарри Поттер? Ты?
- Нет, вообще-то в этом поезде три Гарри Поттера, я лишь один из них.
Невилл тихо пискнул и выбежал из купе. Звук быстро удаляющихся шагов сменился звуком открывающейся и закрывающейся двери вагона.
Гермиона тяжело опустилась на скамью. Гарри Поттер закрыл дверь купе и сел рядом.
- Можешь объяснить мне, что происходит? - подала голос Гермиона. Неужели, находясь рядом с Гарри Поттером, она обречена постоянно попадать в странные ситуации?
- Ну, просто Фред, Джордж и я увидели на платформе этого несчастного маленького мальчика. Женщина, сопровождавшая его, на минуту отлучилась, и он был страшно напуган. Как будто на него сейчас нападут Пожиратели Смерти. Так вот, говорят, что страх часто хуже того, чего боятся. И я решил: парень только выиграет, если его худшие кошмары станут реальностью и выяснится, что они не так плохи, как ему казалось…
Гермиона ошеломлённо молчала.
- …Фред и Джордж заколдовали шарфы, которые мы намотали на головы, чтобы они казались тёмными и расплывчатыми, как будто мы короли-призраки в могильных саванах…
Ей совсем не нравилось то, к чему вёл рассказ.
- …мы отдали ему все купленные мной конфеты и закричали что-то вроде: «Давай дадим ему денег! Ха-ха-ха! Держи пару кнатов, парень! Вот тебе серебряный сикль!», принялись прыгать вокруг него, дьявольски хохотать и так далее. Поначалу я думал, что кто-нибудь из толпы вмешается, но эффект свидетеля удерживал всех на месте, пока до людей не дошло, что мы делаем, а потом, очевидно, они уже были слишком растеряны, чтобы как-то реагировать. В конце концов, он пролепетал: «Уходите». Мы взвыли и убежали прочь, голося, что солнечный свет жжёт нас. Надеюсь, после этого он будет меньше бояться, когда к нему будут приставать хулиганы. Кстати, этот приём называется «десенситизация».
Ладно, она не угадала, чем закончится эта история.
Несмотря на то, что часть её понимала его мотивы, пламя праведного гнева, свойственного натуре Гермионы, вырвалось наружу:
- Это ужасно! Ты ужасен! Бедный мальчик! То, что ты сделал, - гадко!
- Думаю, правильнее использовать слово «интересно». В любом случае, предлагаю посмотреть с другой стороны: причинило ли это больше вреда, чем пользы, или наоборот? Если у тебя есть аргументы в пользу одного из возможных ответов на этот вопрос, то я буду рад их выслушать. И я не приму во внимание остальную критику, пока мы с ним не разберёмся. Я, конечно, согласен, что мой поступок выглядит ужасным, унижающим, гадким, особенно раз он касается напуганного маленького мальчика, но суть в другом. Правильность поступка определяется не тем, как хорошо он выглядит или что он значит, а тем, каковы его последствия. Это, кстати, называется консеквенциализм.
Гермиона открыла рот, чтобы сказать что-нибудь очень резкое, но все мысли вдруг вылетели из головы, и она смогла лишь выдавить:
- А если у него будут кошмары?
- Думаю, он видел кошмары и без нашей помощи. Но теперь, если ему будут сниться страшные сны, в них будут фигурировать ужасные монстры, раздающие шоколадные конфеты. В этом, собственно, и заключён весь смысл.
Разум Гермионы икал в замешательстве всякий раз, когда она пыталась рассердиться.
...
Внезапно Невилл открыл рот и отпрянул:
- Я помню этот голос! Ты один из Лордов Хаоса! Ты дал мне конфету!
Что? Что-что-что?
Гарри Поттер, зардевшись, повернулся к двери:
- Я? Никогда! Разве я похож на злодея, который даст ребёнку конфету?
Невилл вытаращил глаза:
- Ты - Гарри Поттер? Тот самый Гарри Поттер? Ты?
- Нет, вообще-то в этом поезде три Гарри Поттера, я лишь один из них.
Невилл тихо пискнул и выбежал из купе. Звук быстро удаляющихся шагов сменился звуком открывающейся и закрывающейся двери вагона.
Гермиона тяжело опустилась на скамью. Гарри Поттер закрыл дверь купе и сел рядом.
- Можешь объяснить мне, что происходит? - подала голос Гермиона. Неужели, находясь рядом с Гарри Поттером, она обречена постоянно попадать в странные ситуации?
- Ну, просто Фред, Джордж и я увидели на платформе этого несчастного маленького мальчика. Женщина, сопровождавшая его, на минуту отлучилась, и он был страшно напуган. Как будто на него сейчас нападут Пожиратели Смерти. Так вот, говорят, что страх часто хуже того, чего боятся. И я решил: парень только выиграет, если его худшие кошмары станут реальностью и выяснится, что они не так плохи, как ему казалось…
Гермиона ошеломлённо молчала.
- …Фред и Джордж заколдовали шарфы, которые мы намотали на головы, чтобы они казались тёмными и расплывчатыми, как будто мы короли-призраки в могильных саванах…
Ей совсем не нравилось то, к чему вёл рассказ.
- …мы отдали ему все купленные мной конфеты и закричали что-то вроде: «Давай дадим ему денег! Ха-ха-ха! Держи пару кнатов, парень! Вот тебе серебряный сикль!», принялись прыгать вокруг него, дьявольски хохотать и так далее. Поначалу я думал, что кто-нибудь из толпы вмешается, но эффект свидетеля удерживал всех на месте, пока до людей не дошло, что мы делаем, а потом, очевидно, они уже были слишком растеряны, чтобы как-то реагировать. В конце концов, он пролепетал: «Уходите». Мы взвыли и убежали прочь, голося, что солнечный свет жжёт нас. Надеюсь, после этого он будет меньше бояться, когда к нему будут приставать хулиганы. Кстати, этот приём называется «десенситизация».
Ладно, она не угадала, чем закончится эта история.
Несмотря на то, что часть её понимала его мотивы, пламя праведного гнева, свойственного натуре Гермионы, вырвалось наружу:
- Это ужасно! Ты ужасен! Бедный мальчик! То, что ты сделал, - гадко!
- Думаю, правильнее использовать слово «интересно». В любом случае, предлагаю посмотреть с другой стороны: причинило ли это больше вреда, чем пользы, или наоборот? Если у тебя есть аргументы в пользу одного из возможных ответов на этот вопрос, то я буду рад их выслушать. И я не приму во внимание остальную критику, пока мы с ним не разберёмся. Я, конечно, согласен, что мой поступок выглядит ужасным, унижающим, гадким, особенно раз он касается напуганного маленького мальчика, но суть в другом. Правильность поступка определяется не тем, как хорошо он выглядит или что он значит, а тем, каковы его последствия. Это, кстати, называется консеквенциализм.
Гермиона открыла рот, чтобы сказать что-нибудь очень резкое, но все мысли вдруг вылетели из головы, и она смогла лишь выдавить:
- А если у него будут кошмары?
- Думаю, он видел кошмары и без нашей помощи. Но теперь, если ему будут сниться страшные сны, в них будут фигурировать ужасные монстры, раздающие шоколадные конфеты. В этом, собственно, и заключён весь смысл.
Разум Гермионы икал в замешательстве всякий раз, когда она пыталась рассердиться.
...