РОССИЯ, КОТОРУЮ ОНИ ПОТЕРЯЛИ. ЗА ЧТО ТРАВИЛИ ЛЬВА ТОЛСТОГО? СБОР ПОМОЩИ ГОЛОДАЮЩИМ И РЕАКЦИЯ ВЛАСТЕЙ
Вчера я пообещал привести Вам материал о том, как царское правительство и общественность оказывали помощь голодающим. Сегодня я выполняю это обещание. Думаю, что лучше всего, этот вопрос проиллюстрировать на примере Льва Николаевича Толстого - великого русского писателя, мыслителя и общественного деятеля.
Наверняка Вы знаете, что Лев Николаевич, во время голода 1891-1892 годов, открыл порядка 187 столовых для голодающих, собрал, в виде пожертвований, около 150 тысяч рублей для помощи им. И это только часть того, что он сделал. Главное это то, что он своим авторитетом, своим литературным талантом привлек широкую общественность России к проблемам голодающего крестьянства. Но даже у этого великого человека, из-за его общественной деятельности и гражданской позиции, когда о голоде молчать было просто нельзя, возникали очень серьезные проблемы с властями и цензурой. Как отмечала Л.Д. Опульская в комментариях к статье Л.Н. Толстого «О голоде»:
“В июле, отвечая Н. С. Лескову на его вопрос, что ему делать для борьбы с голодом, Толстой советовал: «...написать то, что тронуло бы сердца богатых». Сам он уже тогда мечтал «написать такое» (т. 66, с. 12). В сентябре он отправился по голодающим деревням, пришел к несомненному убеждению, что надо спасать народ, устраивая бесплатные столовые, а 26 сентября, вернувшись в Ясную Поляну, начал обличительную статью «О голоде». Работа продолжалась, с небольшими перерывами, всю первую половину октября. 8 октября в одном из писем о статье сказано так:
«...выходит совсем не о голоде, а о нашем грехе разделения с братьями. И статья разрастается, очень занимает меня и становится нецензурною» (т. 66, с. 52). 15 октября рукопись была отправлена Н. Я. Гроту для помещения в журнале «Вопросы философии и психологии». 24 октября на номер журнала, где была набрана статья, московская цензура наложила арест.
Резко критикуя социальный строй, обрекающий деревенских тружеников на голод и вымирание, нарисовав потрясающие картины народных бедствий (позднее они будут повторены в романе «Воскресение»), Толстой и эту статью закончил морализаторским обращением к богатым людям: добровольно отказаться от своих кастовых привилегий, прийти к своим «братьям» с раскаянием и любовью, выдвинув вновь проповедь нравственного самоусовершенствования как средство решения общественных проблем.
17 ноября Н. Я. Грот сообщил С. А. Толстой, что во все газеты разослан приказ от Главного управления по делам печати не публиковать ни одной статьи Толстого. Сам Толстой находился в это время в Бегичевке Рязанской губернии, занимаясь организацией помощи голодающим. Тот же Грот написал 21 ноября в Бегичевку о «мерзостях», творящихся в Петербурге вокруг дела о голоде, и называл Толстого «духовным царем», на которого возлагаются все надежды лучших людей России в это трудное время.
Попытку напечатать хотя бы отрывки из статьи «О голоде» предпринял редактор газеты «Неделя» П. А. Гайдебуров. В январском номере «Книжек Недели» за 1892 год они появились под названием «Помощь голодным». Полностью статья напечатана впервые на английском языке - в лондонской «Daily Telegraph» 14(26) января 1892 г. под заглавием «Почему голодают русские крестьяне». Для перевода на английский, французский и датский языки Толстой просил отдать статью еще 25 ноября, надеясь, что, опубликованная за границей, она будет в обратном переводе перепечатываться русскими газетами.
Реакционные «Московские ведомости» перепечатали 22 января 1892 г. выдержки из статьи, но сопроводили их своим «комментарием», обвинив Толстого в пропаганде социализма (см. выше, с. 256).
Советник при министре иностранных дел В. Н. Ламздорф отметил в эти дни в своем дневнике, что газеты получили распоряжение не перепечатывать статьи Толстого из «Московских ведомостей» и не помещать никаких комментариев: «Со всех сторон просят этот номер на прочтение; его нельзя приобрести ни за какие деньги; говорят, в Москве за номер этой газеты предлагают до 25 рублей». 31 января тот же Ламздорф записал, что «прокламации, захваченные на днях, находились в прямой связи с мыслями, высказанными Толстым. Это доказало действительную опасность письма. В связи с этим в городе было произведено несколько обысков» (В. Н. Ламздорф. Дневник. М. - Л., 1934, с. 248, 254, 261)”
Если Вы думаете, что для Толстого все ограничивалась лишь запретом на печатание его статьи о голоде, то Вы ошибаетесь. Планировались и куда более серьезные меры, чтобы усмирить "непокорного старца" - арест и ссылка, а тем, кто помогал его делу, просто "выкручивали руки" и грозили тюрьмой, как самым отъявленным революционерам. И тут уж приходилось выбирать...
Источник:
Тенеромо, Исаак Борисович (1863-1925).
Воспоминания о Л.Н. Толстом и его письма / И. Тенеромо. - Санкт-Петербург : ред. журн. "Образование", [1906]. - [4], 193 с. : факс.; 21
p.s.
Суворин А.С. (журналист, издатель, драматург того времени - прим.) писал А. Н. Плещееву:
«На днях мы с Чеховым едем по голодным местам недели на две для наблюдений и для помощи. Положение прескверное, во всяком случае, и для голодающих, и даже для сытых, не говоря о нас. Всякую мысль приходится одевать в бархат, чтоб она дошла по назначению и чтоб народу помогала существенно. У нас все толкуют, что даром нельзя давать голодным, толкуют, разумеется, чересчур сытые. Один Л. Н. Толстой гуляет по иностранным газетам со своими статьями, а „Московские ведомости“ его травят, но напрасно: его трогать нельзя, а если и тронут, то это ему только удовольствие, ибо он сколько раз мне говорил: „Отчего меня не арестуют, отчего меня не сажают в тюрьму“. Завидная доля» (письмо от 25 января 1892 г.; ЦГАЛИ).
Позднее, Толстой еще не раз обращаться к теме голода (про это в следующий раз), дразня и доводя до "белого каления" своих злопыхателей.
Из письма Льва Толстого императору Николаю II от 16 января 1902 года:
"... результат всей этой напряженной и жестокой деятельности правительства, земледельческий народ - те 100 миллионов, на которых зиждется могущество России,- несмотря на непомерно возрастающий государственный бюджет или, скорее, вследствие этого возрастания, нищает с каждым годом, так что голод стал нормальным явлением".
И последнее. Вопрос.
Если Лев Николаевич Толстой говорил правду о голоде, то за что его травили? На этот вопрос ни один французкобулочник мне так и не ответил. Да и не ответит. Я отвечу. За правду его и травили! А Вы ищите официальную статистику по голодным смертям? Ищите! "Блажен, кто верует..."
Наверняка Вы знаете, что Лев Николаевич, во время голода 1891-1892 годов, открыл порядка 187 столовых для голодающих, собрал, в виде пожертвований, около 150 тысяч рублей для помощи им. И это только часть того, что он сделал. Главное это то, что он своим авторитетом, своим литературным талантом привлек широкую общественность России к проблемам голодающего крестьянства. Но даже у этого великого человека, из-за его общественной деятельности и гражданской позиции, когда о голоде молчать было просто нельзя, возникали очень серьезные проблемы с властями и цензурой. Как отмечала Л.Д. Опульская в комментариях к статье Л.Н. Толстого «О голоде»:
“В июле, отвечая Н. С. Лескову на его вопрос, что ему делать для борьбы с голодом, Толстой советовал: «...написать то, что тронуло бы сердца богатых». Сам он уже тогда мечтал «написать такое» (т. 66, с. 12). В сентябре он отправился по голодающим деревням, пришел к несомненному убеждению, что надо спасать народ, устраивая бесплатные столовые, а 26 сентября, вернувшись в Ясную Поляну, начал обличительную статью «О голоде». Работа продолжалась, с небольшими перерывами, всю первую половину октября. 8 октября в одном из писем о статье сказано так:
«...выходит совсем не о голоде, а о нашем грехе разделения с братьями. И статья разрастается, очень занимает меня и становится нецензурною» (т. 66, с. 52). 15 октября рукопись была отправлена Н. Я. Гроту для помещения в журнале «Вопросы философии и психологии». 24 октября на номер журнала, где была набрана статья, московская цензура наложила арест.
Резко критикуя социальный строй, обрекающий деревенских тружеников на голод и вымирание, нарисовав потрясающие картины народных бедствий (позднее они будут повторены в романе «Воскресение»), Толстой и эту статью закончил морализаторским обращением к богатым людям: добровольно отказаться от своих кастовых привилегий, прийти к своим «братьям» с раскаянием и любовью, выдвинув вновь проповедь нравственного самоусовершенствования как средство решения общественных проблем.
17 ноября Н. Я. Грот сообщил С. А. Толстой, что во все газеты разослан приказ от Главного управления по делам печати не публиковать ни одной статьи Толстого. Сам Толстой находился в это время в Бегичевке Рязанской губернии, занимаясь организацией помощи голодающим. Тот же Грот написал 21 ноября в Бегичевку о «мерзостях», творящихся в Петербурге вокруг дела о голоде, и называл Толстого «духовным царем», на которого возлагаются все надежды лучших людей России в это трудное время.
Попытку напечатать хотя бы отрывки из статьи «О голоде» предпринял редактор газеты «Неделя» П. А. Гайдебуров. В январском номере «Книжек Недели» за 1892 год они появились под названием «Помощь голодным». Полностью статья напечатана впервые на английском языке - в лондонской «Daily Telegraph» 14(26) января 1892 г. под заглавием «Почему голодают русские крестьяне». Для перевода на английский, французский и датский языки Толстой просил отдать статью еще 25 ноября, надеясь, что, опубликованная за границей, она будет в обратном переводе перепечатываться русскими газетами.
Реакционные «Московские ведомости» перепечатали 22 января 1892 г. выдержки из статьи, но сопроводили их своим «комментарием», обвинив Толстого в пропаганде социализма (см. выше, с. 256).
Советник при министре иностранных дел В. Н. Ламздорф отметил в эти дни в своем дневнике, что газеты получили распоряжение не перепечатывать статьи Толстого из «Московских ведомостей» и не помещать никаких комментариев: «Со всех сторон просят этот номер на прочтение; его нельзя приобрести ни за какие деньги; говорят, в Москве за номер этой газеты предлагают до 25 рублей». 31 января тот же Ламздорф записал, что «прокламации, захваченные на днях, находились в прямой связи с мыслями, высказанными Толстым. Это доказало действительную опасность письма. В связи с этим в городе было произведено несколько обысков» (В. Н. Ламздорф. Дневник. М. - Л., 1934, с. 248, 254, 261)”
Если Вы думаете, что для Толстого все ограничивалась лишь запретом на печатание его статьи о голоде, то Вы ошибаетесь. Планировались и куда более серьезные меры, чтобы усмирить "непокорного старца" - арест и ссылка, а тем, кто помогал его делу, просто "выкручивали руки" и грозили тюрьмой, как самым отъявленным революционерам. И тут уж приходилось выбирать...
Источник:
Тенеромо, Исаак Борисович (1863-1925).
Воспоминания о Л.Н. Толстом и его письма / И. Тенеромо. - Санкт-Петербург : ред. журн. "Образование", [1906]. - [4], 193 с. : факс.; 21
p.s.
Суворин А.С. (журналист, издатель, драматург того времени - прим.) писал А. Н. Плещееву:
«На днях мы с Чеховым едем по голодным местам недели на две для наблюдений и для помощи. Положение прескверное, во всяком случае, и для голодающих, и даже для сытых, не говоря о нас. Всякую мысль приходится одевать в бархат, чтоб она дошла по назначению и чтоб народу помогала существенно. У нас все толкуют, что даром нельзя давать голодным, толкуют, разумеется, чересчур сытые. Один Л. Н. Толстой гуляет по иностранным газетам со своими статьями, а „Московские ведомости“ его травят, но напрасно: его трогать нельзя, а если и тронут, то это ему только удовольствие, ибо он сколько раз мне говорил: „Отчего меня не арестуют, отчего меня не сажают в тюрьму“. Завидная доля» (письмо от 25 января 1892 г.; ЦГАЛИ).
Позднее, Толстой еще не раз обращаться к теме голода (про это в следующий раз), дразня и доводя до "белого каления" своих злопыхателей.
Из письма Льва Толстого императору Николаю II от 16 января 1902 года:
"... результат всей этой напряженной и жестокой деятельности правительства, земледельческий народ - те 100 миллионов, на которых зиждется могущество России,- несмотря на непомерно возрастающий государственный бюджет или, скорее, вследствие этого возрастания, нищает с каждым годом, так что голод стал нормальным явлением".
И последнее. Вопрос.
Если Лев Николаевич Толстой говорил правду о голоде, то за что его травили? На этот вопрос ни один французкобулочник мне так и не ответил. Да и не ответит. Я отвечу. За правду его и травили! А Вы ищите официальную статистику по голодным смертям? Ищите! "Блажен, кто верует..."