Клуб
Внутри клуба я не была, а снаружи он, по-моему, нарядный, но на язык лезет отрывок из "Бронзовой птицы":
"Клуб был размалеван самым диким и невообразимым образом: изогнутые линии, круги, полосы, треугольники, просто кляксы, то бесформенные, то напоминающие морды диких зверей. Скамейки - полосатые, как зебры. Занавес - похожий на фартук маляра. Балки, поддерживающие крышу, - одна черная, другая красная, третья желтая. Под каждой балкой - по лозунгу: «Анархия - мать порядка», «Да здравствует чистое искусство!», «Долой десять министров-капиталистов!».
Кондратий Степанович с гордым и независимым видом расхаживал по клубу. Так же гордо и независимо держались Бяшка с Севой. Они объявили Мише, что это последнее слово в живописи. Так теперь рисуют во всех странах. Так рисовал и Маяковский, пока был художником. Бяшка попробовал объяснить Мише значение какой-то кляксы, но запутался и ничего объяснить не смог".
Это - стена другого деревенского клуба, не такого нарядного. Полустертый лозунг: "Труженики села, крепите дисциплину труда".
А это розаны на жилом доме.
"Клуб был размалеван самым диким и невообразимым образом: изогнутые линии, круги, полосы, треугольники, просто кляксы, то бесформенные, то напоминающие морды диких зверей. Скамейки - полосатые, как зебры. Занавес - похожий на фартук маляра. Балки, поддерживающие крышу, - одна черная, другая красная, третья желтая. Под каждой балкой - по лозунгу: «Анархия - мать порядка», «Да здравствует чистое искусство!», «Долой десять министров-капиталистов!».
Кондратий Степанович с гордым и независимым видом расхаживал по клубу. Так же гордо и независимо держались Бяшка с Севой. Они объявили Мише, что это последнее слово в живописи. Так теперь рисуют во всех странах. Так рисовал и Маяковский, пока был художником. Бяшка попробовал объяснить Мише значение какой-то кляксы, но запутался и ничего объяснить не смог".
Это - стена другого деревенского клуба, не такого нарядного. Полустертый лозунг: "Труженики села, крепите дисциплину труда".
А это розаны на жилом доме.