Доходный дом Карапета Чернова. Ростов-на-Дону.
Доходный дом Карапета Чернова. Фото начала ХХ века.
До революции для ростовско-нахичеванского купечества армянского происхождения условием для вступления в гильдию было изменение фамилии на русский лад, наиболее известные фамилии купцов - армян звучали так: Сагиров, Хазизов, Халибов, Кистов, Генч-Оглуев, Мелконов-Езеков, Бахчисарайцев, Карапет Чернов и т.д. Халпахчян полностью перевел фамилию и стал Шапошниковым.
[Spoiler (click to open)]
Доходный дом Карапета Чернова - здание в Ростове-на-Дону, расположенное на перекрёстке Большой Садовой улицы и Ворошиловского проспекта. Построено в конце XIX века, позднее было реконструировано. В настоящее время здание занимает Ростовский государственный экономический университет. Дом имеет статус объекта культурного наследия.
Со строительством доходного дома связана городская легенда о споре конезаводчика Карапета Чернова и шерстянщика Гавриила Мелконова-Езекова. Как-то в конце века XIX расслаблялись в Коммерческом клубе, что в доме Мартына Мерошниченко (угол Таганрогского и Большой Садовой - ныне сквер у консерватории) после дневных трудов праведных два нахичеванских купчины - конезаводчик Карапет Чернов и шерстянщик Гавриил Мелконов-Езеков. «Клико», мозельское, цимлянское, картишки опять же. Оба звезд с неба не хватающие, оба не из основной стаи донских «акул капитализма» - так, купцы средней руки (звание «потомственного почетного гражданина Нахичевани», раздаваемое весьма часто за определенный капитал в мошне, не в счет). Чего уж там их степенства не поделили, кто кому остался должен, нам не ведомо. Однако взыграла кровь потомков древних спарапетов (древнеармянское воинское звание (затем почётный титул), обозначающее должность верховного главнокомандующего войском), и затеяли купчины меж собой спор, кто из них богаче и оборотистее. Порешили в качестве доказательства произвести впечатление на обывателей новыми отстроенными особняками. Кто шикарнее отстроит, тот и круче.
Только с непременным условием - для чистоты эксперимента строить не в родной Нахичевани, а в соседнем Ростове и обязательно друг напротив друга - сравнить легче. Да и, не без того, приятнее будет по утрам, попивая кофий на собственном балконе, плевать в сторону дома поверженного соперника.
Понятное дело, спор при массе свидетелей в Коммерческом клубе вызвал живейший интерес, а ростовская дума отвела им место на пустующем тогда «белом пятне» на углу Большой Садовой и Большого проспекта. Ростов в любом случае от спора только выигрывал.
Честь купеческая превыше всего, ударив по рукам, негоцианты отступать уже не могли. Каждый начал искать себе подходящего архитектора. А поскольку на тот момент зодчие типа Померанцева и Соколова были в Ростове нарасхват, заказов у них в богатеющем полисе не убывало. Отыскать для будущего шедевра архитектуры свободного и жутко знаменитого было почти невозможно. Поверенные купцов с ног сбились в поисках своего Расстрелли. Однако отыскали. Столичный архитектор Федор Ясинский (автор комплекса зданий Александровского чугунолитейного и механического заводов) как раз сам пребывал в поисках выгодного заказчика.
По утверждению злых языков (как же без них в легенде-то), в страшной тайне друг от друга чуть ли не в один и тот же вечер на квартиру к архитектору нагрянули оба спорщика. Купчины били себя в грудь, брызгали слюной, трясли кошельками и сулили золотые горы начинающему зодчему за постройку «самого-самого» особняка.
Сообразительный архитектор быстро смекнул, что при наличии известной конспирации, есть шанс слупить с обоих, не особенно заморачиваясь в изысках неоклассицизма. Покорпев с полгода над чертежами, Ясинский представил обалдевшим от счастья клиентам проекты, чуть ли не под копирку повторявшие друг друга. Авось, когда отступать будет поздно, примут и таким. При условии, что не намылят шею, разумеется.
Справедливости ради стоит заметить, что парень свой фактически единственный городской проект выполнил на совесть - большего здания в Ростове на тот момент не было. Угловые башни, могучие кариатиды, полукруглые балконы, модные арочные и слуховые окна. Настоящие дворцы - на зависть всяким там Парамоновым, Асмоловым, Кошкиным, Максимовым, Кушнаревым (крупным ростовским купцам). И главное - они превосходили по размерам самое большое на тот момент здание города - особняк другого нахичеванца Степаноса Генч-Оглуева, выстроенного на углу Николаевского и Большой Садовой в 1883 году знаменитым архитектором Александром Померанцевым, что в принципе решило дело.
Поскольку на кон был поставлен купеческий престиж, важно было отстроиться не только шикарнее, но и быстрее соперника, поэтому средств для работ спорщики не жалели. Хитрец Ясинский уже по ходу строительства вносил в проекты косметические изменения, дабы азартные нахичеванцы раньше времени не сообразили, где архитектурная собака зарыта. Соперники при встрече иронически раскланивались друг с другом, а за глаза потирали руки, предвкушая собственный триумф.
Однако уже к концу 1894 года, подозрительно взирая на параллельно возводимые здания, конкуренты стали как-то косо поглядывать уже на зодчего. Тот, конечно же, гневно отметая любые подозрения, напустил профессионального туману, закатывал очи и сыпал терминами так, что армянские купчины начали уже сомневаться в собственных глазах. Когда сомневаться перестали, начали хватать за грудки Ясинского - давай, мол, каналья, башенку делай выше, чем у соседа, или фасад шире, надстраивай, шельма, пятый этаж, душа из тебя вон. Однако деньги немалые уже были уплачены, и обратного пути не мыслилось.
В результате многочисленных перепланировок (что требовало, разумеется, дополнительных гонораров) ловкач архитектор всего на несколько метров соорудил купол мелконовского дворца выше черновского близнеца. Но выход найден - на крышу особняка Карапета Чернова устанавливаются ... колонны. Чтобы вся эта конструкция не рухнула на головы ростовчан, колонны укрепляют распорками.
Мелконова-Езекова, как выигравшего спор, всё устраивало, Чернов же грозил утопить в Дону проходимца-архитектора, который поспешил покинуть столь удачный для него город. Номинально спор выиграл Мелконов-Езеков, по большому счету - город Ростов. Победитель получил право разместить на первом этаже дома Ростовский общественный клуб, в котором проводились художественные выставки, кинотеатр «Колизей». В 1899 году Мелконов-Езеков даже на короткое время был избран городским головой Нахичевани.
Иезекииль (Гавриил) Мелконов-Езеков - владелец шерстемоечного производства ("Г.А. Мелконов-Езеков и его наследники"), ростовский и нахичеванский предприниматель, благотворитель.
Во время Второй мировой войны в дом победителя попала мощная авиабомба, практически разрушив его до основания. Его кирпич был использован для строительства по соседству здания в стиле сталинского классицизма управления «Ростовуголь». Управление позже переехало в Шахты, в здании поселился горком КПСС. Кинотеатр же остался на прежнем месте, хотя и сменил название на «Буревестник».
«Проигравшее» же здание сохранилось.