...нельзя выходить на Сизые пустоши в час, когда замолкнут стрекотуны. Тогда тонкие стебли сизовника хрупко ломаются, обозначая твои шаги и донося их к гнездовищам Плавных птиц. Те медленно соскользнут с еловых пиков, поймав ветер в крылатые объятья, и понесутся на слух от леса к расчерченным сизыми полосами полям. Ни убежать, ни спрятаться. Плавная птица быстра и зорка, коли припадешь к царапающей остью сломанных стеблей земле - увидит, побежишь, не чуя тверди - догонит. Подхватит, словно случайно, поднимет ввысь. И увидишь ты как за дюнами, пологими с севера и щербато осыпавшимися с юга, металлом блестит обломок моря. А за круглый край его, которого не существует, затягивает солнце. И такая тебе откроется красота, что не захочешь ты больше жить, не видя ее. Вот тогда всякий пленник хлестнет Плавную птицу по лапе, похожей на корень симонова дерева, и полетит вниз, счастливый от приближения чуда. И убьется насмерть, с жабьим хлопком выдохнув душу. Потому и нельзя выходить на Сизые пустоши в час, когда замолкнут стрекотуны...