Опасная работа
- За чтооо!
Волк стоит, покачиваясь, и держит на вытянутых лапах собственные кишки.
- Я, значит, волчина позорный? А вы тогда кто? Добейте, гады!
Охотники, суетясь, достают иголку, суровые нитки и, щедро присыпая стрептоцидом, зашивают волку живот.
- Не буду я больше, увольняюсь, больно мне, больно…- плачет волк.
- Куда ты денешься,- довольно цыкает зубом Главный Охотник. - Завтра у нас Леня егеря заказал. Выздоравливай. Может чаю тебе? или рюмашку?
- Не надо ему, - ворчит Младший Охотник. Ранение в живот - вредно. Спи давай, злодей. И чтобы завтра - огурцом!
Волк заползает в бабушкину постель и пытается стать огурцом. Бабушка брезгливо отодвигается. Она только что отмыла слюни и желудочный сок.
Красная Шапочка забрикадировалась в подвале. Сама работа ей еще ничего, но вот отдых после - опасное дело. А еще неприятно, что волка постоянно пучит. И до употребления, и после.
Волк стоит, покачиваясь, и держит на вытянутых лапах собственные кишки.
- Я, значит, волчина позорный? А вы тогда кто? Добейте, гады!
Охотники, суетясь, достают иголку, суровые нитки и, щедро присыпая стрептоцидом, зашивают волку живот.
- Не буду я больше, увольняюсь, больно мне, больно…- плачет волк.
- Куда ты денешься,- довольно цыкает зубом Главный Охотник. - Завтра у нас Леня егеря заказал. Выздоравливай. Может чаю тебе? или рюмашку?
- Не надо ему, - ворчит Младший Охотник. Ранение в живот - вредно. Спи давай, злодей. И чтобы завтра - огурцом!
Волк заползает в бабушкину постель и пытается стать огурцом. Бабушка брезгливо отодвигается. Она только что отмыла слюни и желудочный сок.
Красная Шапочка забрикадировалась в подвале. Сама работа ей еще ничего, но вот отдых после - опасное дело. А еще неприятно, что волка постоянно пучит. И до употребления, и после.