ЕСЛИ 04/11
Догрыз Апрельский фэнтезийный номер. Авторы исключительно отечественные, в смысле - русскоязычные и не переводные. Фэнтези, сказать честно, недолюбливаю, довольно сложно сформулировать почему. Литературные достоинства - сюжет, язык, фактура зависят от автора, а не от жанра. Мысли и идеи протаскиваемые промеж строк и логичность мира - тоже. Вероятно какое-то статистически заметное различие в этих самых идеях и логичности в пользу SF.
"Чужак и Рокот" Елены Ворон про драконов, разноглазого ясновидца, пришедшего в город из за гор, и не новый сюжет об отравленном короле, королеве спутавшейся с первым министром и принце. Не смотря на "фэнтезийно-наивный" стиль у авторессы чувствуется потенциал.
"Виктимарий" Натальи Резановой тяготеющий к "городскому фэнтези", как любят называть истории, происходящие в мире, похожем на современный. Неплохой магический детектив, новое слово в демонологии, красочная балканская фактура и очень неплохой язык.
"Родница" Святослава Логинова оставила в недоумении. Простая история про инока, не очистившегося от страстей, у святого источника и древнюю хозяйку родника. Но уж как-то скомкано.
"Правильное желание" от Дмитрия Казакова в целом неплохо описанная история на мотив древнего как человечество анекдота про исполнение желаний потусторонними силами. Опять же альтернативно-средневеково-германский антураж неплох.
"Забиратель" Александра Григорова оценивать очень сложно. С историями в виде притч всегда так. Если вкратце, то история о словах, которые выбрасывают как мусор кому какие лишние, об их вторпереработке, о поиске жемчужин.
Это все рассказы, были еще две объемные, и мастерски написанные, повести.
"Солнцеворот" Марии Галиной. Прибалтийский пейзаж придавленный заполярными мотивами. Тюлени-оборотни в море с которыми у улюдей из за холода и голода испортились отношения. История девицы-подростка, росшей в рыбацко-курортном городке и которую за ее длинный язык герцог признал дочерью. Просто есть разные древние традиции для которых надобны взрослые дочери. Тюлени предлагают заключить договор и заключить его, по древнему обряду, браком. Но есть еще одна традиция с символическим браком прямо отсылающая к названию повести.
Вторая повесть - "Вкус слова" Марины и Сергея Дяченко формально почти и не фэнтези, так, что-то альтернативно-параллельно-средневековое, из фэнтезийного антуража только меч одного из героев на сюжет почти никак не влияющий. Живущее в лесу странное племя с зашитыми глазами, прекрасно ориентирующихся (и стреляющих из лука) на слух, но для общения использующих язык вкуса. История мальчишки, захотевшего учиться у толмача языкознатца, в прямом смысле пробовать своим языком чужой язык, а потом и внезапно ставшего им. Есть еще небольшая сюжетная ветвь про разбойников с большой дороги, до какого-то момента успешно притворявшейся если не основной, то по крайней мере равноправной.
Большая статья в критике, после двух заключительных слововедческих произведений посвящена лингвистической фантастике, контактерской в основном. Из упомянутых в ней произведений вспомнились, потому, что запомнились раньше истории про лигстеров Шейлы Финч и великолепнейшая "История твоей жизни" Тэда Чана.
Резюмируя, хоть я и не поклонник фэнтези, но номер получился прекрасный.