Самураи на картинках
Только что вернулась с отличной выставки - "Жизнеописания 47 верных самураев" в Музее им. Пушкина (www.museum.ru/gmii/news.asp?id=174). Там вывешены гравюры Утагавы Куниеси, посвященные эпической истории о том, как верные вассалы отомстили за своего господина. Ну, и потом покончили с собой. А до этого (с превеликой радостью) совершили самоубийство еще и матери некоторых самураев, дабы сыновний долг не отвлекал их от важного героического дела. В общем, все крайне жизнерадостно. К каждой гравюре, портрету одного из самураев, прилагается краткое жизнеописание этого гражданина - все опусы совершенно очаровательные! Вот, например…
«Гэндзо блестяще владел копьем, в отточенности мастерства превосходил прочих. Любил выпить, и постоянно - днем и ночью - от него шел винный дух. К рукояти меча он привязывал бутыль сакэ емкостью 1 сё и ходил с ней повсюду. Но, имея склонность к выпивке, в еде соблюдал простоту и был бережлив. Одевался в простые одежды, роскоши чуждался. По характеру был прямодушен. После падения клана Ако он поселился в главной резиденции хондзё в квартале Хая-тё. Ни на минуту не забывая о милостях господина, ежемесячно в день его смерти он воздерживался не только от еды, но и от любимого сакэ и, предаваясь печали, лил слезы. Испытывая горькое чувство досады, мучительно сожалел о потере господина.
Однажды его навестил Фува Кацуэмон и сказал: «В театре кабуки идет пьеса, в ней рассказывается о том, как у нашего господина в ставке сегуна дело дошло до кровопролития. У пьесы интересный сюжет. Она пользуется успехом. Надо пойти посмотреть». Гэндзо тотчас же присоединился к нему, и они отправились смотреть пьесу с участием Такэнодзё. Когда увидели они, как была представлена история, их обуял нестерпимый гнев, они стали поносить директора труппы Ханаи Сайсабуро и, побив его, заставили пьесу переделать. Когда доложили об этом Обоси, он укорил их: тот, кто преследует великую цель, должен быть осмотрительным.
Случилось же все это, собственно говоря, не столько потому, что всей душой они были преданы памяти господина, сколько под влиянием вина».
«Гэндзо блестяще владел копьем, в отточенности мастерства превосходил прочих. Любил выпить, и постоянно - днем и ночью - от него шел винный дух. К рукояти меча он привязывал бутыль сакэ емкостью 1 сё и ходил с ней повсюду. Но, имея склонность к выпивке, в еде соблюдал простоту и был бережлив. Одевался в простые одежды, роскоши чуждался. По характеру был прямодушен. После падения клана Ако он поселился в главной резиденции хондзё в квартале Хая-тё. Ни на минуту не забывая о милостях господина, ежемесячно в день его смерти он воздерживался не только от еды, но и от любимого сакэ и, предаваясь печали, лил слезы. Испытывая горькое чувство досады, мучительно сожалел о потере господина.
Однажды его навестил Фува Кацуэмон и сказал: «В театре кабуки идет пьеса, в ней рассказывается о том, как у нашего господина в ставке сегуна дело дошло до кровопролития. У пьесы интересный сюжет. Она пользуется успехом. Надо пойти посмотреть». Гэндзо тотчас же присоединился к нему, и они отправились смотреть пьесу с участием Такэнодзё. Когда увидели они, как была представлена история, их обуял нестерпимый гнев, они стали поносить директора труппы Ханаи Сайсабуро и, побив его, заставили пьесу переделать. Когда доложили об этом Обоси, он укорил их: тот, кто преследует великую цель, должен быть осмотрительным.
Случилось же все это, собственно говоря, не столько потому, что всей душой они были преданы памяти господина, сколько под влиянием вина».